Неизвестная константа

— Ты заболела? — строгий взгляд Джоан изучающе уставился на недоеденные панкейки, щедро политые кленовым сиропом, а затем переместился на лицо младшей дочери. — Ты уже второй раз не съедаешь завтрак. Если тебе не нравится моя еда, то готовь сама. Женщина резко откинула пряди светлых волос за спину и недовольно хмыкнула. Никто не смел говорить, показывать или даже думать, что Джоан Скотт в чем-то не идеальна. — Все очень вкусно, мам, правда, просто живот немного болит, — Вивиан поспешила успокоить мать лестными комплиментами. Уж они всегда работали на сто процентов. — Они безумно вкусные, просто тают во рту. Я доем их после школы. Или возьму с собой. — Ладно, — Джоан стремительно пересекла кухню, грозно цокая шпильками, и принялась что-то искать в верхних ящиках кухонного гарнитура. — Тебе следует меньше есть. И на фигуре скажется положительно, и живот болеть не будет. У нас в роду ни у кого не было лишнего веса. Вив в недоумении посмотрела на спину матери и решила, что лучше промолчать, хотя последняя реплика сильно ее задела. Девушка знала о своих проблемах и замечания по поводу ее веса не открывали ей глаза. Они закрывали ей душу. Затягивали в прозрачный кокон.  — Я пойду собираться, — школьница поднялась со своего места и, улучив момент, когда мама с головой залезла в набитый всякой мелочью шкафчик, аккуратно сгребла остатки завтрака в мусорное ведро. — Поторопись. Мы выезжаем через десять минут. И отмени на завтра все планы, если они у тебя есть. — А почему? Джоан замерла и прекратила кухонные раскопки. Женщина посмотрела на дочь как на самое большое недоразумение в ее жизни, отчего ее губы искривились в пренебрежительной усмешке. — Сельская ярмарка в Криппл-Вью, — холодным тоном ответила Джоан, — как такое можно забыть? И чем только твоя голова занята? Вивиан поспешила покинуть кухню как можно скорее, ведь она понимала, что если мать с утра не в духе, то лучше ей лишний раз на глаза не попадаться. Еще вспомнит про факультатив по искусствоведению или выскажет новое замечание по поводу веса. «И чем только твоя голова занята?» В то солнечное осеннее утро Джоан не могла знать двух вещей. Во-первых, она не найдет диетические хлебцы с присыпкой из розмарина и тмина — их уже давно съела Хлоя. И во-вторых, если бы она действительно знала чем, а вернее кем, занята голова дочери, то смогла бы спасти ей жизнь.  — Курите? — сначала появилась голова Сэма, а потом из-за угла вывернул и сам парень. С его лица не сходила дурацкая улыбка, за левым ухом торчала сигарета, а на носу красовались глупые очки в круглой оправе, из-за которых он и получил кличку «Жук». — О, цен…- Клэр окинула распоясавшегося парня убивающим взглядом, и тот запнулся на полуслове, едва не прикусив себе язык. — Вив, я не знал, что ты тоже куришь.  — Зачем тебе четыре глаза, если ты все равно дерьмово видишь? — Клэр была явно не в настроении, и Сэм на пару секунд задумался, в чем же причина такой злости, но потом вспомнил, что это же девчонки. Зачем им нужна причина хоть на что-то? — Ты видишь у нее сигарету? Парень молча покачал головой и пожал плечами, доставая уже изрядно помятую сигарету из-за уха. Занятия подошли к концу и впереди ждали только выходные и сельская ярмарка. Улыбка озарила не отягощенное интеллектом лицо подростка. Пока его грузная и вечно потная мачеха будет таскать отца по палаткам в поисках лучшего батата и самой сладкой кукурузы, он пополнит свои «зеленые» запасы. Клэр сделала глубокую затяжку и осторожно выглянула из-за угла, проверяя, не идет ли в их сторону кто-то из старших. — Через три недели у Саймона день рождение, — сказал Сэм, рассматривая тлеющий, ярко-оранжевый ободок прикуренной сигареты. — Вив, твоя сестра же мутит с этим принцем Чамингом. Выбей нам приглашение. — Ты ебанулся? — Клэр сразу же накинулась на Сэма хищной птицей. Ее собеседница тем временем молча стояла в стороне, усердно рассматривая свои