Тюрьма поневоле

В комнате пахло горелым деревом и сыростью, которую успел развести рыжий магозоолог. Больше всего пострадал письменный стол, обуглившийся до черноты, да и все остальные легковоспламеняющиеся предметы обихода в радиусе двух метров. Словно что-то сильно запылало в эпицентре пожара и охватило своим ярким пламенем эту часть комнаты. И не мудрено: учитывая, сколько свитков лежало на этом столе, достаточно было и одной искры… Книги, письма, фотокарточки — всё это уже вряд ли можно будет восстановить. Хранил ли ты мои колдографии, Альбус? Или сжёг их ещё до этого пожара, как и чувства ко мне? Я теперь даже и не узнаю, подвержен ли ты таким сантиментам или нет. Если только мой портрет, обрамленный в рамку, не стоит на тумбочке рядом с твоей кроватью… Геллерт на секунду присел, поднимая с пола обугленную газету. Бумага съёжилась под напором огня, но какие-то буквы всё ещё можно было разобрать, как и лицо, взиравшее на него с колдографии. Его собственное наглое лицо. Геллерт негромко хмыкнул и скомкал кусок пергамента, кидая его туда, откуда взял. Стоило вернуться к делам насущным, а именно к зачинщику этого зажигательного безобразия. — Ньютон Артемис Фидо Скамандер! От чистого женского голоса Геллерт вздрогнул и сам, чего уж говорить было о магозоологе, который аж подпрыгнул на месте, словно шкодник, застигнутый с поличным на месте преступления. Мужчина повернулся на каблуках, и, несмотря на то, что он не сделал ничего противозаконного, его шею и щеки залил предательский румянец. — Профессор Макгонагалл! Рад видеть Вас тоже… Темноволосая женщина, прижимая к груди его драгоценный чемодан, перешагивала через разбросанные по полу полусгоревшие вещицы, изумлённо разглядывая весь этот погром. — Я надеюсь, это не Ваших рук дело, молодой человек? Это кто-то из Ваших питомцев? Молодой человек!.. Ньют зарделся ещё больше и попытался стереть с носа сажу, но вместо этого только сильнее размазал её по лицу. — Мне уже сорок семь, профессор… — Ну а мне всё ещё тридцать, что это меняет… Тяжёлый чемодан опустился на обугленный стол, и женщина упёрла руки в боки, глядя на вроде бы неповреждённый потолок. — Я всего лишь тушил пожар, Минерва. Альбус, Вы что, оставили на сквозняке свечку?.. — Свечку, птичку… Невелика разница, — Геллерт пробормотал слова себе под нос, а потом выразительно прокашлялся, старательно изображая на лице огорчение и избегая смотреть кому-либо в глаза. — Насколько я помню… Нет. Лишь пару магических шаров под потолком. Выразительно потыкав пальцем в сторону всё ещё сиявших мягким жёлтым светом предметов освещения, Геллерт развёл руками и сокрушённо вздохнул, прислоняясь плечом к недогоревшему шкафу. Отчасти его огорчение было даже искренним. Столько личных вещей его друга потеряны без следа, а ведь он даже не успел их толком-то изучить. Потратить вечер или, быть может, даже два на бессмысленную и беспощадную ностальгию было такой заманчивой идеей. Только он, бутылка огневиски, эта комната и запах, что кружил его голову спустя столько лет. Сейчас же здесь пахло разве что гарью, и этим вряд ли можно было бы упиваться. Фоукс беспокойно завозился на его руке, явно пытаясь привлечь к себе внимание. Маленькое создание издало лёгкую приглушённую трель и забило крылышками, отчего Геллерт поспешил накрыть его ладонью, надевая на лицо маску невозмутимого спокойствия. — Раз уж пожара больше нет, не вижу смысла задерживать вас всех здесь. Порядок я в состоянии навести и сам. — Но, профессор… — Ньют бросил ему кроткий недоумённый взгляд и неуверенно улыбнулся. — Вы же сами попросили меня приехать. Из-за Вашего новорождённого феникса… Махнув ладонью в сторону птенца в чужих руках, мужчина тут же потупился, разглядывая узоры на ковре под его ногами. М-да, вышло действительно немного неловко. И часто ты приглашаешь к себе таких вот гостей, Альбус Дамблдор? Скажем так, на чашечку чая? Провести несколько дней в образе преподавателя трансфигурации казалось ему не такой уж сложной задачей, но вот личные беседы с Ньютом Скамандером вряд ли входили в его планы. Отправить его восвояси? Ньют, не дружок Вы мне больше? Быть может, сказаться больным и неготовым к долгим беседам? Насколько эти двое в принципе были близки? От одной только мысли о том, что магозоолог способен раскусить его, как старый, давно перезревший орех, Геллерту стало как-то неуютно. — Так, мальчики, принесу-ка я вам чего-нибудь с кухни перекусить. Ньют, Вы любите лимонные пирожные? — Конечно, Минерва! Мужчина откликнулся со всей возможной горячностью, явно ободрённый таким предложением. Геллерт, очевидно, был не единственным, кто чувствовал себя некомфортно в этой обстановке. — Чудесно. А Вы, Альбус, привели бы в порядок стол… Брови Грин-де-Вальда поползли вверх, и он едва удержался от комментария. Вот чтобы женщина ему приказы раздавала… Такое с ним впервые, если не считать детских воспоминаний о матери. Впрочем, даже в юном возрасте послушанием он не отличался, зато весьма быстро смекнул, что при помощи тонкой манипуляции можно очень эффективно заставить других выполнять свою работу.  — Ньют, не поможете мне?..  — О, да, да! Конечно! …И все в итоге оставались довольны, а у него было время заняться тем, что его по-настоящему интересовало. С кончика чужой палочки сорвалось заклинание, а сам Геллерт проводил Минерву до двери, закрывая её за чужой спиной. Одной помехой меньше. Ещё бы Скамандера куда-нибудь деть и всё, его наконец оставят в покое. Никакой личной жизни! Никаких своих дел! Альбус, как ты здесь выживаешь?! Грин-де-Вальд обернулся к мужчине, старательно наводившему порядок в его помещении. — Последние дни были тяжёлыми, — выдал заученную уже фразу и, перехватив птенца поудобнее, присоединился к Ньюту, помогая ему непринуждёнными музыкальными взмахами руки. То, что сгорело дотла, было уже не вернуть, но крупные предметы мебели восстанавливались без особого труда, как и некоторые вещицы, которые огонь разве что лизнул, но не распробовал. Ему определённо понадобится не одно письмо с извинениями, только вот сколько из них он посмеет отправить своему другу и сколько Альбус действительно захочет прочитать? Комната — это не сломанная жизнь. Не переломанные пальцы. Не то, что, возможно, уже не срастить, как бы он ни хотел. Фоукс нетерпеливо вякал в его руке, а в какой-то момент и вовсе мягко клюнул его в ладонь, заставив мужчину зашипеть и посадить птицу на стол. Надрать бы тебе попку в перьях, маленький засранец. — Фоукс странно себя ведёт в последнее время. Может, ему нужно сменить корм? Я совершенно не знаю, что делать с этим непослушным невыносимым созданием! Ньют внимательно слушал его с неподражаемой гримасой на лице. Фоукс продолжал издавать громкие настойчивые звуки, и если бы Геллерт потрудился посмотреть на магозоолога, то он бы заметил весьма выразительный взгляд, который мужчина переводил с птенца на него и обратно. — Альбус, если справляться с маленьким фениксом для Вас так затруднительно, я заберу его себе, — елейным голосом произнёс Скамандер. И, когда готовый разразиться громом возмущения Геллерт посмотрел на него, Ньют сократил расстояние между собой и маленьким тревожным птенчиком, забирая того со стола. Фоукс тут же умолк, разглядывая рыжеволосого мужчину удивлёнными чёрными глазищами. — Даже не думай об этом! — Геллерт полыхнул на него рассерженным взглядом. Мало того, что явился сюда, когда не ждали, так теперь ещё и хочет забрать его маленького птенца! Феникса ему отдай, Альбуса отдай. Слишком уж жадный ты, маг, до редкостей. Но Ньют, казалось, не спешил обращать на его слова внимание. — Он сильно встревожен, Вы, видимо, часто оставляли его одного. Я же писал Вам, что птенцу в первые дни необходима постоянная забота! И вдобавок он замёрз. Умелые пальцы приподняли маленькие крылышки, а затем Ньют, перехватив волшебную палочку поудобнее, направил на феникса поток тёплого воздуха. Фоукс какое-то время оцепенело сидел на его ладошке, но спустя минуту разомлел, издавая тихое довольное «вя». — Конечно, оставлял. Я не мог брать его с собой ни в Нурменгард, ни в Министерство, ни… — где ты там ещё блуждал, Альбус? — ...куда бы там ни было ещё! С явным неудовольствием и проблесками ревности во взгляде Геллерт взирал на Ньюта с птенцом, который даже не попытался клюнуть незнакомца. Зажав ненадолго волшебную палочку между зубов, Скамандер переставил освободившейся рукой свой чемодан на пол и, щёлкнув застёжками, откинул крышку. — Альбус, видит Мерлин, не будь Вы моим профессором, я бы Вас треснул. Пойдёмте посмотрим, что у меня есть. Мужчина начал спускаться вниз, постепенно исчезая в своём чемодане. Вместе с его фениксом, на минуточку! Это вообще законно? Глянув напоследок на Фоукса, который разомлевше таращился на него, Геллерт в изящном жесте провёл пальцем по своему горлу и одними губами произнёс: «Предатель». Нежелание куда-либо идти явственно читалось в льдисто-голубых глазах профессора. Мысль о том, чтобы просто захлопнуть крышку и скинуть чемодан с моста, была так соблазнительна, что Геллерт с трудом прогнал её из головы. Если Фоукс после этого не возродится, то следующим, кто полетит с моста, будет он, и Альбус вряд ли станет колебаться. Возведя полные вселенского страдания очи к потолку, величайший преступник мира полез в этот ужасный чемодан, стараясь думать о чём-нибудь хорошем. Ступеньки довольно быстро закончились, и в нос Геллерту ударил стойкий травяной запах. Куча барахла, длинный стол, заваленный склянками, заляпанные грязью тряпки, томики каких-то странных книг… Не самое лучшее место для того, чтобы приглашать к себе гостей. Ссадив птенца на ближайшую пустую поверхность, магозоолог придвинул ногой стул и, достав из кармана миниатюрный окуляр, принялся осматривать птенчика, проверяя его всего — от маленькой макушки до кончика хвоста. Фоукс сначала так же внимательно разглядывал магозоолога, но потом перевёл взгляд на своего «хозяина» и весьма выразительно вякнул. Ньют замер и, точно повторяя за птенцом, повернул голову, бросив на Геллерта быстрый взгляд. — Малыш вполне здоров. Достаточно длинные коготки и плотное оперение, разве что, мне кажется, он немного опережает себя в развитии… Сколько ему дней, Альбус, всего пара? Фениксы, конечно, крайне быстро растут, но это чудо… Тут феникс вновь посмотрел на Геллерта и издал ещё одно весьма выразительное «вя», перебивая речь магозоолога. Ньют замолчал, встречаясь с малышом вопросительным взглядом. Какое-то время Фоукс просто смотрел на него и молчал, а после разразился громкой возмущённой трелью, принимаясь едва ли не подпрыгивать на своих лапках. Пальцы Грин-де-Вальда сжались на волшебной палочке, а сам он затаил дыхание, напряжённо глядя на скачущего птенца. Вряд ли это был рассказ о том, как Фоукс провёл своё прошлое лето, но вот насколько эту заливистую речь понимал магозоолог?.. — О, Мерлин, а он Вами очень недоволен, Альбус. Что Вы с ним сделали, заперли в кабинете на сутки?.. Геллерт с трудом перевёл дух, расслабляя пальцы. — Ты что-то путаешь, Ньют. Это я им недоволен, — Геллерт отыскал взглядом более-менее приличный стул и магией притянул к себе, спокойно седлая его. Будь Фоукс человеком, сдал бы его сейчас с потрохами. Вот ведь неблагодарное создание… Такой же вредный и принципиальный, как и его хозяин. — Так значит, с ним всё в порядке? И какие рекомендации ты мне дашь касательно ухода за ним? — Геллерт подпёр щеку ладонью, продолжая созерцать пушистого предателя, который и не думал останавливаться, явно в красках рассказывая чужаку, что Геллерт вовсе не его папочка, а плохой дядя, которого нужно наказать.  — Альбус, он маленький птенец, разумеется, он озорничает, — подцепив пальцами миниатюрную лапку, Ньют продолжил разглядывать золотистые коготки, согласно кивая в ответ на витиеватые реплики маленького создания. — Для начала Вам нужно с ним помириться. Судя по тону его голоса, он решительно отказывается воспринимать Вас как своего хозяина… Передайте мне тот синий мешочек, пожалуйста. Да, крайний, слева на стеллаже. — Он клюнул меня! Два раза! И свил гнездо на моей голове! Сжёг кабинет! Кто ещё, как не он, мог это сделать?! — Геллерт негодующе фыркнул, взмахивая рукой и левитируя вещицу к рыжеволосому магу, который не глядя подхватил его и принялся зубами высвобождать тугие завязки. — А Вы бросили его одного. Разумеется, он замёрз. Как по-Вашему ему было согреться? Радуйтесь, что он не сгорел в этом пламени, — раздражённо проговорил Скамандер, находя на столе пустую синюю плошку и разводя корм в небольшом количестве драконьего молока. Набрав субстанцию в пипетку, он поднёс её к фениксу, который тут же распахнул клювик, жадно ловя вкусные капельки. — Ну, разумеется, это же прекрасная идея — спалить всё вокруг. А если в следующий раз это будет весь замок? — не то чтобы Геллерт сильно расстроится из-за этого, но если подумать о Хогвартской библиотеке, то будет довольно обидно потерять столько редких экземпляров книг. — Это феникс, а не домашняя кошка! Заведи Вы дракона, тоже удивлялись бы, что он спалил Ваш любимый тюль, когда Вы оставили его без присмотра?.. Ньют весьма выразительно хмыкнул и едва удержался от того, чтобы закатить глаза. Уж от кого, а от Альбуса Дамблдора он такого не ожидал. Профессор прямо-таки потрясал своим безалаберным отношением к этому маленькому беззащитному существу. Казалось бы, взрослый мужчина, а ведёт себя, видит Мерлин, как ребёнок! Ну ничего, стерпится — слюбится, как говорится. — Ты здесь один живёшь?.. — Геллерт вздохнул, переводя тему. Чтобы какой-то магозоолог его отчитывал, немыслимо! Голубые глаза не переставая сверлили взглядом чужой профиль. Взлохмаченные непослушные волосы, куча веснушек на лице — тихий ужас, и всё же Вы весьма симпатичны, мистер Скамандер… — Вообще-то у меня есть жена… Ньют от удивления вскинул голову и с недоумением встретил его такой странный внимательный взгляд. А после неуверенно рассмеялся. — Всё шутите, да?.. Не верили, что Тина не сбежит от меня?.. — Не верил, — жаль, конечно, жена точно будет тебя искать. Хмыкнув, Скамандер вернулся взглядом к птенцу и принялся приглаживать его пёрышки. — Как я должен с ним помириться? — Геллерт неуверенно протянул раскрытую ладонь к птенцу, не дотрагиваясь до него и позволяя ему решать, стоит ли делать первый шаг или же нет. — Для начала попробуйте перед ним извиниться. Он может не понимать Вашей речи, но он прекрасно разбирается в интонациях Вашего голоса. Сунув пипетку ему в руки, Ньют спешно поднялся и направился к выходу из сарая, вспоминая об одной вещице, которая явно могла пригодиться этим двоим. — Докормите его, а я кое-что принесу. Геллерт покрутил пипетку в пальцах и очень выразительно посмотрел на мгновенно притихшего птенца. Что, дядя Ньют ушёл, всё, некому больше жаловаться? — Бульон бы из тебя сварить, столько проблем, а ведь такой ещё маленький, — решив-таки последовать совету магозоолога и побеседовать с неразумным существом, Грин-де-Вальд наполнил голос интонациями доброжелательности и даже произнёс слова почти воркующим голосом, поднося пипетку к его клюву. Смысл сказанного он ведь всё равно не понимает? Фоукс буравил его настороженным взглядом, но всё же открыл клювик, продолжая послушно кушать и не сводя с чужака маленьких чёрных глаз. Птенец не спешил доверять ему, и это было видно невооружённым взором. Любопытно, какие отношения были у них с Альбусом? Явно не такие. — Погреться он хотел… Глупое создание, — пробормотал Грин-де-Вальд, доставая свою палочку и заключая Фоукса в мобильный кокон из тёплого огня, безопасного как для него, так и для окружающих. В ответ феникс издал низкое вибрирующее бурчание, невольно расслабляясь от сытости и тепла, а маленькие глазки уже начинали слипаться. — Ты бы ещё в адском пламени погрелся… — Геллерт подхватил его на ладонь, продолжая кормить, и пошёл вслед за Ньютом, покидая сарай, находиться в котором у него не было ни малейшего желания. Он уже бывал в этом чемодане и не то чтобы сильно хотел возвращаться в него. И всё-таки сила воображения магозоолога не могла его не потрясать. Это место нельзя было назвать ненастоящим. Огромнейший водоём отражал ясное голубое небо, а лёгкий ветер охватывал его, путаясь в длинных рыже-каштановых волосах и лаская лицо. Орава маленьких нюхлей, казалось, вынырнула из ниоткуда и изучающе накинулась на сверкающую пряжку его ботинка. Он думал, что раньше их было гораздо меньше… Старательно удерживая себя от желания переместить этих маленьких существ всё в тот же, должно быть, глубочайший водоём, Геллерт излагал своё возмущение Фоуксу, попутно отцепляя от штанин этих любопытных