Stay Silent

Сколько Фриск себя помнила, она всегда была тихоней. Вежливой, тихой, послушной, не докучающей никого своими жалкими желаниями. Прилежное поведение, никаких драк и ссор, вечно у себя на уме, вечно в своей голове. Все воспитатели обожают таких детей и иногда дают им чуть больше любви и внимания, чем остальной толпе. Поэтому Фриск всегда слушалась и держалась в стороне от конфликтов. И поэтому, оказавшись в опасной ситуации, она понятия не имела, как поступить. - Я предполагала, хотя не могла поверить, что это действительно случится, - Чара продолжала улыбаться, ее голос звучал нервно и прерывисто. – Она подарила мне эту силу... но я знала, что она не может длиться вечно. Женщина шагнула вперед, и застывшая в недоумении девочка вздрогнула, снова накинулась на ручку двери. Та ожидаемо не поддалась. В нарастающей панике Фриск обернулась, ища глазами хоть что-то, что могло бы помочь. Что-то, чем можно себя защитить, куда можно сбежать и спрятаться. - Тише. Тебе вовсе не нужно меня бояться, - Чара почти промурлыкала эти слова, однако широкая, приклеенная улыбка на ее лице заставляла сомневаться в их правдивости. – Я не хочу причинять тебе вреда. В ответ Фриск развела ладонью в сторону, говоря женщине держаться подальше. Та остановилась на секунду, но только для того, чтобы достать из рукава спрятанный там кинжал. Чара подняла его, и девочка застыла на месте. Отчаянно, Фриск пыталась вспомнить, чему ее учили в школе. Что делать при встрече с незнакомцем. Позвонить в полицию – определенно не вариант. Закричать – не лучшая идея, когда рядом стоит вооруженная женщина, готовая заткнуть тебя в любой момент. Черт, даже если бы она закричала, ничего бы не изменилось! Она не может позвать на помощь – а крик можно списать на случайность или детскую выходку. К тому же… никто не гарантирует, что кто-то услышит ее. Женщина повернула ладонь с кинжалом так, чтобы неровное лезвие находилось на уровне глаз жертвы. Сейчас, в нормальном освещении, Фриск могла как следует рассмотреть ритуальный кинжал. Клинок листовидной формы, с кровостоком поперек него, сделан из потускневшего бурого металла – меди или бронзы. Судя по сохранившимся темным разводам, он уже не в первый раз грозится отнять чью-то жизнь. Один вид клинка приводил девочку в ужас. Женщина сделала шаг вперед, - и нервы Фриск не выдержали. Она в панике рванула вперед. Далеко убежать ей не удалось. Рука Чары схватила ее за ворот куртки и грубо дернула, притянула к себе. Девочка попыталась выкрутиться, и тут же остановилась. Холодное, шероховатое прикосновение обожгло кожу под подбородком. - Не сопротивляйся, - тихо прошептала Чара прямо ей на ухо, – и молчи. Мы ведь не хотим, чтобы вдруг случился какой-нибудь… инцидент? Отведя глаза от рукоятки кинжала, девочка осторожно кивнула. - Умница, - Чара опустила руку с оружием, к большому облегчению Фриск. – А теперь пойдем. Все еще держа ее за плечо, женщина повела ее в гостиную. Девочка так сильно сжала лямку рюкзака, что пальцы побелели. Снова, будто повторяя потерянное воспоминание, Чара усадила ее за стол и принялась возиться с чаем. Сама она стояла по другую сторону, внимательно следя за Фриск. Та боялась даже пошевелиться. Наполнив одну чашку, Чара взяла нож в зубы (не рискнув положить его на стол) и подняла подол своей робы. Под ней скрывалась вполне повседневная одежда – джинсы и футболка, край которой едва выглядывал и закрывал собой пухлый карман. Из него Чара вытащила маленькую бутылочку с белой жидкостью внутри. Открыв ее, она отмерила чайную ложку и вылила жидкость в чай. Жидкость была густой как сливки, пахла цветами и оставила на поверхности воды жирную пленку. Она наводила воспоминания о Белой Клаудии. Закончив, Чара спрятала флакон