* * *
Он нервно сглотнул, ощущая тяжесть чужого тела на себе и тепла, которое исходит от Ричарда, касающегося его в районе солнечного сплетения и ведущего ладонью ниже. Хочется непроизвольно выгнуться, будучи ведомым этими касаниями. Риду хочется задохнуться от того, насколько он возбуждён. Насколько сильно ему все это нравится. Хочется больше ощущений, больше прикосновений — в этом сексе он желает получить полную отдачу. И Ричард идеально считывает все его желания, тут же их реализуя, позволяя ощущать яркий всплеск чего-то тягучего, будто бы патока внутри. Это ощущается, как полнейшее взаимодействие, над коэффициентом которого они работают вместе. Довольно деликатное касание сухими губами шеи — классика: Ричард ведёт легкую дорожку из поцелуев к ключицам и довольно резко прикусывает кожу, тут же проводя языком по месту укуса. Ричард настолько близко сейчас во всех смыслах, что обычным коллегам за такое стало бы по-дурному стыдно. Гэвин касается его предплечий руками, чувствуя ладонями жар, ведёт медленно вдоль плеч одним непрерывным касанием, тут же довольно нетерпеливо обхватывая чужие бёдра ногами и прижимая к себе. Будь еще ближе, блять. И да, все в порядке. Они все еще презирающие друг друга коллеги.* * *
— Мы взрослые люди, — непонятно зачем подмечает Ричард, проходя вглубь своей спальни. Рид, не удержавшись, фыркнул. — Именно. Да. В том и суть: взрослые люди... — он с нескрываемым недовольством посмотрел на Ричарда, — у которых был случайный секс, не более. Ричард же, молча склонившись над прикроватной тумбой, аккуратным жестом вытащил шнур зарядки из телефона, попутно разблокируя гаджет и начиная водить большим пальцем правой руки по экрану. Как будто бы не он был инициатором диалога. Будто бы он отбросил попытки добиться чего-либо, что хотел сделать изначально. Гэвин раздраженно схватил с кресла в углу свою куртку и направился к выходу. Они не прощаются. Риду абсолютно похуй на все это. Честно.* * *
— Дарить диск со «Stayin’ Alive»* — не самая лучшая идея, — невзрачно заметил Рид, накидывая халат поверх хирургического костюма. Тина закатила глаза, открывая свой шкафчик рядом и доставая спортивную сумку. — Забавно выйдет, если попадётся нашему реаниматологу, но, тем не менее, Рид. Будь проще, — она немного покопалась в ней и, достав мятную жвачку, вытащила из упаковки пару пластинок. — Кто вообще нуждается в дисках? У всех есть Apple Music, — попытался поддеть её Гэвин. — Раритет, — подмигнула ему Тина, смачно причмокивая резинкой. Рид покачал головой — не очень убедительный слоган. Он направился к выходу, мысленно вспоминая внушительный список работы на сегодня. — Гэвин, — Чэнь окликнула его у выхода. — Спокойной ночи**. — Еще даже нет десяти, — непонимающе ответил он и замер, осознавая, что только что она произнесла. — Боже правый, Тина. Иди к черту. Она громко засмеялась. Очень, блять, по-дружески с ее стороны.* * *
— Грыжа межпозвоночных дисков, — Аллен недовольно протянул планшет в сторону Гэвина. — Скучно. — Предпочитаешь опухоли спинного мозга? — усмехнувшись, спросил Гэвин, поднимая взгляд на него. Аллен лениво пожал плечами, убирая руки в карманы халата. — Звучит не изящно. Между ними повисла пауза, в которую Рид сосредоточенно перечитывал анамнез, попутно продумывая пути лечения. Он чувствовал на себе изучающий взгляд Аллена, однако никак не мог вывести причины для этого. Поэтому с вызовом посмотрел на него. — И? Аллен сконфуженно хмыкнул. — Пациент, которого ты реанимировал на прошлой неделе... — Не интересует, — грубо оборвал его Гэвин. Аллен вальяжно прислонился к стене, скрещивая руки на груди, и смотрел теперь на него с легким прищуром. Мимо них прошла Хлоя, кивнув