~ Пару часов назад. Площадь Мистик Фоллс ~
В данную минуту Никлаус ни о чём не думал, его разум был чист, в глазах была радость и гордость, а на лице проявлялась едва заметная улыбка. Он наблюдал как самое дорогое, любимое, столь светлое и невинное существо в лице его дочери с беззаботностью и улыбкой подростка танцевала медленный танец под звуки фортепиано с незнакомым ему парнем. Лишь одна единственная мысль появилась в его голове: Как он, столь злобный, местами неугомонный, кровожадный, мстительный, в чём мёртвом сердце лишь тьма, дал жизнь ей? Столь светлой, доброй, нравственной, добродушной девочке. Безусловно в этом большая заслуга Хейли, но и он причастен к её появлению на свет и Хоуп на половину создана из него. Однако этой самой тёмной и чёрной стороны он не видел в своей маленькой девочке. — Надеюсь ты не убьёшь бедного парня за то, что он танцует с твоей дочерью? — спросила миловидная блондинка, подойдя к Майклсону скрестив руки на груди. — Не волнуйся. Я буду хорошо себя вести, — не отрывая взгляда от Хоуп ответил Никлаус с хитрой ухмылкой. Кэролайн улыбнулась в ответ и спрятав ладони замёрзших рук в карманы пальто, стала наблюдать за танцующими. — Спасибо, — тихим голосом произнёс гибрид и оторвав взгляд от дочери посмотрел на миссис Сальваторе. — Спасибо что позволяешь своим девочкам впутаться во всё это, это очень много значит для Хоуп, и для меня. Мелодия, которую рождали звуки фортепиано не переставала умолкать, а лишь меняла свои мотивы. Люди веселились, танцевали, болтали, у каждого из них завтра будет простой, обычный день. Школа, работа, семья. Никаких сверхъестественных занятий и мыслей. Кэролайн продолжала улыбаться, давая понять, Никлаусу что она помогает ему не потому что её принуждают, а потому что она хочет помочь. Она действительно хочет оказать поддержку ему, кто не раз ставил под сомнения её мысли, и не раз пытался причинить боль её друзьям и близким. — Знаешь, я не раз прокручивала в голове свою жизнь, свои воспоминания, в которых и ты присутствовал, — сделав акцент в сторону своего собеседника Кэролайн продолжила, — и поняла одно, ты не был злодеем в моей истории. Возможно даже в некоторых этапах моей жизни ты вселил в меня некую уверенность в себя и … — её взгляд переметнулся в сторону улыбающейся девочки, которая смеялась над шуткой своего кавалера. — Это нечестно. Ты должен быть рядом с ней, рядом со своей дочерью. Ты должен научить её стольким вещам, рассказать миллион других вещей, — улыбка спала с лица Кэролайн, её взгляд продолжал следовать за танцующей Хоуп, а мысли в голове не могли найти ответов на её вопросы. Будучи и дочерью, и матерью, она понимала, как важна роль отца в жизни ребёнка. — Она разберётся. — Нет, — продолжала настаивать на неправоте Никлауса Кэролайн, и дрожащим от грусти голосом, нахмурив брови продолжала говорить. — Ты должен помогать ей с уроками, отгонять от неё кавалеров, которые по твоему мнению ей не подходят, а она должна спорить с тобой и говорить, что он тот самый, — она усмехнулась, возможно вспомнив свою перепалку с родными. — На худой конец объяснить ей как платить налоги и …я не знаю…я — У неё есть Хейли, Элайджа, Тея, Ребекка. Она справится, — Никлаус говорил это очень спокойно, однако в голосе всё равно слышалось еле заметное волнение. — Всё что я хочу делать прямо сейчас, это стоять здесь, и наблюдать как моя дочь танцует с городским парнишей, — Майклсон больше ничего не сказал, он отвёл взгляд от голубых глаз Кэролайн и продолжил смотреть на улыбающуюся Хоуп. Девушка хотела ещё что-то сказать, но понимала, это бесполезно. Никлаус Майклсон