и протянула чашку девочке. Она неуверенно посмотрела сначала на жидкость, потом на женщину. Взяв кинжал в руки, Чара пояснила: - Это всего лишь цветочный бальзам. Не волнуйся, ты просто уснешь… и ничего не почувствуешь. Фриск не была уверена, что эту жидкость можно пить, однако под пристальным взглядом Чары подняла чашку. Она обожгла ладони теплом. Планирование никогда не было сильной стороной Фриск, поэтому она сделала первое, что пришло в голову. Она выплеснула горячую жидкость в лицо Чаре. Немного промазала, но результат стоил того. Женщина, вскрикнув, отступила и схватилась за лицо; кинжал звякнул и покатился под стол. Не теряя времени, девочка сорвалась с места, унеслась в коридор и заперлась в единственной комнате в его конце. Это оказалась спальня Чары. Фриск припала спиной к двери. Дрожащие колени подогнулись, и она едва не упала. Мгновением позже дверь содрогнулась от удара. - Черт тебя побери! – еще удар. Чара зашипела, очевидно, вытирая остатки чая со своего лица. Затем, более размеренным тоном, продолжила: - Я знаю, что ты в ловушке. Бежать тебе некуда. Открой замок, и я тебя не трону. – Он помедлила. Добавила: - Клянусь Богом. Но у Фриск больше не было причин верить ее клятвам. Ее взгляд лихорадочно метался по комнате, пытаясь зацепиться за что-нибудь нужное. Двуспальная кровать, аккуратно застелена. Тумбочки и комод с книгами, шкаф для одежды, белые занавески на балконных окнах. Чистота и ничего лишнего. Решившись, девочка ринулась к балконной двери. Ее встретила сырая прохлада и серый, угрюмый вид пустых улиц за металлическим забором. Второй этаж, прыгать страшно, но еще страшнее – слушать, как Чара со скрежетом выламывает замок своим ритуальным кинжалом. К счастью, рисковать ей не пришлось, совсем рядом нашлась пожарная лестница. Забросив на плечи рюкзак, Фриск перелезла через решетку на соседний балкон, забралась на перила и ступила на ржавую лестницу. Та неуверенно заскрипела, но девочка не обратила на это внимания и быстро спускалась вниз. Грохот распахнувшейся двери подсказывал ей, что времени мало. Лестница заканчивалась где-то в трех метрах над землей, девочка опустила ступеньку и спрыгнула. Приземлиться на ноги не получилось, но она упала на рюкзак, который принял на себя удар. Перевернувшись, Фриск поднялась на ноги – как раз чтобы встретиться взглядом с Чарой, которая выскочила на балкон. Ее обычно бледное лицо было красным от ярости. Выругавшись, она развернулась и вновь исчезла в квартире. Вдохнув поглубже, Фриск понеслась к металлической калитке, выбежала на улицу и понеслась куда глаза глядят. Из тумана вырастали здания, и девочка металась по углам, чтобы запутать преследовательницу. Она промчалась по узкой аллее, мимо мусорных баков, вскочила в калитку, проигнорировав знак «Осторожно, собака!», пронеслась по двору. Снова калитка, тонкая нить переулка, зажатая между двумя высокими кирпичными зданиями. Кажется, целая вечность прошла, прежде чем она остановилась. Чересчур узкий, замусоренный и тихий проулок не казался очень уж безопасным местом. Но здесь никого, и бежать дальше уже не было сил. Фриск бросила рюкзак на землю и села на него, вытянув ноги. Сырой и холодный, воздух царапал горло, но девочка жадно глотала его и никак не могла отдышаться. Ей никогда не приходилось бегать так быстро и далеко, и она гордилась собой. И радовалась, что не прогуливала уроки физкультуры, зная, что тренировки ее тщедушного тела когда-нибудь окупятся. Переведя дух, она убрала со лба липкие от пота волосы и прислушалась. Сайлент Хилл продолжал молчать, как и прежде. Она встала и продолжила свой путь. Чем скорее она выберется отсюда, тем лучше. Проулок – крохотная расщелина между горами многоэтажек, - петляла вперед. Он заводил