в знак приветствия и тепло улыбнувшись. Храни господь это солнце, мысленно попросил Гэвин, улыбаясь ей лишь уголком губ. — Он жив, относительно здоров. Но его семья подаёт на больницу в суд, — резво продолжил Аллен. Гэвин разочарованно поморщился, блокируя планшет и убирая его от лица. — Нахера мне эта информация, блять. Идём. Он первым направился в сторону палат, дабы огласить диагноз и оставить Аллена на консультацию довольно миловидной женщине за тридцать, у которой был слишком яркий лак для ногтей, автономно отталкивающий Рида от неё. Он давно придерживался позиции, что его взаимодействие с пациентом заканчивается ровно на том моменте, когда его кровать перевозят на этаж выше или «перетасовывают» другому врачу. Он прекрасно был знаком с сентиментальным дерьмом по типу «как же так, я прошёл с этим человеком путь от простого анализа крови и до операционного стола», но вся суть этой работы была лишь в том, чтобы не отдавать себя по кусочкам приходящим и уходящим людям. Действительно, гораздо проще во время СЛР представлять фантома, а не человека с его насыщенно-слезливой историей жизни. Гэвин, остановившись в метре от входа в палату, повернулся к Аллену, молча следующему за ним, и протянул планшет. — Думаю, что дальше миссис Кори займёшься ты: специализация нейрохирурга как-никак, — монотонно пояснил Рид. Аллен медленно взял в руки планшет и, бросив взгляд в сторону миссис Кори, находившейся в кровати за прозрачной дверью палаты приемного, снова обратил своё внимание на Рида. На Рида, который внутренне чувствовал нарастающий пиздец недосказанности. И, как оказалось, не зря. — Ричард вписал тебя в карточку, как второго врача. Гэвин медленно и натянуто кивнул, ничего не сказав лишь потому, что в этот момент в его голове, кроме как звука свистящего ветра и фееричного «перекати-поля», ничего и не было. Он спокойно (нихуя) развернулся и направился в сторону лифта. В голове отчетливо сидел ехидный голос Чэнь с ее «спокойной ночи».* * *
В поганой ординаторской на четвёртом этаже воняло ментолом. Коннор смущенно улыбнулся, стоило Гэвину войти сюда, но в конкретный момент Риду было плевать на обаяние подстилки Андерсона и своё собственное желание получить крупицу ебливой взаимности. — Блять, — единственное, что он сказал, бегло обводя ординаторскую отделения хирурги взглядом, но так и не найдя нужного объекта своей вечной агрессии. — Гэвин? — Коннор попытался придать своему голосу нейтральности, а не деликатности, от которой хотелось блевать. — Блять, — повторил Гэвин, цепляясь взглядом за него и тут же стремительно выходя обратно в коридор. Здесь, на четвёртом этаже, правил перфекционизм и спокойная холодность. Естественно, буквально за стенкой парочка хирургов слушает «The Beatles», накладывая заключительные швы на сердце. И доктор Рид из приемного, где на полу в палатах привычнее видеть окровавленные антисептические салфетки и перчатки, и где вполне нормально находиться в шуме, отчетливо выделяется здесь. Но его желание найти меркантильную сволочь было чересчур охвачено агонией раздражения. И вопрос «нахуя, доктор Найнс, вы вписали меня в эту ебанную карточку» стоял слишком четко. Сегодня была среда. Ричард, блять, каждую среду в больнице. Шляется по коридорам, объебаный своей тонной знаний о врачевании и псевдоэтике. Гэвин протяжно выдохнул и снова открыл дверь ординаторской. — Где твой брат? — сходу спросил он Коннора, подходя ближе к нему. Коннор — обаяшка, но сейчас это не приоритет. Ко всему прочему, внутри резко потянуло из-за отчетливо представленной картинки, как эта самая обаяшка откровенно касается Андерсона. Вот же дерьмо. Коннор, видя то, как Рид с виду стал более