сделал свой выбор, а значит его уже не переубедить. Этот мужчина всегда делает всё по-своему и следует лишь своему плану. Кэролайн укуталась в пальто, поправила шарф, который во время её бурного диалога с древним вампиром развязался и быстрыми шагами направилась в противоположную сторону от давнего знакомого, однако сделав пару шагов она остановилась и с глазами полными печали и некой безысходности от того, что она ничем не может ему больше помочь, в последний раз посмотрела на его силуэт, бессмертный, величественный гибрид, который однажды перевернул её жизнь сверх наголову. Мысленно сказав: Прощай, Кэролайн продолжила путь и смешалась с толпой.~ Парк Мистик Фоллс ~
Миссис Сальваторе, в девичестве Форбс, тяжёлыми и грубыми шагами быстро, целеустремлённо шла вперёд. В голове прокручивался последний разговор с Никлаусом, затем воспоминания, которые связывали только их двоих. Странно, когда-то давно она мечтала, что бы Никлаус исчез, что бы его убили, за все те злодеяния что он сделал, а теперь она идёт и думает о том, как сильно хочет, чтобы он жил. Странная эта штука жизнь, сложная, запутанная, особенно для вампира, который может жить не один десяток веков. Кэролайн старалась не думать, старалась унять это волнующее чувство в груди, успокаивала себя тем, что так надо, он так решил, но всё это не помогало, однако её мысли затихли, когда другое чувство, вдруг ощутило некую неуютность и опасность рядом. Вампир остановилась, большинство людей уже разошлись, она осталась один на один с темнотой и приглушённым светом фонарей. Кэролайн стала незаметно осматриваться вокруг и спокойно продолжала шагать вперёд с подозрением, что за ней следят. Вампирское чутьё не обманешь, оно почувствовало, как кто-то быстро, словно ветер, оказался за её спиной и резким, недоступным человеческому взгляду движением, унёс с открытого парка в глушь лесных деревьев. Этот кто-то, был сильным и быстрым, явно вампиром и имевший больше опыта чем Кэролайн. Девушку прижали к мощному стволу дерева и чьи-то холодные, тонкие пальцы схватили её за горло, вампир обнажила клыки и была готова нанести ответный удар, но тут же отбросила эту мысль, когда увидела лицо противника. — Какого чёрта, Тея?! Алетея рассмеялась и убрала свою руку с горла давней знакомой. Сделала шаг назад и сложила руки на груди, продолжая с насмешкой смотреть на Кэролайн. — Теряешь сноровку, Форбс. Ты шла такая задумчивая, я решила тебя немного растормошить. Прости, — произнесла де Пейрак, поднимая руки вверх, словно капитулируя. Блондинка недовольно закатила глаза, снова поправила шарф, который на этот раз развязался из-за непонятного нападения и обратилась к собеседнице. — Ты что-то хотела? Я тороплюсь, надо… — Форбс опешила, она не была уверенна, знает ли Алетея про план Никлауса и стоит ли ей вообще быть в курсе этого события, зная историю отношений де Пейрак с гибридом. — Надо быстрее домой, девочки меня заждались. Брюнетка подставила под подбородок кулак и наигранно задумалась, будто стала в уме считать геометрические формулы. — Ммм…как интересно, я-то думала, что они сегодня в лесу магию практикуют, переселяют духов там, в древних вампиров, например. — Так ты знаешь. Я не думала, что Никлаус расскажет. — Он и не рассказал, сама узнала. Он весь день как ошпаренный бегает, даже не заметил, что слежу за ним. Тея поправила выбившуюся прядь черных волос за ухо и стала смотреть куда-то в пустоту. Она до сих пор не могла принять услышанное. Он так спокойно сказал о том, что собирается сделать, так спокойно дотрагивался до кола из белого дуба, хотя всегда уничтожал даже малейшее упоминание