в тупики, заставленные мусорными баками, закрытые ржавым решетчатым забором. Водосточные трубы вились по стенам, переплетались как клубки рыжих змей. Где-то с неприятным стуком капала вода. Противно пахло старым гниющим мусором. По крайней мере, сейчас у нее было время подумать над собственной глупостью. Миссис Гордон часто предупреждала, что с ее детской наивностью Фриск попадет в беду. И хотя девочка старательно пыталась казаться взрослой, все ее инстинкты отключались перед жаждой любви. Она раздраженно пнула пустую пивную банку, и та с оглушительным грохотом врезалась в переполненный мусорный бак. И ведь она знала. Такое уже случалось. И все равно, стоило Чаре проявить немного уважения к ее существованию, и все, она превратилась в наивную дурочку. Она поверила, что кто-то мог проявить к ней доброту, не ожидая ничего взамен, как нелепо и смешно. Никто не нуждался в ней с самого рождения, - так с чего бы Чаре быть исключением? С чего бы кому-то вообще проявлять теплые чувства к такому ничтожеству как она? – ну, только если они не хотят принести ее в жертву языческим богам или еще в этом роде. Злые слезы защипали в глазах, Фриск поморщилась и быстро смахнула их. Она жила с этим всю жизнь. Какой смысл плакать? Давно нужно было смириться. Она никому не нужна, - и никто не нужен ей. Она найдет способ выбраться из этого города, позвонит в полицию и расскажет про культистов и их черные дела. Их посадят, а она станет героиней. Тогда-то миссис Гордон не будет выставлять ее глупым ребенком. Все еще злясь на себя за наивность, Фриск потерялась в мыслях и не заметила, как стремительно темнеет вокруг. От ослепительной фрустрации она очнулась, когда споткнулась обо что-то невидимое в темноте. Только сейчас она поняла, что огрызок серого неба исчез в сумеречной мгле, а аллею накрыли глубокие тени. Она и не думала кончаться, а все уводила куда-то вглубь, как пещера. Девочка растерянно оглянулась вокруг. Неужели она так задумалась, что выпала из реальности на несколько часов? Или уже поздно, поэтому так быстро стемнело? Но почему тогда переулок кажется таким длинным? Город маленький, она давно должна была попасть на другую сторону улицы. Какая-то чертовщина творилась в этом месте, и она знала, что наркотик не был тому причиной. В одно мгновение ей захотелось развернуться и пойти обратно, но разумная мысль прервала страх. Темнота – всего лишь иллюзорная опасность, а вот Чара была вполне себе реальной угрозой. Пересекаться с ней не хотелось ни в коем случае. Порывшись в рюкзаке, она вытащила карманный фонарик, украденный из кладовой, - еще одно преступление на ее совести. Щелчок, и яркий желтый кружок осветил ее узкий путь. Засунув фонарик в нагрудный карман куртки, Фриск продолжила идти вперед, теперь медленнее и осторожнее. Черное небо над ней зарычало, и мелкие капли дождя застучали по трубам. Странно, но холодный воздух становился все более горячим и спертым, словно она застряла не на улице, а в тесном непроветриваемом помещении. За очередным поворотом оказался закуток, заваленный мусорными мешками. Они источали тошнотворно-сладкий запах гнили, который привлекал облака насекомых. Под этой свалкой растеклись полузасохшие, багряные лужи, где все так же копошились мухи. Фриск зажала нос пальцами и отвернулась. Как-то раз она видела такую мерзость, когда кто-то из поваров выбросил в мусорный контейнер мешки с протухшим мясом. Вонь от него пошла по всей игровой площадке, и начальнику рабочего штаба Раналдо пришлось звонить в санитарную службу, чтобы убрать все это. Девочка поспешила вперед, сдерживая рвоту. Ее привлек свет в конце аллеи, и, воодушевленная, Фриск помчалась вперед. Дождь нарастал, гремел по крышам, потеками бежал по стенам. Оранжевый свет