Ветер в Свит-Черри-Гарденс

Заморив червячка — то есть умяв три огромных бутерброда и запив их сладким чаем, — Северус тихонько подошёл к приоткрытой двери спальни Лили. Прислушался… Спит… Вот и чудесно. Ему, правда, не уснуть сейчас при всём желании — после такой-то бодрящей водной процедуры. Что ж, занятие себе он найдёт: например, разобрать до конца сумку. Под одеждой и другими необходимыми вещами для девочки обнаружился большой конверт из плотной коричневой бумаги. Северус извлёк оттуда две потрёпанные книжки в мягкой обложке и два свитка — один побольше, другой поменьше. И тот, и другой почерк он сразу же узнал. И, подумав немного, решил начать с письма Минервы Мак-Гонагалл: «Дорогой Северус! Очень тебя прошу: береги эти книги. Они — уже часть меня самой. И только ради того, чтобы помочь ребёнку с покалеченной душой, решилась я ненадолго расстаться с ними. Ей нужно показать мир, Северус. Она должна понять, как живут на свете девочки из более-менее нормальных семей. Для неё-то пока что не существует никакого другого мира, кроме гнусной тюрьмы, в которой её держали. Да, она уже начинает понимать, что люди в этом мире бывают и другие — не чудовища-извращенцы. И чем дольше она пробудет рядом с тобой, тем прочнее укоренится это в её сознании. Но за пределы вашего дома — этого крошечного мирка-убежища — выходить ей будет очень трудно. Даже при условии, что ты ни на миг не будешь отходить от неё… Если ты ещё не был с ней на улице — приготовься к тому, что она ото всех и всего будет шарахаться. Здесь поможет только одно — книги. Я отобрала из многих книг, которыми зачитывалась в детстве, две самые, на мой взгляд, подходящие: «Проделки близнецов» Эриха Кестнера и «Ветер в ивах» Кеннета Грэма. Прошу тебя, прочитай их сперва сам. Это поможет тебе потом — когда ты будешь читать девочке вслух. Представляешь, сколько слов ей будет там непонятно? И как долго и терпеливо тебе придётся объяснять ей, что такое, к примеру, детский санаторий? Кроме того, там есть места, к которым нужно девочку подготовить — то есть сказать, чтобы она не беспокоилась: с героями дальше всё будет хорошо. Никто не умрёт. Никого не будут мучить… Начать лучше с «Проделок близнецов». Они будут полезны вам обоим. Тебе — потому что помогут увидеть этот мир глазами маленькой девочки. Вернее, двух одинаковых внешне и очень разных по характеру девочек… А ей — потому что она, пройдя вместе с этими проказницами полный приключений путь, окажется в мире, где царит Счастье. И мир этот, хоть и существует лишь на бумаге, но… всё равно существует. Вторая же книга — это совсем другой мир, Северус. Мир, в который девочка сможет окунуться и вмиг забыть все горести и мучения действительности. А это ей понадобится, когда ты начнёшь попытки снять с неё Обливиэйт. Только что заходил профессор Флитвик — просил передать тебе письмо. Я вложу его в конверт вместе с этим. С любовью, Минерва» Северус бережно взял в руки «Проделки близнецов». На потрёпанной обложке были изображены две стоящие в профиль — лицом друг к дружке — рыжие девчонки: одна что-то оживлённо объясняла, другая — внимательно слушала. Северус невольно погладил ту, которая слушала. Она показалась ему больше похожей на Лили Эванс… Прежде чем открыть книгу, он решил всё-таки прочесть второе послание: «Дорогой коллега! Хочу посоветовать Вам ещё кое-что очень важное — в дополнение к этим замечательным книгам для детей. Постарайтесь, как только появится возможность, зайти в магловский музыкальный магазин и приобрести диски с симфониями Вольфганга Амадея Моцарта и «Временами года» Антонио Вивальди. Вам придётся, я так понимаю, потратиться и на проигрыватель для компакт-дисков. Но поверьте — это действительно важно. Такой несчастной, изуродованной душе, как у этой девочки, классическая музыка нужна как воздух. Вы увидите сами: ребёнок будет словно впитывать её всем существом. Это лекарство. Это чудесный способ снять нервное напряжение после мучительных попыток восстановить память или вылазок в совершенно чужой для неё мир. Симфонии Моцарта пусть звучат хоть целый день: они не мешают практически никакому делу. Скажу даже больше — помогают. Я слышал — и охотно этому верю, — что зелья, сваренные под такую музыку (если это, конечно же, не губительные для живых существ настойки), получаются гораздо лучше, чем если варить их в тишине. А уж про неприятные шумы и говорить нечего… Что касается «Времён года» — их лучше слушать вдвоём, как и читать вот те книги. Расскажите девочке всё, что знаете о временах года. Пусть она запомнит названия месяцев. Пусть постепенно начнёт улавливать в музыке весеннюю капель, кружащиеся в воздухе жёлто-красные листья или метелицу. Она так мало времени проводила под открытым небом, что, считайте, не видела ничего, к чему так привыкли мы. Тем более что в Лондоне не очень-то понаблюдаешь природу… Старайтесь хотя бы почаще гулять с ней в парке — когда людей там поменьше. Желаю удачи в Вашем нелёгком и чрезвычайно важном деле. Искренне Ваш, Филиус Флитвик» Невесело вздохнув, Северус положил оба письма на тумбочку возле кровати. И, забравшись под одеяло, открыл «Проделки близнецов». Читал он до тех пор, пока его не сморил крепкий-крепкий сон…