об этом оружие. А теперь он держит последний кусок единственного дерева, что способно убить древнего вампира и как обыденность говорит, что убьёт себя. Никлаус Майклсон и жертвенность, это сочетание не сочетаемого. — В общем не важно, ты нужна мне что бы объяснить действие твоих девочек. Я не до конца поняла, как именно будет происходить этот ритуал или заклятье, я не сильна в этих ведьминских штучках. — Зачем тебе это? — Кэролайн, просто скажи, как именно всё будет происходить, а дальше топай куда направлялась. Форбс всё так же непонимающе продолжала исследовать лицо девушки и пыталась понять, что именно она задумала, на кой чёрт ей это знать, если только… — Ты хочешь спасти его? — совершено спокойно озвучила свою догадку Сальваторе Алетея ничего не ответила. Этого и не нужно было, Кэролайн не была глупой, она знала про чувства девушки к гибриду, частично была знакома с их историей, да и в одних только её разноцветных глаза читалась любовь к мужчине и то как сильно же она хочет его уберечь. — Не нужно, Тея. Он делает это, чтобы спасти свою дочь. Он так решил, я пыталась его переубедить, но это бесполезно. Прошу тебя, оставь это. — Как ты себя чувствовала после того как умер Стефан? Опустошённой. Первое, что всплыло в голове Кэролайн. Это очень больно, жутко больно. Просыпаться каждый день и не чувствовать его ладоней на своей талии, не ощущать его жаркие поцелуи на губах, на шее, на груди. Не чувствовать больше его нежности, их общей нежности, когда в любви они сливались друг с другом. Не слышать его голос, и знать, что больше никогда не услышишь: Кэролайн, я люблю тебя. — Это больно правда? Но ты хотя бы знаешь, что он любил тебя, вы любили друг друга так, как любят герои романов. И без друга-друга и жизнь не мила. Я живу с этим чувством Кэролайн очень давно, вот только безответно. Я столько раз признавалась Никлаусу в любви, и он столько же раз отвергал мои чувства. Я два раза была замужем лишь потому что хотела забыть его, хотела быть любимой, но проблема в том, что хотела быть любимой только им. Я устала, я так устала что хочу просто исчезнуть, потому что он сможет жить без меня, а я без него нет. Ветер всё усиливался. Кажется, весь мир замер, словно остановился и лишь две девушки стояли посреди деревьев парка, а луна с любопытством освещала их лица. Форбс знала о чувствах Теи, все знали, ни для кого это не было секретом, даже когда Никлаус добровольно сдался Марселю на пять лет заточения, все помнили, как слёзно она умоляла его этого не делать, как просила найти другой выход, все знали, что она любит Никлауса даже тогда, когда она с Хейли путешествовали в поисках волчьих стай и в одной из них она встретила Ричарда Марло, вожака, который влюбился в неё и сделал предложение, а она согласилась, уверяя всех что полюбила в ответ, очередная ложь самой себе, в попытках забыть Никлауса, но все знали правду. Эту правду позже узнал и сам Ричард, когда помог отбить неизвестного ему Никлауса у Марселя, один лишь взгляд в такие красивые разноцветные глаза его жены, дали ему понять, что за все четыре года их брака, она не разу не подарила ему этот взгляд. — Я сама не очень хорошо разбираюсь в этом всём. Они словно пиявки, девочки высасывают магию из одного объекта и перемещают его в другой. Кэролайн запиналась, когда рассказывала все тонкости, она понимала какой это риск и как бы сильно она хотела всего этого избежать, и не впутывать в это своих девочек. И уж тем более она не хотела, чтобы Никлаус обвинял её в том, что она всё рассказала Тее, но Кэролайн считала, что сделала правильный выбор. Не расскажи она всё, Алетея