А если бы...

- Когда ты уже признаешься Какаши? Рин произносит это так обыденно, что Обито поначалу даже не понимает, что именно слышит - вопрос о любви или вопрос о том, когда Обито пойдёт готовить ужин. Наруто, который до сих пор тихо-мирно играл в предоставленным ему свитком (пустым, разумеется), поднимает голову и смотрит своими огромными блестящими глазами на Рин. Та продолжает обыденно смахивать с полок дома своего сенсея пыль, а два парня из её компании смотрят на её ровную спину взглядами "что-она-только-что-сказала-повторите". - Признается? - повторяет неизвестное ему слово Наруто. - Это что? Первая фраза, которую выучил этот любопытный ребёнок - "это что". Обито обычно шутит много на эту тему, но сейчас атмосфера вообще не располагает к подобным шуткам. - В смысле, когда Обито скажет Какаши... - начинает было Рин, но её перебивает Обито, взмахивающий рукой с другой тряпкой для пыли. - Что она давно не сидела с тобой! - заканчивает за Рин Обито, а после зыркает на спину подруги таким взглядом, что у той даже просто так мурашки бегать начинают. - Понимаешь, Какаши очень-очень давно не играла с тобой, верно? - Верно! - радостно подтверждает Наруто. - Вот и нужно ей сказать об этом, - заканчивает Обито, а после, словно бы задумавшись, поднимает взгляд вверх. - Кстати, поиграть... Наруто, хочешь поиграть с мячиком? - Хочу! - с ещё большим запалом соглашается Наруто и оглядывается вокруг, в поисках своего любимого мяча. Того он нигде не видит, потому он даже немного расстраивается. - Я не вижу мячик... - Посмотри в своей комнате, - советует Обито, и Рин видит, как он тот самый несчастный мячик, который до сих пор находился по другую сторону дивана от Наруто, запихивает ногой за дверь, пока Наруто не видит. Когда мяч становится вне досягаемости внимательного взгляда голубых глазёнок, Обито улыбчиво смотрит на Наруто. - Или, может, твой папа спрятал мячик, чтобы поиграть с ним без тебя? - Ах этот папа! - с вызовом говорит Наруто, который очень даже ловко, как для трёхлетнего, топает к лестнице на второй этаж, по которой он начинает ползти вверх. - Я найду мячик! - Везде-везде посмотри, ведь твой папа хитрый! - кричит ему вдогонку Обито. - Везде-везде посмотрю! - повторяет живо Наруто, продолжая своё восхождение. Рин таки оборачивается и смотрит на это действо, как на представление бродячего цирка - вроде, и фокусы эти знаешь, потому что они банальные до смешного, но исполнение такое качественное, что не поаплодировать просто грех и кощунство. Когда же Наруто скрывается за поворотом лестницы, а топот его ножек стихает где-то в конце коридора, Обито выдыхает и смотрит на Рин. - Ты чего говоришь? - спрашивает он взволнованным шёпотом. - Забыла, что Наруто слышит и запоминает? Или ты уже забыла, как Наруто спрашивал у Кайто про, прости Ками, вскрытие? Рин не то обижено, не то растерянно надувает щёки, потому что, да, укол в её сторону трудно не заметить; в конце концов, она же не думала, что из рассказа Какаши о миссии Наруто запомнит именно это слово. Да и кто вообще думал, что занятый на тот момент раменом Наруто будет прислушиваться к тихому голосу Какаши за столом. - Ну, Кайто же выкрутился, - пожимает плечами Рин. - И ты бы выкрутился тоже. Как-нибудь. - Я бы не выкрутился, - убито говорит Обито. - Не спалившись. Рин не говорит, что в сфере межличностных отношений Какаши - наибольший тапочек из них всех. Самые продвинутые, наверное, Рин и Кайто, и вот последний бы наверняка всё понял, и также наверняка прикрыл бы Обито в случае чего. Но, ладно, пусть Обито думает, как хочет. - Так ты не "пались", - едва не передразнивает своего товарища Рин, от чего Обито подозрительно на неё косится; кажется, даже ангельское терпение Рин может кончится, когда её товарищ тормозит на протяжении двух лет, при этом более чем ясно понимая, что с ним творится. - А откройся ей. Серьёзно, твои танцы с бубном вокруг Какаши начинает замечать вся деревня. Обито