***
Альбус Дамблдор спокойно смотрел на набирающего силы собеседника. Гораций Слизнорт быстро приходил в норму. Будучи в сознании, как и обещал Северус Снейп, зелья усиливались его магическими силами, принося гораздо больший эффект. Однако телесное восстановление не влияло на душевное. Слизнорту стало лучше, но разум его изнуряли чувства. Раскаяние не оставляло его ни на миг. А теперь, после всего того, что он поведал Альбусу и присутствующим в кабинете, оно разразилось с новой силой. В отличии от Альбуса, Аластор не смог поддерживать спокойствие, немедленно сорвавшись на крик: — Зелье всемогущества?! Вы дали им рецепт зелья всемогущества?! Да как вы... Поток брани залил все помещение, заставив Горация беспомощно сжаться в кресло. Северус Снейп сумел отвлечь Слизнорта от словесных пыток Грюма: — На сколько я помню зелье было получено лишь однажды и то под действием другого зелья. Зелья удачи. Министерство магии запретило предпринимать попытки повторять отвар, изъяв рецепт. Откуда он у вас? Слизнорт виновато пожал плечами: — Я хорошо общался с человеком, сварившем зелье. Он достаточно талантливый человек. На одной из встреч он сумел поразить меня вновь, вспомнив рецепт. Скорее всего его память пробудилась от крепкого рома, что был на вечере, так как на утро он ничего не помнил. — Зато запомнили вы? — укоризненно проговорил Снейп. — Да какая разница откуда пришел рецепт, — снова не выдержал Аластор, — Вы понимаете, чем теперь обладает темный лорд?! — На сколько я понимаю у лорда только рецепт, — вмешался Ремус, до этого задумчиво сидевший в стороне. — А его слуги сейчас не в лучшей форме, чтобы готовить что-либо. Вспомните, насколько быстро они обратились в бегство. Ему потребуется время, чтобы найти кого-то, кто будет достаточно безумным, чтобы сотворить такое зелье. Думаю, любой волшебник предпочтет смерть нежели сделать что-то подобное. — Или он использует того, кто не знает, что будет варить... — задумчиво проговорил Альбус. — Альбус, при всем моем уважении, но даже не зная о существовании такого зелья, даже по составляющим любой зельевар сможет определить, что дело пахнет жаренным, — сбавил громкость своей речи Аластор. Ему понравилось предположение Люпина и теперь он заметно смягчился. — Если только это не ребенок, — продолжил Альбус, возвращаясь к своей мысли, — Тот, кого нельзя называть напал на министерство не просто так. — Моргред? Он хочет, чтобы Арон Моргред варил его зелье? — ужаснулся Ремус. — У мальчика огромный потенциал... — Но только не в зельеварении, — прервал его Северус. Сам же он дошел до того места, кто должен варить зелье. Снейп не говорил никому о присутствии в рядах лорда Торнтона. Не хотел раскрывать его тайну, пока сам не поймет, что происходит. Теперь же он быстро уловил суть. — Когда вы меня спасали... — робко начала Слизнорт, — Там был еще один мальчик. Не могу назвать его талантливым, но у него есть стремление. Я не помню, называл ли он свое имя... — Тот, кого нельзя называть теперь использует детей? — усмехнулся Аластор, всем видом показывая, насколько нелепо это звучит. — Боюсь я склонен разделить опасения мистера Слизнорта, — медленно произнес Альбус. В задумчивости он поглаживал свою бороду, в то время как его мысли были далеко за пределами этой комнаты. Смотря в никуда, он продолжил, — Этот Том Реддл совсем не такой, каким мы его запомнили... — Возрождение настолько изменило его? — насторожился Аластор. — Я не знаю, каким образом он возродился, чтобы утверждать, — все тем же невидящим взором Альбус сопровождал каждое свое слово, — Но, пока у нас есть время, мы должны как можно скорее найти его логово, — закончил он осторожно. Что-то в глубине души старого волшебника говорило ему о надвигающей опасности, но он и предположить не мог, что все произойдет настолько быстро.***