сделала бы всё по-своему и возможно всё пошло ещё хуже. — Значит, мне просто нужно оказаться в центре круга раньше, Никлауса и тогда эту магию получу я? — Да. Как только ты займёшь центр, то будешь огорожена щитом, никто не проникнет и не остановит начатое. Защита спадёт, как только закончится ритуал, а дальше важны только твои действия. Алетея внимательно слушала всё то, что говорила Сальваторе, в голове сразу представляла картину происходящего, высчитывала время, когда лучше появится, и как лучше это сделать что бы не пересечься с Хоуп. Она не хотела видеть непонимание в голубых глазах девочки и что бы та думала, что Тея предала её, нет. Пусть потом Никлаус объяснит, как он хотел убить себя и оставить Хоуп на половину сиротой. — Спасибо, Кэролайн. Я буду скучать. Неловкое прощание, неловкое объятие, де Пейрак поправила белый воротник, коричневой кожаной куртки, таким уже привычным жестом заправила чёрную прядь волос за ухо и ушла в своём направлении. Кэролайн проводила её взглядом, а в голове пронеслось: Я всё ещё уверена, что именно ты, та самая девушка из его истории.~ Подвал в поместье Сальваторе ~
Мистик Фоллс был полностью поглощён темнотой. Ночью мир людей в этом городе замирал, а мир сверхъестественных существ оживал. Окна в домах гаснут один за другим, улицы и дороги пустели. Повсюду мрак и лишь свет фонарей освещает небольшие островки улиц. Некоторые родители читают свои детям сказки и укладывают спать, а некоторые сковывают своё чадо цепями в подвале. — И всё-таки было бы лучше, что бы это произошло в лесу, при свете луны, а не здесь, — Хейли проверяла крепление наручей на запястье дочери и с волнением и лаской смотрела в её глаза. Да, не так она представляла время провождения с дочерью, хотя что именно Хейли могла представлять? У неё самой нормальной семьи не было, сама она не являлась человеком, всё её окружение сплошные оборотни, вампиры, гибриды, ведьмы. Её собственная дочь ведьма, оборотень, вампир, ничего не забыла? Разве может у их семьи быть простая ночь, где мать заплетает дочери косички и обсуждает с ней мальчиков? Вообще может, но не в этот раз когда Хоуп ждёт её первое превращение. — Здесь безопасно, — коротко ответил Никлаус, и послышался последний щелчок крепления. Басистый голос мужчины вывел девушку из раздумий, её главная задача сейчас была не отвлекаться и поддержать дочь в её первой превращении. — Это лишь боль, с ней можно справиться, и я знаю, что ты справишься, — пытаясь не выдать дрожь в руках, Хейли взяла лицо Хоуп в свои ладони. — Если испугаешься, тебе нужно лишь закрыть глаза и... — Петь, — с дрожью в голосе ответила девочка. — Да я знаю. Со мной всё будет хорошо. Ты будешь рядом и это главное. — Конечно я буду рядом. — Кажется мама сказала всё то, что хотел сказать я. Для Никлауса было в новинку бояться за жизнь дочери, во-первых, у него никогда не было дочери, и он подумать не мог что она появится, а во-вторых ощущать этот страх, боязнь за то, что можешь потерять самое дорогое, он не испытывал очень давно, со времён одной давней особы. Мужчина ладонью коснулся лицо дочери посмотрел в её голубые глаза, неужели они всегда были такими голубыми и такими невинными? Коснулся губами её лба и улыбнулся. — Встретимся после, — утвердительно и уверенно сказала младшая Майклсон. — Встретимся после, — повторил Никлаус. — Я схожу за тоником, он нужен для твоего обращения. Встретимся после. Ты лжец Никлаус Майклсон, обещал всегда быть рядом, обещал защищать и больше никогда не врать, но это же ложь во благо. Мысли морали тревожили гибрида, давно он не предавался таким размышлениям. Но он делает