На страницах моих книг

— Кир, — Эва сонно подергивала девушку за плечо. — Кир, выключи это, или я их сейчас выброшу. Студентка завозилась под одеялом. За окнами с девяти вечера хлестал ливень, который, кажется, и не собирался заканчиваться. — Сейчас будет дискотека, — Кира взяла с тумбочки часы и включила яркую подсветку циферблата; среди всех возможных цветов фиолетовый показался ей самым интересным. — Как вообще выключить будильник на этих треклятых часах? Напомни мне больше никогда не покупать вещи из Китая, тем более - в Интернет-магазинах. Несколько дней девушка мучилась с дурацким приобретением. Дешево и сердито - и все бы хорошо, если бы она разобралась, как отменить на нем функцию будильника или хотя бы переставить его на другое время, а никак не на три ночи! — Я же просила унести их в другую комнату. — Ну, извини, я сегодня очень быстро вырубилась. Повезло хоть, что вообще стянуть с руки их умудрилась. Темноволосая женщина возмущалась из-под подушки: — О, да, грандиозное везение! С ума бы не сойти. — Не бурчи, я все выключила. Обещаю, — придвинувшись, девушка нежно приобняла Эвелину, — завтра же положу их на асфальт и случайно наступлю. — Могу одолжить каблуки, — невесомая улыбка так и осталась на лице, когда разбуженные среди ночи провалились обратно в сон. Но кошмар на этом не закончился: чертовы часы заело, и они начали трезвонить через каждый час. В четыре Эва с трудом, но сдержалась, чтобы не выбросить их в окно, но, когда они засигналили в пять утра, она сдалась. — Куда ты? — Кира не без труда раскрыла глаза. — Я вообще-то с тобой разговариваю. — Сколько бы они не стоили, — схватив часы, она вышла из комнаты, — пора с ними распрощаться. — Эй, не смей выбрасывать их. Студентка, как ошпаренная, вылетела из спальни в надежде спасти свою новую вещицу, но не успела придумать и оправдательной речи, как тут же налетела на женщину, что возвращалась обратно. — Какого черта! — Эва уперлась в стену, схватившись за ногу, на которую наступила одна особо одаренная. — Господи, сколько ты весишь? Обиженно Кира округлила глаза: — Что за вопросы вообще такие? И где часы? — На столе в гостиной валяются. — А я уж подумала, что ты их и вправду выбросила, — она изменилась в лице, в то же мгновение странное довольство блеснуло в глазах. — Ну, теперь и спать спокойно пойти можно, ничего мешать не будет. Спасибо. — То есть как бы ничего, что ты мне тут ноги отдавила? — Хочешь, чтобы я тебя до кровати на руках дотащила, что ли? Студентка улыбнулась собственной шутке и пошлепала босыми ногами по полу, когда женщина гордо кивнула: — Да, можешь и на руках. Неуверенный разворот вызвал в женщине подавленную ухмылку. Выпрямив спину, она на показ положила руки на пояс, и ясный взгляд, будто совсем не обремененный желанием проспать... пару месяцев, задержался на Кире. — Издеваешься? — светлые брови вздернулись вверх, а непонимание изогнуло их в неестественную форму. — Совсем нет. Кто виноват, тот и расхлебывает. Студентка пару секунд колебалась. Она все смотрела на Эву и пыталась понять: очередная шутка или ей действительно придется извиняться за свой налет таким образом? — Знаешь, мне ведь не в падлу вообще-то. Только предупреждаю сразу: скорее всего, я сделаю пару шагов и вместе с тобой навернусь на пол. — Ясно, — кивок, — значит, добьешь меня окончательно. Кира щелкнула пальцами: — Точно. Недовольство так и било ключом в Эвелине; мало того, что своими дурацкими часами спать не дала и сбила в коридоре, так еще и из всех ситуаций «сухой» выходит. «Нет, так не пойдет», — мимолетная мысль проскользнула в голове, и женщина сделала шаг вперед: — Хорошо, точно - так точно. Только не забудь, — губы Эвы оказались возле уха Киры, внутри которой били маленькие разряды молнии от такой близости; сколько бы ни прошло времени, эта женщина до сих пор будоражила сознание, — завтра у тебя последний экзамен. И угадай, кто будет его принимать? — Опять шантажируешь своим положением? Сегодня явно какой-то неудачный день: часы заело, какой-то пьяный бомж возле универа ни за что ни про что послал меня на три классненьких буквы, а теперь ты! — она