напряженным, сконфуженно перевел взгляд в сторону массивных часов, висящих на стене. — В операционной, — он подошел ближе, заглядывая в глаза Гэвина. — В чем дело? Ебливый любитель «The Beatles» был сейчас не в зоне доступа. От этого Риду захотелось ебануть ногой по стоящему рядом с ним стулу. И, пожалуйста, Коннор, не стой так близко. На самом деле, его проще посылать нахуй, чем стоять вот так. — Когда освободится? — спросил Гэвин, нервно поджимая губы. — Гэвин, в чем… Рид отчетливо услышал звук шагов, но так и не понял, почему упустил момент, когда этот кто-то вошел в ординаторскую. Он резко развернулся, наконец видя того, кто был единственным и неповторимым катализатором к агрессии. Ричард холодно, отчасти устало, смотрел на них. В тишине раздался звук пейджера. — Прощу прощения, — Коннор стремительным шагом вышел из помещения, довольно неуклюже обходя Ричарда, который не сводил с Рида своего цепкого взгляда. От Коннора пахло сандалом. У Рида все претензии, сформулированные за время нахождения в лифте, как-то разом дифференцировались. Ричард, по всей видимости решив, что у Гэвина резко развился паралич голосовых связок, прошел вперед. Но Гэвин, блять, был все еще намерен сбить спесь с этого ушлепка. Катись, безответная любовь, в очередной раз к хуям. — Какого черта ты вписал мое имя в карту? — он зло ткнул указательным пальцем Ричарду в плечо, тем самым резко останавливая и нарочито высказывая этим жестом своё пренебрежение к нему. Тот отстраненно посмотрел на него, недовольно ведя этим самым плечом. — Вы проводили сердечно-легочную реанимацию, — довольно спокойно пояснил он, подходя к кофе-машине. Уебок сразу понял суть дела. Гэвин последовал за ним, не позволяя увеличивать дистанцию между ними. Чтобы прям в лицо ебашить свое негодование. — Ее может проводить и медсестра, блять. — Вы — медсестра? — Ричард тут же сделал наигранно-удивленное выражение лица, попутно доставая кружку из ящика над столешницей. — Не еби мне мозг, — Гэвин искренне сдерживал себя, чтобы не схватить этого ублюдка за его идеально выглаженный белый халат. — Ты знаешь, что я имею в виду. Ричард повернулся всем корпусом в его сторону, иронично вздыхая и шумно ставя кружку на стол. — Доктор Рид, не забывайтесь. Доктор Рид начинал нуждаться в посещении психиатрического отделения. Он не мог поверить, что буквально недавно позволял этому раздражающему уебку так откровенно касаться себя. Что был у него в квартире, лежал разгоряченный и расслабленный на его кровати, будучи довольно качественно оттраханным. Это было приятно, безусловно. Но сейчас это лишь раздражало. Гэвин попытался взять себя в руки, чтобы говорить максимально конструктивно. — Слушай, — он прикрыл на мгновение глаза, набирая в легкие побольше воздуха. — Я не собираюсь отчитываться перед всей комиссией о правильности моих решений. Ричард, отвернувшись от него, монотонно наливал себе кофе. В тишине ординаторской раздавался раздражающий звук льющейся жидкости. Ричард молчал. Снова ебаное молчание. Гэвин раздосадованно застонал, потирая переносицу. — Как же ты меня… — Вы меня тоже, — довольно резко произнес Ричард, перебивая и поднимая свой взгляд в сторону Гэвина. Взгляд, в котором ощущалось явное превосходство над всем и доминирование. Они оба были неимоверно раздражены друг другом. У Рида резко засвербела в голове одна навязчивая мысль. Мысль, которая, по всей видимости, была продублирована в мозг доктора Найнса, поскольку он пристально следил за движением кадыка во время того, как сглотнул Гэвин. Тот снова посмотрел ему в глаза. Рид знал, что идти ва-банк никем запрещено не было. — Прямо здесь?* * *