округляет единственный глаз. - Танцы с чем? - Ох, забудь, - вздыхает Рин, которая уже перестаёт протирать пыль и всем корпусом поворачивается к Обито. Она скрещивает руки на груди и серьёзно смотрит на товарища. - Обито, родной, - говорит она терпеливо и почти по-матерински ласково, будто бы разговаривая с неразумным сыном. - Только слепой не заметил уже того, как ты на Какаши смотришь. Правда, мы с Кайто уже делаем ставки на то, признаёшь ли ты ей в этой жизни или нет, - привирает чуть-чуть Рин, потому что ставок они не делают, но подобные разговоры ведут довольно часто. - Ты же любишь её, верно? Так почему молчишь? Обито опускает взгляд; не стыдливо, не пристыжено - задумчиво. Он любил и любит Какаши, это он точно может сказать. Он хочет быть рядом с ней, хочет, чтобы она была счастлива, хочет помогать и поддерживать, может даже тихо, не на показ - всё же Какаши очень сильная, она пережила больше всех, наверное, в деревне, и всё ещё оставалась мало того, что в своём уме, так ещё и прекрасным шиноби и человеком по совместительству. Так что, да, Обито поддерживал бы её аккуратно и ненавязчиво - также, как и она его. Это самое правильное, что они могли друг другу подарить - не гипер-опеку, не хлещущую через край заботу, потому что для них, как для взрослых, сильных и самостоятельных шиноби, это было бы оскорблением. И у них это было даже сейчас, конечно же. В смысле, Какаши ненавязчиво следила за состоянием Обито и осторожно стабилизировала его, если оно вдруг выходило за рамки нормы; Какаши плакала на его плече (в его объятиях), и разве не это высшая степень доверия? Нет, совершенно точно нет. Обито знает, что этого для влюблённого по самое не хочу парня - мало. Чертовски, пугающе мало, и голодное желание вкупе с невозможной жадностью обычно заставляют желать большего. С Рин у Обито было именно так поначалу - он хотел как можно скорее схватить её за руку, хотел как можно скорее встать рядом с ней на правах кого-то более близкого, чем просто товарища и друга, возможно. У него было ощущение, что если он замешкается, то что-то ускользнёт; тогда он думал, что это будет Рин, а сейчас понимает - чувство детской влюблённости. И когда оно уходит, Обито уже не хочет как можно скорее схватить Рин за руку или встать с ней рядом на правах кого-то большего, чем лучшего друга противоположного пола. Ему хватает этого, и уходит его детская неловкость, от которой у него постоянно горели скулы и становилось неловко и стеснительно; уходит нервозность и желание красоваться, и Обито этому даже рад, потому что именно его спокойствие теперь позволяет им с Рин стать не только напарниками и сокомандниками, но и друзьями. С Какаши всё с самого начала было по-другому, и если кто спросит, то Обито даже признается, что, да, он любит её, но без громких слов, без неконтролируемого тремора и покрытого пятнами смущения лица - рядом с Какаши не было ничего из того, что было с Рин, и Обито соврёт, если скажет, что это неприятно. Потому что в его сердце не было беспричинного волнения - была только безграничная нежность и расцветающее тепло. И это, наверное, любовь - ровная, уверенная. И это чувство казалось Обито по-настоящему правильным и естественным. Он словно бы с этим чувством родился и жил - так сильно оно казалось неотделимой частью самого Обито. И, возможно, оттого, что Обито ощущал отклик со стороны Какаши, он и позволял себе медлить. Ему нравилось ощущать ту тонкую нить взаимопонимания, что тянулась между ними с той самой злосчастной миссии с мостом Канаби, и он... ладно, он просто не знает, что делать дальше. Когда Обито в детстве смотрел на Рин, то там даже думать не приходилось, потому что у него было чертовски мало времени и возможностей; тем более, он правда постоянно торопился во всём, что тогда так или иначе касалось Рин. Тогда он думал дарить ей цветы, красоваться, геройствовать, скупать все дешёвые и милые подарки из магазинов возле дома и преподносить их всем