существ, которые уже навострились пошарить по его карманам. Феникс всё ещё пытался поддерживать разговор, подражая тону голоса Геллерта в своей трели, однако делал это явно неохотно, и когда корм в пипетке закончился, сунул клюв под крыло и закрыл глаза. — О, надо же… Ньют с трудом удерживал под мышкой небольшую, но явно тяжёлую конструкцию, и вместе с тем умудрился перехватить у нюхлей несколько монет, поспешно возвращая их хозяину. — А я Вам тут раздобыл неостывающее гнездо, оно сделано из особой южной породы. Ветки этого дерева выделяют тепло даже на очень сильном морозе. Оно мягкое и удобное для птенца, но, вижу, Вы и сами хорошо справляетесь. Монеты были равнодушно отправлены в карман, Геллерт не слишком волновался насчёт благосостояния Альбуса. Без парочки сиклей перебился бы, в конце концов, это же не клятва на крови. Дурные воспоминания нахлынули и тут же рассеялись как дым. Это было не то место и не то время, чтобы предаваться им. — Благодарю, думаю, Фоуксу оно очень понравится, — Геллерт на удивление бережно прижимал к своей груди птенца, чувствуя тепло магической сферы вокруг него. Фоукс так сладко и очаровательно спал, что продолжать злиться на него было попросту невозможно. — Давно он уснул? Видя, что мужчина не торопится куда-то идти, Ньют опустил гнездо на землю и принялся отряхивать руки, которые уже успел где-то замарать. — Уснул почти сразу, хотя немного ещё поворчал. А кто живёт в реке? — Геллерт бросил заинтересованный взгляд на водную гладь, делая самые разные предположения, удивляясь самому себе и тому, что его всё ещё могли волновать такие вещи. — В реке?.. Проследив за направлением его взгляда, Ньют нахмурился и задумчиво вздохнул. — Детёныш кельпи. Я нашёл его в одном из колодцев во время своего последнего путешествия. Кто-то поймал его и засунул туда, как это ни печально. Он был очень истощён и чувствовал себя так себе. Он не очень любит людей и старается не показываться на глаза даже мне, наверное, боится, что я тоже причиню ему вред. Я надеюсь, скоро это пройдёт. Сделав небольшую паузу, Ньют неуверенно посмотрел на Альбуса. — На самом деле, я надеялся, что Вы сможете уговорить директора Диппета выпустить кельпи в Большое озеро, когда он поправится окончательно. Не то чтобы он был мне в тягость, но у меня дома уже есть один, и он не любит конкуренции… Геллерт ответил ему далеко не сразу, задумчиво приближаясь к воде и присаживаясь у самой кромки. Он с лёгкостью дал бы это обещание, но взваливать очередную ответственность на плечи Альбуса совершенно не хотелось, тем более в их нынешнем положении. Кто знает, что ждёт их завтра? Геллерт лишь надеялся, что довольно скоро он, наконец, будет далеко от этого замка и проблем его обитателей. — Я поговорю. Но пришли мне сову через недельку-другую с напоминанием, чтобы я это сделал наверняка, — маг осторожно устроил птенца в гнезде, ставя его на свои колени, и расслабленно облокотился о колонну, созерцая потрясающий пейзаж и забывая даже о том, что они в чемодане. Он был готов простить Ньюта за этот внезапный приезд, в конце концов магозоолог неплохо помог ему с Фоуксом, а значит в этом безумном замке можно было протянуть ещё несколько дней. Возвращаться к повседневным делам и заботам было последним, чего бы ему сейчас хотелось, и поэтому он просто сидел здесь, не желая думать о времени. Пока Альбус находился взаперти, он был на свободе, и это было сладко и чудовищно несправедливо одновременно. Ньют с минуту просто стоял рядом с ним, а затем опустился на грунт, подтягивая длинные ноги ближе к себе. Он не видел профессора несколько месяцев, и за это время тот изменился до неузнаваемости. Дело было не во внешности — сложно было замечать новые морщины, когда почти не смотришь друг другу в глаза. Мужчина казался надломленным и тревожным. Его взгляд с каким-то скрытым голодом скользил по окружавшей их природе, словно он был лишён этого веками и теперь не мог насытиться. — Альбус, что-то случилось?.. Геллерт медленными плавными движениями ласкал спящего птенца, не торопясь с ответом и не решаясь смотреть на Скамандера, слишком уж он был проницательным. Не по годам. — Я просто устал, — ну уж нет, Ньют явно был неподходящей кандидатурой для отведения души. Грин-де-Вальд прикрыл взгляд своих холодных глаз, позволяя себе минуту слабости, и продолжил. — Министерство, Нурменгард… Геллерт. Это слишком тяжело для меня. Знаете, Ньют, я бы не отказался от чашки чая, а после мне нужно будет вернуться в мой кабинет. — Вы взваливаете на себя слишком много, профессор. Даже муравей не способен поднять гору. Но у любого муравья есть друзья, — Ньют похлопал его по плечу и обратил взгляд к птенцу в его руках. Эти двое, похоже, всё же смогут найти общий язык, если постараются. — У меня нет чая, профессор. Я взял из дома самое необходимое, но как-то не подумал, что Вы захотите чай… Даже как-то раздосадованно Ньют развёл руками. — Но я уверен, что Минерва принесла его к Вам в кабинет и сейчас ждёт нас двоих там, пока мы прохлаждаемся здесь. — Что ж… В таком случае нам стоит вернуться обратно, — с долей сожаления в голосе произнёс Геллерт, медленно поднимаясь на ноги. — Хотя не скрою… Сейчас в моей голове я скидываю верхнюю одежду и ныряю в реку. Всегда хотел познакомиться поближе с кельпи, — вновь замолчал, бросая ещё один взгляд на столь прекрасный вид, в самом деле не желая покидать это место сейчас. — Что Вам мешает, профессор? — Ньют посмотрел на него с удивлением. — Вода в реке чуть прохладная, но она ничем не хуже водопроводной. Я