это ради Хоуп, ради своей надежды, что привела свет в его семью. В своих громких думах, Никлаус не заметил стоящего в стороне Элайджу, и он бы прошёл мимо, если бы старший брат его не окликнул. — Никлаус! Элайджа был сдержан и спокоен, как всегда, аристократическая осанка, походка, все его движения были элегантными и изысканными только он из всех Майклсонов выделялся своими манерами, он был олицетворением культуры, героем художественных произведений, галантным кавалером, о котором можно было мечтать. Местами задумчивый с холодным взглядом, но тёплой улыбкой. Он выглядел сдержанным и спокойным, но ярость в его груди горела и бурлила как лава внутри разгорающегося вулкана. — Я думал ты уже ушёл. — И упустить шанс попрощаться? Он знает, конечно он знает, вторил себе Никлаус, а я так хотел сделать всё без шума. — И ты знаешь, это единственный выход. Элайджа не стал препираться и продолжать их диалог, он знал это было столько бесполезно, как просить солнце светить ночью. Он быстро преодолел разделявшее их расстояние и вампирской ловкостью выудил из куртки младшего брата единственное оружие, которое было способно убить первородного вампира, спрятав во внутренний карман своего чёрного пиджака кол, он отошёл. — Скажешь маленьким ведьмам использовать меня. — Нет! — И ты убьёшь меня. — Ты уже и так много страдал! Я не убью тебя! — Что здесь происходит?! Так вовремя появившаяся Хейли для Никлауса и так не вовремя для Элайджи, лишь эта волчица, лишь она имела власть над старшим Майклсоном, что и стало победой в этом споре для гибрида. Он воспользовался случаем, который так удачно и не осознанно подарила ему Маршал, напал на брата, отобрал кол, а после свернув шею, отбросил в сторону. — Какого чёрта?! — Хейли хотела подбежать к Элайдже, но Клаус схватил её за руку. — Он в порядке, сейчас важнее наша дочь. Никлаус в спешке схватил чёрную сумку за которой шёл изначально и направился в сторону подвала. — А каком убийстве он говорил? Что он имел в виду? — Это неважно. — Сейчас всё важно! Это касается Хоуп? — громко сказала девушка, преградив вампиру путь. — Я слушаю чёрт возьми! Ох уж эта волчица, не встреть он её, не согласившись с ней выпить, а после не переспал бы в пьяном бреду, Хоуп не было бы на этом свете. Не было бы этих проблем, этих проклятьев, сражений за жизнь, но что бы тогда было? Разруха, войны, коварные планы снова и снова, завоевание Нового Орлеана, баталии с Марселем, громкие споры с Алетеей и Ребеккой, ненависть к друг другу? Да, и всё же хорошо, что он встретил Хейли, напился с ней и переспал. — Что бы защитить её от этого проклятия, я возьму удар на себя. В прямом смысле этого слова. Как только эта дрянь окажется внутри меня, я убью себя и наша дочь будет в безопасности. — Подожди что? Ты серьёзно? Это твой супер план по спасению Хоуп? Ты подумал о ней? — Я думаю о ней с того самого момента как она родилась. Послушай, Хейли. У нас мало времени мы и дальше можем продолжить эту светскую беседу, но наша дочь, вот-вот впервые обратиться в волка, и мы должны сделать всё, чтобы для неё это произошло не так болезненно, — Никлаус прошёл мимо волчицы и направился в подвал. Хоуп было страшно. Очень страшно. Вот она сидит в подвале, родные родители приковали её цепями, а она сидит ждёт, когда её кости начнут ломаться и затем она впервые обернётся волком. Девочка вздрогнула когда услышала характерные звуки драки, или ей показалось? Затем она увидела родителей, которые спустились в подвал. — Что там произошло? Я слышала какие-то звуки. — Всё в порядке, просто планы слегка поменялись, — мужчина, держа сумку стал отстёгивать наручники, — твоё превращение пройдёт в лесу, так, как и хочет твоя мать. — Пойдём милая. — Хейли взяла дочь за руку и всё семейство направилось в лес.~ Лес Мистик Фоллс. Около полуночи ~