скопом, и это всё - одновременно. Сейчас решения Обито более взвешенные (ему хочется в это верить) и потому прежде чем совершать набеги на цветочные и сувенирные, он думает - Какаши не любит ни цветы, ни бессмысленную мелочь в виде подарков, она скептично относится к бахвальству и негативно к героизму на грани бесбашенности (а иной степени героизма Обито и не знает). (Зато Обито знает, что она любит читать и что ей очень понравилась первая книга господина Джирайи. Может, стоит совершить набег на книжный в ближайшее время? Насколько это будет уместно, учитывая странное состояние их взаимоотношений?) Был вариант просить советов, но когда Обито попытался это сделать, Кайто беспомощно повёл плечами и красноречиво развёл руками, сопровождая всё это словами о том, что "в отношения двух людей не стоит лезть третьим". Мол, моральная поддержка - милости прошу, приходи в любое время, но давать конкретные советы по действиям - нельзя, никак нельзя, потому что вы сами должны разобраться. Обито его позицию понимает и принимает (потому что она действенная - с Рин же у них всё сложилось хорошо, по итогу), но только потом он понял, что он - не Кайто, он всё и запороть может. Это его несколько стопорит, потому, да, плюс ещё одна причина его бездействия: Обито не хочет ничего запороть. А он может. Потому, стоит признать, Обито ждёт удачного момента для какого-либо действия. Он планировал действовать по наитию, потому что он не мастер стратегий и планов, у него лучше по ситуации действовать получается. И пока подходящих моментов не было (Обито, по крайней мере, их или не видел, или иногда сознательно игнорировал; если, разумеется, не пользовался ими). - Молчу потому, что пока считаю это правильным, - медленно разжёвывая слова, говорит Обито. - Мне кажется, ещё рано что-либо говорить или менять. У нас же всё хорошо, верно? Рин чуть не воет. - Обито, - обращается она, даже всплеснув руками от переизбытка чувств. - Какое хорошо? У вас должно быть всё отлично, и при этом - не статично! - Вау, - восхищается Обито. - Почти стихи. - Серьёзно? - моргает Рин, которая после мотает головой и строго смотрит на товарища. - Не переводи тему! Обито, у тебя же Какаши кто-то уведёт так, если ты будешь бездействовать. - Не уведёт, - расплывается в улыбке Обито. - Я об этом позаботился: отвадил всех, кто пытался что-то сделать, и выслал в стан врага шпионов, чтобы знать последние новости о том, ухлёстывают ли за Какаши за моей спиной или нет. - Шпионов? - Шисуи в отряде Какаши. И Тензо тоже согласился следить за этим. - А его-то ты как уговорил? Обито улыбается; беспечно, по определению, но Рин видит, что за его улыбкой скрывается что-то тёмное. - Я с ним поговорил, разъяснил ситуацию и он согласился мне подсобить, потому что тоже считает, что Какаши слишком крута и хороша и её нужно охранять от всяких других личностей. - Ты с ним поговорил, - подозрительно спрашивает Рин. - Или поговорил? - А какая разница? - искренне удивляется Обито. - Ты сказала два одинаковых слова. И что это за интонация? Ты думаешь, я мог его как-то запугивать? Именно это ты и делал, хочет сказать Рин, потому что сейчас она понимает: Обито даже не в курсе того, что он распугивал своим видом полдеревни на протяжении последних двух лет. Также от Какаши отвадились все, кто на неё смотрел взглядом, хоть немного не вписывающимся в обитово мировоззрение, и это всё - с посильной помощью самого Обито. И он, видимо, даже сам не до конца понимает, что именно это он в большинстве случаев и делает, потому что иного объяснения его почти обиженному виду сейчас Рин просто не видит. - Понятно, - делает заключение Рин, и после на пробу интересуется. - Поздравил он тебя с приобретением Мангёко? - Да, - отзывается Обито улыбчиво. - Сказал, что узор красивый. Рин улыбается и смотрит на Обито, который тупит ещё буквально две секунды. Осознание приходит в течение ещё семи, и всё это время в помещении стоит гробовая тишина, нарушаемая