не против одолжить Вам мою реку ненадолго. Я отнесу птенца наверх и заодно побеседую с Минервой по поводу анимагии. Я знаю, Вы учили её, но всегда интереснее услышать из первых уст… Мужчина поднялся на ноги, скорее для приличия отряхивая свои брюки и забирая гнездо. — Надо же, какой он тяжёленький. Через несколько дней будет здоровенным. Хорошего заплыва, Альбус. Только не задерживайтесь тут слишком долго и не пытайтесь покататься на кельпи, если увидите его. Он ещё очень пуглив и может быть агрессивен. С этими словами Ньют направился к сараю, бережно придерживая в руках гнездо. Геллерт лишь рассеянно кивнул, провожая его взглядом, а после неторопливо разделся, скидывая с себя одежду, чтобы прочувствовать кожей приятную прохладу воды. Всего каких-то пара минут, и он уже с разбега нырнул в реку, сразу же глубоко уходя вниз. Как давно он не позволял себе подобной вольности? Бесконечная любовь к морю была неизменно отодвинута на второй план, как и его чувства по отношению к Альбусу Дамблдору. На первом месте всегда было общее благо и поиски даров смерти, а уже потом личные интересы и увлечения. Порой Геллерту казалось, что его личность раздвоилась и он столько лет существует в постоянном конфликте и войне, которая жила в его душе. Извечное столкновение его разума, подчинённого определённым целям, и сердца, которое, безусловно, стремилось к Альбусу. Только вот признавать это он по-прежнему не собирался. Откинувшись на спину, маг созерцал небо, мерно покачиваясь на воде. И чуть не ушёл под эту самую воду от удивления, когда в том самом небе он увидел великолепного парящего дракона. Кажется… Гебридский чёрный, достаточно редкий вид, даже для этого чемодана. Ньют… Ньют… И насколько же законно то, что ты держишь его здесь? Похоже, у каждого из нас есть свои маленькие секреты. Интересно, когда я наконец доберусь до твоих, Альбус? Позволив себе ещё несколько минут вольного заплыва, Геллерт достаточно быстро привёл себя в порядок, высушивая заклинанием тело и оставляя слегка влажными волосы. Облачившись в свой запылённый костюм, маг слегка почистил его и нехотя отправился «на волю». — …эти малыши очень быстро растут. Достаточно несколько дней, чтобы они достигли своего естественного размера. Они могут нести на себе огромные тяжести, а ещё способны перемещаться… Первое, что услышал Геллерт, покидая чемодан, был голос Ньюта, который рассказывал мадам Макгонагалл что-то определённо интересное. — О, профессор! А мы оставили Вам пирожное. — Как это… мило, — Геллерт чуть усмехнулся, откидывая назад ещё влажные после реки волосы и думая о том, что дракон показался ему до боли знакомым. — О чём ты рассказывал, Ньют? — прежде всего Геллерт удостоверился, что гнездо с птенцом устроено как надо и что Фоукс продолжает спать. Не стоит мне к нему привыкать. Как и привыкать к тому, что ты можешь быть рядом, Альбус. Подхватив кружку с горячим чаем, Геллерт непринуждённо устроился на краю стола, переводя взгляд с Минервы на Скамандера. — О фениксах, Альбус, — Минерва поднесла к губам чашечку чая и сделала небольшой глоток, оглядывая Альбуса с ног до головы. — Профессор, Вы, надеюсь, помните, что у Вас сегодня ещё уроки? — Уроки? — Геллерт даже не попытался скрыть страдание на своём лице. Опять уроки? Я ведь даже не успел съесть пирожное! Меня когда-нибудь оставят в покое в этом замке? Впрочем, такими темпами я уже и сам сбегу к завтрашнему утру. Если не заблужусь, конечно. — Ньют… Не пройдётесь ли со мной до класса? Хотел бы обсудить с Вами ещё некоторые вопросы касательно феникса, — быстро проглотив свой чай, Геллерт оставил десерт на потом, накрывая его бумажной салфеткой. — Конечно, профессор, я с удовольствием. Скамандер порывисто поднялся с места, хватая свой чемодан, но затем, словно подумав, возвратил его на место. — Если директор Диппет не будет против, я бы остался до вечера… Поброжу тут немного. Заодно зайду в его кабинет. Какой, к слову, сейчас пароль? — Благородство и безмолвие. Минерва поднесла чашечку чая к губам и сделала ещё маленький глоток, глядя на этих двинутых мужчин, один другого краше. — Мне стоит взять феникса с собой?.. — Нет, Вы можете оставить его здесь. Ему тепло и он спит, а в классе он может проснуться от громких звуков. Разве что не забудьте покормить его вовремя. А если он соскучится, думаю, прибудет к Вам сам, я ведь правильно понял, этот паршивец уже умеет перемещаться? Подпалил тут всё и сбежал, да? — Перемещаться? Да, что-то такое он и выкинул. Глупая птица, — пробормотал Геллерт, подхватывая под локоть Ньюта, уже готового возмутиться по поводу «глупой», и спешно вышел с ним в коридор, пока тот не передумал. Без магозоолога, как это ни прискорбно осознавать, он не найдёт нужный класс даже к утру. — Любопытное явление… В стенах школы же нельзя трансгрессировать, так почему это получается у феникса? Они пересекали коридоры школы, то и дело натыкаясь на спешащих на очередной урок учеников. Некоторые из них здоровались, другие же глазели на сопровождавшего Геллерта мужчину, третьи неловко врезались, не успевая затормозить. Скажи ему кто-нибудь, что он будет вот так разгуливать по Хогвартсу вместе с Ньютом Скамандером и вести беседы на тему орнитологии, никогда бы не поверил. Этот мужчина был даже приятным. Тихий, очаровательный, достаточно умный и относительно беспроблемный, если бы только этот рыжий гадёныш не выкрал его клятву на крови… В сердцах Геллерт скрипнул зубами. Интересные, однако, создания, эти фениксы. Кладезь редчайших способностей, жаль лишь, что