Спасение Волшебнии

      Первые ночные заморозки пришли в Волшебнию, как это всегда случалось, в середине осени. Ледяной ветер влетал в приоткрытое окно, холодя щёки спящих людей.       От этого холода София проснулась. Ей совершенно не хотелось вылезать из-под тёплого одеяла, но она услышала тихие стоны мага и не смогла остаться в стороне от его страданий. Подойдя к кровати, она взглянула на несчастного. Волшебник лежал на животе и спал, если конечно это можно было назвать сном. Чтобы как-то поддерживать в себе силы, он литрами вливал в себя снотворное, благодаря которому ему удавалось хотя бы на несколько часов сомкнуть глаза. Но даже во сне боль не покидала его.       Укрыв озябшего волшебника пуховым одеялом, София направилась к окну, чтобы плотно закрыть его створки. Задёрнув его занавеской, она вернулась вглубь комнаты, развела огонь в камине и повесила над ним котелок с водой.       От этого её шебуршания, волшебник проснулся. Приоткрыв один глаз он стал украдкой наблюдать за девушкой. Он готов был смотреть на неё бесконечно, но одно неловкое движение и боль вновь разлилась по всему телу.       — Мерлин и мухоморы, какая нестерпимая боль. Я так больше не могу-у-у. — взвыл маг. — София, там в шкафу лежит аптечка. Возьмите из неё голубую баночку и принесите мне. Пожалуйста-а-а.       Девушка обернулась и посмотрела на его измождённое лицо. В голову ей сразу пришла мысль, что волшебник крайне паршиво выглядит. Наверняка Моргана обратит на это внимание и начнёт докапываться, что с ним в последнее время происходит?       Она выполнила его просьбу. Сняв с полки маленькую баночку с голубым содержимым, она принесла её магу.       Волшебник резко выхватил её и трясущимися руками отвернул крышку. Окунув пальцы в содержимое последней, он попытался нанести мазь на свою многострадальную спину, пылающую огнём, но у него ничего не получилось.       Он умоляюще посмотрел на Софию.       — Ложитесь уже, Седрик. — понимающе сказала девушка, опуская свои пальцы в леденящую массу.       Мазь обладала чудесным свойством. Когда София нанесла тонкий слой на пылающий, в буквальном смысле, узор пентаграммы, кожа волшебника немного посветлела. Седрику на какой-то незначительный момент полегчало. Но как только София убрала свои ладони с его спины, он вновь почувствовал боль, конечно не такую острую, но всё же довольно ощутимую.       — Странно. — обратился он к девушке. Пока Вы намазывали мне спину, я практически не ощущал боли. Возможно у Вас есть определённые способности. — предположил волшебник.       София вопросительно посмотрела на него.       — У меня, способности? Какие у меня могут быть способности?       — Возможно, Вы целитель. Можете ещё раз поднести Ваши руки к моей спине.       София, сощурив глаза, подозрительно посмотрела на него, но всё же выполнила его просьбу.       — Действительно, Ваши ручки творят чудеса. — несколько фривольно заметил волшебник. — Мне становиться намного лучше, когда…       Он поднял глаза и заметил, что София немного покраснела.       — Что?       — А может Вам просто нравится, что я глажу Вам спинку? — спросила девица.       Теперь пришла его очередь смущаться.       — Определённо, это доставляет мне удовольствие. — признался мужчина. — Но я не в том состоянии, чтобы по достоинству оценить это.       София для себя отметила, что тоже испытывает приятные ощущения, когда прикасается к тонкой, бледной коже мага. Она задумалась, продолжая машинально поглаживать волшебника.        «Ой, что же это такое происходит? С чего бы вдруг у меня возникло влечение к этому человеку? В нём ведь нет ничего примечательного.»       Однако мысль её была прервана очередным вопросом мага.       — София. А кем был Ваш настоящий отец?       — Не знаю. — София пожала плечами. — Мама никогда не рассказывала о нём. Каждый раз, когда я пыталась что-то разузнать, она впадала в прострацию. Со временем я перестала задавать ей этот вопрос.       — Очень жаль, что Вы не знаете. Однако, факт остаётся фактом.       Они замолчали.       Седрик лежал, наслаждаясь приятным моментом. Нежные прикосновения пальцев Софии успокаивали его и в какой-то момент он даже начал отключаться, но девушка вдруг заявила: — Мы должны прекратить наносить Вам пентаграмму. Если дела будут идти в таком направлении, Вы Седрик помрёте раньше, чем доберётесь до волшебной палочки Мерлина.       — А, что? Да, да. Я с Вами полностью согласен. — ответил маг, медленно возвращаясь в реальность, но когда сознание окончательно вернулось к нему, добавил: — Есть другой способ. Нужно нанести символику белой магии, которая компенсирует чёрную. Только вот беда. У меня нет возможности найти такую книгу. Все книги спрятаны в библиотеке, а Моргана никого не пускает туда.       — Это не проблема. Я посещаю библиотеку почти каждый день. — Лукаво улыбнулась девушка. — Если бы не это, я наверно давно спятила от тоски и грусти.       Она перевернула свой фартучек и показала маленький потайной карманчик на своём стареньком платье, из которого лёгким движением руки извлекла связку ключей.       — Это дубликаты всех ключей, которые когда-либо могли мне пригодится. Моргана очень кстати забыла однажды связку в оранжерее и я успела сделать слепки. А позже — дубликаты.       — О. Это во многом облегчит нам задачу.       София убрала ключи обратно в карман и отправилась варить кофе.       Седрик встал с кровати. Взяв со стула рубашку он попытался надеть её, но у него опять ничего не вышло. Кожа на спине натянулась и он вновь испытав адскую боль, выругался одним из своих излюбленных ругательств.       — Давайте я помогу. — предложила София.       — Ну ладно. Давайте. — волшебник протянул рубаху девушке. — Я стал совершенно беспомощным. Надеюсь, эти мучения не пройдут даром.       Он повернулся к ней спиной и расставил руки. София помогла ему одеть тонкую, шелковую рубаху и даже застегнула пуговицы на ней. Взяв шейный платок, она завязала бант и готова была одеть жилет, но он отказался.       — Только мантию. — попросил он.       Мантия была надета. Седрик, который почти всегда сутулился, теперь держал спину ровно, чтобы только ткань не прикасалась к его изуродованной спине.       — Седрик, если Вы явитесь к Моргане с такой прекрасной осанкой, она сразу засыплет Вас вопросами. Сутультесь пожалуйста, как Вы делаете это всегда.       — Не могу. Мне больно. — заныл маг.       — Тогда оставайтесь сегодня дома. Я скажу Моргане, что вы вчера переусердствовали с магией и теперь неважно себя чувствуете.       — И это будет правдой.