лишь топотом детских ног подозрительно близко, но всем сейчас не до этого. Обито моргает и наваждение слетает: - Чёрт возьми! - воет он, хватаясь за голову и с ужасом глядя на свои ноги. - Я же не понял этого даже! Я же не слышал ничего почти из того, что он мне говорил тогда! - Видишь, - говорит Рин. - Ты вообще ничего не слышишь и не отображаешь, пока есть опасность того, что Какаши кто-то будет оказывать знаки внимания. Так вот окажи их первым, да и чем быстрее ты скрепишь себя и Какаши отношениями, тем свободнее ты сможешь действовать. - Первым, - задумчиво повторяет Обито единственное, что его по-настоящему зацепило. Он расцветает на глазах, и едва ли не подпрыгивает от довольства. - Я хочу быть у Какаши первым! - Где ты хочешь быть первым? Вот теперь уже Обито и правда подпрыгивает, едва ли не ударившись при этом рукой о стоящий у стены шкаф с книгами и свитками. Наруто смотрит на Обито во все глаза, наивно хлопая контрастно-тёмными на фоне собственных пшеничных волос ресницами. Он стоит буквально под самыми ногами Обито и пялится при этом так любопытно... Рин тоже выглядит ошарашенной, потому что ребёнка она и не замечала до сих пор; вот тебе и взрослые и ответственные шиноби, их трёхлетний ребёнок своим появлением пугает. И тут уже вопрос гордости и компетенции идёт. - И долго ты тут стоишь? - спрашивает Обито, и Рин видит, как у него едва-едва дёргается нижнее веко. Наруто театрально прокашливается, вскидывает голову и торжественно декламирует: - Ты с ним поговорил, или поговорил? Рин прыскает и давит смех ладонью; Обито досадливо кривит губы, потому что Наруто передал даже интонацию, с которой Рин говорила эту фразу. Зато Наруто не услышал ничего компроментирующего; было бы хуже, приди он раньше. (Информацию о том, что Рин всё же успела сказать словосочетание "скрепить себя и Какаши отношениями" мозг Обито вполне сознательно пропускает мимо восприятия хозяина) - Ты нашёл мячик? - спрашивает Обито, опережая все вопросы Наруто. - Ты же помнишь, что ты хотел найти мячик? - Нашёл, - радостно кивает Наруто, который пальцем указывает на приоткрытую дверь в гостиную, за которой видно выглядывающий бок яркого зелёного мяча. - Он от меня спрятался! Обито пялится на зелёный мяч, который он сам закатил за дверь, с таким оскорблённым удивлением, словно пытается у него спросить: "ты не мог спрятаться лучше?". Естественно, ответ они оба знают, потому Обито выдыхает и натягивает на губы улыбку. - Хочешь поиграть вместе в мячик? - спрашивает он, потому что не выносит уборку и вообще он уже сделал свою часть; Рин фыркает и отворачивается к полкам, которые она протирала до их разговора. Наруто радостно смеётся. - Да, чёрт возьми! Обито икает и думает, что нечто компроментирующее Наруто таки услышал; лучше бы он это их семейное "доттебане" говорил. И лучше бы ему не говорить это "чёрт возьми" при папе, а то этот самый папа вычислит Обито в два счёта и пристукнет его по башке - не до смерти, но ощутимо. У Обито и так некоторые проблемы (естественно, лишь в одном аспекте, но и этого за глаза хватает), а после Минато всё станет совсем печально; в первую очередь, Обито не дадут больше нянчить Наруто. А как Итачи узнает, почему названного брата больше не допускают до наследника Узумаки, так он и к Саске перестанет Обито подпускать. А как Обито теперь проживёт без этих двух малышей? Гарантировано, никак. Вообще. - Загляни как-нибудь в книжный, - тем временем нараспев протягивает Рин, которая заканчивает смахивать пыль и оборачивается к Обито, улыбаясь ему ну слишком красноречиво. - Там много всяких интересностей завезли на последние несколько дней. И она упархивает к Наруто, который счастливо пищит и лезет теперь к Рин, забыв и про мячик, и про Обито. А Обито всерьёз думает о том, чтобы отпроситься со своего сегодняшнего дежурства с Наруто и Рин и сбежать в книжный; он же хочет быть у Какаши первым, верно? Тем более Рин его, считай, благословила на это.