пыльные кроссовки. В ее руках был длинный кардиган. — Единственное, что тебе не помешало бы выбить, так это твои мозги. Если ты еще и их не скурил. — Легче, сисястая, — протянул парень, поднимая ладони вверх. — Я просто спросил. У тебя маточное веселье? Ты сегодня как куча дерьма. Хоть трогай, хоть не трогай — все равно воняешь. — Ты кого дерьмом назвал? — окончательно взбесилась Клэр. Точным щелчком девушка откинула фильтр сигареты и угрожающе шагнула в сторону одноклассника. — Молчу, — еще выше поднял руки Жук. Капитулировать во время — вот чему его научил отец. Второй брак пошел вкривь и вкось через пару месяцев после свадьбы и Люк Питерс решил, что лучшим решением будет закрыть глаза на взрывоопасный характер жены и запастись терпением. И пивом. — Не с-ссорьтесь, — сдавленно пискнула Вив из своего угла. Она перекладывала темную накидку в руках и стеснительно мялась, стоя на месте. Сэм не знал, какого черта она тут делала. И спрашивать не хотелось. — Идешь на ярмарку? — Клэр нехотя перевела тему, снова выглянув из своего «укрытия» в школьный двор. Сэму пришла мысль, что девчонки или кого-то ждали, или от кого-то прятались. — Еду, — поправил парень девушку. Клэр недовольно закатила глаза. — А ты? — Моя бабуля ждет этой сраной сходки с прошлой осени. Еду. Ты слышал, что говорят о ней? — Ты о «Ширнутых»? — парень выбросил фильтр сигареты на асфальт и принялся его тереть подошвой своих кед. — Слышал. Ничего хорошего это не сулит. — В этот раз их будет в три раза больше. Они хотят реванша. И точно его получат. Микки и его дружки уже собирают своих людей. — О, стенка на стенку, серьезно? — брови Сэма удивленно вылезли из-под черной оправы очков. — Мы опять в восьмидесятых? Тогда я пошел отращивать патлы, а вы — делать мелкокудрявую химию. — Парень не сдержался и засмеялся от своей шутки. Он действительно посчитал ее хорошей. По спине Вивиан пробежался холодок, и она рефлекторно дернула плечами. Прошлой осенью известие о том, что произошло на ежегодной сельской ярмарке, вмиг облетело не только Криппл-Крик, но и три соседних поселения. Пьяным вечером, когда торговля и все выставочные мероприятия уже складывались и затягивались брезентом, на автомобильной стоянке произошла самая крупная потасовка за последние десять лет. Виной тому стали обдолбанные неформалы из Нью-Лейка. Странно, что они вообще добрались до Криппл-Вью — местные горожане не любили чужаков и тем более таких. Громкие, выкрикивающие ругательства и ведущие себя Бог знает как. Они выпили в тот вечер слишком много. Их главарь, Железный Нос, получивший прозвище в местах лишения свободы, столкнулся с Рурком-младшим еще в придорожном баре «Голая Молли». Тогда, когда остатки самообладания еще не были спущены в унитаз, конфликт удалось замять, даже несмотря на то, что Микки успел протереть животом Носа все барные стойки. Железный Нос, или же Джеффри, смачно сплюнул на пол и смерил молодого Рурка пронзительным взглядом. Я тебя запомнил, сукин сын, — говорил тот взгляд, — еще раз попадешься мне на глаза и жди беды. Ждать долго не пришлось. Запустив по венам дозу отборного героина, Джеффри со своей свитой решили потереть свои «лампы Алладина» и схватили двух полупьяных девчонок на стоянке. Их отчаянные вопли и крики о помощи распугали всех запозднившихся посетителей ярмарки. Но не дружную компанию из Криппл-Крика. Увидев, кто именно стал причиной ночного беспокойства, Рурк пришел в бешенство. Автомобильная стоянка Криппл-Вью превратилась в бранное поле. Говорили, что после той ночи кровавые отметины на асфальте не могли оттереть еще пару дней, а спустя неделю маленькая девочка нашла там уже подсушенный человеческий зуб. Грязные наркоманы из Нью-Лейка бежали, поджав обосранные хвосты. Железный нос был снова сломан. Рурк с компанией вернулись в Криппл-Крик рано утром. И они уже были всенародными любимцами и героями. И теперь событие может вновь повториться. Но повторится ли его исход? Вивиан не могла не нервничать, когда думала об этом. От мысли, что Микки может пострадать, в сердце девушки что-то щемило.  — Твои шуточки явно из фильма «Тупой и еще тупее», — раздраженно ответила Клэр, — слушай, Жук, у нас тут как бы разговор наметился. Сечешь? — А что сразу-то не сказала? — по лицу парня скользнула легкая тень обиды. Ему не нравилось, когда кто-то указывал на то, что он лишний. Обычно так делала его мамаша, пока не сбежала в большой город со случайным туристом на огромном «Тахо». — Ладно, я пошел. — Пока, — почти прошептала Вив, но Жук ее даже не услышал. Ее никогда не слышали и не замечали. Подождав, пока одноклассник пройдет на школьную парковку и двинется в сторону автобуса, Клэр вновь повернулась к Вивиан. Их разговор, прерванный появлением Жука, возобновился. — Так сколько говоришь, сэкономила на еде? — Десять баксов, — ответила Вив. Она гордилась собой. Она считала, что поступает правильно. — Отлично. Еще пару дней и у тебя будет нужная сумма. Только не смей бежать в магазин и спускать их на «Принглс», окей? Вив покорно кивнула головой. Пустой желудок что-то гневно пробурчал. — Значит, договорились, — Клэр по-братски шлепнула Вивиан рукой по плечу, — через неделю на этом самом месте. Девушка улыбнулась. А потом она вспомнила о том, что Элисон уже второй день подряд пропускает уроки и улыбка сползла с ее лица. Элисон наслаждалась одиночеством. Ее мать не появлялась в доме уже третий день. Видимо, очередной роман протекал бурно и страстно. Так страстно, что женщина даже взяла отгулы на работе и, позвонив дочери буквально на минуту, и сообщив, что переведет ей на карту несколько сотен, и ближайшие пару дней не будет выходить на связь, растворилась на территории городка. Девушка не обижалась, к таким пропажам она уже привыкла. И даже ждала их. В такие дни Он приходил к ней, и они ни в чем себя не ограничивали. Это не шло ни в какое сравнение с быстрым, кроличьим сексом в пыльной подсобке. Здесь, у себя дома, Элисон могла кричать, сколько хочет, Он мог крутить ее, меняя позы, сколько хочет. Они были свободны за закрытыми окнами и дверями. Элисон действительно считала себя свободной, ведь она любила того, кого хотела. До ее юного ума даже не доходила вся безвыходность ситуации. Она была ослеплена тем, что Он выбрал ее. Что Он заметил ее. Девушка мечтательно прикоснулась к еще ноющей промежности. Он ушел больше часа назад, но тело помнило его прикосновения. Элисон закусила губу. Она ощущала себя чертовски счастливой. Вдруг внутри ее живота стало происходить что-то ужасное. Кишки резко скрутило в тугой узел, и к горлу подскочила первая волна тошноты. Элисон рефлекторно схватилась руками за живот, словно прикосновение ладоней помогло бы бунтующим органам расслабиться. Первая волна исчезла. Облегчение. Но как только девушка начала успокаиваться и уже решила, что виной всему вчерашний сэндвич с тунцом, который она приобрела в ближайшем магазине, тошнота вернулась с подкреплением. Зеленая буря в одну секунду скрутила желудок, направляя его содержимое вверх по пищеводу. Элисон села в кровати, все еще удерживая одну руку на животе, а вторую преподнесла ко рту. Невидимые болотные пальцы отпустили горло, и девушка глубоко вздохнула. В голове роились мысли. Не очень хорошие. Но, прежде чем она успела ужаснуться от своей догадки, содержимое желудка вновь устремилось вверх. Девушка вскочила с кровати и бросилась в ванную комнату. Упав перед унитазом на колени, она еле успела поднять белую крышку — рвотная масса хлынула из ее рта потоком. В висках начало тукать, пальцы, сжимающие ободок унитаза дрожали. Когда все закончилось, Элисон устало откинулась назад, уперевшись спиной в прозрачные стенки душевой кабины. Во рту было кисло, где-то за грудиной что-то ныло, получив удар невидимого ботинка. Капризный желудок успокоился, и опустевший орган стал заполнять страх. Девушка чувствовала, как холодный туман