такую птичку просто так не заведёшь. — У них своя особенная магия, она отличается от нашей. Теоретически, Фоукс способен переместиться куда угодно, но даже я не знаю, почему и как это работает. Он же как-то переместился к Вам? Должно быть, он просто захотел очутиться рядом, и у него это получилось. Геллерт бросил на магозоолога долгий взгляд. Переместись Фоукс к Альбусу, вышло бы крайне неловко, и в то же время птенец почему-то выбрал школьный класс, а не комнату в Нурменгарде, и его общество. Быть может, он ещё слишком мал для таких огромных расстояний? И что будет, когда он внезапно поймёт, что может навестить настоящего папочку по мгновению своих маленьких крыльев? Проблема. Ещё одна. — Выходит, Фоукс может попасть в любое место, в которое пожелает? Даже в Нурменгард? — Геллерт запнулся, останавливая шаг. Разумеется, меньше всего на свете ему хотелось бы продолжать свою карьеру преподавателя, а среди стольких неизвестных это становилось даже опасно. Самым оптимальным вариантом было исчезнуть из этого места, причём сделать это прямо сейчас. Поймав косой недоумённый взгляд, мужчина обезоруживающе улыбнулся, старательно успокаивая свои разгорячённые панические мысли. — Э… В Нурменгард? — Ньют остановился несколько поодаль, не спеша встречаться с ним глазами и старательно глядя куда-то в окно. — Вы же спрашиваете чисто теоретически, профессор, ведь правда?.. Посторонившись толпы старшекурсников, Скамандер выждал, пока они пройдут, и после, скрестив руки на груди, обернулся к нему, не скрывая своего удивления. — Да. Разумеется, да. Будь это хоть отдел Тайн или кабинет министра. Если это будет нужно, Альбус, Фоукс переместится куда угодно. Фениксы очень занимательные создания. Эти существа могущественны и удивительны, и никто в целом мире не знает всех их тайн. Вам достался особенный друг, и если Вам удастся его приручить, он будет предан Вам до конца Вашей жизни. Геллерт медленно кивнул, пытаясь переварить весь объём свалившейся на него информации. Был ли сам Альбус осведомлён о многочисленных талантах своей птицы? Наверное, нет, ведь они познакомились не так давно, и всё же нельзя было не брать это в расчёт. Могущественная палочка, которой ты не пользуешься, и не менее удивительный феникс с целым ворохом скрытых талантов. И это только верхушка айсберга твоих тайн. Будь у меня такие козыри в рукаве, я бы давно осуществил все свои планы до единого. Особенно находись на моей стороне ты сам, Альбус.  — Альбус… К чему эти вопросы? Вы же не собираетесь…  — Сделать какую-нибудь глупость? Нет, Ньют, о чём ты, конечно же нет, — мужчина рассеянно оглядел коридор и коротко улыбнулся. — Мне повезло, что ты просветил меня на этот счёт. Я даже не знаю, чтобы делал бы без тебя, Ньют. И не стоит беспокоиться, мы определённо… поладим с моей птицей. Раз уж вдвоём мы можем проникнуть даже в Министерство Магии, грех будет не подружиться, — заметив выражение, которое появилось на лице Скамандера, Геллерт поспешил добавить. — Разумеется, я чисто теоретически… А подружиться действительно стоило. Кто знает, какие ещё сюрпризы ему мог преподнести птенец, да и в принципе хорошее отношение Фоукса могло принести немало выгоды. — Если я правильно помню, Ваш класс сразу за этим поворотом. А мне нужно в директорскую башню. Хорошего Вам дня, профессор!  — О, спасибо, Ньют. И тебе… хорошего, — уже тише произнёс Грин-де-Вальд, провожая взглядом чужую, чуть сутулую спину. И кто там у меня, второкурсники?.. О, Мерлин, как можно столь бездарно тратить своё время! Нет, Альбус, преподавание — это точно не для меня. Ещё пара часов кромешного ада, и Геллерт только укрепился в своём желании покинуть это чёртово место. Его голова гудела, как рой разъярённых ос, а желудок урчал от голода. А ещё эти дети! Они задавали так много вопросов, что это было просто невыносимо. Заклинания заклинаниями, но в этой обстановке невозможно спокойно работать. А когда с уроками наконец было покончено, Геллерт осознал, что найти столовую в этом лабиринте — тот ещё квест. Право, ещё денек здесь, и я начну искренне скучать по Сэвиджу. Вдобавок ко всему его сильно раздражали эти отвратительные призраки, которые то и дело появлялись в самых неожиданных местах. Геллерт вздрогнул и отшатнулся назад, когда почувствовал, что его словно с головой окунули в холодную воду. — Мистер Дамблдор? Прошу прощения, я не заметил Вас. Что Вы делаете в этих краях замка, прогуливаетесь? Призрак отплыл к гобелену и завис в воздухе, поправляя пышный воротник. — Задумался, хотя на самом деле направлялся туда, где раздают еду, — пробормотал Геллерт, принимая тот факт, что не найдёт этого дремучего места даже к утру. — Может, составите мне компанию? В этих блужданиях? — Компанию? — призрак, казалось, был скорее увлечён своими мыслями, чем его разговорами, и уже направлялся к ближайшему окну. — Но путешествовать по лестницам так утомительно. Дух пролетел мимо него, задев своими пышными рукавами, и исчез в стене. Геллерт издал шумный, полный вселенской скорби вздох. — И почему никто не составил подробную карту здешних мест… — Подробная карта есть в библиотеке, составленная Финеасом Граннионом ещё в те времена, когда я был мальчишкой, — призрак вновь появился где-то за его спиной и лениво проплыл по коридору. — Вам нужно налево, а потом вниз, всё время вниз. К большому залу, как ни удивительно, ведёт не менее большой коридор… — Благодарю… Геллерт оторопело посмотрел ему вслед и свернул в нужном направлении, надеясь, что не останется сегодня голодным. Каково же было его счастье, когда спустя какое-то время он уловил дивные запахи еды, а ноги сами привели его в общий зал, который просто потрясал своим величием. Множество свечей парило под потолком, а изящная посуда на столах ломилась от обилия еды. Всё это было настолько не похоже на суровые интерьеры Дурмстранга и его спартанские условия, что даже острый голод не помешал ему замедлить шаг. — Альбус, дорогой мой! Ты выглядишь так, словно не ел неделю, — Гораций весело рассмеялся, отправляя в рот ложку густого наваристого супа. Да, посмотрел бы я на тебя, посиди ты на Нурменгардской диете. Рассеянно улыбнувшись, Геллерт уселся на свободный стул за учительским столом и тут же принялся за еду, предпочитая меньше разговаривать и больше жевать.  — Никто не отберёт у тебя эту куриную ножку, можешь так не торопиться… Послав ему ироничную улыбку, Грин-де-Вальд и не подумал останавливаться, вгрызаясь зубами в сочную мясную мякоть. Да к черту всё! — Слишком вкусно, чтобы я мог оставить её в покое. Геллерт старательно наполнял желудок, в то время как его мозг напряжённо работал. Сдаться и исчезнуть сейчас было самым простым вариантом, но «просто» не значит «хорошо». Можно было хотя бы попытаться изучить местную библиотеку, да разговорить парочку призраков, и дотянуть до выходных, которые дали бы ему пару дней форы, когда ни его, ни Альбуса никто не будет искать. Всё это походило на какой-то дурной квест. Найди провожатого и доберись до нужного места так, чтобы никто не заподозрил тебя в абсолютной дезориентации. Лучше всего, как выяснилось, на эту роль подходили духи, совершенно не заинтересованные в делах живых, чтобы о чём-нибудь заподозрить, но ввиду их абсолютной рассеянности, этот вариант отпадал сразу же. — Что ты делаешь после ужина, Гораций? — Я? Занимаюсь с парой одарённых старшекурсников, я обещал чуть подтянуть их по зельеварению. А что, ты хотел выпить кружечку сливочного пива? Слагхорн приподнял свои густые брови и посмотрел на него, заедая суп кусочком багета. — Пожалуй, не сегодня. Так, ладно, Гораций тоже был не лучшим вариантом. Провести вечер в компании слишком уж словоохотливого друга Альбуса не очень-то и хотелось. Быть может, он и поведал бы Геллерту что-нибудь любопытное, однако тратить время на праздные беседы в его планы не входило. — Мне нужно в библиотеку, взять парочку книг. А может быть, даже не парочку. В Хогвартсе хранилось самое обширное собрание книг по продвинутой магии, и некоторые из них могли бы поспособствовать решению некоторых из его проблем. Торопливо допив тыквенный сок, мужчина взял со стола лимонное пирожное и покинул зал, надеясь на свою удачу и везение. Но спустя время понял, что Надежда — дама определённо не его круга. Единственным более-менее подходящим вариантом казалось просто остановить кого-либо и спросить. А не подскажете ли, как пройти в библиотеку? Я стал слишком стар, мальчик, у меня склероз, а эти чёртовы коридоры все такие одинаковые… — Вам нужно выше, сэр, к библиотеке по следующей лестнице! Мальчишка, указавший ему направление, сбежал мимо него и исчез в дверном проёме, сжимая в руках стопку книг. Геллерт проводил его долгим взглядом, который затем перевёл на очередной пролёт. Опять эти ступеньки… Но делать нечего. Мужчина вздохнул, с опаской ступая на лестницу, что вела наверх, но, разумеется, по закону подлости где-то в середине пути дрогнула и резко начала менять своё направление. Отлично. Просто замечательно. Мне уже в самом деле хочется просто вернуться обратно и поменяться с тобой местами, Альбус. Это будет даже просто. Все эти заклинания на входе сработают как часы, стоит мне только появиться, то-то Сэвидж обрадуется. Геллерт нахмурился, оглядывая лестничное пространство и прикидывая, как ему добраться до нужного пролёта. Если подняться чуть выше, пройти один коридор, свернуть направо и снова спуститься, то он окажется именно там, где нужно. Задача была наипростейшая, но со всеми этими зачарованными поворотами оказалась совершенно невыполнимой. Когда пятый этаж встретил его запертой дверью, вынуждая подняться ещё выше, а потом и вовсе сменился восьмым, Геллерт окончательно потерял присутствие духа, молчаливо слоняясь по пустынному коридору. Нет, так он уж точно никуда не придёт. С тем же успехом можно было просто постоять час-другой на месте и поберечь уставшие ноги. Геллерт хотел присесть, однако здесь не было даже скамеек. В Нурменгарде и то было проще с навигацией! Альбус уж явно не искал сейчас его кабинет или, скажем, столовую. Оставалось лишь надеяться, что его друга там хотя бы покормили. Зная Сэвиджа, можно было ожидать очередной подлости, с него станется поиздеваться над покалеченным. Дамблдору просто необходим был целитель, но, как сказал ранее Трэверс, вряд ли больница Святого Мунго займётся его лечением. Быть может, ему хотя бы дали обезболивающее. Костерост можно было купить и в аптеке, только станет ли кто-то утруждать себя? Наверное, нет. Как же это было иронично. Чем дольше Альбус оставался в таком плачевном состоянии, тем больше времени на осуществление своих планов было у него. Пришёл ли его друг в себя или всё ещё лежал в постели? Насколько серьёзно ему удалось покалечить мужчину и как он чувствовал себя после всего, что произошло? Физические травмы были делом десятым, но вот ментальные… Альбус всегда отличался тонким складом характера. Несмотря на его могущество, таланты и острый ум, его душа была словно лилия на ветру, со всех сторон окружённая толстыми стенами, и всё же тонкая и хрупкая, как хрусталь. Неведение