***
В классе зельеварения по-прежнему было тихо. Единственный посетитель продолжал сидеть на стуле. Но теперь он не смотрел в окно. Память возвращалась в покинутый дом. «Феликс. Феликс мое имя...» - начал осознавать мальчик: «Второе имя… В новом мире...». С ужасом ребенок начал вновь переживать все утерянные воспоминания во второй раз. Что-то из этого он предпочел бы не видеть вовсе. Голова кружилась, Феликсу было больно, очень больно. Физически с ним не произошло никаких изменений, боль была душевной. Мальчик попытался закрыть глаза, но от этого воспоминания стали еще ярче. С трудом, Феликс слез со стула и лег калачиком на пол. Он не мог ни думать, ни делать что-либо. Огромный жизненный пласт давил на него и не собирался останавливаться. Вены на голове вспухли, голова нестерпимо болела. Мальчик давил руками на мучавшую его часть тела. Казалось, еще минуту и он сойдет с ума. Внезапно все прекратилось. Вспышки погасли, прояснив взор мальчика. Закрыв глаза, ребенок смог насладиться долгожданной тьмой. С минуту он все еще приходил в себя. Голова не болела, но глаза окружала влага. Феликс сел за стол. Мысли постепенно возвращались в привычный ритм. Мальчик дернулся. Передышка позволила ему осознать, что произошло. Слизеринец выхватил чистые листы из-под учебника и принялся усиленно записывать. Он опасался, что новые воспоминания могут покинуть разум ребенка. Кто знает, сохраняет ли зелье воспоминания, полученные в забытье. Окончив работу, мальчик осторожно взял лакированный инструмент. Феликс выдохнул. Для уверенности он без слов пару раз взмахнул палочкой. Затем произнес: «Люмос». Еле видимый огонек появился на конце мертвого дерева. Феликс подумал, что ему почудилось. Он вновь повторил заклинание. В этот раз все вернулось в норму – палочка в его руках оставалась обычным куском дерева.***
Утром Гарри ожидали приятные новости. Гриффиндорцы немного остыли в своих поздравлениях и дали ему немного спокойствия. Он и не представлял, что когда-нибудь сможет быть настолько популярным. Жизнь у дяди с тетей никогда не предвещала чего-либо подобного и мальчик, сам того не ведая, свыкся с мыслью, что он всегда будет в задних рядах. Хогвартс удивлял его, еще до поступления в волшебную школу, жизнь сильно изменилась. И темп ее никак не сбавлялся. Гарри боялся, что после вчерашней победы, друзья будут относиться к нему иначе. Он не хотел ничего менять в их взаимоотношениях. Мальчика дико радовало, что он может общаться со своими друзьями на равных. Без всяких статусов и заслуг, дети оставались открытыми и настоящими. Сразу утром он понял, что опасения напрасны. Рон все также шутил, Гермиона допытывалась у Арона по поводу новых заклинаний, а тот в ответ пытался найти поддержку у Гарри, стараясь перевести разговор на более интересные темы. Последнее приятное событие произошло во время завтрака. Письмо от Хагрида. Лесничий приглашал друзей к себе, чтобы показать, что-то невероятное. - Сегодня? - Ага, Арон, ты не слушаешь? - Слышу Гермиона, просто сегодня у меня занятия с профессором Квиррелом. - Опять? В выходной день? – удивился Рон. - Да, у профессора много дел, он с трудом находит для меня время… - Не понимаю, чем учителя могут заниматься, они же уроки не учат. А ты пропускаешь все веселье. - Не переживай, Арон. Думаю, мы не раз еще посетим Хагрида, - утешил мальчика Гарри.***
Феликс спешил в библиотеку. Он был взволнован. Отдых полностью привел мальчика в чувство, память прояснилась. Вчера он колдовал. По-настоящему колдовал! Мальчик решил узнать как можно скорее причину произошедших в нем изменений. Феликс решил начать с общей теории магии. В библиотеке было пусто. Выходной день всегда дарил мальчику такой подарок. Феликс хорошо помнил, где хранились нужные ему книги, поэтому не тратя ни минуты, он бегом направился к полке. Выхватив стопки книг, мальчик уселся на первый попавшийся стул. «Я думаю дело в голове. Вчерашний день показал, что палочка и тело способны производить магию. Я помню какие заклинания пошли в ход. Я их производил! И в тоже время не совсем… К сожалению, из памяти выпали все ощущения, которые должно было испытывать тело в момент исполнения заклинания. Поэтому я понятия не имею, что значит колдовать. Зелье показало, что я не могу колдовать из-за чего-то, что у меня в голове. А значит, Распределяющая Шляпа и люди из министерства были правы – я волшебник. Но что-то мешает проявить потенциал». Феликс отложил дневник. Он углубился в чтение. Общая теория магии расписывала через чур абстрактные понятия. Но общий смысл из огромного тома мальчик смог выловить, продолжая заполнять записи в дневнике: «…магия наполняет тело волшебника. Она содержится во всем теле. Поддерживает мага, даже может спасать его от серьезных увечий. В книге были приведены примеры, когда волшебники переживали падения с большой высоты. Многие первоиспытатели