Феникс

Форкс встретил меня сплошным ливнем, густым и непроглядным туманом, который пытался покрыть собой каждый дюйм свободного пространства, а воздух был тяжелым от водной взвеси. И всё же, моё настроение становилось всё выше с каждым шагом, приближающим меня к дому. Дверь открылась беззвучно, и порыв воздуха принес запах Асано, что заполонил мои легкие до краев. Волна облегчения, которая поднялась во мне, стоило только ощутить этот запах на кончике языка, была столь сокрушительной, что я пошатнулась. Напряжение, которое я даже не осознавала до этого момента, покинуло меня, и только одна мысль билась в моей голове. Я дома. Асано лежал на моей кровати, неподвижный и безмолвный, только размеренный стук сердца и тихое дыхание выдавали, что он жив. Прошел только один день с момента ввода яда, и поэтому изменения были ещё неполными. Его запах уже стал меняться — пропадали обольстительные нотки человеческого духа, появилась сладость вампирского запаха. С каким-то иррациональным чувством потери я отслеживала, как понемногу исчезают шрамы, и почти пропала татуировка на плече. Это была история его жизни, вырезанная на его коже, история преодоления препятствий. Свидетельство того, что Асано пережил и что он выжил. Это было часть того, кем он был, и я любила это в нём. Но сейчас его кожа становилась белой и гладкой, и я буду любить и это в нем. В полумраке моей спальни, где Асано менял свою человеческую суть — ради меня — мысль, которая долго зрела в моем сознании, вырвалась на свободу. Я люблю его. И…. Я сделаю что угодно, убью кого угодно, стану кем угодно, если это будет значить, что новые шрамы не появятся на его коже и душе. Матрац прогнулся под моим весом, когда я легла рядом, обернувшись вокруг его тела, закутываясь в запах Асано, наслаждаясь им, как любимым лакомством. От его аромата начало обжигать горло, и огонь горел в моей груди, но это было даже хорошо. Я не хотела сейчас чувствовать иного. Асано пах вишней и сандалом, и уже пробивался сладкий запах корицы и мёда. Мои руки почти без сознательной команды обвились вокруг его тела ещё крепче, и магия хлынула, окутывая нас, как плащ. Под бледной кожей заиграли зеленые огни, и навстречу моей силе что-то рвануло изнутри, создавая электрические импульсы в местах соприкосновения. Асано почти сиял, и поразительное по своей силе чувство жадного обладания вспыхнуло во мне. Я люблю его и он мой. Асано спал, покоясь в колыбели моих рук, а магия мерцала вокруг нас, возвещая о смерти и жизни. Скоро мой Феникс откроет глаза.

***

Когда сердце под моими ладонями перестало биться, прошло больше двадцати пяти часов. Это казалось таким неправильным и таким ожидаемым с другой стороны, что противоречивые чувства на несколько секунд ввели меня в ступор. Но взяв себя в руки, я сняла повязку с усыпляющим заклинанием, и с замиранием стала ожидать пробуждения Асано. Мои глаза скользили по телу передо мной, впитывая сияние кожи, изменение черт — и если будучи человеком, этот мужчина привлекал взгляды, то сейчас это была самая настоящая катастрофа. Он никого не оставит равнодушным. В следующий момент я замерла: Асано открыл глаза. Алые рубины, пламенеющие на его лице, просто завораживали. Я никогда не думала, что ему будет так идти этот цвет — но теперь казалось, Асано был рожден, чтобы смотреть на мир глазами цвета крови. Сейчас его образ был закончен: страсть, сила, насилие, заключенные в человеческую оболочку. Совершенство. Моя рука автоматически потянулась к его лицу, и он отшатнулся, мгновенно оказавшись возле стены, с напряжением разглядывая всё вокруг. Мне было знакомо это ощущение: гиперчувствительность, которая поражала человека, только-только ставшего вампиром, поэтому я замерла, став совершенно неподвижной, перестав даже