Гарри Поттер медленно ступал по одиноким коридорам магловского здания. Они и близко не походили на огромные пространства Хогвартса, обычные люди не владели магией и не могли справиться с пространством также как это делают маги. Поэтому им приходилось жертвовать комфортом. Это касалось не только коридоров, но и комнат. Хотя они и были по меркам отдельных жителей Лондона достаточно внушительными, но, опять же, им было далеко до Хогвартса. Тем не менее, именно они сейчас и напоминали мальчику о закрытой школе, в которой, как он надеялся, сможет стать настоящим волшебником. Сейчас же Гарри волновало не волшебство. Хотя именно оно и было задействовано в причинах его печали. Его друга похитили, и неизвестно зачем он понадобился тому, кого нельзя называть. Поттер осторожно открыл дверь, увидев рядом с Роном Гермиону, он невольно напрягся. Девочка была сильно разозлена, когда услышала о произошедшем, и мальчики впервые услышали ее наставнический крик. Это было ужасно, так как она напоминала Снейпа. Гарри хорошо запомнил, как Гермиона выбежала из комнаты, не в силах сдержать свои чувства, напоследок крикнув им: «Если бы взяли меня с собой, этого могло и не случиться!». Поттер не знал, что больше расстроило девочку: то, что они действительно ее с собой не взяли или то, что они попались в западню темного лорда. Но напряжение Гарри быстро спало, как только его друзья поприветствовали его. Это напомнило ему первые курсы Хогвартса, заставив хоть на время окунуться в теплые воспоминания. — Гарри, я долго думала зачем тому, кого нельзя называть нужен Арон, — начала Гермиона. Она не стала извиняться за свои слова, но звук ее голоса снова вернулся в дружественные тона. — Рон сказал мне, как на Арона действуют заклинания. — Помнишь, когда мы проходили обеззаруживающее заклинание? — вставил Рон. — Да, но какое отношение это имеет к тому, кого нельзя называть? — удивленно спросил Гарри. — У Арона очень сильные заклинания, даже взрослые это отмечают, — продолжила Гермиона. Ее голос звучал громко и четко, словно она вела лекцию. И Гарри оставалось только гадать, заготовила она речь заранее, либо повествует на ходу. — Темный лорд известен тем, что использует непростительные заклинания. Одно из которых заставляет человека делать то, чему он не в состоянии противостоять. — Ага, как с попечительским советом, — снова не выдержал Рон. — Отец говорил мне, что тот, кого нельзя называть заколдовал их этим заклинанием, перед тем как выпустить чудовище в Хогвартсе. — Из-за которого и закрыли школу, — подвел итог Гарри. — Обычно такое заклинание держится несколько суток, все зависит от силы заклинания, — не обращая внимание, что ее перебили, продолжала Гермиона, — Я думаю тот, кого нельзя называть может использовать его на Ароне, чтобы пополнить свою армию. — И заклинание может продержаться куда больше времени, избавив того, кого нельзя называть от лишних затрат собственной магии, — вслух обдумывал слова подруги Гарри. — Гарри, у тебя больше не было... тех снов? — осторожно спросил Рон. Он знал, что мальчик, который выжил не любил об этом говорить, но его давно интересовал этот вопрос, чтобы молчать. — Нет, Рон. Я давно ничего не видел, — пожал плечами Гарри. — Перси постоянно твердит, что тут небезопасно, на выходных он даже поспорил из-за этого с отцом, — перевел тему рыжеволосый мальчик. — Рон, Дамблдор не допустит, чтобы здесь что-то случилось, — уверенно ответил Гарри. Дальнейший разговор снова вернул детей в положенное им детство. Хоть на несколько часов каждый из них почувствовал себя обычным ребенком, весело обсуждая о прошедших уроках и одноклассниках. Гарри хорошо отдохнул после общения с друзьями и, ложась в кровать, предчувствовал не менее успокаивающий сон. Но его отдых закончился на сегодня. Ведь, когда мальчик уснул, а глаза его задергались в такт сменяющимся образам во сне, в подсознании его встретили нерадостно. Во сне Гарри увидел Дурслей. Вот уж о ком он давно не вспоминал. Перед собой он увидел Дадли. Правда всего на мгновение. Мутный образ резко сменил траекторию. И, если его фигура приближалась, то очень скоро мальчик побежал прочь от Гарри. Когда же Гарри встретился лицом к лицу с Верноном, то понял, что дядя видит перед собой не племянника. Видения вернулись, и они не сулили ничего хорошего. Гарри пытался остановить огромную руку, поднимающую его дядю вверх, но ее обладатель с легкостью продолжил свое действие и отбросил Вернона дальше в комнату. От происходящего Поттер с криком проснулся. Холодный пот омывал его лицо, мешая дышать. Что есть сил он побежал.***
