Коричневое фортепиано

Дом совсем не изменился с того времени, когда парень был тут в последний раз: кажется, 4 месяца назад? Папины книги все также покрывались пылью на полочках, сделанных умелыми руками сына. - Папа совсем не следит за книгами, - из уст поникшего Юнги эта фраза звучала не как выговор, а как неловкое вступление в серьезную беседу. Женщина, возившаяся с маленькими фарфоровыми кружечками, застыла на несколько секунд. - Ты же знаешь его, милый. Он все время пропадает в кафе, говорит, что работа позволяет ему чувствовать себя молодым, - она тепло улыбнулась сыну, а тот только обиженно выдохнул. Юнги прекрасно знал, что эти книги были куплены для него, и читал их только он, так что единственным, кто протирал их, был сам Мин-младший . С двора сквозь дверь пробивались теплые солнечные лучики, и, не удержавшись, рэпер прошел к двери, дергая за ручку. Отрезвившись от громкого лая, он едва устоял на ногах: Холли прыгала на него, как заводная, не утихая ни на миг. - Я скучал, - тихое признание, сказанное для самого себя, сошло с языка так легко. Юнги вдохнул полной грудью и шумно выдохнул: хорошо быть дома. - Сынок, чай готов. Пошли, расскажешь мне кое-что, - похлопав по стулу рядом с собой, мама откинула волосы назад и принялась сверлить парня хитрым взглядом. Юнги, потрепав пуделя между ушек, оторвался наконец от разглядывания комнаты и уселся там, где ему было предложено. Мать пристально следила за каждым его движением и изменением на лице, и парню, сказать честно, еще никогда не было так стыдно взглянуть ей в глаза. - Чего ты от меня ждешь? – прожигая взглядом дыру в столе, начал Юнги. - Ты чем-то обеспокоен, ведь приехал без предупреждения. И этот твой грустный взгляд, будто ты со всем этим прощаешься... Что все это значит? Эти слова натолкнули Шугу на мысль о том, что да, возможно, в этот раз он действительно прощается с этим местом навсегда. Долгий путь заставлял сердце биться быстрее с каждым километром. В Тэгу тянуло нереально, но, когда приезжал, не мог долго тут находиться. Родители в странной манере заботились о Юнги больше, чем нужно, шумные соседи вечно пытались навязать свою дочь в жены, даже, казалось, псы по всей округе начинали лаять усерднее, чем когда-либо. Все было против него, и он так или иначе уезжал, не задерживаясь недели. В этот раз Мин не знал, зачем приехал. Ничего не изменится, когда он расскажет им… - Я расскажу тебе, но знай: какой бы не была твоя реакция, моих чувств это не изменит. - Я поняла, сынок, - ответила мать, закатив глаза к потолку. Юнги никогда не отличался сладкими речами, но за этими колкими словами всегда стояли жуткие переживания, страх, любовь и нежность. - Я люблю кое-кого. Уже давно. Юнги сжал кулаки: говорить об этом вслух оказалось сложнее, чем он думал. Мысли спутались: что же он должен сказать еще? Что тот, кого он любит – мужчина? Отрицать все мамины догадки о ориентации? - И этот кое-кто - Сокджин, - просто назвать его имя казалось таким правильным: не нужно оправдываться, не нужно говорить, что он сожалеет. - Прими это, или не принимай - все равно я не откажусь от чувств… - Почему ты думаешь, что я тебя не приму? Ты же мой сын, даже если ты гей, - пришла очередь парня на закатывание глаз. Он помотал головой из стороны в сторону: - Я не гей, это просто он… - Юнги пытался не усложнять все, не выводить этот разговор на другой уровень, ведь разговаривать с мамой о любви было чем-то новым, а значит – пугающим. Но она лишь улыбнулась тепло, словно не он, ее сын, сейчас ей говорил: «я люблю мужчину и не смогу подарить тебе внуков, о которых ты мечтаешь». - Юнги, тебе не нужно ничего больше говорить, лучше покажи мне его фотографии. Уверена, у тебя таких сотни припрятано на телефоне, - женщина подмигнула, снимая этим все напряжение и рассеивая вокруг спокойствие. Рэпер и подумать не мог, что мать воспримет все настолько легко. Куда логичнее было бы устроить бедлам, истерику, выгнать и больше никогда не подпускать к дому. - Ты же видела тысячи его фотографий и вживую не раз, зачем показывать? – глаза младшего загорелись подозрением, но в ответ получил лишь снисходительную улыбку. - Я видела миллион фотографий с красных дорожек или с выступлений, видела тысячи видео, включая ваши клипы. Но