Больше, чем полицейский.

      В будку наш Маршал пришёл. И там же, одолеваемый своей мыслью, уснул. Он теперь уже знал больше, чем остальные. И надо было всё же хоть как-то попытаться у Гончика узнать, с чего это он вдруг так резко поменялся? И откуда он начал столько знать? Только главное не расколоться перед ним на сто процентов, а иначе это может нести последствия! Нельзя, чтобы он догадался, что Маршалл знает больше дозволенного. Так, далматин понимал, искать, а тем более пытаться вывести его друга оттуда, где он сейчас находится, бесполезно, и он решил просто его дождаться. Как только увидит, сразу устроит допрос. Так как для серьёзного немца, всегда стоявшего на страже закона, вдруг заняться искусством, да и ни с того ни с сего это крайне необычно! И вот, Маршал засыпает. Заснём и мы вместе с ним.       — Где я! Куда я попал?! Почему нет ни солнца, ни неба?! Всё красное! Скорее всего, это ад. Нет никого живого. Я тут один. Мне остается лишь одно — идти все дальше и дальше, удаляясь, и исчезая в темноте… — Пролепетало наше чудо. После этого, как он и сказал, он просто пошёл. Да, просто пошёл. В некуда. Лишь бы не стоять на месте. Ощущение, что можешь шевелить лапками, даже тогда, когда попал туда, откуда, на твой взгляд, нет выхода, добавляет хоть чуть-чуть радости. И вот, идёт наш герой, не шумя нисколько, переставляя лапку за лапкой. Так проходит понемногу драгоценное время. Но далматин даже не мог представить себе, не смотря на высокую степень развитости ума, что его в этом мире ожидало буквально за поворотом. Маршал шёл не сворачивая, опустив мордочку вниз. И вдруг он увидел что-то.        — Маршал. — Тихо кто-то прошептал.  — Кто меня звал??? Стоп, Гончик, это ты? Что ты тут делаешь? Откуда ты тут взялся? — На все вопросы ответ Маршал не услышал. Да и Гончик находился подозрительно далеко. Его было тяжело в дали видеть. — Ну что ты молчишь? Хотя бы просто подойди ко мне…наверное… — Попросил его Маршал. Но как всегда, или как обычно, ответа он не услышал. — Ну, знаешь ли! Раз уж ты не идёшь ко мне на встречу, то пойду я! — И затем начал исполнять то, что сам и сказал. Но он не мог дойти до друга. Он шёл по прямому перпендикуляру, направленному от него к Гонщику для того, чтобы сократить себе расстояние до максимума. А при этом Гончик ближе не становился. Между ними оставалось первоначальное расстояние. Чертовщина какая-то!  — Ну Господи! Мир, что со мной не так?! Неужели я настолько плох, что меня к самым близким не подпускают?! — Отчаяние накрыло Маршала с головой. Он даже в мире грёз с таким явлением сталкивался впервые. И включив свою фантазию, он решил, что это он сам сейчас на своих глазах отгоняет друга всё дальше и дальше без конца. Ему так начало казаться потому, что он уже не раз задумывался насчёт того, что он всегда делает всё не так. И соответственно, подумал что в только что произошедшем вина тоже его. Маршалл продолжил бы скулить, если бы не одно напугавшее его нечто.       — Эй, Гонщик, будь осторожнее! Что-то непонятное позади тебя! — Пытался Маршал предупредить друга. Но снова, как и до этого. Словно с неживой статуей разговаривал. — Что-то не то. Это не похоже на Гонщика. Он никогда не останется спокойным и равнодушным, если ему или тем более его друзьям что-то грозит. Может, это и не он вовсе? Гончик, если ты меня слышишь и понимаешь, то дай знать хоть как-нибудь! — Попросил Маршал. Но, как и раньше, ничего не произошло. А то нечто, чёрное, страшное, похожее на тень, подползала к немцу всё ближе и ближе.  — Так и думал! Но всё же, надо попытаться хоть что-то сделать. Потому что, вдруг это он, и я снова ошибся. Стоит рискнуть! — Сказал Маршал. И направился снова вперёд. Но уже не так как раньше, идя к Гонщику, а бегом. Так как только он видел ту злосчастную тень. Он надеялся хоть так добраться до него. Но без толку. Он уже бежал неизвестно сколько на месте, что дыхание просто сбилось, и он в итоге остановился. Остановился от бессилия нахлынувшего, и просто смотрел, как его другу понемногу наступает конец.       — Нет! Как?! За что?! Почему?! — Завопил так, как никогда наш свидетель. Он впервые в жизни увидел смерть. Гибель самого близкого ему существа. Если до этого Маршал с эмоциями пытался справиться, то сейчас это было невозможно делать. Они скоростным порывом вышли из него, словно лава из вулкана.  — Маршал, обернись. Это я.  — Стоп… кто это сказал?! — Я, что значит: «Я»?!  — То и значит. Это я, твой друг Гонщик.