***

Обито поторопился. Ему стоило взять с собой того же Кайто или Рин, потому что Обито, лишённый каких-либо тёплых чувств к чтению, не читал вообще ничего, кроме свитков с техниками. Новостями из литературного мира он не интересовался вовсе, потому только зайдя в книжный, он понял, что пролетел по всем фронтам - он не знал даже в какой отдел ему стоит пойти, чтобы набрести на что-то интересное, потому почти бездумно бродил между стеллажей и пытался придумать, что он хочет видеть сам. В голову ничего не лезло, да и даже мысли о том, что Какаши нравится, не спасали. Так он набрёл на полку бестселлеров. Там он бесцельно скользил взглядом по обложкам и заголовкам к ним, пока не наткнулся на кричащую вывеску, которая надрывалась большими алыми буквами: "Новый шедевр от талантливого господина Джирайи!" И без того питающий уважение к Жабьему Отшельнику Обито вскинул бровь и рискнул предположить, что господин Джирайя сам надоумил продавцов в книжных так рекламировать свою литературу; хотя, ладно, может, он и правда так хорош. В смысле, его первая книга ведь понравилась Какаши, верно? Какаши избирательна во всём - начиная от тактик ведения боя и заканчивая едой, потому за литературу даже беспокоиться не приходилось. Может, в таком случае, стоило бы приобрести именно эту книгу? Этот вариант казался Обито лучшим из всех тех, что он перебрал за последние полчаса. Цена у книжки, правда, как у целого набора свитков с огненными техниками; у Обито не так много возможностей для сравнения, но даже он, походив с полчаса по книжному, уже может сказать, что приобретение этого издания влетит в копейку и при этом если не опустошит собой весь кошелёк Обито, то очень добротно уменьшит его вес. В сравнении с другими книгами из этого же магазинчика, это просто грабёж, но разве возможность порадовать Какаши не стоит того? Разумеется, стоит, решительно думает Обито, который подхватывает бестселлер господина Джирайи (в названии которого есть что-то про Рай, но Обито думает, что для эксцентричного господина Джирайи подобное, всё же, естественно) и едва поднимает руку с ним к лицу, чтобы прочесть хотя бы описание, как слышит голос: - О, Обито. Обито моргает и переводит взгляд в сторону, к источнику голоса, резко при этом опустив руку с книгой вниз и спрятав её за собственным бедром. Какаши смотрит на него спокойно и безмятежно, расслабленно засунув руки в карманы своих бридж и остановившись в буквально метре Обито. До последнего же происходящее доходит едва ли не мгновенно, хотя что делать он не совсем понимает. Чего и следовало ожидать. - Привет, - он неловко взмахивает свободной от книги рукой и улыбается Какаши; с иным выражением лица у него не получалось находиться рядом с ней. Только не в последнее время. - Не думал тебя тут встретить. - Ты не думаешь, что это стоило бы сказать мне? - вскидывает бровь Какаши, а Обито чувствует желание хлопнуть себя по лбу. - И правда, - сконфуженно бормочет он, начиная неловко тереть шею. - Ляпнул хрень. - Я так и поняла, - кивает Какаши, и от её всезнающего сейчас вида Обито ощущает себя ещё более тупо. - Книгу себе выбираешь? Для первого чтения я бы советовала тебе что-то попроще, чем книги с этой полки. Может, тебе бы стоило пойти в соседний отдел с более лёгкой литературой... Какаши говорит что-то ещё, но у Обито словно бы отключается звук и он просто беззастенчиво пялится на Какаши, которая спокойно распинается о книгах и качает головой в стороны разных отделов, очевидно, раздавая советы. И Обито понимает, что, боже, она такая милая; она так стремится ему помочь, при этом даже не высмеивая его. Она такая чудесная, Обито от неё просто в восторге. - Вообще-то, - говорит Обито, прерывая тем самым Какаши, которая тут же замолкает и переводит взгляд на Обито, отвлекаясь от рассказа о каком-то писателе из страны Травы. - Я тебе книгу выбирал. Вот и стою тут. - Мне? - моргает недоумённо Какаши, чей единственный видимый глаз округляется и, кажется, даже светлеет на пол-тона. - С чего бы? Я пропустила какой-то праздник? - Да нет, - пожимает плечами Обито, губы которого растягиваются в улыбке. - Я просто так. Захотел порадовать тебя немного. Какаши молчит мгновение, возвращая себе привычное выражение лица, и