Однострочники во льду

- Ауылым көшіп барады…* - тихо поет Отабек, крепко и надежно держа в объятиях спящего Юру. Поет и сам потихоньку засыпает, убаюканный колыбельной, теплом чужого тела и спокойной, умиротворенной радостью от того, что завтра будет новый день. Вот уже почти три года Алтын засыпает с такими мыслями. А просыпается от того, что Плисецкий под боком начинает возиться, то сворачиваясь плотным клубочком, то потягиваясь с невероятной, какой-то даже кошачьей грацией, потом все же выбирается из теплой постели, осторожно, чтобы не потревожить спящего, и, шлепая босыми ногами по полу, уходит на кухню. Готовить завтрак. Отабек не спит, но продолжает лежать неподвижно, притворяясь. Слушает, как шумит вода в ванной, как Юра ходит по дому, разговаривая с кошкой, звякает на кухне посудой. А потом по квартире расплывается потрясающий запах кофе, и Алтын улыбается неуловимо, зная, что вот-вот будет то, ради чего он ждал эти полчаса. Иногда будит громкий панический вопль «Бека! Мы опаздываем!». Конечно, они везде успевают вовремя, ведь Отабек знает даже такие утра. Знает, но все равно смакует каждое и каждый раз слушает, как Плисецкий, не стесняясь в выражениях, громко комментирует дорожную ситуацию в Питере по пути к Ледовому. Иногда Юрка плюхается обратно в постель с телефоном наперевес, восклицая что-нибудь в духе «Ты только посмотри, они опять! Совсем, бля, охуели!» и тыкая «спящего» казаха локтем в бок. Алтын знает, что за этим последует демонстрация фото из инстаграма Никифорова, Джей-Джея, а то и Поповича, но все равно любит и такое утро тоже. Потому что именно в такие моменты Ледяной Тигр России чаще всего украдкой касается тонкого золотого ободка на безымянном пальце. Но больше всего Отабек любит те дни, когда нет утром тренировок и некуда спешить. В такое утро Юра возвращается в спальню, раздергивает шторы и, почти светясь в солнечных лучах, льнет к казаху ласковым котенком, нежно шепча на ухо и почти касаясь губами. - Просыпайся, мишка, завтрак готов… *** - Ешь, айналайын**, вырастешь большим и сильным, настоящим чемпионом, - уговаривает отец. - Кушай кашу, садағаң кетейін**. Вкусная какая каша, - жалобно вторит ему мать. Отабек смотрит в свою тарелку и почти с ненавистью ковыряет стынущую овсянку ложкой, искренне недоумевая, как ЭТО, похожее на результат хорошего насморка, может быть вкусным. - Будешь есть кашу, сможешь хорошо кататься и победить на чемпионате, - прибегает отец к последнему доводу. Действует, и мальчик все же мужественно запихивает в рот пару ложек овсянки. Каша липнет, тянется и скользит на языке, наводя Отабека на мысли о большом виденном в саду слизне, оставляющим за собой влажные скользкие дорожки. Начинает подташнивать, но победа важнее, и юный фигурист тяжело сглатывает, снова угрюмо утыкаясь в тарелку с остывшей и окончательно слипшейся кашей. Мать со вздохом убирает банку варенья обратно, понимая, что делу та никак уже не поможет. Иногда, Алтын младший своим упорством мог превзойти всех детей на свете. *** Пока в чашках стынет кофе, Отабек принимает душ, а потом является в кухню в одних домашних штанах, приглаживая пятерней влажные волосы. Алтын знает, что если Юра хитрым котом просочится в ванную, то о завтраке можно забыть. Они выйдут вместе часа полтора спустя, когда кофе уже совсем остынет, и устроятся в постели, касаясь разгоряченной, чувствительной кожи губами и кончиками пальцев. Ежась, подрагивая и наслаждаясь близостью друг друга. Но сейчас Плисецкий только окидывает казаха заинтересованным взглядом, в котором пляшут бесенята, и мужчина чувствует, как на скулах зажигается румянец. Отабек благодарен за смуглую кожу – на ней румянец почти незаметен, не то что на гладкой и белой юриной. Надо же, три года уже прошло, а все словно впервые дружить предлагает. Но каждое такое утро бесценно. - Сегодня с орехами. На столе дымящиеся кружки с кофе и две тарелки. Алтын привычно не смотрит в свою. Ест, слушает болтовню Плисецкого, кивает в нужных местах, не отводя взгляда. Юрка, кажется, светится изнутри, замечает, что с миндалем получилось вкуснее, чем с грецким, бормочет «Завтра с клубникой приготовлю» и отчего-то краснеет. И это самое ценное и прекрасное, что только может быть в жизни. Ведь настоящая любовь сильнее какой-то овсянки. __________________________ * Мой аул уехал вдаль (текст песни Musicola - Казахская колыбельная) ** Малопереводимый казахский фольклор, используемый при обращении к маленьким детям (чаще всего при просьбах, уговорах, увещеваниях). Аналогичен словам «миленький», «родненький» и т.п. в форме «пожалуйста»