Вокруг царит тьма, а в небе не виднелось даже одной звезды. Будто бы они спрятались и не хотели наблюдать за происходящим. Но когда полночь приближалась, лес стал немного разгораться бледным заревом. И вот спустя пару минут появилась она. Полная луна, при свете которой стали видны рельефы леса, созданные природой. Хейли и Никлаус привели свою дочь в середину леса, где луна была словно зрителем и готовилась к тому чтобы наблюдать превращение. — Здесь, — остановился Никлаус, — Выпей это Мужчина передал Хоуп склянку с жидкостью. Не успев осушить её до дна, девочка ощутила острую боль в ноге. Превращение началось. — Хоуп послушай, — Хейли старалась выглядеть как можно спокойней, но дрожь в голосе выдавала волнение, не каждый день родной ребёнок испытывает адскую боль и не каждый день мать слышит, насколько громко ломаются кости её ребёнка, — это будет больно, поэтому сосредоточься на воздухе в лёгких — И на земле под ногами — добавил Никлаус Кости продолжали ломаться, а звук треска проносился через деревья. — Папа! — вскрикнула Хоуп. — Первый раз это продолжалось часы. — Часы? — Борись с этим. — Хейли коснулась руки дочери. — Боль может заставить тебя задержаться в превращении, ты будешь думать, что этого уже достаточно, но если ты её пропустишь и позволишь ей тебя поглотить она тогда тебя не сломит, — Никлаус старался как можно лучше подготовить дочь и говорил слова чётко и ясно, но с отцовским волнением и любовью. — Я смогу это сделать, — измученно сказала Хоуп, смотря на родителей. — Когда ты превратишься беги быстро и свободно. Я присоединюсь к тебе и знай мы с папой очень тобой гордимся. Хейли и Никлаус поочерёдно поцеловали дочь в лоб и отошли от неё, чтобы дать ей пространство для превращения. Кости Хоуп ломались быстро и болезненно, но девочка думала о том, что ей сказали родители. На другом конце леса, маленькие ведьмы Зальцамана, начали читать заклинание, которое должно было стать концом для Никлауса Майклсона, по крайне мере он так думал и даже не подозревал, что концом это станет для совершено другого вампира. Крики Хоуп становились всё громче, они были настолько громкими, что даже Алетея смогла их услышать. Она сжала кулаки, представляя, как девочка, которую она нянчила с самого её рождения сейчас воет от адской боли и это ещё больше предавало ей уверенности, что она делает всё правильно. Хейли крепко сжала ладонь мужчины, видя, как мучается их дочь, Никлаус сжал её ладонь в ответ. Ему как и любому родителю было больно наблюдать за мучениями дочери. Он даже врагу не пожелал того, что испытывает сейчас сам. Прошло немного времени, кости перестали хрустеть и другие силы подняли Хоуп над землёй и что-то внеземное стало вытягивать из девочки тёмную магию. Казалось, что это будет длиться вечность, однако спустя пару болезненных минут, Хоуп упала на землю, а тёмная сила на время была взаперти. И вот Никлаус и Хейли могли наблюдать за своей дочерью в облике волка. Её первое превращение почти прошло, она предстала перед своей семьёй не маленьким ребёнком, а волчицей. В жёлтых волчьих глазах горел интерес к неизведанному и посмотрев на родителей, волк бежевого окраса, отправился в лес покорять новые силы. — Я присоединюсь к ней. — Да, это будет замечательно. — Никлаус. — Не надо Хейли, я всё решил, — вампир обнял волчицу. — Позаботься о ней. — Спасибо, — пуская слёзы сказала девушка и обнимая отца своей дочери поцеловала его в щёку. — Я до сих пор считаю, что это неправильно, но спасибо. Спасибо не за то, что делаешь это, а за то, что подарил мне Хоуп. — Сказать честно большую благодарность нужно выразить моему плохому настроению и бутылке текилы. — Болван. Этих придирок к друг другу, споров, капли ненависти, и разность мнений о том, как правильно стоит воспитывать Хоуп, Хейли будет очень не хватать. Она последний раз посмотрела в глаза гибрида и испарилась в темноте леса, а Никлаус отправился на встречу своей смерти.~ Центр леса. Полночь ~
