Всегда рядом

      Мы с Гастоном сидели в кафе, молча пытаясь переварить всё то, что произошло за это утро. Моя голова чертовски болела, и каждая мысль только усиливала эту боль. Еще хуже становилось от того успокоительного, что я подмешала в свой коктейль. Оно действовало на меня не так, как обычно. Может, я просто дозу сильную сделала? От него у меня кружилась голова, картинка перед глазами то и дело уезжала куда-то без моего разрешения.       Парень рядом тоже выглядел странно. Его голова была занята размышлениями о том, куда мог деться его друг. Так думала я. Просто со стороны Гастон выглядел очень задумчивым. Сейчас же он неожиданно повернулся в мою сторону, выхватил из моих рук стакан с коктейлем и, поставив его на стол, заговорил:       — Родители. Они всегда знают, где находится их ребенок, — говорил он, а я искренне не понимала, что он имеет в виду.       — О чем ты? — спросила я.       — Родители Маттео точно должны быть в курсе того, куда он так неожиданно уехал. Нам срочно нужно поговорить с его родителями.       — Не будет странным то, что я, почти невеста Маттео, приду к его родителям и начну спрашивать о том, куда он от меня сбежал?       — Нормально. А вообще, будет смешно, если и его родители не знают, где он, — Гастон пытался пошутить, но от этих его слов мне стало только хуже, — ладно, прости. Мы обязательно его найдем. Я пока вызову нам такси, а ты собирайся.       Он оставил меня одну, а сам отошел к барной стойке, чтобы заказать такси. Наплевав на свое не очень хорошее состояние, я быстро допила коктейль, сложила записку и конверт с письмом в свой рюкзак и, откинувшись на спинку стула, закрыла глаза. В голове всё поплыло от новой дозы успокоительного, мысли стали путаться еще стремительнее. Казалось, еще несколько минут в таком положении, и меня надо будет не на такси отвозить, а на скорой. И не к родителям Маттео, а в больницу.       — Ты в порядке? — послышался знакомый голос где-то поблизости.       — В полном, — не совсем внятно проговорила я.       — Машина у входа. Пойдем, — голос стал еще ближе, а потом я почувствовала, как меня взяли под руки и повели куда-то.       Было больно открывать глаза. Мысли никак не могли встать на свои места, от чего я и соображать стала очень плохо. Сил не было даже на то, чтобы просто спокойно идти. Гастону приходилось придерживать меня и постоянно переспрашивать, в порядке ли я. Мой ответ был одинаков. «В полном», — отвечала я, еле выговаривая свою фразу.       Когда парень посадил меня в машину, я с трудом смогла открыть глаза. Он что-то продиктовал водителю, а потом повернулся ко мне лицом и стал говорить что-то мне. Я слышала лишь отрывки его фраз, которые разносились в моей голове громким эхом. От каждого слова, что я слышала, голова начинала всё больше гудеть.       Моё состояние меня пугало. Я прекрасно понимала, что это всё — результат действия успокоительного, с которым я, видимо, переборщила. Мне было страшно от того, что происходило со мной. Но я молчала и старалась не подавать вида. Самым главным для меня сейчас было узнать, куда пропал Маттео. А на свое состояние можно было и наплевать.       Пока я думала, как не «спалить» свое состояние Гастону, машина остановилась. Парень пододвинулся ко мне поближе, что я поняла по усилившемуся аромату его одеколона, и позвал меня выйти на улицу.       — Голова немного кружится, — произнесла я очень медленно, — поможешь выйти.       — Хорошо, сейчас, — согласился парень, а я мысленно надеялась, что он не понимает, насколько мне сейчас плохо.       Держась за Гастона, я от машины медленными шагами добрела до ворот дома Бальсано. Потом он поставил меня к стенке, чтобы я на неё облокотилась, и стал кому-то звонить. Его слов я, конечно, не расслышала, потому что в ушах с каждой секундой усиливался шум.       — Спасибо, — проговорил он гораздо громче, чем всё остальное до этого, а потом, видимо, обратился ко мне, — ты вообще живая?       — Я в полном порядке, — еле выговорила я заплетающимся языком.       — Ты думаешь, я не вижу? Ты глаза открыть не можешь. И вообще, я тут на всю улицу кричу, чтобы ты поняла, что я говорю.       — Я в полном порядке, — вновь пролепетала я, стоя с закрытыми глазами и еле-еле держась на ногах.       Дальше Гастон ничего не говорил. Либо я просто не услышала, потому как мне становилось всё хуже и хуже. Облокотившись на стену, я чувствовала, что вот-вот упаду. Силы в ногах заканчивались, колени стали подкашиваться. Глаза я открыть попросту не могла. Мыслей не слышала из-за гула в ушах, полностью перекрывающего все звуки вокруг меня. Я не слышала даже своего внутреннего голоса, настолько плохо мне было.       Неожиданно я почувствовала какую-то вибрацию на стене, от чего чуть не потеряла давно отсутствующее равновесие. Потом сбоку от меня послышался какой-то шум. Думаю, на улицу просто вышел кто-то из дома. Где-то рядом со мной стало слышно два голоса. И этот двухголосый шум был последним, что я слышала. Мои ноги подкосились. Я попыталась руками нащупать хоть что-то, за что можно было бы ухватиться. Но закрытые глаза и отсутствие сил не сыграли мне на руку.