Жить, а не существовать

Оставшись один, Оливер улегся на живот и тяжко выдохнул, начиная осматривать все, что дала ему Миранда. Безусловно, было желание в ту же минуту пойти и сделать тест, но было слишком много «но». А самое главное, он устал. Больше даже морально, нежели физически. Родители. Деревня. Обоняние. Страх выйти из особняка. Возможная беременность сверху просто добивала его. И ведь каждый из этих пунктов имел свои подпункты и варианты, которые ничуть не улучшали ситуацию. Собравшись с духом, Оливер все же вылез из кровати и ушел в ванную, но не для теста. Все препараты, которые могли вызвать сомнения и лишние вопросы у Ричарда, омега спрятал до завтра. Или до сегодняшней ночи, уж как пойдет. Приняв душ и приведя себя в порядок, Олли накинул белый халат на плечи и тут же усмехнулся от воспоминаний. Кажется, именно его он тогда и надел, а после открылся перед портным, обнажая свое тело. Уже тогда Ричард укутал его от чужих глаз. Сложно сказать, когда альфа начал испытывать к нему чувства. Да и вообще, их связывают весьма сложные отношения. Приостановившись возле зеркала, омега с интересом бросил взгляд на свою шею. Если честно, то он никогда не думал о том, что у него будет метка. Он вообще не думал, что у него появится альфа. Однако приметив, как следы укуса Ричарда затягиваются, Оливер дар речи потерял. Ему приснилось, что Блэк ставил ему метку? Или по каким-то причинам его тело отказалось от нее? Странно, учитывая, что сам омега поставил ее с первого раза. — Любимый, к тебе можно?.. — послышался голос Ричарда после стука в дверь. Оливер глухо усмехнулся. Вроде как спальня альфы, а тот так аккуратен. Видимо, Миранда постаралась. — Заходи, — ответил Оливер, завязывая пояс на халате и сразу же направляясь навстречу к альфе. Даже после того как Блэк голыми руками избил до полусмерти тигра, альфа не казался страшным. Услышав ответ, Ричард открыл дверь и зашел в комнату, сразу ставя поднос с завтраком на стол. Больше ему спальня не казалась холодной, ведь теперь здесь его омега. И он действительно готов его согреть не только физически, но и морально. Как только Ричард выпрямился, оборачиваясь к Оливеру, он тут же оказался в теплых объятиях парня. Кто бы знал, как подобное греет его душу. Как лев внутри готов мурчать от счастья, и ведь альфе не унять собственный хвост, что сдает его с потрохами, счастливо помахивая из стороны в сторону и переплетаясь тут же с омежьим. — Не балуй меня слишком, — вполголоса попросил Олли куда-то в грудь мужчины. — Как я могу не баловать своего любимого омегу? Неужели придется обойтись без бриллиантового кулона или недельной поездки на Бали? — попытался пошутить Ричард, ведь нужно начинать с чего-то хорошего их новую жизнь. Оливер улыбнулся, когда услышал, практически почувствовал улыбку Ричарда, даже не поднимая головы. Альфа ведет себя и говорит с ним так, словно они действительно пара. Даже не так, будто они уже многое пережили и, несмотря на все сложности, любят друг друга еще сильнее. И оборачиваясь назад, вспоминая свои прошлые поступки, складывалось впечатление, что именно Оливер тут мелкий, зазнавшейся стервец, который заставляет альфу бегать за ним. «Но ведь все было не так!» — готово прокричать сознание омеги. «Но это уже и не важно», — хотелось ответить ему. Подняв взгляд, Оливер прикусил губу. На самом деле ему было страшно. Он столько лет прожил как бета. И вдруг решился открыть в себе омегу. Все было не так просто, как казалось с первого взгляда. — …Ты бы хотел, — неуверенно, чуть дрогнувшим голосом начал Олли, — чтобы я почувствовал тебя?.. Твой запах, — глупо уточнил омега. — Это, я надеюсь, риторический вопрос? — спросил Ричард, обнимая омегу в ответ и целуя его страдальческий носик. — Но причина не только в этом. Я хочу, чтобы ты был здоров. Слышишь? Для меня важно, чтобы у тебя все было хорошо и твой очаровательный, милый, чуть вздернутый носик мог нормально ощущать запахи. Для меня важнее твое здоровье, чем мои желания. И чего греха таить, я хочу от тебя детей. Олли искренне надеялся, что ему удалось спрятать удивление, если не сказать шок, от услышанного. Омега действительно был свято уверен, что Ричарду дети не нужны. А теперь, когда сам Оливер был в подвешенном состоянии из-за своего положения, смятение охватило его, и он стал еще больше опасаться делать тест. Ведь сам он не был готов к детям. А зная желания Ричарда, просто так уже он не