За мгновение до...

Снейп бесцеремонно схватил за руку слишком беспокойную Гермиону. А в ответ вновь получил такое крепкое рукопожатие, будто девчонка висела над пропастью. Демонстративно повернувшись спиной к бывшей соратнице, которая теперь сама еле сдерживалась, чтобы не покалечить действующего директора, Северус утянул ее туда, куда МакГонагалл точно не рискнула бы ворваться. И только в личных покоях позволил себе сгорбиться и кулем осесть на низенький диванчик. Ножки у того были настолько короткими, что собственные пришлось вытянуть, скрестив лодыжки. С некоторых пор, очутившись на нем собственным седалищем, а не наблюдая с высоты роста за старым магом, он понял к чему такая вычурность. Жестом указал на стул около круглого стола, покрытого темно-зеленой бархатной скатертью с золотыми кистями. Гермиона уселась. Прямая, как палка, сложив руки на коленях. Видно было, что нервничает она на порядок сильнее, чем в его доме. Умная девочка! Вопрос сформулировался сам собой. — Как вы сюда пробрались? — спросил он чуть угрожающе. — Вы же видели — в форме ежа… — недоуменно ответила она. — Позвольте, но я заметил так же и вашего провожатого, а значит, анимагию вы не освоили. Это вам не в укор. Ума у вас достаточно. И я не хочу показаться врагом. Но ваш декан должна была найти вас, чтобы трансфигурировать. Спрашиваю еще раз: где и когда? — Я трансгрессировала возле Хогсмида… — Отлично! Над всей деревней установлен купол сигнальных чар. А вам как-то еще нужно было подать весточку о себе. Если за вами явятся, я вынужден буду сказать, что изловил вас и допрашиваю. — А почему бы не объявить о моей готовности к сотрудничеству? — она понимала, что морозит глупость или хотела казаться чуть менее умной для отвлечения внимания. — Хм, — Снейп сделал вид, что и правда взвешивает ее предложение. — Не знал, что вы и впрямь собираетесь сдать друзей. Дело в том, что вам придется. Ни для чего другого вы Повелителю понадобиться не можете! — Потайной ход из Воющей хижины ведет прямо к корням Гремучей ивы. Я заставила ее бесноваться. Дождаться, когда придет декан МакГонагалл, было делом времени, — бесстрастно сдалась Гермиона. — Вы недвусмысленно напомнили мне об ответственности, которой я в последнее время халатно пренебрегаю. Спраут должна была заняться ивой. Но я не удивлен, что квочка не сходит со своих цыплят. Непременно напомню ей о ее обязанностях… Итак, вы встретились… Но каким мерлиновым чудом вам удалось упросить старую ведьму привести вас сюда?! Она покраснела. Так искренно, так нежно, по-девически. Врать маленькая интриганка научилась, но до мастерства ей было далеко. «Неужели попросилась именно ко мне?» Прорабатывая одновременно версию, сколько лишних мыслей подобная просьба могла породить в уме очень неглупой колдуньи, Северус мысленно ужаснулся. А ведь она все время, когда авторитет Снейпа висел на тончайшей паутинке особого расположения Дамблдора, почти всегда была на его стороне. Старик даже после смерти умудрялся руководить своей армией. — Я сказала, что мне нужен совет профессора Дамблдора относительно вас, — она совсем потупилась. — Как элегантно! Нет, правда. Не броско, но эффективно. И кто же заподозрит нас в связи? — он захлебнулся на миг собственным словом. — Впрочем, оставим действующих лиц недоумевать в меру их фантазии. Скажите теперь, вы ведь знаете мальчиков, как облупленных, о чем думают они? — А это очень просто, — она просияла, мгновенно добиваясь эффекта галогенового прожектора, готового сжечь все вокруг своим оптимизмом. — Я ушла так, как уходил Рон. В никуда… Мне совершенно не пришлось ломать голову. Ведь у каждого может быть свой план игры. Так что, я действительно пришла, как вы мне тогда рекомендовали. — И вы думаете, что я в силах легализовать ваше появление в школе, находящейся на осадном положении? Вам все равно не избежать душевной беседы с Повелителем! — Профессор, — она вещала скучным, истинно преподавательским, тоном, — у этого