разрастался, и девочка летела на него, как мотылек. Ей не повезло – это оказался не уличный фонарь, как она надеялась, а очередной мусорный бак. То, что в нем находилось, горело жарким пламенем, которому не мешал никакой дождь. Огонь сильно коптил стены и решетчатый забор, а дым от него отвратительно пах – резкий химический как от бензина смешивался с горьким запахом горелого мяса. Теперь в ее горле свернулся не только комок рвоты, но и страха. Все эти пугающе ненормальные вещи, странным образом оказавшиеся в одном месте, создавали впечатление какого-то абсурдного кошмара. Словно наркотический бред, в одночасье оживший по велению темного разума. Судорожно выдохнув, девочка отвернулась и хотела направиться дальше, но резко остановилась. Пляшущие тени от языков пламени рассеялись под светом фонарика – и на решетке забора стал отчетливо заметен человеческий силуэт. Фриск отошла в сторонку, выключила фонарик, но потемневший образ не спешил двигаться. Подождав немного, вслушиваясь в шипение пламени и рокот дождя, девочка шагнула вперед. Желудок скрутился в ледяной клубок, ноги налились свинцом. Она повернула и наконец смогла рассмотреть человека за углом забора. Ей пришлось укусить свою ладонь, чтобы не закричать в голос. На заборе висела девушка – точнее, то немногое, что от нее осталось. Висела она на огрызке шипованной проволоки вокруг своей шеи и смотрела на Фриск пустыми глазницами. Дворовые животные сильно погрызли ее, обглодав руки и грудную клетку до костей, нижней части тела у трупа не было вообще. Только останки лица, волос и красной блузки еще позволяли определить, что это была женщина. Фриск отошла и сползла по стене на землю. Убрав руку, она судорожно глотала воздух, но его все равно не хватало. Реальность перед глазами плыла, кровь стучала в голове как тревожный набат. Девочка зажмурилась, надеясь, что увиденное исчезнет само собой. Успокоилась она не сразу. Подавив панику и тошноту, Фриск поднялась на полусогнутые, дрожащие колени. Тело не исчезло, но девочка набралась смелости, чтобы неуверенно подойти поближе. Под трупом еще стояли красные туфли на каблуках. Рядом, по переулку, были разбросаны клочки красной ткани, изорванные страницы и обгрызенные кости – то, что осталось от ног девушки. Фриск собрала несколько намокших бумажек. Буквы на них сильно растеклись. «…оторые из них …льше не узнают меня. Вчера Кэтти наброси… на меня со ска…лем. Она визжала и кусалась как ...тное, пока мы не заперли ее в палате. Мне пове… если не двигаться и молчать, они не заметя… Оста…е пока держа… но это ненадолго. Скоро они все сойдут с у… как и я. Как и все в этом гор…». «…аметила первые признаки… знала, что стану та… Я обречена. Мы все обречены». «…этти вырвалась и убила М… а потом сожрала ее труп. Никто не обратил вни…». «…кровь течет из всех кранов в туал… хочу пить. Хочу сожрать Кэт… перь я тоже...». «…жен наркотик. Туман в глазах. Голод убивает ме… учше это сделаю я». Рядом валялась и обложка дневника, но остальных страниц не было. Посмотрев на заляпанные страницы еще раз, Фриск положила их стопкой рядом с красными туфлями. Все это не может быть правдой. Все это… не более чем чудовищный туманный кошмар. Один из тех, что тревожит ее каждую ночь. Совсем близко заскрипели о камень когти, громыхнул лай, сменился взволнованным рычанием. Тени вновь затанцевали в языках пламени, принимая форму огромной звериной морды. …ей всего лишь нужно проснуться. Медленно, шаг за шагом, отходить назад. Существо вырастает в размерах, его тень занимает собой весь холст ржавой решетки. Аккуратно скользить вдоль стены, прячась в темноте. Шаг, еще шаг. Рука натыкается на что-то острое. Впереди вырастает завал строительного мусора. Существо коротко рыкнуло и вышло