сможет выпить в случае чего заветную таблетку. Черт, лучше бы он не слышал этих слов! — Маленьких львят, — продолжал с теплой улыбкой Ричард, уже представляя себе эту картину в голове, — которые будут носиться по дому и совать свои носы куда не следует. Но если у нас ничего не получится, это не значит, что я перестану тебя любить. Ты для меня самый прекрасный омега на всем белом свете. Да простит меня Люси за эти слова. Она была моим прошлым, мне без нее было очень плохо, но появился ты и стал моим светлым будущим. Перевернул все с ног на голову, заставив вспомнить, что жизнь продолжается. Что можно любить и быть любимым, что есть ради кого бороться и сражаться. И честно признаться, раньше я этого тебе не говорил, но я должен тебе жизнь. Оливер невольно вскинул бровь, слушая Ричарда, которого внезапно пробило на сентиментальность. Подобные слова было услышать неожиданно. — Да, жизнь, — повторил Ричард, чтобы Оливер убедился, что ему не показалось. — На тот аукцион даже ехать не хотелось. В тот момент в голове мелькали мысли пустить себе пулю в висок, ведь за день до нашей встречи была тринадцатая годовщина гибели жены и самой младшей дочери. Хотелось застрелиться уже там, у постаментов моих девочек. Но задержали некоторые дела, которые было необходимо передать сыну, — последние предложения сорвались с губ едва слышным шепотом, и только тонкие пальчики, переплетенные с его, дали сил закончить. Сразу стало легче и спокойнее. Пока Ричард говорил все это, они с Оливером успели сесть на разобранную кровать. Ричарду хотелось быть максимально честным и открытым и не начинать их совместную жизнь из недоговорок, хотя озвучить некоторые вещи было непросто. Обнимая омегу, альфа чувствовал, как непривычно левой рукой ощущать даже халат. Только благодаря Оливеру Ричард снял перчатку и пускай не полностью, но мог чувствовать шелковистые волосы своего львенка. А заглянув в его глаза, лишь крепче обнять за талию, вслушиваясь в его голос, который ласкал слух лучше, чем любимая музыка. — Сочувствую, что так получилось с твоими женой и ребенком, — также шепотом произнес Олли, которому слова давались с трудом. И мало того, омега прекрасно видел, что альфа нуждался в поддержке, было несложно догадаться, что Ричард поделился с ним самым сокровенным и тяжелым. Разве у кого-нибудь повернется язык назвать Ричарда монстром, который подавлял Оливера всем, чем только можно? Наверное, даже сам омега не смог. Такая резкая перемена в Блэке обескураживала. Оливер и не думал, что Ричард такой за всей этой «маской» из дорогих костюмов. — Но ты ведь… у меня сильный альфа, — едва заметно улыбнулся Олли кончиками губ. — Ты со всем справишься… Ричард подставил макушку под длинные пальчики омеги, что так правильно почесывали кожу на голове, перебирая волосы в гриве. Внутренний голос бил набатом в стенки черепной коробки — защитить, уберечь, не дать больше отразиться боли на любимом лице, спрятать за своей спиной и, если нужно, вновь подставиться под пулю. — Да, теперь мне есть ради кого быть сильным, — ответил Ричард, расставив уши в разные стороны и прикрыв глаза от ласкового прикосновения губ к виску. — Я всегда буду рядом с тобой в любой ситуации. И говоря о ситуациях… Слушая Ричарда и воспринимая это под неким своим углом, Оливер понимал, что они стали друг для друга опорой. Альфа видел в нем некий толчок для новой жизни. А сам омега после всего, что было, уже не представлял нормальной жизни без Ричарда. Чувства альфы к нему, казалось, хватило бы на них обоих. И постепенно незаметно окутывали его. Облегченно выдохнув, когда они легли, Оливер просунул одну ногу между ног Ричарда, при этом удобно устраивая голову на его плече. Задница еще неприятно ныла, так что такому положению он был только рад. — Это, наверное, сейчас немного не вовремя, но… Может, ты хочешь побывать на могиле родителей? Тебе нужно с ними проститься. Услышав о родителях, парня прошиб страх. Все тело сковало, а в горле застряли все слова и мысли. Где-то подсознательно он, может и хотел. Понимал, что нужно. Но нет, это было слишком. Каждая поездка туда заканчивалась тем, что его ловили, держали хрен знает где, издевались, пытались изнасиловать. Все, на что хватило сил Оливеру, это мотнуть головой и прижаться к Ричарду. Сердце бешено стучало от воспоминаний о том, что с ним произошло. А ведь это и так психологически нелегкое дело. Рука Ричарда мгновенно оказалась на тонкой