я хочу увидеть того Джина, которого полюбил ты. Сердце пропустило удар, как только он услышал это. Фотографий и правда много: уютный Джин в большом растянутом свитере и с босыми ногами, играющий в одну из своих глупых игрушек; Джин, который раскинул на кровати свои длинные конечности в форме звезды; Джин, играющий на фортепиано в студии Юнги, - фотография, сделанная исподтишка; Джин, Джин, Джин - везде он. Поразившись такому количеству, Мин хохотнул. Он не знал, что его чувства настолько очевидны: хватило бы просто взять его телефон и просмотреть галерею. Мама тепло улыбнулась и, поднявшись со стула, добавила: - А детей можно и усыновить, - парень, услышав это, прикрыл полный чая рот, чтобы не пролить жидкость на мамину любимую скатерть. - Забудь, - прошипел он, а женщина с милой улыбочкой уже ускакала на задний двор. «Видимо, все не так плохо, как я думал» Только вот, решение еще не принято. Мама отреагировала положительно, и, смотря на ее светящиеся глаза, он понял, что эти отношения, как и любые другие, могут быть счастливыми. Подперев голову рукой, парень посидел еще немного в гостиной, но через полчаса решил подняться в свою спальню. Тут ничего не менялось уже лет 10: все такая же детская атмосфера, вызывающая ностальгию. Узкая кровать, теплый плед и гора подушек - это то, что так любил Юнги. Он покинул дом слишком рано, не успев насладится этим всем, но теперь понимает, что как раз такими вещами надо дорожить – они все пропитаны воспоминаниями. "Лежать и смотреть в потолок, - скажете вы, - это не самое приятное занятие". Но рэпер так соскучился по этому спокойствию: никаких младших, за которыми постоянно надо присматривать и убирать, никакого хёна, отвлекающего от работы. Казалось бы, все прекрасно, но вот… - Я уже соскучился… - шепот отбился от стен, но ответа так и не последовало. - Привет, Шуга, - отец вошел без стука, разглядывая комнату, будто не видел ее уже сто лет. - Я просил тебя не называть меня так дома, - раздраженно ответил тот, поднимаясь со своего идеального ложа. Отец вытирал руки полотенцем и, в принципе, был в хорошем настроении. «Интересно, сказала ли ему мама обо мне и Сокджин-хёне?» - Просто шучу. Расслабься, большой и страшный рэпер, - засмеялся Мин-старший, протягивая руку для рукопожатия. Ухмыльнувшись, Юнги сжал ее и прошел мимо. - Кушать подано? - Откуда знаешь? - Знаю твои привычки, - цокнул парень и начал спускаться по лестнице. Обед проходил в тихой семейной обстановке, лишь Холли бегал вокруг стола, выпрашивая еду. Неловко было замечать переглядывания мамы с отцом, которые словно общались при помощи телепатии, не обращая внимания на сына. - Он уже знает? - Я сказала, что ты кое с кем встречаешься, и все, - подняв руки в защитном жесте, женщина засмеялась, а отец неодобрительно нахмурился. Он сжал палочки в каком-то нерешительном жесте и все же заговорил: - Мне плевать, с кем ты спишь, понятно? - Эй, притормозите коней, мы НЕ встречаемся, мы НЕ спим, что бы вы там не выдумывали, - сказал Юнги, словив на себе взгляд двух пар ошарашенных глаз. - Мы не начали встречаться, все… Сложно. Понятно? Тема закрыта. - Ну он хотя бы красавчик? – не унимался Мин-старший. - О, настоящий красавчик. Это Сокджин, - прошептала она, закрывая рот рукой, словно скрываясь от Юнги. - Я все слышу. Вы меня достали, я ухожу, - отложив палочки, парень свистнул во всю мощь и с прибежавшим Холли ушел любоваться закатом на заднем дворе. Успокоившись, он откинул голову назад, раскачиваясь на кресле-качалке, и чуть было не уснул, чувствуя, как собачонка лижет ему руку. Закат в Тэгу такой красочный! В Сеуле такое не часто увидишь, собственно, и времени-то не было созерцать закаты. В кармане жужжал телефон, но принимать вызов не хотелось. Юнги нравилась эта тишина: хотелось сохранить ее навсегда, а не слушать сейчас от менеджера, насколько опрометчиво он поступил, поехав в Тэгу на обычном автобусе. Жужжание не прекращалось, казалось, что уже голова взрывается от этого звука. Вытащив телефон из кармана, он не увидел там того, кого ожидал.

Джин-хён

И на фотке контакта сам старший, в смешных круглых очках. В общем, 10 пропущенных: три от Тэхёна, два от Чимина, и, конечно же, пять от своего любимого хёна. Может, они уже и похоронить его успели?