Жить, а не существовать

Оливеру было тяжело на сердце. Удаляясь все дальше от особняка, от города и от Ричарда, он ощущал, как у него внутри сворачивался ком неприятных чувств. Омега догадывался, что для Блэка будет ударом, когда он откроет глаза, а его рядом не будет. Они же… Черт, они даже толком и не поговорили. Все, что Оливер помнил, это как он проснулся, и они просто валялись в кровати после бурной течки, пытаясь прийти в себя. Миловались в кровати как подростки, не поднимая серьезных тем. Кажется, они хотели обсудить все после ванны, которую Ричард пошел набирать… Оливер едва не заскулил, прикрывая глаза и стараясь спрятать лицо. Это все случилось несколько дней назад, а складывалось такое впечатление, что прошла пара месяцев. Так больно смотреть на прикованного к кровати любимого. К тому, что он никак не может прийти в себя. Казалось, Оливер потерял самого себя вместе с Блэком. После его очередного тяжелого вздоха один из постоянных охранников Олли – черная пантера Оттин – ободряюще произнес: «Все будет хорошо». Оливер с усмешкой кивнул. Он это знал, но… но ведь свои чувства так просто не заткнуть. Всю дорогу с разной, видимо, какой-то своей периодичностью охранник посылал короткие сообщения Майклу, где и как они. Но тем не менее для Оливера всё это выглядело странно. Он ведь просто возвращается в свою родную деревню. Почему вокруг нее такой накал страстей и кипишь? Ричард так и не ответил, что именно ждет Оливера в деревне. Все откладывал, говорил, что это серьезно, чтобы он не торопился и не рвался туда. Но вместо четких ответов Оливер словил лишь ненависть от дочери Блэка. Когда машина свернула с главной дороги на деревню, Оливер начал нервничать еще больше. На самом деле его здесь давно не было. Слишком давно. Даже когда он приезжал в гости, то особо не задерживался. Отец его давно уже отпустил в некое вольное плаванье. Ну, до того момента, как захотел выдать его за кого-то из местных. Однако когда вдалеке показались дома, Оливер почувствовал, как сердце бешено заколотилось. Конечности заледенели, а уши навострились. Пришлось даже поджать пересохшие губы, чтобы не ляпнуть чего-нибудь не то, что надо. Омегу и так сдавала с потрохами нервно подергивающаяся кисточка хвоста. Те дома, что Оливер видел в огне, были уже отремонтированы или вовсе построены новые. По улицам совершенно спокойно и непринужденно бродили черные львы и львицы, будто никакого пожара и не было. Правда, когда машина заехала в деревню, жители немного напряглись. За рулем сидел буйвол, а остальных пассажиров в машине не было видно из-за тонировки. Однако и без этого жители могли догадаться, чья именно это машина. Поэтому едва ли не начали шарахаться от нее. Стоило им только припарковаться и выйти, как охрана в лице серого волка и буйвола начала сильно выделяться среди жителей. Разве что Оттин с Оливером отлично вписывались в компанию черных кошек. Их встречать вышла сама мачеха Оливера – Ребекка. Женщина была львицей, а ее беременность стала для Оливера не просто новостью, но и навязчивой мыслью, что все беременные решили извести его. Тем более что Ребекка была явно шокирована, увидев пасынка. У нее, кажется, даже дар речи пропал, и она огромными глазами бросила взгляд на Оливера, а после на сопровождающих его охранников. Блэка не было. Женщину едва не начало трясти от такого подарка судьбы. Блудный сын сам вернулся. — Олли, — театрально вскрикнула Ребекка и подлетела к омеге, обнимая его. Оливеру было неудобно и некомфортно. Все странно косились на него, не веря собственным глазам. Будто они увидели привидение. Просто застыли как истуканы и смотрели на него. А львица обнимала Олли как родного, хотя раньше никогда такого между ними не было. Женщина словно с перепугу запуталась в собственной лжи и поступила как полагается, не в своей обычной манере. — Здравствуйте. Эм, а где отец?.. — спросил Оливер, стараясь отстраниться от беременной. Реакция окружающих ему не понравилась. Все львы и львицы начали виновато тупить взгляд в землю. От подобного Олли ощутил слабость в ногах. Конечно, для него было шоком увидеть вполне себе процветающую деревню. Будто все, что он видел, прибыв сюда несколько месяцев назад на смотрины, было плодом его воображения. До него запоздало дошла простая истина – отец умер. И вероятнее всего, в том пожаре. Иначе как еще можно было объяснить то, что деревня процветает, а его, судя по всему, даже не пытались искать, когда он не добрался и не отвечал на звонки? Ребекка похлопала Оливера по спине и, пряча глаза, кивнула в сторону главного дома: — Пойдем, я все расскажу. Рассказ о том, что случилось, Оливер воспринял на удивление нормально. Черт возьми, он был готов потерять целую деревню. Конечно, Олли переживал смерть отца, но все же он весьма сильно отдалился, привык жить один и… не мог прочувствовать всю боль утраты. Однако в истории, что поведала Ребекка за столом, Оливера смущали некоторые детали. С чего вдруг дядя Генри, правая рука отца, решил пойти против него? Конечно, Оливер мог лишь доверять своим подростковым воспоминаниям. Но дядя Генри был уже старым львом еще в юные годы Олли и никогда не проявлял интереса к власти. Его всегда больше интересовали плантации фенхеля, на них он мог проводить дни и ночи напролет. Дядя Генри любил ковыряться в земле и ухаживать за растениями. Когда Ребекка увидела у него явный скептицизм к услышанному, то весьма бодро защебетала, что