дышать. Казалось, это помогло, потому что Асано повел плечами, выпрямляясь и перестав сжимать руки в кулаки. Он распрямил плечи, с любопытством, которое пришло на смену потрясению, рассматривая свою ладонь. Потом его взгляд начал бессистемно блуждать по комнате, задерживаясь на совершенно обыденных мелочах. И хотя нам, как вампирам, не нужен был кислород, он жадно вдыхал воздух, познавая новый для себя мир. Так продолжалось, пока его взгляд не столкнулся с моим. В нём не было узнавания, были только ярость, любопытство и голод. Всё то, о чем меня предупреждали когда-то Каллены. Разум Асано спал, подавленный жаждой новообращенного. Было мгновение тишины — мы оба застыли неподвижно, пойманные в сети бабочки, не в силах сделать шаг вперед, не в силах разорвать зрительный контакт, — но время двинулось вперед, стоило мне поднять правую руку. Асано сделал глубокий вдох и его взгляд не отрывался от моей руки, в которой был бокал с небольшим количеством моей крови, которую я сохранила ещё до своего собственного обращения. Это тоже было частью того, что мне подсказывала интуиция. Почему-то было очень важно, чтобы первая кровь, которую он попробовал, была моей. Что именно имело значение — что это кровь волшебника, а не обычного человека; что это была кровь человека, который обратил Асано; что это была именно моя кровь — кровь, впитавшая в себя силу Даров Смерти — мне было неизвестно. Но это было важно, это было полезно, поэтому я решила действовать именно так. Он мгновенно — это было быстро даже для моего восприятия — оказался рядом со мной, в пределах одного фута. Возвышаясь надо мной больше чем на голову, с широкими плечами и внушительной фигурой, Асано подавлял. Он пристально смотрел на меня, не отводя взгляда, и смотрел… С голодом. Я подавилась вдохом, ощущая, как дрожь проходит по позвоночнику. Одна его рука перехватила мою у запястья, второй он толкнул меня к стене. Я почувствовала, как моё тело врезается в каменную поверхность, пыль поднялась в воздух. Это не было больно — от этого столкновения пострадала скорее стена, чем я, — это было занимательно, потому что эмоции, овладевшие мной, были никак не связаны со страхом. Асано приложился к бокалу, начав пить кровь как кот — короткими быстрыми движениями языка. Эйфория и триумф начали проявляться в его лице, тело стало расслабляться. Я ещё помнила, насколько хорошо чувствуется этот взрыв энергии, который омывает тело изнутри, и от которого ненадолго притихает жажда. — Асано… — тихо позвала я. В имени, в призыве была сила, магия вновь текла между нами. Он дернулся от этого звука, от силы, но это помогло: глаза, в которых не было ни капли узнавания, прояснились. Разум проявлялся в них медленно, но вскоре проявилась личность мужчины, вставшая будто со щелчком, который я слышала почти наяву. — Астер, — голос претерпел те же изменения, что и внешность, и это было даже хуже. Его внешность была сокрушительной, но голос был чем-то иным. В этом голосе была сила; сила, которой я не знала прежде. — Астер… Асано выглядел ужасающим, опасным. Капелька крови — моей крови — ещё застыла в уголках его губ, хищность не покинула его черты. И, милосердный Мерлин, это что-то делало со мной, потому что огонь, совсем не связанный с жаждой, разгорался внутри Мой взгляд упал на красиво очерченные полные губы — идеальные — и я подалась вперед, желая сократить расстояние между нами. Ладонь Асано — теплая, мягкая и твердая одновременно, — легла мне на щеку, останавливая мое движение, ласкающим движением прошлась по линии челюсти, остановившись возле губ. След его движения горел теплом, и этого было так мало. Тонкие, но сильные пальцы схватили мой подбородок, поднимая лицо вверх. Я замерла под хищным взглядом и сглотнула, облизнув губы. Большой