продолжали свои работы после серьезных травм, от которых обычный человек давно бы умер. Палочка также напитана магией. Для этого используется специальное ядро. Что-то, принадлежащее магическому миру. В момент использования заклинаний, магия волшебника соприкасается с ядром палочки, вливается в нее… Мне легче представить это как электричество. Маг – это электростанция, насыщенная мегаваттами смертоносной энергии. Палочка - это словно проводник, по которому поступает ток. А проводник, насколько я помню, всегда имеет сопротивление…». Мальчик отложил перо. Феликс только теперь осознал слова продавца Гаррика Олливандера, когда тот говорил, что палочка ему не подходит. Он взглянул на свой инструмент для заклинаний. Повертев ее в руках, Феликс продолжил запись: «Хоть моя палочка и имеет повышенное сопротивление, это не мешает мне использовать магию. Значит есть что-то еще. В книге имеются упоминания о беспалочковой магии. Что также подтверждает мою догадку. Опытный волшебник может создавать заклинания без посторонних предметов. Может как-то фокусировать поток магии, что отнимает довольно много сил... В электростанции для понижения напряжения в цепи используются трансформаторы. Иначе бы многие приборы просто сгорели… Что, если и у магов есть что-то еще, что позволяет им колдовать палочкой? Слишком дилетантский разбор, но что я еще имею? Выходит, это что-то у меня максимально ограничивает выпуск магии. Что-то в голове… Это нечестно! Я прожил долгую жизнь, имею богатый опыт, посчастливилось непонятным образом пережить смерть и не забыть свою личность. А вместо ожидаемых преимуществ, узнаю, что именно это и мешает мне?!». Феликс бросил перо. У него не было желания продолжать вести записи. Он пытался все обдумать. Какой выбор у него есть? Стирать память, когда необходимо колдовать? «Ну уж нет, это подобно смерти! Я мыслю – значит существую. Думаю, в моем случае это звучит иначе: я помню – значит существую. В любом случае, после зелья слишком тяжелая интоксикация». Феликс положил голову на руки. Так просто сдаваться он не желал.***
Дети были рады снова встретиться со своим другом-великаном. Хагрид расплылся в улыбке, как только увидел гриффиндорцев на пороге своей хижины. От переполняющих его чувств, лесничий сам не заметил, как обнял Гарри. Мальчик был только рад такому всплеску эмоций. Огромные руки отшельника не забыли про Рона и Гермиону, их он тоже сгреб в охапку. Когда приветствие было окончено, Хагрид пригласил всех к столу. Он быстро расставлял на столе кружки, Гарри только удивлялся его проворности в маленькой комнатушке: - Хагрид? Все хорошо? - О, да! Сегодня великий день, Гарри! - Это связано с тем, что ты указывал в письме? - Да! Садитесь! Садитесь! Я покажу! Дети заняли свои места за столом. Энтузиазм великана передался и им. Хагрид направился к пылающему камину. Только сейчас дети увидели, что помимо чайника там расположилось то, что явно не должно было там лежать. - Хагрид? Это что, яйцо? – изумилась Гермиона. -Да! – с восторгом ответил добродушный великан. -Ты решил приготовить нам омлет? -Рон, нет! Это яйцо дракона! -Дракона? – хором переспросили дети. -Отодвиньте чашки, он скоро вылупится! С последними словами великан достал разгоряченный предмет обсуждения и осторожно уложил его на стол. - Но… Хагрид… Ты уверен, что дракон - это хорошая идея? Они бывают большими… - начал Рон. -Я думаю и мой будет большим! – казалось счастью великана не будет предела. – Я всегда мечтал о драконе! - Но ведь это дракон… - поддержала Рона Гермиона. - А, не беспокойтесь. Я знаю, как за ним ухаживать. Я перерыл всю библиотеку и нашел вот это! Великан небрежно кинул на стол книжный том. - «Разведение драконов для удовольствия и выгоды»? – прочитал Гарри название на обложке. - Ага! И оно работает! Обсуждение друзей прервал треск скорлупы. Яйцо покрылось трещинами. Большие разломы скорлупы сталкивались между собой, порождая все более мелкие повреждения. Скорлупа не выдержала внутреннего давления и рассыпалась на мелкие осколки. На ошарашенных детей смотрела древняя крылатая рептилия. Новорожденный дракон попытался встать, но задев неокрепшим хвостом остатки скорлупы, повалился на стол. Хагрид поспешил на помощь к своему питомцу. Пока Хагрид кормил маленького дракона, Гарри решил задать вопрос, который долго вертелся у него в голове: - Хагрид, а что находится на третьем этаже школы? - Что? – великан чуть не выронил лакомство питомца. - Мы как-то слышали странный рык, доносящийся с запретного коридора… - уклончиво ответил Гарри. - Гарри, все, что спрятано в Хогвартсе касается только Дамблдора и Николаса Фламеля. Великан смотрел огромными глазами прямо на Гарри. В этот момент они больше не держали в себе радость. Почувствовав себя неуютно, Гарри решил перевести тему: - Как ты собираешься назвать его? - Норберт! – улыбка снова вернулась на место.