Да, факт того, что занятие сексом на рабочем месте под запретом, был до абсурдности банальным и ясным — собственно, от того он и не обладал останавливающим свойством. Гэвин удовлетворенно одернул халат на ходу. С другой стороны, здесь стоит поработать над трактовкой правил. Ну вот, к примеру: что есть секс для каждого в частности? Вдруг легкая и медленная, но весьма чувственная дрочка, сопровождающаяся глубокими поцелуями, не входит в это понятие. У Гэвина приятно болели уголки рта — целовался Ричард с ощутимым напором. Рид все ещё ощущал эфемерные прикосновения чужих губ к своей шее, отчего где-то внизу сладко потянуло.* * *
— Можно задать вопрос? — Саймон неловко сел напротив, ставя на стол свой поднос с едой. Гэвин от удивления перестал жевать сэндвич, вопросительно смотря на него. — Если ты собираешься сначала в деталях рассказывать об очередном вскрытии, то... Саймон столь миловидную шпильку в свой адрес уловил и оттого вмиг расслабился. — Нет. Вовсе нет. — Вперёд, — кивнул ему Рид, продолжая тщательно жевать. Саймон отодвинул еду в сторону. Гэвин автоматически проглотил остатки еды во рту — разговор намечается серьёзный. — Вы придерживаетесь этики? — Конечно, — довольно серьезно ответил Рид, но в голове тут же возникли мысли о слишком длинных и ловких пальцах Ричарда, которые с особой тщательностью исследовали его рот изнутри, из-за чего слюна чересчур пошло была размазана вокруг губ; вторая рука все крепче и крепче сжимала член Гэвина, пока Ричард прижимал его спиной к своему телу, чтобы Рид задницей мог чувствовать, насколько он был возбуждён. Да, этику Рид уважает и восхваляет всем нутром. — А если она идёт вразрез с вашими желаниями? — снова предпринял попытку к более развернутому диалогу Саймон. Есть резко перехотелось. Желание встречать рассветы и закаты, делить постель и завтрак — вся вот эта ванильная чепуха, связанная с Коннором, ни разу не пересекалась с мыслями, что заводить отношения с коллегами — не совсем приемлемо. Гэвин просто был по-обыкновенному влюблён. Поэтому и трахается сейчас с младшим братом Коннора, который до одури похож на него — это своеобразная отдушина. Несправедливо, оттого и досада внутри Рида начала разрастаться. Он не хотел думать об этом лишний раз. Ситуация выходила, мягко говоря, херовая и циничная. Гэвин поступал подобно эгоистичному подростку, но ничего поделать со своими минутными «хотелками» не мог. Саймон, очевидно, увидев весь всплеск отразившихся эмоций на лице Гэвина, слабо улыбнулся и встал с места, так и не притронувшись к еде. — Спасибо, думаю... — Знаешь, — перебил его Рид, задумчиво смотря прямо перед собой. — В жизни ведь в принципе главное, чтобы самому тебе было комфортно. Понимаешь? Он многозначительно перевел свой взгляд на Саймона, который мелким, едва видимым жестом нервно теребил край халата. Саймон медленно кивнул, а затем снова резко сел напротив. — Норт нравится один полицейский, с которым я сейчас тесно работаю, но проблема в том… — он на мгновение запнулся, сконфуженно потупив взгляд. — Ничего, что я так?.. Конечно, ничего, Саймон, — мысленно ответил Рид. Он ведь пиздец насколько хорош в советах. Настолько хорош, что даже собственную личную «драму» не в состоянии разрешить. Где-то внутри повеяло апатией и чувством вины, которое Гэвин засунул куда подальше.* * *
«Комиссию по предварительному разбору назначили на следующий понедельник.»
Гэвин раздраженно откинул телефон в сторону, продолжая чтение в копии карты алгоритма их с Ричардом действий в тот день. Этому раздражающему его ублюдку он отвечать был не намерен. Его больше интересовал сейчас первичный заряд во время дефибрилляции.«Я отправлю предварительный текст своего выступления, на случай, если вас тоже вызовут.»