Обито бы подумал, что её это не тронуло или что-то вроде, но он видит, как она отводит взгляд и смотрит теперь не на него в вниз и немного вправо. Чёрт, Обито так жаль, что он не может видеть её лица; он бы отдал всё за то, чтобы увидеть на лице Какаши румянец!.. - Оу, - выдыхает Какаши, которая чуть наклоняет голову вбок, от чего короткие серебряные волосы скрывают за собой едва ли не всю видимую часть её лица. - Не ожидала подобного. - Я полон неожиданностей, - гордо заявляет Обито, который, окрылённый успехом, вскидывает руку с бестселлером авторства господина Джирайи и протягивает его Какаши. - Вот, это тебе. С Какаши разом слетает вся эта неловкость и она почти неверяще смотрит на Обито и то, что он ей выбрал. О, неужели она не думала, что он в курсе того, как сильно ей понравилась первая книга господина Джирайи? Это почти мило. - Обито... - выдыхает она, и Обито, без стеснения улыбаясь во весь рот, кивает. - Ага, - говорит он. - Я в курсе, что тебе нравятся книги господина Джирайи. Хотя она, вроде, только вторая?.. Ну, не важно, я просто знаю, что тебе нравится его первая книга. И я решил, что можно будет купить тебе новую работу его авторства. - Но Обито, ты уверен... - начинает было Какаши, а Обито, из которого волнами прёт сбивающий с ног восторг, мотает головой. - Всё отлично, расслабься, - уверенно говорит он. - Её стоимость - не проблема. - Обито, я не могу... Обито теперь хмурится; восторг в его голосе и глазах затухает, и он смотрит на Какаши не то мрачно, не то расстроено, не то как-то ещё так совсем уж печально. И правда, на что он рассчитывал; Какаши же не любитель того, чтобы её закидывали подарками просто так. У неё есть некоторые проблемы с тем, чтобы принимать их, потому что в большинстве случаев она не знает, как реагировать. И сейчас, наверняка, также, а Обито ещё и настаивает, как полный придурок. Такое поведение ведь только отталкивает, это слишком навязчиво да и просто... - Прости, - бормочет Обито, который опускает руку и прячет взгляд за своей чёлкой. - Я не подумал, что тебе может быть неприятно. Обито прикусывает губу и отступает на шаг, стремясь не то сбежать, не то просто увеличить расстояние между собой и Какаши для того, чтобы нарушить эту неловкость, которая будто бы могла раствориться, если бы воздуха и пространства между ними было больше. Неловкость не уходить, но Обито чувствует, что Какаши смотрит на него. Он уже хочет было оперативно ретироваться, но его опережает голос Какаши. - Я не имела в виду, что мне неприятно, - говорит она, и Обито слышит в её голосе улыбку. - Я имела в виду, что не могу её принять, потому что она ещё не куплена. Ты же схватил книгу прямо с полки, помнишь? Ты не можешь дарить мне то, что ты ещё не приобрёл. Обито вскидывает голову и вспоминает - точно, он же ещё не купил книгу. Он ещё не купил её, а уже пытался всучить Какаши; ох чёрт возьми, и где же обитовы мозги были, когда он вообще руку с книгой протянул Какаши? Обито - придурок, не иначе. Просто конченный придурок. - Точно, - кивает он медленно, а после смотрит на книгу в своих руках. Всё ещё не купленную. - То есть ты... не отказываешься от неё? - А с чего бы должна? - вскидывает снова бровь Какаши, которая снова выглядит расслабленной и спокойной, почти умиротворённой. - Ты делаешь мне подарок, так с чего бы я буду отбрыкиваться? Мне приятно было, вообще-то. И приятно до сих пор. Обито слышит это и расцветает; от него снова пышет таким диким счастьем, что на него начинают оборачиваться другие посетители книжного. Но Обито восхитительно-насрать, потому что Какаши сказала, что ей приятно. Он не зря сюда пришёл, он сделал хороший выбор, он идёт в правильном направлении, наконец-то. Он делает то, что нужно. Именно с такими мыслями он возвращает своему лицу улыбку и жмурится на мгновение от переполнившего его облегчения и довольства. Чёрт возьми, да; даже не смотря на ошибку с не-купленной книгой, Какаши довольна. А раз так, то всё отлично. - Тогда пошли к продавцу вместе, - предлагает Обито, который уже сейчас шагает к прилавку, за которым стоит мужичок в летах с крупными очками на носу. - Я её куплю и сразу отдам тебе! Какаши усмехается слабо сквозь сою маску и начинает двигаться следом за Обито.