покрутила пальцем у виска. — Я так скоро свихнусь. — Бомж послал тебя? За что? — та, у которой только что болела нога, блеснула ехидством. — А я знаю? Подошел и выговорился, рассказав мне о таких далях, о каких я еще не слышала. Здорово, правда? — И что дальше? — Что-что? Я ноги в руки и дернула подальше. Эва сдавленно усмехнулась: — Ты убежала? Серьезно? — А что мне с ним, нужно было шутки шутить, что ли? Он мне пытался еще продать свою футболку, после того как послал. Хрен знает, что у него на уме было. Предпочитаю держаться от таких подальше. — Умеешь ты, конечно, приключения на свою задницу искать, — Эвелина поправила майку и зевнула. — Но мне вставать через час, так что я пойду еще поваляюсь. — Хочешь, я как-нибудь заглажу вину? — девушка игриво заложила большие пальцы за лямки лифчика. Милая, с копной темных волос, которые падали на лицо и лезли в глаза, без высоких каблуков и вычурных нарядов, в Эве было то домашнее тепло, о котором мечтаешь, уехав на край света; в ней было то, что тянет назад и зовется родным. Преподавательница загадочно приподняла уголок губ: — Можешь и загладить, — рука легла на плечо Киры; внутри студентки кто-то сжигал все мосты, что вели назад, в Ярославль, подальше от этой женщины. Эвелина наклонилась еще ниже: — Например, я буду совсем не против, если ты приготовишь мне крепкий кофе и что-нибудь на завтрак. Ожидания студентки разбились о берега бытия; она, как в мультиках, треснула и распалась на невидимые осколки. — И все-е? — удивление стало таким явным, что показалось даже преувеличенным. — Да ну тебя, Эва. Я с тобой по-серьезному, а ты все прикалываешься. — Не пытайся меняться ради меня, ладно? Я люблю ту Киру, которая смущается от личных тем и смеется, когда нервничает. И не смей думать, что с этим ты не соответствуешь мне. Карие глаза наполнились теплом, оно обжигало щеки Киры. — Значит, тебя все устраивает? — Еще бы. — В таком случае, — она завязала хвостик потуже, — что Вам больше нравится: яичная муть или тосты... которые вообще не тосты, а просто хрустящий хлеб с разной всячиной? — Яичная муть. Кира сделал вид, будто отдала рапорт: — Будет сделано. Бросить в яичницу все, что найду в холодильнике. — Только в этот раз без фруктов. Девушка в довольной улыбке скрылась на кухне: — Запомнили. Никаких итальянских экспериментов. Яичница а-ля «Повар Кира Найдёнова» будет готова в течение... короче, я тебя позову, — девушка почти ушла, как вдруг русая голова высунулась в проходе. — Ой, слушай, Эва, а если тебе прямо очень-очень понравится завтрак, я могу не беспокоиться об экзамене? — Вряд ли. Но попытка не пытка, можешь попробовать. — Класс! Когда Эвелина в следующий раз распахнула глаза, Кира улыбчиво нависла над ней и уперлась руками в кровать с обеих сторон от ее талии: — Вставать собираешься или так и будешь валяться? — Ты меня пугаешь, когда так делаешь. — Не ври, — девушка поцеловала преподавательницу буквально на пару секунд и вскочила с постели, — я слишком милая, чтобы кого-то напугать. — Общение с Поляковым не идет тебе на пользу, — женщина нехотя села на кровати и огляделась в поисках одежды. — Какая-то слишком самовлюбленная становишься. А Кира, как только Эва опять вспомнила о Валерке, хитро улыбнулась: — Ревность тебе не идет. Стервозность - да, но никак не ревность. — Стервозность?! — Завтрак на столе, а мне, наверное, следует красиво уйти в закат... ну, или рассвет? — выглянув в окно, девушка шмыгнула из комнаты. И никто не удивился, когда буквально через мгновение она вновь появилась в спальне: — Если что, то рассвет – это магаз за углом. У нас молоко закончилось и творог вроде. Сгоняю быстренько, — уже на выходе Кира выкрикнула: — Кстати, захватить тебе в кофейне чего-нибудь? — Кофе... нормальный. — Вообще-то сегодня у меня крутой получился. Ну, или не совсем. Короче, кофе - так кофе. Скоро буду. Эвелина потянулась и, окончательно не проснувшись, поплелась на кухню. Пахло довольно приятно. Неужели случилось чудо, и Кира все-таки научилась сносно готовить? Если так, то этот мир не так безнадежен, как пишут в слезливых книгах. По крайней мере, в их случае - точно.