Рид разочарованно закрыл лицо руками и тут же глухо застонал. По всей видимости, пиздец, подготовленный жизнью, его только ожидает. Очевидно стоило конкретизировать свои мысли, когда он молил судьбу дать ему шанс переспать с хирургом. Судьба даровала ему не того.* * *
Андерсон так привычно и, блять, так нежно коснулся кончиками пальцев костяшки Коннора, что Риду показалось, будто ему кто-то в глотку пропихнул дёгтя. Коннор смущенно улыбнулся, ничуть не отвлекаясь на это прикосновение, продолжая что-то писать своим иудовским аккуратным почерком. «Как, блять, у него член ещё может стоять в таком-то возрасте?» — хмуро спросил самого себя Рид, смотря на Андерсона. И вообще, минуточку внимания, но как бы ебаться на работе запрещено. И да, со стороны Гэвина это замечание вполне лицемерно, но будем честны: дело ведь не в содержании, а в адресате. Блядский четверг, решил про себя Рид, буквально зло впихивая планшет студентке, которая неловко успела его подхватить. Откуда она вообще и почему ее приставили именно к Риду — это были первые слова, как только он увидел ее утром перед собой. — Доктор Рид, — скромным тоном произнесла она, явно намереваясь обратить на себя внимание. Гэвин, никак не реагируя на неё в принципе (он, блять, даже все еще не знает ее имени), сосредоточенно продолжил идти в сторону палат: дела, дела и ещё раз дела. — Доктор Рид, — снова повторила она, показываясь где-то сбоку — Гэвин видел ее боковым зрением. — Вас ждут в пятой, пациент с травмой головы. — Знаю, — несдержанно рявкнул он, резко развернувшись, отчего студентка на мгновение опешила, а проходившая рядом в этот момент Чэнь бросила на него недовольный взгляд, так и кричавший: «Все мы были на ее месте, Рид». Все, да. Но не все остались. «Назойливая» — так окрестил Рид студентку, которая сконфуженно потупила взгляд, нервно цепляясь за планшет. Он знал, что это не справедливо, и что она всего лишь пытается зарекомендовать себя, но, во всяком случае, ему на это плевать.* * *
К обеду Рид почувствовал себя натурально «хуево». Настолько «хуево», насколько это вообще возможно в этой жизни. У него болела голова — здравствуйте, я тот самый метеозависимый неудачник, да, — необоснованное напряжение порождало желание принять седативное. У него даже черновой вариант выступления был в полной неготовности. Рид заебанно откинулся на диван, думая, что хочет откинуться в принципе. — Держи, — Тина ненавязчиво протянула ему горячий пластиковый стаканчик с дешевым, ни капли не сладким, но действенным кофе из автомата. — Видок не самый престижный. Рид молча, но с немой благодарностью взял кофе, тут же делая глоток. У него не было даже сил пошевелиться, и он сидел безвольным мешком на диване. Всего лишь десять минут перерыва превратили его в полнейшее дерьмо. — У меня пациентка намерена рожать, несмотря на угрозу жизни не только своей, но и ребёнка, — с нескрываемой досадой поделилась Чэнь. Гэвин издал непонятный звук, прикрыв глаза. Отделение себя от своей работы далось ему с неимоверным трудом: он до сих пор отчетливо помнил первый год, когда был ещё стажером — каждый вечер был ублюдочнее предыдущего. Тогда ему казалось, что нет смысла во всем его знании медицины. Какой в этом толк, если по итогу в карточке написано «летальный исход»? Он дошёл до грани чуть больше, чем за шесть месяцев. Грань — это когда ты хочешь убиться, и твоё желание смешивается с целью. Рид нахмурился, отгоняя эти мысли. — Все хуйня. Пусть делает так, как ей заблагорассудится, — вальяжно махнул он рукой. Тина резко толкнула его локтем под рёбра, отчего Гэвин вздрогнул и резко выпрямился, чуть не уронив стаканчик. — Если Челси была гондоном, то ты — гондонище, — с нескрываемым раздражением заявила Чэнь. — Да я серьёзно, — поспешил пояснить Гэвин. — Всех не спасти, помнишь? Тина неудовлетворённо поморщилась. Ее настроение заметно упало, отчего она всегда становилась слишком сложной. Она встала с дивана и, одернув халат, холодно посмотрела на Рида. — Смысл лишь в том, что это не твой пациент. Она молча окинула его взглядом, а потом, будто кивнув чему-то, вышла из ординаторской. Рид снова прикрыл глаза, все ещё пытаясь урвать минуты отдыха и тишины — день в самом разгаре.* * *