Альбус Дамблдор, Аластор Грюм, Ремус Люпин и Северус Снейп оказались возле дома Дурслей уже поздно. Как только они увидели разбитую в клочья дверь и перевернутую машину Вернона на лужайке семейства, стало ясно, что нападение уже произошло. Но долго это обдумывать им не дали. Из разбитого окна в волшебников полетело заклинание. — И почему они всегда целятся в меня? — быстро поднимая щит, произнес Аластор. — На вашем месте я бы воспринял это как комплимент, — ответил Ремус, выпуская заклинание в окно на втором этаже. — Они уходят! Волшебники не стали медлить, быстрыми залпами обездвиживающих заклинаний, они старались пробить себе дорогу вперед, захватить хоть одного пожирателя смерти. Но, как и сказал Люпин, преступники уходили. — Да шевелитесь же! — щеголял на деревянной ноге Аластор. — Северус, проверь двор! Снейп не стал спорить, с легким хлопком он быстро испарился в воздухе. Альбус движением палочки вытянул из разбитых окон осколки стекла: — Так быстрее. Первым полез Ремус. Чуть не поскользнувшись в луже крови, он едва заметил пожирателя смерти перед собой, ведь все внимание приковал к себе обезглавленный Вернон Дурсль. — Авада Кедавра! — прохрипел Август. Его крик и вырвал Ремуса из оцепенения. С трудом, он сумел увернуться от яркого луча смерти. Обескураженный Люпин упал на пол, измазавшись в свежей крови. Но неприятель продолжил. Ремус очень сильно удивился, когда услышал повторно те же самые слова: «Авада Кедавра». Но оцепенение давно прошло и Люпин быстро перекатился по луже крови в даль комнаты, удаляясь от новой вспышки света. — Авада Кедавра! — зло повторил Август. — Да ты издеваешься?! — не выдержал Ремус. Едва успев подняться на ноги, он снова упал на пол. — Инкарцео! — прокричал первое попавшееся заклинание волшебник. Но волшебные веревки быстро погасли, ударившись о невидимый щит пожирателя смерти. Это действие только позабавило его. Август совсем не выглядел уставшим, не смотря на три сложных заклинания он и не думал отступать. — Ремус! Отойди от стены, если ты там! — донесся с улицы голос старого вояки Аластора. В следующее мгновение дом потряс взрыв. Осколки стены пролетели внутрь. Часть из них с глухим стуком ударилась о щит пожирателя смерти. Но не успел Аластор пройти и шага в образовавшуюся дыру, как Август атаковал его другим непростительным заклинанием: — Круцио! Красный луч ярко осветил комнату, позволив Грюму мгновенно принять решение. Бывший мракоборец резко дернулся в сторону, пропустив луч дальше. Пучок света ярко разлетелся на искры, ударившись о ново возведенный щит пожирателя смерти. Северус Снейп быстро предпринял вторую попытку, не давая Августу ослабить щит. Август не стал стоять на месте. Продвинувшись вперед, он совершил несколько взмахов палочкой, выпуская из нее потоки огня. Напоследок, он подмигнул Снейпу, после чего аппарировал прочь. — Адское пламя! — осознал происходящее Ремус. — Бежим отсюда! Когда пламя начало превращаться в стаю раскаленных змей, Люпин и Снейп уже стояли с остальными на лужайке. С ужасом они смотрели как неконтролируемое пламя пожирает остатки дома Дурслей, погребая остатки тел их жильцов под горячий пепел. Один Аластор безуспешно пытался остановить пламя. Но адское пламя на то и было одним из опаснейших заклинаний, что жар его было очень сложно погасить, прежде чем оно не закончит то, для чего было вызвано.