под неровный свет пламени. Очевидно, поэтому ей не стоило игнорировать знак «Осторожно, собака!». Чудовище действительно напоминало собаку, - но огромную, с человека размером. Обросшее грязной серой шерстью, оно двигалось сгорбившись, на двух лапах. Иногда оно припадало к земле, шумно втягивало воздух и рычало, показывая ряды неровных желтых клыков. На истощенном остове его тела еще болтались остатки одежды. Словно вервольф из жутких легенд, вышедший на охоту в ночь. Зверь повернул голову и уставился на застывшую у стены Фриск. Длинная шерсть на холке закрывала его глаза, что казалось, будто их нет совсем. На мгновение она перестала дышать; колотящееся сердце, казалось, тоже застыло, чтобы не привлечь внимание своим стуком. Монстр осмотрел проулок, наклонился и стал обнюхивать валяющиеся на земле кости. «Если не двигаться и молчать, они не заметят»… об этом ли писала погибшая девушка? Видела ли она таких же чудовищ перед своей смертью? Или, - что гораздо более вероятно, - все это чей-то жуткий кошмар, ведь таких созданий не существует. Не может существовать. Монстр погрыз сухие кости и раздраженно разбросал их, незаинтересованный. Он шумно чихнул, втянул носом воздух и принюхался. Облезлая морда снова повернулась к девочке. Учуяв что-то другое, монстр поднялся и стал приближаться, медленно и неизбежно, закрывая собой весь переулок, отрезая пути к спасению. Едва сдерживая крик, Фриск огляделась вокруг. Через завал не пройти, куски бетона, дерева, арматуры и прочего строительного мусора не слишком походили на оружие. Девочка протянула руку и нащупала предмет, о который порезалась – палку с вбитыми в нее гвоздями. Вцепившись в нее руками, Фриск стала осторожно вытягивать ее из кучи. Чудовище зарычало, привлеченное шумом. Оно подняло голову, погрызенные уши стали торчком, куцый хвост замотался по сторонам. Не обращая внимания на занозы, въевшиеся в ладони, Фриск отчаянно дергала палку, пока та со скрежетом не поддалась. Она схватила оружие двумя руками, монстр взревел. Он встряхнулся, капли воды разлетелись от мокрой шерсти. Припав на четыре лапы, зверь ринулся вперед. Когда облезлая морда показалась совсем близко, Фриск ударила изо всех сил. От рывка палка едва не выскочила из дрожащих рук, чудовище взвизгнуло и отпрянуло. Торчащие гвозди разодрали его нос. Ее триумф был недолгим. Издав взбешенный рев, зверь прыгнул прямо на нее. Закричав, Фриск ударила вслепую. Палка приземлилась на морду, когтистая лапа пронеслась у ее плеча и оставила зарубки на стене. Позабыв обо всем, девочка отчаянно махала своим оружием, обрушивая его на мохнатую тушу снова и снова. Завыв отчаянно и зло, чудовище отпрянуло, словно побитая псина. Оно пятилось на четырех лапах, смотрело на девочку с оскалом, но не спешило уходить. Слюна и пена капала с его морды, зверь клацал челюстями и кружил рядом с опасной жертвой. Фриск вцепилась в палку и следила за его движениями, чувствуя, как каждый нерв в ее теле дрожит от напряжения. Где-то в ночи, за шумом дождя завыла сирена. Оскалившись, зверь сделал последний отчаянный рывок. На этот раз, уверенно, со всей силы, девочка ударила его по макушке. Туша монстра влетела в нее по инерции и сбила с ног, ударила о неровные бетонные плиты. Бесшумно, девочка упала на мокрый асфальт. Чудовище взвыло от боли и, поджав хвост, отступило. Его череп треснул, как орех, из раны сочилась темная кровь. Издав последний безнадежный крик, монстр развернулся и сбил бочку с горящим мусором. Закопченный металлический бак развернулся, огонь перекинулся на шерсть. С воем зверь умчался прочь. На земле остались тлеть остатки мусора и обожженные кости. Копоть и ржавчина, капли крови и дождя смешивались перед глазами в единую картину адского пламени.