плавно опускался в живот, заставляя напрягаться мышцы. Страх понимания того, что происходит. — Нет, — уверенно заявила она, обращаясь к молчаливой сантехнике, — нет. Это бред. Пятница пролетела быстрее бейсбольного мяча с подачи лучшего игрока Американской Лиги. Вторая суббота сентября вступила в свои владения. Крипл-Крик проснулся рано. Еще бы, на такое событие, как ежегодная фермерская ярмарка, нельзя было опаздывать. Жители собирались, суетились, маленькие дети, оставленные без присмотра, пока родители о чем-то спорили на кухне, беспечно бегали по ярким зеленым газонам, играя утренними газетами.  — Вставай быстро! — Хлоя бесцеремонно открыла входную дверь и бросила в спящую сестру подушку. Снаряд приземлился на лицо девушки, отчего та молниеносно подскочила в кровати. Хлоя засмеялась на весь второй этаж и тут же исчезла в коридоре, оставив дверь спальни открытой. Бурча себе что-то под нос и пытаясь одной рукой пригладить непослушные волосы, Вивиан дошла до двери и со злостью ее захлопнула. Дурацкое утро, — подумала она, — дурацкая Хлоя. Ехать никуда не хотелось, но о попытке притвориться больной и остаться дома и речи не могло быть — мать будет в бешенстве. Да и уснуть в доме, где каждую секунду громыхают посудой и хлопают дверцами кухонного стеллажа, не прерывая при этом громкого разговора, точно не получиться. Тяжело вздохнув, Ви начала собираться. — Ты пользуешься мазью, которую тебе прописал доктор Картер? — сухо спросила Джоан, пристально глядя на лицо младшей дочери. Отец опустил развернутую газету ниже уровня глаз и сначала посмотрел на жену, а потом перевел взгляд на Вивиан.  — Да, два раза в день, — девушка ковырялась ложкой в тарелке, гоняя уже размокшие кукурузные хлопья. Глаза она не поднимала. Хлоя многозначительно хмыкнула, не отрываясь от просмотра ленты социальных сетей. — Результата не видно, — вынесла свой вердикт Джоан и откинулась на спинку стула, — пятьдесят долларов ушли в никуда. Вивиан смутилась еще сильнее. Она отчаянно желала, чтобы хоть кто-нибудь перевел тему разговора, но сестра даже не реагировала на жесткие замечания матери, а отец вновь скрылся за бумажным разворотом. Аппетит пропал совсем. — Напомни мне про шпинат и индейку, — женщина перенесла свое внимание на мужа и что-то быстро напечатала в своем смартфоне, — завтра у нас гости. И на обратном пути нужно будет заехать к «Паренсону». — Угу, — отозвался мужчина. — Нужно еще газон подстричь. — Угу. — И займись уже дверью веранды. Или ты ждешь, пока к нам кто-то вломится? — ответа не последовало. — Ты меня слышишь? — Угу. Недовольно цокнув, Джоан поднялась со своего места. — А кто придет-то? — спросила Хлоя, попутно печатая кому-то сообщение и глупо улыбаясь экрану телефона. — Шериф Рурк. Возможно с сыном, — женщина отвлеклась на свое отражение в стеклянной дверце шкафчика и тут же исправила изъяны в шикарной укладке. — Я не поняла. Вы чего расселись? Через двадцать минут выезжаем.  — Угу, — отозвался отец. Хлоя отложила телефон и начала собирать тарелки со стола. Вивиан показалось, что стены дома начали шататься. Внутри живота раскачивался огромный металлический шар. Почему этого никто не видел? Он будет здесь, — думала девушка, — Господи. Господи! Щеки девушки пылали жаром, а сердце радостно отплясывало чечетку, несмотря на то, что дурное предчувствие чего-то ужасного становилось все больше и больше, сгущаясь в черные тучи где-то на горизонте предсказуемой школьной жизни.  — Шевели задом, — злобно шикнула Хлоя, когда Ви в очередной раз затормозила перед ломящейся от деревенских сладостей витриной. Старшая сестра налетела на спину младшей, попутно наступая той на пятку. — Извини, — чуть сконфуженно пробормотала девушка и пошла быстрее. Наверное, Хлоя встретила друзей или знакомых, а родители, руководствуясь целесообразностью и тайм менеджментом, ушли в торговые ряды с новым урожаем овощей и фруктов. Вивиан шла вперед, особо даже не задумываясь о том, куда она идет. Идти вперед всегда легко, особенно когда тебе неважно направление. Где-то играла веселая музыка, продавцы зазывали к себе покупателей, воздух был наполнен десятками ароматных запахов, которые кружили голову не меньше, чем утреннее известие о завтрашнем вечере. Вивиан словно шла по облакам. В ее голове уже не было ни мельтешившей под ногами ребятни, ни подвыпивших мужских компаний. Ее мысли были наполнены одним человеком, который сидел за их кухонным столом, прямо напротив нее и задумчиво грыз кончик зубочистки и смотрел на нее тем самым взглядом, от которого все внутри переворачивалось с ног на голову. Вивиан жила в своих мечтах, упивалась ими, возводила воздушные замки на обрывах холодной реальности. Там, в голове, жизнь была совсем другая. Там были другие люди и другие события. И они нравились девушке больше, чем все, что находилось в реальности. Реальность была плоха тем, что была реальностью. Нерушимой, монументальной, неоспоримой. И она постоянно говорила девушке «нет».  — Ах ты, мелкий паршивец! — громкий мужской бас прогремел над веселой толпой, как раскат грома. Распихивая острыми локтями праздную толпу, мальчишка, своровавший еще теплые крендели, врезался в погруженную в себя Вивиан, отчего та, потеряв равновесие, упала на заднюю точку.  — Ну, ты тормоз, жирная, — бросил напоследок воришка и растворился в толпе. Вивиан ошарашенно оглянулась по сторонам, словно не понимая, где она находиться. Ноги окружили ее со всех сторон, как частокол. Пару раз она почувствовала, как чьи-то туфли и кроссовки задевают ее бедра и спину. Чья-то мужская теплая ладонь ухватила девушку за предплечье, одним мощным рывком поставив ту на ноги. Кожа вспыхнула огнем от грубого прикосновения. — Чего расселась, — недовольно бросил мужчина, и Ви осмелилась поднять на него свой взгляд. Тилль стоял в шаге от нее. Немного помятый, немного пьяный, немного не в духе. Обычный Тилль. От серьезного, но слегка затуманенного взгляда мужчины девушке стало жутко. В его глазах было столько отчаяния и боли, что Ви почувствовала, как ее сердце сжимается. — Спасибо, — сказала Ви. Она хотела сказать еще несколько слов благодарности, но Тилль лишь махнул в ее сторону рукой и отпил из початой бутылки пива. Спустя несколько минут девушке удалось выйти из эпицентра толкучки и ей сразу стало легче дышать. Миновав на скорую руку воздвигнутые шатры с гадалками и тирами с призами в виде мягких игрушек, девушка оказалась возле большой и мрачной палатки, на которой даже не было никакой вывески или рекламы. Девушке это было не интересно, она развернулась лицом к бурлящей ярмарке и выискивала в сотнях улыбающихся лиц родных. Ох, и влетит же мне за это, — подумала она. За что за это, она так и не поняла, но точно знала, что если она действует не так, так хотелось её матери, то за этим следовал разбор полетов и неминуемое наказание. — Да, но тебе будет уже все равно, — скрипучий, противный голос раздался за ее спиной, и девушка даже сначала не поняла, что обращались к ней. Обернувшись, она увидела обычную женщину, в обычной одежде. С необычной улыбкой. Ее растянутый в принудительной улыбке рот выглядел уродливо и зловеще. Уголки губ неестественно высоко поднялись, придавая лицу вид восковой маски. Женщина, или то, что выглядело женщиной, смотрела Вивиан прямо в глаза. Девушка чувствовала, как на ее мысли опускается черный туман, как слабеют ее руки и колени. Громкость окружающего мира начала убавляться, а потом исчезла вовсе. Нечто протянуло девушку свою ладонь и Ви с ужасом увидела длинные, почти паучьи пальцы, покрытые серой, сухой кожей. Борьба длилась недолго. Внутри девушка кричала и стучала кулаками по двери, за которой ее закрыли. Снаружи, глупо улыбаясь в ответ, Ви протянула свою руку в ответ. Холодные пальцы прочно сомкнулись на ее запястье. Улыбка женщины превратилась в хищный оскал, обнажая острые, совсем нечеловеческие зубы.