Временная Петля

После этого маленького катаклизма, что устроили нам дети, мы ненадолго удалились из гостиной, давая модифицированным и Урокаю устранить последствия пожара. Должна признать, что все у них получилось блестяще, справились всего за два часа, которые мы провели на прогулке в парке. Мы долго, чуть ли не до хрипоты, спорили, стоит ли нам светиться с детьми, но в итоге потребности детей победили, и мы довольно мило провели время. Правда, стоило нам вернуться домой, где кроватки уже были подготовлены, нас тут же поймал Тао, держа ноутбук. Нужно было детям сделать документы. Мы безропотно положили детей по кроваткам, пока они еще спали, и никто не отважился брать их на руки, все только заглядывали туда, обсуждая что-то связанное с детьми, или же занялись своими делами. Франкенштейн, видимо, раньше уже посвятил хакера в свои связи, так что Тао резво щелкал клавишами, заполняя разные графы, а потом повернулся к нам с Франки. - Чью фамилию давать детям? - мы с Франкенштейном немного смешались от этого вопроса, смотря друг на друга, пока я просто не пожала плечами. - Думаю, целесообразнее будет дать им фамилию Ольги, - я посмотрела на Франкенштейна, приподняв бровь, и к моему удивлению, он слегка вспотел. - В конце-концов, ты их родила, ты их мама. - Ну а ты их папа, и что теперь? - я действительно не понимала подобного, но так как мне было все равно, то я повернулась к Тао с улыбкой. - Пиши мою фамилию, Франки все равно никуда от меня не денется, - хакер, что тоже было напрягся, расслабился, а Франкенштейн вздохнул, приобняв меня со смешком. - Дети у нас общие, это факт. Но я не был уверен... - Не стоит объясняться, - я погладила руку Франкенштейна, которую он закинул мне на плечо, и, почувствовав небольшой зуд и боль в сосках, поняла что стало скапливаться молоко. Дети спали, потому я поднялась, направляясь в кухню, и пытаясь отыскать там нужный агрегат. И таки да, молокоотсос нашелся на кухне. Подхватив его, я села на столик, и щелкнув кнопкой над чашечкой бюстгальтера, открыла доступ к груди. На прогулке это было особенно удобно, да и сейчас тоже. Аппарат работал исправно, при том выделял не так уж и много шума, поэтому я расслабилась, но пришлось держать себя в руках, клонило в сон. Теперь, когда порфирия отступила, я могла снова вернуться к дневной жизни, поэтому поставила себе цель сегодня не спать днем. Да и довольно быстро оказалось, что во время этого процесса не усну - молоко стекало быстро, так что бутылочки приходилось менять с завидной частотой. При этом занятии меня застал Франкенштейн, мягко улыбаясь мне. - Не больно? - он сел возле меня, огладив по щеке, и я поддалась этой ласке, прикрыв глаза и последовав за его рукой. - Ни капельки. Да и чему тут болеть? - я посмотрела на молокоотсос, что был из дорогой фирмы, и не впивался в грудь слишком сильно благодаря силиконовой окантовке по краям. - Правда бутылочки можно было взять побольше, все-таки дети уже с каждым разом все больше пьют. - Так это стандартные, что были в комплекте, - Франкенштейн мигом поднялся, начиная рыться по сумкам, что стояли на кухне, и Раэль, державший путь к холодильнику, заметил это, сказав что уберет здесь все и разложит по шкафам, на что Франки только одобрительно кивнул. А сам чуть ли не прискакал ко мне, держа в руках несколько бутылочек побольше, не на сто двадцать пять миллилитров, как те, в которые я сцеживала молоко, а на двести десять. Не знаю, самые большие ли это, все-таки опыта в контактах с маленькими детьми у меня нет, но в сравнении она больше, и то благо. Я еще некоторое время сцеживала молоко, когда мы разговаривали с Франкенштейном, пока я не сообщила, что голодная. Любимый намек мигом понял, тут же удалившись готовить мне, а я хмыкнула, продолжив свое занятие. Все равно же ждать пока еда будет готова. Когда передо мной появилась тарелка теплого картофеля с мясным рулетом и морковкой с горошком, то я не притворно облизнулась, предвкушая пир. Отложила молокоотсос, отметив, что сцедила три маленьких бутылочки и две большие, что не могло не