— Где Кэролайн? — подходя к Зальцману, спросил Никлаус — В лесу новообращённый оборотень, а она вампир, — не сводя глаз с дочерей ответил мужчина. — Давай приступим. Аларик явно не был в восторге от этой идеи и показал это ещё тогда, когда с арбалета вогнал болт в сердце Майклсона, но Кэролайн смогла его убедить в правильном решении. Всё звучало довольно просто, а главное безопасно для его дочерей, а если итогом станем ещё и смерть древнего гибрида, то идея действительно оказалась неплохой. Никлаусу ничего больше не оставалось, как просто войти внутрь круга. Он зачем-то посмотрел в лес, будто чувствовал, что за ним кто-то наблюдает, Никлаус боялся, что Хоуп может оказаться здесь, но всё же надеялся, что это не произведёт, и он без её слёз, сможет защитить свою дочь. Однако было ещё, что его гложило, некая недосказанность, прощание с семьёй, сестрами, братьями и ещё одной девушкой, которой он очень дорожил и тоже обещал всегда оберегать. Она мне этого не простит, подумал гибрид в своей голове. Он сразу вспомнил её разноцветные глаза, зелёный хризолит и коричневый топаз, в голове тут же образовался её образ. Чёрные непослушные волосы, которые всегда лезли в лицо и которые он любил поправлять за ухо, её громкий, весёлый, настоящий заливистый смех, который он слышал очень-очень давно, и её глаза, которые всегда, даже в моменты ярости и злобы смотрели на него с любовью. Прости меня, ласточка, надеюсь сумеешь, с этими мыслями он направился к магическому кругу и был готов его перешагнуть, как резко почувствовал чьи-то тонкие и холодные руки на своих плечах, которые откинули его в другую сторону от центра. Никлаус не сразу понял, что произошло он опёрся о колено и хотел встать, как его взгляд встретился с разноцветными глазами, которые были в его воспоминание лишь секунду назад, и которые смотрели на него всё с той же любовью что и всегда. — Здравствуй, Никлаус, — с улыбкой, которой она улыбалась лишь ему произнесла Алетея. Девушка заняла место, предназначенное не ей, а гибриду и это было сигналом для начала ритуала. Он не занял много времени, маленькие ведьмы уже давно читали заклинание и ждали лишь подходящего момента чтобы его закончить и этот момент настал, Никлаус не успел ничего сделать, магия подняла Алетею на пару сантиметров от земли и синий поток энергии продолжительной стрелой вошёл в её грудь. Прибывший на место Элайджа застал ошарашенного брата, стоящего на коленях, в глазах которого было недоумение, и кричащую, громким пронзительным криком девушку, которую он знает ещё с её детства. Всё закончилось быстро, не прошло и минуты, как Алетея рухнула на колени. — Тея. Как только тело хрупкой девушки упало наземь, а синие потоки магии исчезли словно их и не было, Зальцман взял своих дочерей за руки и увёл от этого злополучного места подальше. — Я не думала, что это будет так больно. Было чувство будто кто-то очень сильный, со всей мощи ударил Алетею в грудь. Воздух спёрло и было трудно дышать. Опираясь на колени и держа ладони на земле, девушка пыталась словить воздух. — Что ты наделала? Зачем? — Никлаус до