талии и только сильнее прижала его к своему боку, показывая таким образом, что он рядом и не стоит ничего бояться. Теперь Оливеру ничего не угрожает и ему можно доверится. — Прости, не хотел сделать больно. Видимо, тебе еще очень тяжело все принять и стоит подождать. Но не бойся, я всегда буду рядом с тобой. Больше тебя никто не посмеет обидеть. В этом ты можешь быть уверен. А если такое произойдет, то можешь выщипать мне гриву пинцетом для бровей. Я даже не пискну, — попытался шутками отвлечь омегу от грустных мыслей Ричард. Легкий целуй в висок, и альфа уткнулся носом в черную гриву, не понимая, за что Бог подарил ему еще один шанс на счастье. Хотя Оливер знал, что ответить, чтобы успокоить Ричарда по поводу своего состояния, все слова застревали в горле. Чертов голос просто пропал. А при попытке что-то сказать, омега был в состоянии только открывать рот и делать полувздох. Оливер никогда не мог подумать, что будет так чего-то бояться. Бояться выйти из особняка. Бояться вернуться на родину. И при этом все еще пытаться удержать в себе некий стержень и изо всех сил показывать, что все в порядке. Не хотеть показывать свою слабость. Странным образом в памяти тут же вспомнилось, как Ричард прятал свои ожоги и раны. Почему-то именно сейчас все проецировалось на альфе. Оливер сам не понял, почему его рука начала растягивать рубашку мужчины. Он словно хотел вновь увидеть его «слабость». Отчего движения были стремительными и несколько требовательными. Там и не пахло смущением, но не было и сексуального подтекста, отчего Ричард застыл, не понимая происходящего. Распахнув на альфе рубашку, Оливер тут же прикусил нетронутую ничем кожу и тут же зализал укус. Почему-то после подобного слегка отлегло, особенно когда он услышал легкое шипение альфы. — Не буду лишать тебя гривы, — проговорил себе под нос Олли, аккуратно проводя кончиком пальца по ожогу. А потом, подтянувшись, медленно провел по нему языком, словно желая почувствовать Блэка на вкус. Запомнить. — Я тебе в другом месте выщиплю пинцетом… Собирать себя по крупинкам было определенно сложно. Возможно, если бы Олли когда-то не интересовался психологией, сейчас точно сошел бы с ума. Но почувствовав некий сексуальный внутренний порыв, омега уселся на бедра Ричарду. Оливер не был уверен, что готов к сексу как физически, так и морально. Да еще и сидеть было несколько дискомфортно. Но все это меркло от осознания, что ему нравится вид Ричарда под ним. Сильное и крепкое мужское тело без намека на округлости, в отличие от женского. — В следующий раз я свяжу тебя, — чётко и серьезно сказал Оливер, глядя в глаза Ричарду. В то время как его воображение очень четко рисовало то, что он хочет. Медленно оглаживая альфу, он коготком выводил узоры на одном из шрамов, слегка царапнул его. — Ш-ш-ш. Аккуратнее. Это, между прочим, неприятно, — больше наигранно, чем возмущенно, ответил Ричард, перехватив изящную ладонь. — Хочешь, я даже веревку для такого случая припасу? Ричард поднес к своим губам ладонь Оливера и ее поцеловал с наслаждением, замечая уверенность омеги. Его прямой взгляд. И только через пару секунд до Блэка дошло, что он держит правую руку Оливера. Что омега оцарапал его левую часть тела, которая вся в шрамах, но он все равно почувствовал. Это же невозможно! Блэку все врачи говорили в голос, что вернуть чувствительность кожи невозможно. — Проведи по моим шрамам еще раз. Пожалуйста, любимый. Это очень важно. Кажется, я вновь начал ощущать обожжённой кожей… Подобная просьба звучала очень странно. Но здраво осмыслив, что хочет альфа, омега облизал губы и начал едва ощутимо проводить подушечками пальцев по обгоревшей коже. Постепенно и плавно нажимая сильнее и под конец проведя когтем, говоря медленно и следя за своими же действиями: — Нет. Я сам подберу тебе что-нибудь… От таких касаний по обожжённой коже по телу словно прошел электрический ток, дойдя до самых кончиков пальцев на ногах и волосков в гриве. Это было… Странно? Восхитительно? Восхитительно странно? Ричард так давно не ощущал ничего этим участком своего тела, что хотелось мурчать от удовольствия, а уж когда горячий, мокрый, острый и чуть шершавый язычок прошёлся по царапине, слизывая капельку выступившей крови, альфа и вовсе не смог сдержать удовлетворенного рыка. Возможно, Оливер не так уж и часто слышал, как рычит Ричард. В большинстве случаев это был рык злости, и как показала практика, направленный