радовать. Правда, стоило мне только взять в руки вилку, как раздались хныканья малышей, и тихие голоса других домочадцев, что попытались их успокоить. Франкенштейн погладил меня по плечу, послав мысленно "сиди, кушай, я сам" и схватил бутылки, в которые я только что сцедила молоко, пробыл там пару минут, и вернулся уже без бутылок. Видимо, желающих покормить малышей было не мало. Я только ухмыльнулась, набирая на вилку немного моркови, и смотря на ученого. Тот, под моим взглядом, словно загипнотизированный, шел не обращая внимания ни на что вокруг, пока не сел возле меня. - Знаешь... Я думаю что мне сегодня нужно будет наведаться в Забвение, - Франки посмотрел на меня с приподнятой бровью, но, скорее всего, и не думал меня прерывать. - Нужно посмотреть, вернулся ли отец, а если еще не вернулся - проверить, не разнесла ли Фурия там все по камушку. - Не боишься называть ее по истинному имени? - почувствовала, как мои волосы движутся, и на автомате посмотрела в ту сторону, заметив как Франкенштейн задумчиво намотал мой локон себе на палец. - Нет, не боюсь, - я ухмыльнулась, смотря в стену. - Если случится мне ее случайно призвать в наш мир, как это было в случае с Акэли, то я охотно ей шкирку поправлю за то что не помогла и обманула. Она ведь божественных умений не может применять, находясь в мире другого божества, папа вспоминал что это против правил. Так что у нас будут почти равные шансы, я так думаю. - Ольга, только помни, ты собралась полезть на богиню, - любимый отпустил мою прядку, и немного от меня отстранился. - Будь осторожной. - Буду-буду, обещаю, - я согласно закивала головой, как болванчик, и продолжила есть. Когда я уже доедала свой заслуженный... Хмм... Обед? Ужин? Завтрак? Не суть. Когда я уже заканчивала порцию, на кухню вдруг вошла Алекси вместе с Такео, вызывая у меня смешок. У обоих были искривленные в отвращении губы, правда, у Такео это было не так ярко выражено, присутствовала еще в его ауре некая благосклонность. А вот белое пятно у обоих в области плеча было мне очень знакомо. Наверняка заартачились, когда им предложили прикрыть себя какой-то марлей, так что пускай теперь расхлебывают. Пускай знают, что отрыжки у детей - дело житейское. Моя подруга помогла Такео стереть пятно с легкой футболки в обтяжку, которую он любил иногда носить по дому, а потом стрелок, в свою очередь, забрал у Алекси губку и помог ей избавиться от белого налета, что обещал безнадежно испортить голубую рубашку моей подружани. Я только улыбнулась, гоняя по тарелке одинокую зеленую горошину. Я конечно не была в восторге от того, что Александра так тесно связалась с Шинву, но хотя бы не вешалась уже на всех подряд. Некоторых вначале она вообще пальцем тыкала, желая проверить на объемность. Не долго думая, и не дожидаясь, пока остальные удалятся, я подошла к раковине, оставляя там тарелку, чтобы помыть, сразу после того, как эта парочка уже начистит друг друга до блеска. Взяла с полочки стакан, подойдя к холодильнику с одной единственной целью - молоко. Мое, для детей, спрятать, а себе налить коровье. Правда, когда я уже прятала картон с молоком, то отметила что Такео вымыл мою тарелку. Искренне его отблагодарила, чем вызвала у него смущенную улыбку, и очень быстро осталась на кухни одна. На минуту показалось, что я и вовсе, в целом мире одна. Но нет. Есть Франкенштейн, дети, одаренные школьники, модифицированные, что по сути те же подростки, только переростки. И еще не списываем со счетов Лукедонию, что время от времени посылает нам засланных казачков. Я села на место, где ела, и цедила молоко, крутя в руке стакан, задумалась о моем походе в Забвение. На случай, если отца еще нет, мне нужно подумать об линии поведения с Фурией, если она там все еще сторожит. Все-таки, в Забвении мы сразиться не сможем, с того, что я поняла, там полу официальная обстановка, это не личная территория моего отца, так что там она может использовать свои умения, и что за тем следует - если буду нарываться, просто размажет как букашку. Вывод простой - нужно будет паинькой быть. В случае, если отец