Фраза «Пожар в бизнес-центре — наша больница ближе всех» всегда означала, что день будет невыносимым. — Доктор Уильямс, на сортировку, — громко произнесла Хлоя из противоположного конца приемного. Работа только начиналась. Рид знал, что Кэра, проработавшая в детской хирургии, видела довольно много неудачных исходов, которые трогают и ломают изнутри. Если быть честным, все здесь видели своё предназначенное количество неудач. Но даже Кэра ещё внутренне хранила надежду, когда давала чёрную карточку очередному поступившему. У Гэвина часть халата полностью в крови. В приёмном же стоял чёткий запах металла и физраствора, который раздражал не столько рецепторы, сколько сознание от не совсем хороших мыслей. Гэвин говорит: «Время смерти — пять часов четыре минуты», и молча выходит, оставляя за собой очередной конец чьей-то истории. Бессмысленно думать над ошибками: слишком медленно, слишком неправильно, просто слишком. Рид заставляет себя верить в то, что поступает он правильно. Краем глаза он видит в этом хаосе, как Андерсон помогает Коннору с пострадавшим, у которого вроде как перелом таза. Большинство врачей сейчас здесь. Все палаты заняты: кровати стоят прямо в проходах, основные ресурсы больницы в такие моменты направлены на приемное. У Гэвина головные боли обостряются с каждым часом. Он уже не отдаёт полностью отчёт тому, что происходит вокруг. — Доктор Рид! — кричит Хлоя, намереваясь распределить его к одному из пострадавших. Гэвин стремительно оборачивается, собираясь подойти к дверям приемного, через которые завозят каталки, но тут же сталкивается с кем-то. Он резко делает шаг назад, поднимая взгляд, и видит Ричарда, который выглядит немного запыхавшимся и уставшим. У него тоже костюм в крови, а лицо чересчур сосредоточенное. Он видит Гэвина напротив себя, на мгновение задерживает свой взгляд на нем, а потом, быстро кивнув, касается рукой предплечья — едва ощутимое, не многозначительное прикосновение, но у Рида отчего-то внутри все стягивает. — Порядок, — тихо произносит Ричард и стремительно проходит мимо. Рид запоздало кивает — напротив него уже никого нет.* * *
— Имя? — наконец резко спрашивает Гэвин у студентки, — которая целый день всюду следует за ним, — чтобы хоть немного придти в себя и осознать происходящее. Она заторможено переводит взгляд с пострадавшей на него и непонимающе смотрит. — Трейси. — Просто Трейси, — хмыкает Рид, прощупывая пульс. Он понимает ее состояние: вся верхняя часть тела пострадавшей полностью обуглена, дыхание поверхностное, и картина в целом весьма тяжелая. Гэвин говорит: — Трейси, катетер в бедро. Гэвин занят кровотечением. Ему, блять, нужна помощь. Он слышит изменившиеся показатели на приборах, слышит испуганное «черт» и понимает, что допустил ошибку. Трейси смотрит на него, и Гэвин понимает, что все просто хуево.* * *
Фаулер смотрит на него с холодным осуждением. Он минут десять орал на Рида, обозначая эту ошибку как «тотальный пиздец, доктор». За ошибки студента Гэвин должен отвечать, как за свои — что, по его мнению, несправедливо. — Ещё один такой проступок — и ты отстранён. Гэвин молча выходит, думая, что и на том спасибо. Трейси виновато смотрит на него, стоя возле стены. Рид решает вернуться к изначальной тактике: игнорировать этот бессмысленный балласт костей и мышц, собирающийся посвятить свою жизнь науке здравоохранения. — Доктор Рид... — Будь добра, — Рид обманчиво вежливо обратился к ней, протягивая руку для планшета. Трейси замялась, не понимая зачем, но гаджет молча