дурная привычка

— Ну и сколько ты будешь от меня бегать? Когда Тэхёна зажимают в коридоре во время пары, он нисколько не удивляется. Теряется, до дрожащих коленок боится, но не удивляется. — Столько, сколько можно и нужно для того, чтобы у тебя пропал интерес за мной бегать, — отвечает Ким невозмутимо и глубоко вздыхает, когда чужое колено становится между его ног, прямо под пахом. Слишком близко. — Но ты ведь понимаешь, что этими догонялками только подогрел интерес? — щебечет Чонгук возле уха и ухмыляется, стоит Тэхёну дернуться от горячего дыхания, опаляющего нежную кожу. Зона-то эрогенная все-таки. — Давай просто разойдемся и больше никогда… — Не встретимся? — заканчивает Чон предложение, и ведет носом по чужой шее, вдыхая нежный запах геля для душа. Нотки терпкого апельсина немного выветрились, но все также сносят крышу, стоит их вдохнуть всеми легкими. Чонгуку так уж точно. — Нет, так дело не пойдет. — Чонгук, — противится Тэхён, упираясь ладонями в мощную грудную клетку, и отодвигает от себя подальше, пока ему это позволяют. — Я знаю, какой ты. Потрахаемся, ты добьешься своей цели, и разбежимся. Ты думаешь, мне это надо? — Да блять, — рычит Гук и бьет ладонью по месту рядом с тэхёновой головой. — Ты судишь меня, хотя по сути совсем не знаешь… — А как я могу тогда тебе доверять? Чонгук глубоко вздыхает, стискивает зубы, играя желваками под кожей, а потом, совершенно неожиданно для Кима, роняет голову на его плечо, утыкаясь носом в основание шеи. — Тэхён, я так влюбился, — шепчет он, обнимая поперек живота, чем обескураживает и без того обескураженного Тэхёна. — Я ни за кем так не бегал, как за тобой, — продолжает шептать, сгребая в кулаки ткань тэхёновой рубашки, и скребет ногтями, выбивая из Кима судорожный вздох. — Ты не цель, Тэхён, ты человек, в которого я влюбился. И мне неприятно от той мысли, что ты от меня бегаешь. Как будто у тебя совсем нет ко мне чувств и сама мысль быть со мной тебе противна. Чонгук замолкает, продолжая держать Кима в своих объятиях какое-то время, а потом отодвигается и смотрит прямо в глаза. Так, что отвести взгляд кажется непосильной задачей. — Прости, если это действительно так. Тэхён в чонгуковых глазах замечает слезы, и это становится последней каплей. Он ведь и правда не знает, как относится к нему Гук, так кто дал ему право судить по обложке? — Чонгук, — выдыхает Тэхён, прижимаясь губами к чужой щеке, и робко целует, укладывая ладони на чонгукову шею. — Ты мне нравишься. Безумно. Просто понимаешь… Мне страшно. Неизвестно еще, чем наши отношения для каждого обернутся. — Но пока не попробуешь — не узнаешь, — отвечает Чонгук, шмыгая носом, и промаргивается, не давая непрошенным слезам скатиться по щекам. Такой эмоциональный, что Тэхёну вдруг становится совестно из-за этого. Ведь он, оказывается, причина чонгуковых слез. Даже если и непролитых. — Так давай попробуем. Тэ внимательно вглядывается в лицо напротив на наличие пиздежа, скрытого в чонгуковых эмоциях, но Чон невозмутим. И смотрит с такой надеждой, от которой на сердце и душе становится невыносимо тепло. Так, наверное, быть и должно. И Тэхён, на свой страх и риск, кивает, когда как лицо Чонгука украшает робкая улыбка. «И стоило бегать от этого так долго?» — спрашивает себя Ким, когда Гук прижимается к его губам в трепетном и нежном поцелуе.