в большей степени не на него или косвенно на него. А сейчас… Оливер и понятия не имел, что альфы, нет, что Ричард может так рычать. Это отличалось от всего когда-либо им услышанного. Хотя и неудивительно, ведь раньше он бывал только с миленькими омежками, которые сладко постанывали. Их стоны совершенно не шли ни в какое сравнение с возбужденным рыком Ричарда, который пробирал до костей. Альфа в ту же секунду притянул его к своему лицу и вовлек в сладостный поцелуй с легким привкусом крови. Просто поразительно, что через столько лет Блэку наконец удалось ощутить давно забытые чувства — касания, боль, любовь и переживания, нежность и заботу. — Если хочешь, могу купить тебе по сотне метров каждого известного вида веревок, а ты уже выберешь, что тебе понравится, привяжешь мне вот к этой спинке, — кивнул Ричард на прикроватную стенку, не прерывая зрительного контакта с Оливером. — И будешь делать, что только твоей душе захочется. Готов выполнить любой твой приказ и прихоть. Только шепни, и я мир положу к твоим ногам. Сотру любого врага в пепел, из которого потом сделают бриллиантовую огранку на новой цепочке для твоей изящной шейки, с камешком под стать твоим пронзительным, прекрасным глазам, по сравнению с которыми это самый камешек просто стекло. Спасибо тебе, Оливер, что появился в моей жизни, и мне очень жаль… Нет, мне… Уши Блэка виновато прижались к голове. Ему очень, очень, очень стыдно, что их знакомство не произошло при более приятных обстоятельствах. Что Оливеру пришлось через все это пройти. И самое главное, что он согласился с ним остаться. Оливер видел и слышал по голосу, что Ричард не врет. Отчего находился в смешанных чувствах. Предложение Ричарда было в каком-то смысле прекрасно, пока не понимаешь, на что именно он готов пойти. Подобное все еще немного пугало Олли. Но после всего, что с ним произошло, через что он прошел сам, Оливер начинал на подобное смотреть несколько иначе, чем раньше. Едва заметно улыбнувшись, видя поджатые уши альфы, Олли запустил руку в гриву Ричарду, мягко и неторопливо перебирая прядки, а после аккуратно почесывая за ушком. Тут и без манипуляций Ричард готов пойти против целого мира. Кротко улыбаясь, Оливер продолжал молча почесывать за ушком Ричарда, с улыбкой наблюдая за ним. Альфа едва ли не котенком стал, готовый мурчать от незначительных ласк. Вызывая у Оливера чувства, несколько схожие с любовью. В большей степени именно любовью, а не влюбленностью. Его мысли быстро перепрыгнули на тест, который Оливер спрятал. Про него точно не следует забывать и тянуть особо долго. Вот только вид Ричарда теперь еще больше отяжелял мысли и решение выпить те таблетки, если результат окажется положительным. Подобные мысли стерли улыбку с лица омеги. И сделав вдох, Оливер облизал губы и ответил: — Не нужно всего этого. Не хочу, чтобы кто-то еще пострадал. Да и веревок мне вряд ли столько понадобится, — усмехнулся Оливер, осматривая изголовье кровати. — Не переживай. Если я на это решусь, то найду всё, что мне нужно, сам. Будет для тебя маленький сюрприз, — улыбнулся кончиками губ Олли, скользя по лицу Ричарда и невольно приостанавливаясь на его шее. На метке, которую он поставил в порыве злости и гнева. В тот момент ему очень хотелось насолить альфе. Кто же знал, что все обернется подобным образом? Аккуратно проведя по метке на шее альфы, Оливер будто почувствовал, как в ответ та запульсировала. Отчего он едва удержался от желания прикоснуться к ней снова. А ведь он так толком ее еще и не разглядел. — Ты… — вдруг не очень уверенно начал Оливер, сам не зная, договаривать или нет. Ведь буквально только что альфа говорил, что именно готов сотворить со всеми врагами и неугодными Олли людьми. — Ты найдешь того, кто сделал это с моей деревней?.. — всё же спросил он, поднимая глаза на Ричарда. Омега не хотел, чтобы альфа их убивал. Не хотел, чтобы… чтобы что? Черт возьми, надо признаться хотя бы самому себе, что где-то глубоко внутри он хотел, чтобы эти люди были наказаны! По его слегка испуганным глазам Ричард понял, что все-таки напугал львенка своими словами, но ничего с собой не мог сделать. Блэк — альфа и привык решать проблемы кардинально, чтобы они больше не возникали на его пути. Но, похоже, ради любимого ему придётся немного поменяться. — Я уже сказал, что сделаю для тебя все, что угодно. Я найду тех, кто сделал это с твоей деревней, обещаю. Но мне нужно больше информации…