протянула. У Гэвина не было толком чувства вины ни перед пациентом, ни перед самим собой. Он просто в этом смысла не видел. Его одолевало лишь скупое раздражение — то ли у Трейси руки из задницы, то ли волнение ебливое сыграло свою роль. Гэвин открыл целый список пациентов и протянул планшет студентке. — Процедурная тебя ждёт. Вперёд, — иронично хмыкнул Рид, нажимая на кнопку вызова лифта. На мгновение он ощутил желание поддержать ее, потому что Трейси заметно поникла. Наверняка ее терзает сейчас неподъёмное чувство вины, ведь пациент мог умереть. Наверняка она будет рыдать в подушку дома. Но лишь на мгновение.* * *
— Как-то это неправильно, — медленно произнёс Андерсон, обращая на себя внимание Рида. Гэвин непонимающе поднял взгляд в сторону травматолога. — Что? — Ты же сам ошибался, — сказал Хэнк, указывая головой в сторону процедурной, где была Трейси. — И? — все ещё непонимающе спросил Рид, полностью отвлекаясь от заполнения карточки. — Рид. Серьёзно, что с тобой не так, — разочарованно произнёс Андерсон. Гэвин только набрал побольше воздуха в лёгкие, чтобы парировать, как рядом с ним кто-то звучно положил стопку бумаг. То есть, буквально, слишком рядом. Гэвин мог даже ощутить исходящее тепло от чужого тела. И знакомый парфюм. — Думаю, что даже Ричарду есть что сказать, — хмыкнул Андерсон. Гэвин раздраженно фыркнул и молча сделал небольшой шаг в противоположную от Ричарда сторону, чуть правее. — По поводу? — невозмутимо спросил Ричард, начиная аккуратно перебирать свои бумажки. Андерсон снова завёл свою шарманку персонально для Найнса (который, наверняка, слушал все это лишь из-за того, что Коннор был влюблён в старую задницу). Гэвин старался абстрагироваться, чтобы наконец вписать диагноз. Краем уха он слышал, как Ричард говорит «конечно», явно не вникая в суть дела, а затем тянется за стойку регистрации, по всей видимости, за каким-то бланком, который лежит по ту сторону. И делает небольшой шаг в сторону Рида. Ненавязчивый такой, едва заметный. И, естественно, лишь чтобы равнодушно взять лист. И остаться на месте. Гэвин нервно выдохнул: они соприкасались плечами, и это ничуть не смущало Найнса. Зато это бесило Рида, который терпеть не мог беспричинный контакт с кем-либо вообще. Особенно с Ричардом, который всегда был готов ткнуть Гэвина носом в любое дерьмо или намекнуть на низкий уровень логики. В любом случае, Рид мысленно посылал Найнса ко всем хуям. И не так уж важно, что они потрахались несколько раз. От Ричарда пахло мятным чаем и антисептиком, на что Рид показательно поморщился. Отодвинуться еще ему тупо не позволяла мужская гордость, чтоб ее. — Думаю, что у каждого свои методы обучения, доктор Андерсон, — неожиданно произнёс Ричард принципиальным тоном. — Не стоит критиковать. Гэвин удивлённо посмотрел на него. Если быть объективным и прямолинейным, Ричард только что сделал попытку оправдать действия Рида. И это было непривычно — Гэвин не заказывал себе принца на белом коне. Он с прищуром смотрел на Найнса, пытаясь понять, в чем подвох. А потом Ричард перевёл свой взгляд прямо на него. — Комиссия... — тихо сказал он и замолчал, выдерживая многозначительную зрительную паузу, — перенесена, в связи с сегодняшним днём, на две с половиной недели позже, но возможны дальнейшие изменения. Рид попытался выдавить из себя хоть слово, но не смог. Он вдруг внезапно все осознал. И от этого ему стало резко не по себе: ему нахуй не сдались знаки внимания. Не от Ричарда, по крайней мере. Он тяжело сглотнул, ощущая что-то непривычно вязкое во рту и необъяснимый тремор в руках. — Хорошо, — спокойно кивнул Гэвин. Ричард вполне нейтрально кивнул в ответ и прошёл мимо, нарочито задевая своим корпусом Гэвина — не сильно, но чтобы они просто соприкоснулись. Гэвин решил, что это какой-то пожизненный пиздец. Он скомпрометирован. Хэнк на фоне язвительно усмехнулся.