фенхель стоит дорого, и дядю Генри охватила жадность. Что старик захотел получить больше денег за свои труды. На подобные слова Оливер приподнял брови, изображая легкое удивление и интерес. Для чего он сделал вид, что не знает и не понимает ценность фенхеля, омега и сам не понял. Но инстинкты сработали именно так, и он не собирался идти на попятную. — Вот… — продолжала Ребекка, словно рассказывала какую-то сказку, практически не сводя взгляда со своего живота, что наглаживала все это время. Львица лишь изредка поглядывала на Оливера, дабы убедиться, как хорошо ложится лапша на его уши. — Никто толком не знает, что там произошло. И как они вообще умудрились устроить пожар. Но там погибло много наших… — Мы думали, что и ты погиб, — раздался голос молодого черного льва, что подошел к ним. — Ла-анс, — с улыбкой протянула Ребекка, поднимая на альфу голову. Львица была рада такому исходу, ведь по взгляду Оливера сразу поняла, что пасынок понял, кто к ним подошел. — Что ж, оставлю вас, — поторопилась свалить она, — думаю, вам есть что обсудить… Оливер сглотнул и поднял глаза на альфу, что уселся рядом с ним. Лансу было лет тридцать с небольшим. Молодой лев, излучающий энергию, что била ключом. Коренастый и явно не самый глупый из местных. Наверняка местные омеги вешались на него как обезьянки, вот только Ланс уже был женихом Оливера Джонсона. Олли буквально прошибла лёгкая судорога по всему телу. А от того, как Ланс жадно и глубоко втянул его запах, омега был готов провалиться сквозь землю. Оставалось только надеяться, что на Оливере не осталось запаха Блэка. Или, наоборот, лучше бы он был? В данный момент Олли и сам не знал, что лучше. В любом случае метки другого альфы на нем не было, и Ланс не поднял кипишь. В честь возвращения Оливера в деревне устроили целый праздник. Подобная роскошь вроде никому и не требовалась, но Ребекке сложно было доказать то, что шло в разрез с ее мнением. Во время застолья Оливер приметил, как многие в деревне изменились. Кто-то постарел, кто-то, наоборот, возмужал и похорошел. А кого-то и вовсе уже не было с ними. Ланс, не переставая, крутился возле него. Видимо, он был убежден, что статус жениха Оливера к нему вернулся вместе с возвращением омеги в деревню. Спустя полчаса Оливер, извинившись, вышел из-за стола, чтобы подышать на свежем воздухе. Потребовалось немало времени и усилий, чтобы найти уединенное место, чтобы позвонить Ричарду. А заодно и сплавить Оттина к машине. — Приве-ет, — до ужаса мягко прошептал Оливер, как только услышал голос Блэка. — Как ты себя чувствуешь? — Олли, ангел... — послышался в ответ душераздирающий голос Ричарда. Блэку было сейчас совсем не до своего состояния. Черт возьми, как же он обрадовался, наконец услышав голос любимого. — Ты почему без меня уехал? Твоя мачеха, это она все подстроила. Тебе нужно уезжать оттуда! Но не успел Ричард договорить, как на том конце послышался оглушающий хлопок выстрела, от которого насторожился не только он, но и Майкл, а Элен и вовсе проснулась. — Оливер? Олли?! Да что там произошло?! Оливер?! — старался докричаться до любимого Ричард, а после затаился, услышав специфические шаги. — Блэковская подстилка удрала, — раздался невнятный голос, сбросивший звонок, видимо, решив, что связь уже прервалась. От такого Ричарду совсем снесло крышу. Что было потом, он помнил лишь урывками. Кажется, зверь взял на себя контроль. Иглы и датчики полетели в стороны, от чего приборы как посходили с ума. Одеяло откинуто в сторону, а помощница схватила Майкла, чтобы тот не попал под когти разъяренному льву. Несколько санитаров хотели остановить Блэка, но полученные переломы конечностей не дали им этого сделать, как, в принципе, и сотрясения. Остальной медперсонал заблаговременно освободил путь. Осознать себя Ричард смог только дома, когда облачился в костюм-тройку, бронежилет и, наглотавшись таблеток по самые уши, приказал ехать в деревню к омеге. Бронированный Кадиллак едва не летел по шоссе с максимально доступной скоростью. На улице – ночь, дорога практически пустая, отчего водитель едет с превышением, невзирая на знаки и ограничения. В глазах молодого парня беты-дикобраза читалось, сколько штрафов им придёт после такой гонки, но Блэка сейчас это мало интересовало. «Скажи спасибо, что носишь своего ублюдка. Если хотя бы одна волосинка упадет с головы Оливера, ты пожалеешь, что не сгорела в огне вместе со своим мужем», — набрал сообщение Ричард и отправил его Ребекке, когда машина уже покинула черту города. Перчатка на руке приносила больше дискомфорта и скованности, отчего Ричард отбросил ее на сиденье рядом. Взял монетку и начал играть ею меж пальцев, разрабатывая руку и оттачивая свои движения. После комы тело было все еще деревянным, и Блэку не хотелось, чтобы оно подвело его в самый важный момент. Тем более что проблему с Ребеккой нужно решать, причем радикально. И если Блэк чтит кодекс о неприкосновенности детей, то Совет давно плюнул на него и вполне может прихлопнуть предательницу, да пожестче. Только вот ребенок не виноват, что его мать мразь... Ребенок... Они с Оливером провели течку. Долгую, приятную, страстную... только, похоже, безрезультатную. Ни одна из меток не прижилась, а значит, и вероятность понести крайне мала. Хотя в их ситуации это даже хорошо, меньше вопросов. Запах Блэка на Оливере можно было просто списать на то, что они жили в одном доме... Лишь бы с Оливером все было в порядке.