существа нет души. Северус так увлекся дружеским допросом в попытках предотвратить крах карточного домика, что совсем позабыл о свежей информации. Без Гермионы-мозгового-центра ребята повременят бросаться в авантюру с чашей. Но само приключение уже ведь потеряло смысл. — Подойдите сюда. Вы знакомы с омутом памяти? Я покажу вам кое-что. — Воспоминания можно сфабриковать, — напомнила примерная, слишком осведомленная ученица. — Но мы ведь, некоторым образом, команда, — вздернув брови, с дьявольской улыбкой, отозвался он. Гермиона встала на цыпочки у чаши, что еле доставала ей до пояса. Сказывалось неимоверное напряжение. Но он верил в нее. Верил, что у нее во сто крат больше сил, чем у многих взрослых мужчин, иначе из нее не выросло бы такое прекрасное продолжение. На секунду замешкавшись, мастер конспирации чуть не слил Гермиону вторую, да еще и в каком ключе. Но сказалась многолетняя тренировка памяти и выдержки. И в омуте, как в маггловском телевизоре, отразилась самодовольная троица. — Малфой?! И маг, ранивший меня в Отделе тайн?! — Долохов, — как заправский суфлер подсказал Снейп. — Но ведь мальчишки… — она пошатнулась и присела на стул, сжимая руками голову. — Надо немедленно придумать, как им сказать. — Вот все и вернулось на круги своя, — заключил Северус обреченно. — Соратничество предполагает обмен информацией. Я просил вас не лезть с чашей, но не запрещал, разумеется, приходить сюда. Как вы потрудились напомнить, сам звал. Только в нынешних обстоятельствах все совсем не так просто. Следовало подать весточку и обсудить этот момент. — Профессор, я вас не понимаю! Вы ждали сову? А вам не кажется, что мы не условились, когда и как будем встречаться? — вспылила она не на шутку. — Я не обязан думать за вас и открываться больше, чем хочу. Моя уязвимость подставляет под удар нечто большее, чем моя глупая, никчемная жизнь. Я же ясно выразился, что сам открою вам все двери, как только буду в чем-то твердо уверен. То есть, в подходящий момент. Что я, по-вашему, должен сделать сейчас, когда вы упали, как снег на голову? Думайте сами, а я подожду. С этими словами Снейп, в крайней степени раздражения, действительно не считающий себя обязанным выдумывать оправдания, вызвал домовика. Малыш без пальцев и со сломанным носом горестно вздохнул, окидывая взглядом знакомую личность. Судя по тому с каким ужасом и состраданием Гермиона смотрела на него, не трудно было заключить, что им не приходилось встречаться раньше. Он склонился, коснувшись пола ушами, и уставился на хозяина. Через мгновение, получив немой приказ, кивнул и повторил вслух. — Хозяину горячего вина и имбирного печенья, а гостье ужин и дополнительный комплект постельного белья. — Как скажешь, Шеспи. Я бы лучше придумать не смог, — он слегка наклонил голову, а эльф исчез. — Перестаньте ломать комедию. Я не голодна. А ночлег мне вполне может предоставить декан моего факультета. Либо же проводите меня до барьера в любом образе, виде или состоянии, а дальше я сама разберусь. — Поздно, мисс Грейнджер! Это вам не голову в пасть ко льву засунуть. Ворон существо безобидное лишь на первый взгляд. При ближайшем знакомстве и не заметишь, как останешься без глаз… Отныне я распоряжаюсь вашей судьбой. Не голодны — не ешьте. Но отпустить вас я не могу, — немного смягчил он интонацию. Вскоре появился эльф. С отсутствующим видом разжег камин и накрыл на стол. К удивлению заложницы собственной глупости, поставил он только вместительную, как супница, кружку, испускающую парок и умопомрачительный аромат горячего вина и специй, а ужина — никакого, и беззвучно исчез за дверями. Ей послышался хлопок раскрываемой крахмальной простыни. Мурашки сбежали сливной волной по спине. Вот теперь она заволновалась, что друзья все же ищут ее. И их поиски — крайне опасная глупость. Рон тогда, как-никак, потрудился объявить, что ему все надоело и в такой час предпочтительней быть с семьей. Она же взвилась и ушла без объяснений. Надо