палец вновь двинулся вверх, прочертил контур губ и слегка надавил. Дрожь прошла по моему телу более отчетливо. Тени сделали лицо Асано ещё более резким, но заворожил меня темный, обжигающий взгляд, от которого покалывала кожа. — Можно тебя поцеловать? — голос Асано стал низким и тягучим, словно патока. Я просто не могла сказать «нет». — Пожалуйста, Асано, — фраза ужасно напоминала мольбу, но мне не было стыдно. Мне было мало. Асано качнулся вперед, его губы накрыли мои. Рука, что удерживала мое лицо, скользнула на затылок, собирая волосы в кулак, используя хватку, чтобы сделать наклон моей головы более острым. Второй рукой Асано притянул меня к себе за талию, и я чувствовала жар его тела даже сквозь одежду. Поцелуй не был ни целомудренным, ни нежным. Асано никогда раньше не целовал меня так. Поцелуй жадный, грубый, полный укусов и ласкающих движений языка. Полный горячности, резкости и стонов. Полный желания, которое обжигало нас обоих. Асано целовал меня так, будто хотел поглотить. И я не совсем была против. Мне хотелось больше. Обхватив шею Асано, я притянула его ближе. Неловкий шаг — и мы летим на пол, треск древесины не сумел вывести нас из этого блаженного состояния. Оказавшись на полу спиной, с приятной тяжестью тела Асано поверх моего, с его руками, сдерживающими меня, я чувствовала, как разум становится блаженно пустым, и туман удовольствия стирает тревогу и страх. В голове ещё витали какие-то обрывки мыслей, о чём-то важном, но не было ничего более важного сейчас, чем Асано и голод, охвативший нас обоих. — О, какой же чудесный вид, — промурлыкал Асано, смотря на меня со всепоглощающей жаждой. — Ты, лежащая подо мной, такая возбужденная… — он мягко, даже нежно провел костяшками пальцев по моей щеке. — Скажи мне остановиться, Астер, прямо сейчас. Потому что больше я не спрошу. И не остановлюсь, даже если ты будешь умолять. И убрал руку. Его глубокий и порочный голос не оставлял выбора — хотя его не было с того момента, как он открыл глаза. Или даже раньше? — А я буду? Умолять? — задушено спросила я, пытаясь быть насмешливой и недоверчивой. Частично это было даже правдой — мне не верилось, что я буду просить его остановиться. Только не это. — О, ещё как, — с темным смешком подтвердил Асано, и жестокость исказила его черты. Это вышибло последние мысли из моей головы — и только одно желание овладело всем моим существом. Не было даже страха первого раза — мы горели вожделением достаточно времени, чтобы этот страх исчез начисто. Ленивая усмешка исказила мои губы, и я посмотрела на мужчину сквозь прищуренные глаза. — Как же быть? Я вот думаю, что мне нравится эта идея. Даже больше, я жажду этого, — эти слова пробили самоконтроль, который ещё оставался у Асано. С его губ сорвался полурык-полустон, и лицо Асано стало очень диким. Резким движением встав сам и подняв меня на ноги, он толкнул меня на кровать. Я ахнула, тихий писк вырвался из меня — и хотя я не боялась, какая-то разновидность страха поднялась во мне. Заметив этот звук, Асано широко ухмыльнулся и рывком стянул с себя майку, оголяя совершенный торс. Я не могла оторвать взгляда от литых мышц его груди, от четко очерченного пресса, от гладкой белоснежной кожи, по которой так и хотелось провести языком. Заметив мой взгляд, Асано ухмыльнулся ещё шире. Тягучим, полным обещания шагом он приблизился к кровати и втиснул колено между моих бедер, плотно прижимаясь к моему телу. Это движение вызвало ещё один стон из меня, и горло перехватило от желания. Одну долгую секунду Асано просто смотрел на меня, и воздух между нами был полон напряжения. Которое стало только больше, когда чужие губы обрушились на мои, сминая в грубом поцелуе. Руки Асано пробежались по моим плечам, легко сжали грудь, спустились по