будет, то не нужно будет особо париться насчет линии поведения, просто приду, поплачусь в жилетку, пожалуюсь что оставил меня одну с этой божкой и ножкой топну. Улыбка искривила мои губы, стоило мне только представить его реакцию на это. Правда, нужно будет не забыть насчет детей спросить. У Шинву и Юны умения проявились быстрее всех, правда у Суйи и Ик-Хана они в пассивной форме. И если Суйи повезло тем, что у нее под боком оказались толковые учителя, объяснившие что и как, то Ик-Хан вне этой привилегии. Разве что Тао бы ему что-то подсказал. Хотя, думается мне, что Фурия тоже могла бы знать, что с ним, она ведь тоже связана с электричеством, кто знает, может и с техникой в ладах, раз мне такой дар дала. Словно вспомнив о нем, я с тихим смешком одушевила холодильник, договорившись с ним об одной пакости. По сути, можно было уже и пойти. Но не здесь, а то Франкенштейн меня потом съест с потрохами. Потому я направилась в нашу комнату, только кивнув ученому, который держал на руках Викторию, и что-то ей толковал, пока Раэль тушил подол своего плаща. Мне едва заметно кивнули в ответ, не отвлекаясь от своей лекции, и я спряталась в полумраке коридора. Ну, папуля, будем надеяться, ты уже на месте.

***

Мое появление в Забвении показалось мне особо фееричным. Звезды перемещались по небу в особо быстром темпе, это даже немного напоминало звездопад, но если взять во внимание, что ни одна из звезд не стояла на месте, то тут имело место просто огромное замешательство. Ад для эпилептика. Звуки вокруг напоминали одновременно шум вьюги и свист рассекаемого воздуха. Это не были два разных звука, но тем не менее, синхронности в нем я не находила, как бы ни пыталась. Шагала я осторожно, с опаской, все время ожидая что вдруг пространство вокруг рассечет знакомая молния. Наверняка это все вина нововведений Фуъии. Короче говоря, старалась я вести себя максимально тихо, чтобы не привлекать лишнего внимания, дословно кралась как шпион, но вся конспирация сошла на "нет", стоило мне только увидеть отца. Он озабоченно ходил из стороны в сторону, то смотря себе под ноги, то поглядывая в противоположную мне сторону. Я топала к нему со всех сил, но не успела я пройти и метра, как отец остановился и встал как вкопанный. Я уже думала, что мое присутствие заметили, и хотела ускориться, но и меня пришпилило к полу. Звезды, словно следуя нашему примеру, замерли, и вокруг стало жарко. Но не взирая на жару, меня прошибло холодным потом и мурашками. Серьезно? Вот так вот, идя наобум и ни на что особо не надеясь, я мало того, что застала отца, так еще и попала на визит другого, Высшего божества? Я хотела отцу сказать, что пришла, словом, хоть как-то сообщить о своем присутствии, чтобы он в случае чего не предстал перед гостем лгуном, или я - на вуайеристкой, но тело замерло полностью, в том числе и связки. Я сначала пыталась вырваться, но когда загорелся "рассвет" поняла, что уже слишком поздно, и что мне даже в свое тело не вернуться - пространство закрылось, гость, которого ожидали - прибыл. Что было интересно, мне подсознательно пришло знание всего, чего касается это закрытие. Души в это время не могут ни уйти из Забвения, чтобы поселиться в новом перерождении, ни прийти после смерти. Закрытие небес - это пора, когда по земле ходят свежеусопшие души, когда возможность впасть в клиническую смерть, вместо настоящей, возрастает в разы, время, когда дети в животах женщин остаются лишь бездушными плодами, в то время, как могли бы и принять в себя душу, пригодную для новой жизни. Я моргнула глазами, словно пытаясь отгородиться от этих знаний. Дважды два сложить было не сложно, стало понятно, что эти новые знания - влияние визитера отца. А так как со мной подобного еще не случалось, вывод, что это кто-то мне незнакомый, напрашивался сам по себе. Когда в отдалении появилась фигура, мой отец обрел возможность снова двигаться, тут же незначительно засуетившись. Поправил свою прическу, одежду, встал ровно, потом расслабился, потом снова встал ровно, но спрятав руки за спиной, а потом поставил ноги на