было мучительным. Геллерт, всецело погружённый в мысли о своём друге, сделал ещё несколько шагов по коридору, а затем вернулся назад, не имея и малейшего представления, куда дальше идти. В этом крыле не было даже картин, которые могли бы хоть как-то указать дорогу. Обернувшись, мужчина осмотрел коридор ещё раз, и тут его взгляд внезапно зацепился за массивный дубовый портал. Кажется, его не было тут раньше, но, быть может, это просто иной коридор?.. Замок оказался не заперт, и Грин-де-Вальд подналёг на ручку, толкая тяжёлую дверь, которая отворилась бесшумно и так же тихо закрылась за его спиной. Какое-то время маг молча стоял в темноте, но спустя мгновение свечи в огромной, подвешенной к потолку люстре дрогнули и засветились мягким, чуть желтоватым светом. Альбус стоял перед ним, одетый в простой костюм-тройку, глядя на Геллерта с некоторым удивлением во взгляде. Голубые глаза волшебника были чуть прищурены, а рыже-каштановые волосы, тронутые сединой, разбросаны в некотором беспорядке по плечам. — Альбус? — Геллерт шокировано смотрел на своего друга, абсолютно не понимая, как он очутился здесь. Какой-то особенный вид магии? Очередные странные перемещения? Великий волшебник оглянулся, ожидая увидеть толпу авроров, готовых схватить истинного преступника, но таких не было. Они были одни.  — Как? Как ты попал сюда? Геллерт подался вперёд и споткнулся на полушаге, глядя на то, как чужие губы, словно зеркало, повторяют его слова, а тело совершает шаги. Он и не думал, что разочарование может быть столь сильным. Это был он сам, какое-то жалкое отражение в зеркальной стене. Надо же, а ведь он совершенно забыл, что выглядит в точности как его лучший друг. Десять баллов из десяти. С губ Геллерта сорвался горький звенящий смех, сменившийся сдержанным вздохом. М-да, эта комната его поимела. Желание увидеть этого рыжего мага и убедиться, что с ним всё в порядке, было столь сильным, что он не заметил подвоха, напоровшись на обычное зеркало. Продолжать стоять здесь и смотреть на себя было бы глупо. Но Грин-де-Вальд почему-то не мог отвести взгляд. Или не хотел. Если немного обмануть свой разум, можно было даже поверить, что Альбус действительно здесь, и что именно его голубые глаза буравят Геллерта взглядом. Ведь минуту назад это ему удалось?.. Порывисто мужчина пересёк комнату, оказываясь к зеркалу вплотную, практически прижимаясь к нему лбом, дабы ощутить холодную безжизненную поверхность, которая просто не могла быть правдой. — Я хочу видеть настоящего Альбуса. Я не хочу смотреть на себя! Покажи. Мне. Альбуса! Мужчина замахнулся, но остановил себя в паре сантиметров от зеркальной глади, бессильно опуская руки, сжатые в кулаки, на стекло. — Покажи мне! Я хочу увидеть его! Сначала не происходило ничего, но стоило Геллерту в очередной раз моргнуть, как на него посмотрело его же лицо, заставившее отпрянуть, а затем резко податься обратно к зеркалу. Галлюцинации усталого разума? Игра воображения? Магия? Что же это было? Грин-де-Вальд не знал и не хотел знать, куда больше его интересовало просто то, что он видел сейчас. Кончики пальцев проскользили по зеркалу, обводя контур лица… Неужели со стороны я выгляжу именно так? Спутанные светлые волосы лежали врассыпную, а лицо осунулось от усталости и боли. Разномастные глаза внезапно посмотрели прямо на него, словно Альбус мог его видеть, но то выражение, которое было в них, совершенно не походило на что-то, что Геллерт мог видеть на своём лице. Сложно принять тебя с моей внешностью, Альбус. Чужой взгляд потух. Его друг посмотрел куда-то в сторону, а перебинтованная ладонь коснулась щеки. Где он был? Что делал? Радовало хотя бы то, что Альбус был в сознании, хотя, быть может, маг просто бредил наяву, а всё это было творением его воспалённого разума. Чужие губы произнесли какие-то слова, но Геллерт не мог их расслышать. Нет, это явно не было иллюзией. Что это, магическая стена? Какой-то артефакт? Зеркало, которое показывает то, что он хочет увидеть? Он слышал о парных зеркалах, которые могли позволять волшебникам общаться, но никогда не встречал ничего подобного. Маг задрал голову вверх, но зеркало уходило куда-то в потолок и прилегало к стене, точно влитое. Пальцы проскользили по его ровной глади, пытаясь нащупать стык, мужчина прошёл от стены до стены, но не обнаружил никакой неровности. Вернувшись к центру, Геллерт вновь вгляделся в чужое лицо. Видеть Альбуса было тяжело, но Грин-де-Вальд не мог оторвать взгляда от лица своего друга и чувствовал, как вопреки его воле сердце буквально сжималось в тисках от тревоги. Что-то происходило там, прямо сейчас, и это внезапно показалось ему куда важнее всех его планов. Прижавшись щекой к холодному зеркалу, Геллерт глухо зарычал от непонимания того, как управлять этой штукой. Он не мог очутиться рядом и уж тем более не должен был даже думать о том, чтобы сотворить какую-нибудь глупость и пустить всё под откос. Он являлся лидером, которому следовало держать лицо в любой ситуации и уж точно не испытывать таких чувств и не иметь привязанностей к своему врагу. Общее благо представляло собой нечто куда более важное, чем Альбус Дамблдор, но как-то от этой мысли ему не становилось легче. О, это была дурацкая жестокая шутка. Этот замок, должно быть, играл с ним, а он так наивно позволял ему это. Геллерт в бессилии опустился на холодный пол, подбирая ноги под себя и глядя на зеркало с нескрываемой агрессией.  — Я сожгу тебя к чёртовой матери, если ты не покажешь мне всё. Или хотя бы позволь мне подслушать.