ли упоминать, как ее накрутил Снейп. Он не шел из головы. Предатель, убийца, самый черный душой человек, из тех, что она знала, но он умел нечто невообразимое. Он умел вселять веру. Ему так хотелось верить! Сознание топили слова Дамблдора, собственная, давно позабытая, вера в особенную силу взрослых людей. Желание встать за спину кого-то большого и почувствовать себя вновь всего-лишь девчонкой мешалось с мощной волной чего-то нового. Гермиона исподтишка разглядывала своего визави, стараясь не быть предвзятой. Она могла с уверенностью сказать, что ее вниманием завладели его руки. Она ловила каждый жест. Но мимика была еще интересней. Увидеть на лице такого холодного и, зачастую, одинакового в эмоциях человека столько всего разом!.. Он даже издевался с несколько другим оттенком, как будто… Как будто дружески подкалывал. Она уже перестала останавливать себя. К примеру: появилось стойкое ощущение, что он как раз-таки не стар, а предательски молод. Это чувство порождало иррациональный страх. Как его могли уважать и воспринимать всерьез до такой степени самые умные люди современности? До того, что один пал от его руки, а другой, по всей видимости, готовился. Воображение услужливо рисовало схватку преподавателя зельеварения с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Таким образом перед ней восседало во плоти само зло, что злее зла. Но, глядя на то, как он, блаженно жмурясь, отправляет в рот крошки печенья, она поняла, что все выкладки лопаются, как мыльный пузырь, становясь не более чем шутками воспаленного разума. Перед ней был всего лишь человек. У него определенно были свои радости и пристрастия, и сил не так уж много, судя по тому, как он завалился на диван. А еще, у него были тонкие подвижные губы и лихорадочные пятнышки румянца на впалых щеках и шее, раскрасневшихся от горячего алкоголя. А глаза — просто бездна, за которой скрываются самые интересные загадки. — Профессор! Профессор Снейп, — она запнулась. Потому что любой вопрос превращался в непристойный. — Я вас слушаю, — он ослабил одну пуговицу на вороте сорочки и стал виден внушительный кадык, прокатившийся под кожей жилистой шеи. — Скажите, почему вы вдруг решили поделиться? Ведь у вас всегда была собственная задача, ни от кого не зависящая. — Дело в том, что моя задача, — он сощурился, — всегда зависела от слишком большого числа неизвестных. И вы в него входите. Не в первую очередь, но почти. Я вынужден налаживать с вами контакт, потому что обстоятельства изменились. — Я бы им не доверяла — вашим обстоятельствам, — заметила она с жаром. — А я бы, на вашем месте, не доверял мне! Но это все полемика, сотрясание воздуха без результата. Результат налицо один. — Чаши нет, — перебила она бесцеремонно. — Давайте используем случай и подумаем, где искать диадему. — Пользуясь случаем внезапной передышки, я отправлюсь купаться и спать. К моменту моего возвращения из душа попрошу вас быть в постели. — Где? — она поперхнулась не в силах больше возмущаться: собеседника следовало просто убить. — Кровать, мисс Грейнджер, в покоях директора всего одна. Этот диван для сна совершенно не пригоден. А я не потерплю, чтобы через меня перешагивали ночью. Так что никакого чтения и попыток спать сидя. Завтра мне нужна ваша голова, чтобы думать, а не перетирать ингредиенты в ступе. С этими словами он удалился, хлопнув дверью. На самом деле перспектива ложиться с двойником собственной любовницы, пусть и преображенной, оптимизма не добавляла. Это была часть плана относительно девочки. Их должно было связывать многое и нечто постыдное в том числе, чтобы она не смогла разболтать. Какое-то знание, которое хотелось бы охранять, как крошечный огонек свечки. Он должен был полностью стать человеком в ее сознании, а не газетным заголовком или цитатой из страшной сказки. На это не жаль было времени и самых рискованных ходов. Потому что именно Гермиона настоящего больше всего годилась на роль ключа от всех проблем.