***

- Что ты купил для Какаши? - Новую книгу господина Джирайи, - гордо сообщает Обито, который невольно задирает нос и улыбается от уха до уха. - Какаши на улицах уже второй день не видно. Наверняка читает, так что мне кажется, что это успех! Асума и Куренай переглядываются молчаливо и по их глазам видно, что они думают, стоит ли Обито открывать глаза на то, что он сделал. В смысле, что именно он взял и без зазрения совести купил. Куренай больше похожа на ту кто хочет вытащить на свет божий всю правду этого мира и обитового поступка, а Асума едва заметно качает головой и шепчет одними губами "Ты посмотри, какой он счастливый, не рушь это, ради всего святого". У Куренай либо нет ничего святого, либо счастливый вид Обито она не считает достаточной причиной для того, чтобы скрывать от него правду. - Обито, - терпеливо говорит она, уперевшись локтями в столешницу, а подбородок положив на сцепленные в замок пальцы. - Ты хоть описание-то к Раю Флирта читал? Обито, у которого от счастья голова всё ещё работает с перебоями, опускает взгляд и смотрит на Куренай; у него на лице мешается воодушевление и очевидный вопрос. Асума возводит глаза к потолку чайной, в которой они засели втроём сегодня, потому что он понимает одну простую вещь, которую Обито озвучивает секундой позже: - Раю чего? - О мой бог, - выдыхает Куренай, которую тоже настигает осознание. - Ты что, даже название книги не прочёл? Обито, который тоже постепенно начинает вкуривать в ситуацию, медленно качает головой; его улыбка постепенно блекнет, потому что он начинает чуять подвох. Очень, очень нехороший подвох. - Словами это не описать, друг, - качает головой Асума, который вытаскивает из своей подсумки книжку (совсем как ту, что Обито собственноручно подарил Какаши два дня назад) и протягивает её Обито. - Читай. Медленно, вдумчиво и терпеливо, дойди хотя бы до третьей главы и ты поймёшь в полной мере, что ты сделал. Куренай кивает в знак согласия; Обито теперь опасливо пялится на книгу, которую он почти боязливо перехватывает из чужих рук и открывает на первой странице. Пока он быстро пробегается взглядом сверкнувшего алым Шарингана (для ускорения процесса, видимо) по строчкам первых двух глав, Асума и Куренай молча пьют свой чай и также молча наворачивают данго, коллективно приняв решение не мешать чтению Обито. Тем временем от лица последнего медленно уходят все краски, и по мере приближения к третьей главе его единственный видимый глаз наполняется ужасом и непринятием. Когда же он доходит до той части, с которой начинается всё самое основное, он выглядит так, словно бы готовится прямо сейчас шлёпнуться в обморок и остаться в нём; может, планирует дойти до летаргического сна или вовсе притвориться мёртвым. - Ох, - выдыхает он, уронив книгу на стол. Обито хватается за голову руками и локтями упирается в стол, а на его лице читается такое натуральное отчаяние, что Куренай становится его жалко. Может, и не стоило ей поднимать эту тему. - Ками, что я ей купил. - Вот и мы о том же, - кивает Асума сочувственно, который участливо хлопает товарища по плечу. - Мы сами не понимаем, как ты мог это сделать. - Я же подарил ей, - медленно и бесцветно говорит Обито. - Порнуху. Я подарил Какаши порнуху. Что она подумает обо мне после этого? Не дай бог решит, что я так намекаю на что-то. А я же просто хотел порадовать её... Ей ведь так понравилась первая книга господина Джирайи, которая про приключения невероятного шиноби, а я взял и вместо чего-то хорошего, вдумчивого и красивого подарил ей это. По мере монолога бесцветный голос Обито наполнялся всё большим и большим горем и безысходностью, и когда он проговаривает это вслух, то всё кажется просто грёбанной катастрофой. В смысле, кто дарит нравящейся девушке подобное? Это же чистой воды намёк на нечто непотребное; Незнающий не может воспринять это по-другому. А Какаши точно не знает, что Обито ни сном, ни духом про содержание злосчастного Рая Флирта, так что, чёрт, что может быть хуже этой ситуации? И ободрить же Обито просто так не получится; тут же правда мощный, хороший косяк. И что с этим делать, тоже пока было непонятно. - Теперь понятно, почему я не вижу Какаши уже два дня, - шепчет Обито, губы которого дрожат, замерев в улыбке; он выглядит так, словно его душевное здоровье находится в опасной близости от срыва. - Очевидно, она