***

Холодная мочалка раз за разом целовала ее лоб и щеки. Что-то насмешливо хрюкало над ухом, шлепало по лужам, игриво тянуло за волосы. Застонав, Фриск открыла глаза. Белый комок радостно запрыгал вокруг, затявкал. Реальность расплывалась пятнами, словно водянистая акварель, кровь пульсировала в ушах. Тяжело, со стоном, девочка поднялась на руки, затем неуклюже села, прислонившись к стене. Белый комок подбадривал ее лаем. Ну конечно же, это был всего лишь сон. Она просто устала и сама не заметила, как уснула в этой темной сырой аллее. Отголоски ужасного кошмара еще играли в ее голове яркими красками. Но зрение прояснялось, появлялась реальность вокруг, и иллюзии отступили прочь. Все тот же серый проулок. Тупичок, заваленный мусорными мешками. Ржавая калитка. Старый решетчатый забор. Туман и слякоть, тихий город в отражении длинных луж. Выделялась только одна деталь. Четверолапый комок шерсти, который плясал вокруг. Швейцарский шпиц, ухоженный и наверняка домашний, но без ошейника. Пес возбужденно махал коротким хвостом, высунул хвост и тяжело дышал, ожидая, пока Фриск потреплет его по холке. Он с радостью дал себя погладить и вылизывал девочке ладони, слушая ее слабый смех. Придя в себя, Фриск поднялась на ноги. Тело ломило от слабости, на ладонях краснели порезы и кровоподтеки, на коленях набухли синяки. Подбородок и щека разодраны, из носа снова сочилась кровь. И самое ужасное – ее одежда оказалась сырой и грязной. Мистер Раналдо будет в бешенстве. К черту этот город, она натворила достаточно. На всякий случай она прошлась вперед, чтобы подтвердить свою правоту. Конечно же, никаких гниющих мешков и повешенного тела не было и в помине, как и завала – на его месте была обычная калитка на другую сторону улицы. Только рядом, на асфальте, одиноко валялась палка с гвоздями, наверняка вывалившаяся из мусора. Подумав немного, Фриск подобрала палку и вышла из проклятого переулка. Белый шпиц поскакал за ней. Палка – не слишком серьезное, но все же оружие. И Фриск была рада за то хрупкое чувство безопасности, которое она дарила. Видимо, она не слишком долго спала, потому что Сайлент Хилл за это время вообще не изменился. Все то же серое марево, пустые улицы, облезлые дома. Пес крутился под ногами, принюхивался. Затем с лаем помчался в густой туман. Не желая терять единственного компаньона, Фриск побежала за ним. Из дымки вырос перекресток, и девочка остановилась у дорожного знака. Линдси-стрит, Сандерс-стрит… ничего знакомого. Только одна стрелка привлекла ее внимание – Вилтц-роуд. Дорога, которую назвала Чара. Дорога, которой она пришла сюда! Облегчение и радость накатили на нее волной, и Фриск помчалась вперед со всех ног. Таинственный шпиц исчез так же быстро, как и появился, но ей уже было не до него. Главное – выбраться из проклятого места и больше никогда, никогда сюда не возвращаться! Что бы ни произошло в этом городе в прошлом… она больше не хотела знать. Поэтому, беззаботно мчавшаяся вперед, она едва успела затормозить, когда впереди разверзся обрыв. Едва не упав, она остановилась у самого края асфальтового покрытия, который когда-то был трассой. Неуверенно отошла назад, затем протерла глаза, ущипнула себя. Но нет, вид перед ней не исчез, как она надеялась. Дороги, которой она пришла сюда, больше не было. Как будто какой-то взрыв или землетрясение произошло за то короткое мгновение ее сна, обрушив дорогу-серпантин в приток озера Толука. Другого ее конца даже не было видно за туманом. Только обломанная плита и одиноко стоящий на ее краю автомобиль, который вот-вот грозился кануть в бездну внизу. Ее надежда лопнула, словно проколотый воздушный шарик, оставив после себя лишь страх неизвестности. Отвернувшись от уничтоженной дороги, девочка вновь повернулась к молчаливым улицам. Такое чувство, будто Сайлент Хилл не хотел ее отпускать. Будто сам город звал ее в свои глубины. Манил ее своими тайнами, пугал ее своими кошмарами. Раньше Фриск бы назвала себя дурочкой за такие глупые размышления… но находясь здесь и сейчас, она больше не знала, чему верить и где заканчивалась знакомая ей реальность. Так или иначе, ей придется искать путь в обход. Должен быть другой способ покинуть город, и она обязательно его найдет. Продумать свой план получше она не успела – издалека донеслись шаги. Тихие, но быстрые, прекрасно слышные в совершенной тишине, они приближались сюда. В тумане начал вырисовываться высокий силуэт. Фриск юркнула за брошенную машину, и силуэт приобрел знакомые очертания. Чара остановилась у края разлома и задумчиво хмыкнула. Подол ее робы был поднят и подвязан поясом – чтобы не мешал бежать. В руке она держала знакомый кинжал. Постояв на краю немного, женщина развернулась и направилась обратно в город. Она оглядывалась по сторонам, высматривая что-то пронзительно-острым взглядом. Затем – исчезла в тумане, так же стремительно, как и появилась. Фриск судорожно сглотнула, прижав к себе палку. В жизни ничего не бывает так просто.