ширине плеч, чтобы показать своей позой, что он вполне так уверен в себе. Я от такого его перемещения похолодела внутри, потому что поняла, что теперь меня сковывает не Забвение, а что-то другое, раз отец двигается, а еще учитывая, что он прихорашивается так, будто ему приходится предстоять перед своим начальником... Дело труба, похоже, сюда идет действительно Высший. Ан нет, извиняюсь. Высшая. Такие идеальные модельные данные тяжело спутать с чем либо иным. Идеальное девяносто-шестьдесят-девяносто. Тяжело было судить об росте, так как Она приближалась неспешно, при том тяжело было судить, насколько Она далеко от нас - пол километра или все три. А когда Высшая подошла, я пораженно замерла, даже не зная, что сказать. Ее внешность была откровенно кукольной, но такой живой, что на секунду меня прошиб такой ужас, будто я больна гленофобией. Такое идеальное создание просто не могло быть живым... Но объяснение того, что Она была богиней, было успокаивающим. Если что-то в мире и должно быть так идеально - то только божественная сущность. Глазницы были неестественно большими, как и разрез глаз, радужка, зрачок. В насыщенно голубых радужках были черные вкрапления, что плавно перемещались, словно наделенные отдельной жизнью. Ресницы были настолько длинные, что казалось, могут коснуться аккуратной, естественной формы светлых бровей. Губы были маленькие, сложенные бантиком, к тому же были такие блестящие и насыщенно-розового, переходящего в красный, цвета, что могло показаться, что это грим, но кощунством было подумать, что это лицо приукрашено косметикой. Это была естественная красота, красота музы, что сводила с ума всех творцов земных из века в век, со времен существования Земли. На ней было обычное, легкое платье на бретельках, с кружевами. Простое, как наше, земное, похожих которому можно найти в любом магазине с одеждой. В тон было подобран и кружевной ободок на шее, беленький, который то и дело норовили прикрыть красивые, волнистые волосы цвета блонд, которые трепетал ветер. Что примечательно, ветер был только рядом с этой девушкой, нам с отцом он не трепетал ничего, ни одежды, ни волос. Если бы я могла двигаться, то точно бы помотала головой - я чувствовала в этом облике ужасающее несоответствие. А особенное внимание притягивали глаза. Мне почему-то казалось, что они фальшивые. Нет, не формой, такая кукольная непропорциональность не казалась мне чем-то смущающим, наоборот, именно ей это подходило. Не подходил цвет, хотя, мне ли привыкать к голубоглазым блондинкам? Одна такая сидит у нас дома в Сеуле и сторожит еще двух, что вскоре тоже такими будут, как только отрастят волосы. Но что-то упрямо мне не подходило, от чего я хотела нахмуриться, но не могла, словно мне кто-то на лицо пролил бетон, что тут же застыл. - Здравствуй, Лакрицияр. Тысячу лет не виделись, не правда ли? - голос тоже был что надо - нежный, тихий, елейный. Голосок. - Две тысячи, Высшая Нуэрра, - отец поклонился ей в пояс, оказывая высшее уважение, и мне открылся особенно хороший вид на ее глаза. Когда отец назвал Ее имя, ее глаза почернели, заволоклись черной дымкой, словно туманом, являя самое настоящее уродство. Как ярчайшая вспышка перед глазами пронеслось воспоминание той женщины из сна. Прекрасной в ее мрачной красоте, но с уродливыми глазами. Ох-ох-онюшки, чувствую, если бы я могла упасть - упала бы. Ко мне во сне приходила Высшая? И как связать это прекрасно-невинное создание с той матерой, роковой женщиной, что я видела тогда, во тьме? - Вижу, вопреки своим собственным ожиданиям, ты смог развить свой мир до нужной всем нам степени, - дальше молвила богиня, осматривая Забвение, задержавшись на моих глазах взглядом на секунду дольше положенного. Она поняла что я - здесь. Только пронеси, пронеси, пусть она окажется не опасной для нас и не воспримет это как личное оскорбление. - Желаете осмотреть более детально? Снять блокировку? - Снимай, - богиня кивнула, со смешком посмотрев в мою сторону. - Никто ведь не думает сбегать, не так ли? Че-е-е-ерт. Меня мало того, что засекли, так еще и мысли