ребрам, поднимая блузку. Ещё один нетерпеливый рык — и блузка разлетелась на части, когда он дернул её за концы. Почувствовав воздух на обнаженной коже, я рефлекторно прикрыла руками грудь. Асано оторвался от моих губ и приподнялся. — Нет-нет, не закрывайся Астер. Я так долго ждал этого, — его голос стал будто ещё ниже, и странная сила в нём вновь поразила меня. Сопротивляться этому было совершенно невозможно. Асано перехватил мои запястья и слегка сжал, закрепив их над моей головой. Я захныкала…я захныкала, дернула на пробу руками, пытаясь освободиться. И не смогла — сила новорожденного вампира была больше моей. Волна удовольствия пробежала по телу только от одного этого факта — чего я не знала о себе. Асано уловил этот недостойный звук, и улыбка у него стала абсолютно сумасшедшей. — Ах, сколько нам предстоит чудесных открытий, — обещание в его голосе граничило с самой настоящей угрозой. И оно ею было — потому что Асано больше не осторожничал, обрушившись самым настоящим ураганом. Жалящие поцелуи, легкие укусы, мягкие движения языка, вынуждали выгибаться, желая продлить эти ощущения. Каждое действие разрушало меня, и стоны срывались неподконтрольно. Я ахнула, когда он добрался до моей груди. Влажный жар его рта ошеломил меня, молнией прошив позвоночник. Ритмичные посасывания лишали разума, заставляли меня искать ещё большего контакта. Не выдержав, я потерлась всем телом об Асано. — Асано, пожалуйста… Мне нужно… — я не могла мыслить ясно, не то что говорить. Да и как сказать об этой пустоте, об этой нужде? — Пожалуйста… — Ещё рано, моя дорогая, мы только начали, — безжалостно ответил он, облизываясь совершено неприлично. — Будь хорошей девочкой и потерпи немного. С этими словами он скользнул ниже, положив руки мне на бедра, чтобы раскрыв их шире. Прижавшись головой к моей талии, Асано улыбнулся, как чеширский кот. — Мне так любопытно, какие же звуки ты издашь сейчас, Астер, — и, смотря мне в глаза, разорвал мои джинсы и нижнее белье зубами, помогая руками полностью оголить моё тело. — Варвар, — выдохнула я, не в силах оторваться от этой картины. — У тебя какая-то личная вендетта против моей одежды? — О, ты ещё в состоянии говорить, — цокнул Асано, притворно нахмурившись. — Значит, мне нужно проделать работу получше. И продолжая всё также смотреть мне в глаза, лизнул мой живот длинным движением, спускаясь ещё ниже, пробуя меня губами и языком. — Асано!.. Что ты делаешь? — я протянула руки, зарывшись в его волосы, пытаясь то ли остановить его, то ли притянуть ещё ближе. — Руки на место, Астер! — предупреждающе рыкнул он, и я мгновенно выполнила приказ, заводя руки за голову, не в силах ослушаться. — Я собираюсь так разрушить тебя… К языку добавились пальцы, и первое скольжение выбило из меня крик. Выгнувшись на кровати, я сцепила руки, разрывая простыни на куски. Асано целовал и целовал меня, синхронно с движением его руки, второй прижимая меня к кровати. Внутри нарастала волна чего-то огромного, ошеломляющего и непостижимого, отчего огонь пробегал внутри, грозя вырваться наружу. Моё тело дрожало и дрожало, бедра бессознательно двигались в одном ритме с Асано. — Асано, я сейчас… сейчас… — способность связно разговаривать покинула меня уже давно. Он поднял голову, не прекращая двигать пальцами внутри меня, и посмотрел лихорадочным взглядом. — Кончай, — его голос отдавался вибрацией на коже. — Я хочу увидеть это. Дай мне увидеть, как ты распадаешься на части. Его приказ был последней каплей — удовольствие вспыхнуло, опаляя все тело, и на миг весь мир стал белым. Долгий, бессвязный крик вырвался из моего горла, и я выгнулась, будто в агонии. Не дав мне прийти в себя, Асано немного отодвинулся, стоя на коленях между моих ног. Его взгляд не отрывался от меня, пока он скидывал