сих пор думал, что всё это лишь игра его воображения. — Потому что так надо. — Алетея! — рыком выкрикнул Никлаус, он резко встал с колен и двинулся в сторону девушки, но также резко и остановился, когда увидел в её руках кол из белого дуба, остриё которого, её бледные, тонкие пальцы направили себе в грудь. Даже сейчас гибрид думал, что всё это злая шутка его разума, и в надежде найти кол в своей куртке стал осматривать карманы. — Ты говорил, что главное это эффект неожиданности, тогда враг не успеет понять, что происходит. — И когда мы успели стать врагами Тея? Зачем ты это сделала? Чёрт возьми как ты вообще узнала про всё это?! — с каждым сказанным предложением, голос Никлауса становился всё громче. — Я люблю нашу семью Никлаус, и я делаю это ради нашей семьи, ради Хоуп, ради тебя. — Убери его, — спокойно, но лишь капелька дрожи в голосе, выдавала беспокойство Элайджи. — Вам, здесь не место. — Ласточка, давай поговорим. Как давно она не слышала этого прозвища из уст Никлауса, сказанного его заботливым и беспокойным голосом, откуда вообще взялось это прозвище? Алетея уже и не могла вспомнить, слишком давно он её так называет или уже называл. — Всё уже сказано, пора закрыть эту главу и избавиться от этой тёмной магии. — Алетея? Этот голос, больше всего на свете, именно этот голос, боялась услышать де Пейрак. Как? Почему чёрт возьми Хоуп здесь? Она не должна быть здесь, только не сейчас. — Что здесь происходит? — в глазах Хейли был тот же вопрос, когда, поправляя блузку, она шла следом за дочерью. — Пожалуйста, увидите её отсюда. — Алетея, твоя смерть ничего не решит, — громко произнёс Элайджа — Смерть? Какая смерть? Что происходит? Папа? Обращение в оборотня должно было быть самым болезненным и запоминающимся событием на сегодняшний день, Хоуп и не ожидала, что её ждут ещё потрясения, но вот они. Алетея, девушка которая всегда была рядом, как мать, как сестра, как подруга с которой можно было посекретничать, Алетея которая тайком от Хейли отвела Хоуп в тату салон и помогла девочке определится с выбором рисунка на теле, стояла перед ней с испуганными глазами, полные решимости и держа острие кола, которое в любую минуту, была готова воткнуть себе в грудь. — Магию поместили в тебя. Но, папа, ты говорил, что магия будет заперта в надёжном месте ты говорил, что… Глаза Хоуп прыгали с лица Теи на лицо отца, она пыталась собрать всю мозаику воедино и вот последний кусочек пазла встал на место. — Магию должны были поместить в тебя? ТЫ хотел убить себя и чтобы я об этом узнала только после твоей смерти? — Хоуп, — Алетея пыталась объяснится, но новообращённая волчица не дала вставить слова. — Нет! Вы оба поступила эгоистично и подло, родной отец нагло врал мне в моё первое полнолуние, а ты Тея хотела просто так исчезнуть и не сказать мне ни слова? Как ты могла?! Я думала мы семья! — Мы семья Хоуп, и я делаю это чтобы наша семья, твоя семья была полной! — Как она может быть полной, если в моей семье не будет тебя?! — громко, со слезами на глазах выкрикнула волчица. — И вы позволите ей это сделать? — Прости, Хоуп, — дрожащим голосом, с наивной и лёгкой улыбкой, приготовившись проткнуть своё сердце и навсегда покинуть этот мир, произнесла совсем юная на лицо девушка чьи уникальные, разноцветные глаза сияли от слёз, — я приняла решение. — И я сделала своё, — решительным взмахом руки Хоуп Майклсон, в чьих жилах текла кровь древних и могущественных существ, обездвижила Алетею, девушку, которой дорожила не меньше чем любым членом своей семьи. Алетея де Пейрак рухнула на землю как камень, а её тёмные волосы рассыпались, по засохшей траве.