избегает меня. Она не хочет меня видеть, потому что я конченный придурок, который смеет дарить ей подобные вещи. И теперь понятно, почему она ещё в книжном так отпиралась - она-то наверняка знала, о чём вторая книга её едва ли не любимого писателя, и она не хотела её потому принимать. А я настоял. Она из-за этого её взяла; взяла из вежливости, потому что не хотела расстраивать меня. Закончив предложение, Обито неожиданно воет и роняет голову на стол, обхватив руками свой затылок. Асума с жалостью смотрит на своего друга, а Куренай поджимает губы и лихорадочно соображает; мысль приходит спустя ещё минуту обитового самобичевания. - Какаши ничего не берёт из вежливости, - говорит она уверенно. - Ты вспомни, как она отвергает любые вещи, которые ей не нравятся - как она послала Гая к чёрту с его цветами ещё в детстве, как она Генму кинула через бедро за то, что он в слишком фамильярной манере предложил ей пообедать. Вежливость несовместима с Какаши, когда дело касается тех вещей, которые она не принимает. Так что, Обито, не убивайся ты так. Наверняка всё не так страшно, как ты думаешь. - Вот именно, - подхватывает Асума. - Может, она просто занята, вот ты и не видишь её в деревне. Или, может, ей понравилось даже. - Мне и понравилось. Обито едва не подлетает на месте, когда слышит голос Какаши совсем рядом с собой. Асума тоже мелко вздрагивает, а Куренай просто ведёт плечом, словно отмахиваясь от чего-то. Какаши же стоит за спиной Обито, одну руку привычно устроив в кармане своих бридж, а второй... придерживая книгу. Ту самую, которая вогнала Обито в такие глубины отчаяния. - Какаши, - здоровается Асума. - И давно ты тут? Какаши молчит минутку (дочитывая, кажется, абзац), а после цитирует: - "Ей ведь так понравилась первая книга господина Джирайи, которая про приключения невероятного шиноби, а я взял и вместо чего-то хорошего, вдумчивого и красивого подарил ей это." Обито икает снова, потому что теперь понимает, откуда у Наруто взялась эта манера так бесшумно ходить и так цитировать... всякое. Какаши хороший учитель, даже когда не старается научить кого-то. Но это не отменяет того факта, что Обито - придурок. - Так, - медленно и почти неверяще говорит Куренай. - Тебе понравилось? - Я уже сказала, - ведёт плечом Какаши, которая на мгновение отрывается от своего чтива и смотрит на своих боевых товарищей; на каждого по очереди. - Да и я не склонна брать чужие подарки из жалости. А в этой книге очень красивый слог и интересно описаны взаимоотношения между персонажами, так что я неотрывно читала эту книгу с момента, как она оказалась в моих руках. Обито ошарашенно пялится на Какаши, которая снова окунается в чтение. Она стоит ещё мгновение, прежде чем вытащить правую руку из кармана бридж и небрежно потрепать Обито по волосам. Она не выглядит так, будто делает что-то сверх-удивительное или необычное, но Обито чувствует, как от этого незамысловатого жеста у него внутри всё скручивает и органы сворачиваются в тугой узел. - Это хороший подарок, - говорит Какаши отстранённо, всё ещё читая книгу. - Так что спасибо, Обито. После этого она разворачивается и идёт на улицу с занятой тремя её боевыми товарищами веранды чайной. Она всё также читает, не отрываясь ни на мгновение, и видно, что прочитано не меньше половины книги. Вся веранда молчит, пялясь ей в след, а первым нарушает это молчание Куренай. - Я в шоке, если честно. Тут уж отмирают и двое сопровождающих её парней, и Асума присвистывает, чувствуя острую потребность выкурить сигаретку-две. Обито же от накатившего на него облегчения и радости растекается по столу, едва не спихивая тарелку с данго на пол и совершенно бесконтрольно улыбается, начиная даже слегка посмеиваться. Куренай всерьёз уже хочет послать за Рин, чтобы она проверила состояние своего сокомандника, но Обито вдруг начинает говорить. - Ей понравилось, - шепчет он. - Ей всё же понравилось. Всерьёз понравилось. Я не запорол ничего. - Но в следующий раз лучше читай хотя бы описание книг, - советует Асума, который таки прикуривает сигарету и выдыхает густой дым. Куренай ему даже ничего не говорит. - Чтобы не было таких неожиданностей. Градус абсурда в их компании после появления Какаши перевалил за все допустимые нормы. Но ей же понравилось, верно? (Вкусовые предпочтения Какаши относительно книг теперь были под большим вопросом)