ботинки. Или пока его руки проворно щелкнули застежкой ремня, скидывая джинсы вместе с бельем — если оно было. Нагой, он выглядел как ожившее произведение искусства, божество, снизодшешее к людям. И его имя, которое я непроизвольно шептала, звучало как молитва. Касаться его сейчас ощущалось почти как святотатство. Какое облегчение, что я никогда не была слишком праведной. Я могла только смотреть, абсолютно неспособная двигаться сейчас, пытаясь думать и запоминать. Смотреть на широкую, порочную улыбку и то, как он зачесывает растрепавшиеся волосы назад с выражением полного желания. На мускулы, ходящие под кожей. На аккуратные твердые бусинки сосков. На узкую талию, переходящую в мощные бедра. На притягательную дорожку волос, ведущую к крупному, чуть более темному, чем всё его тело, члену. Я видела обнаженного мужчину в первый раз в такой ситуации, и единственная мысль, которая была в моей голове, это…. — Гребанное совершенство, — озвучил Асано мои мысли. — Ты выглядишь так очаровательно, моё сокровище. Он провёл руками по моим ногам и закинул правую на свое предплечье, легонько укусив, бросив взгляд исподлобья. — Единственное, о чём я жалею прямо сейчас, так это о том, что не могу украсить твоё тело своими метками. Мысль о том, как бы красиво смотрелся на твоей груди отпечаток моих зубов, почти не оставляет меня, — поделился он, придвигаясь ближе и легко дразня мой вход своим телом. — Так сделай это, — выдохнула я, приподнимаясь на локтях и откинув голову назад, открывая беззащитное горло. — Я не против. Я буду носить этот шрам как награду. — Блядь, — рыкнул Асано и повел бедрами, толкаясь вглубь меня. — Блядь…. Последний стон вырвался из него, когда я двинулась вперёд, стараясь глубже насадиться на его член. Асано тут же положил руку мне на талию, вынуждая оставаться в одном положении и прислонил свой лоб к моему. Ощущение заполненности было таким правильным, таким ошеломляющим, что я застонала. — Не двигайся, — голос его звучал хрипло и задушено. Я бы даже сказала, что он звучал мучительно. Глаза его сверкали лихорадочным блеском, выдавая, что он не так спокоен, как могло показаться. Было видно, что он прикладывает гигантские усилия, чтобы не сорваться. — Господи, ты такая узкая… Он сделал несколько медленных, но сильных толчков, и это было хорошо. Но этого было мало, поэтому я попыталась двинуть бедрами, желая большего. Асано рыкнул и поднял мою ногу ещё выше, меняя угол, его руки отвели мои волосы, склоняя голову набок, а зубы сомкнулись на моей шее. Следующий толчок был резким и сильным, и крик вырвался из моего тела. — Да!.. Ещё, пожалуйста… И Асано дал, ещё и ещё, двигаясь сильно и мощно, именно так, как я желала, удерживая мой взгляд, шепча непристойные хвальбы. С каждым обжигающим движением его члена внутри меня, мысли становились всё более бессвязными и осталось только пульсирующее желание. В этот раз толкнул меня за край стон Асано и совершенно сумасшедший темп, в который он сорвался, окончательно потеряв контроль. Под веками вспыхнуло и наши голоса смешались, выплескивая удовольствие, не способные сдержаться сейчас. Когда туман удовольствия немного рассеялся, то я осознала себя в кольце рук Асано, прижатой к его груди. Он медленно и лениво выводил круги на моей груди, наблюдая за мной. Но что поразило меня — он был всё ещё твердый и готовый, будто произошедшее ранее было сном, не более. — Ты же не думаешь, Астер, что это был конец? — выглядел Асано сейчас абсолютно дьявольски. — О, — коротко выдохнула я, неспособная на более развернутый ответ. Конечно, Асано оказался прав. Я на самом деле умоляла и он на самом деле не остановился. Только даже сейчас я не помню, о чем именно я молила — чтобы он остановился или чтобы это никогда не заканчивалось?