читают. Ну чтож, помолюсь-ка я чтобы отец инфаркта не получил, как меня увидит. Ведь он так удивленно покосился по сторонам, когда Высшая заговорила об побеге, что я сразу поняла, что отец меня не заметил. Видать очень взволнован приходом гостьи. Но вот Лакрицияр щелкнул пальцами, возвращая Забвению нормальный вид, а мне - возможность руководить своим телом. Не теряя времени я тут же поклонилась, так как в момент приветствия была обездвижена, и скромно спрятала руки за спиной, как маленькая девушка. Пронеси, пронеси. Отец, видимо, уловил мое движение и медленно повернулся ко мне, на что я ему помахала ручкой. Ух, я вижу в этом взгляде жажду убийства. - Ольга... Что ты здесь забыла? - Вообще-то, Лакрицияр, я пришла повидать твою дочь, - легко ответила Высшая, и отец словно очнулся, повернулся ко мне лицом, сиюминутно исполняя ее волю. Ветерок, что трепетал волосы Высшей, добрался и до меня, и богиня втянула полную грудь воздуха, улыбнувшись. А когда она открыла глаза, они снова были мрачно-уродливы. Но я чувствовала себя хорошо, словно так и должно было быть. - Ох, дитя, я не думала что ты меня увидела в этом облике. Но мне невероятно приятно это чувствовать. Одно мгновение, одно более сильное дуновение воздуха и я почувствовала содрогание всего сущего вокруг, а потом Высшая стала преобразовываться. На белое, кружевное платье словно полили щедро смолой, заставляя его сменить цвет и стекать по нему черными сгустками. Волосы тоже приобрели черный цвет, со лба стекало что-то черное. В глазах был мрак, сияющая темнота, как то, что меня тогда вытащило из того состояния. Ноги Высшей расплывались дымкой, а на ладонях появились уже знакомые мне когти. Я безбоязненно смотрела на нее, но чуть ли не пошатнулась, когда нечто эфемерное под ногами, что создавало иллюзию пола, содрогнулось, даря ощущение землетрясения, а за спиной божества выросли огромные, на пятнадцать метров в высоту, черные крылья. Богиня во вполне человеческом жесте размяла плечи, счастливо вздохнув. - Давно я не воплощалась в этом виде. Нужно будет найти какой-нибудь мир, который можно будет посетить в таком антураже. Лакрицияр, мне невероятно льстит, что твоя дочь не страшится этого вида. Прямо могу себя почувствовать живой. - Я рада, что вы рады, - с улыбкой ответила вместо отца, и посмотрела на Нуэрру, даже не зная, как себя теперь вести и что спрашивать. Я-то тут желала отцу повозмущаться, пораспрашивать его, а тут вижу, нужно будет отвечать на вопросы. Но не успела я даже взгляда поднять, как богиня оказалась передо мной, укрыв от всего мира своими огромными черными крыльями. Странно, но страха я не чувствовала от такого поворота. Наоборот, было чувство защищенности, словно те крылья создавали собой колыбель. Я прикрыла глаза, расслабляясь, и чувствуя как вся напряженность последних дней сходит с меня. Мрак меня ласкал, заполнял собой пустоту, заставлял чувствовать сытость, тепло, блаженство. В голове пронеслась мысль о том, что я зря недооценивала мрак. Темнота дарила столько же, сколько свет, если даже не больше. Но долго все это не длилось, меня вскоре выпустили из этой колыбели крыльев и я воспарила в пространстве Забвения, чувствуя себя легкой как пушинка. Открыть глаза и немного прийти в себя меня заставил голос отца. - Высшая Нуэрра, вы пришли сюда только чтобы посетить мою дочь? - формулировка этого вопроса подразумевала в себе несколько нарциссическое возмущение, но интонация была крайне уважительная, поэтому я поняла, что к нам заглянула действительно важная шишка. Нуэрра повернулась к моему отцу, и только сейчас я заметила, что подол ее платья словно раздувается на ветру, клубясь дымом, а ног нет. Высшая словно парила хотя нет, не словно. Так и было, она парила. Была первым божеством, которое в купе с человеческим поведением и видом, создавала впечатление божества, которое все привыкли видеть. Могучее. Прекрасное. Внеземное. И пусть об Акэли можно было сказать тоже самое, она никогда и ничем не напоминала человека. - Истинно так, Лакрицияр, - с улыбкой ответила Нуэрра и отвернулась от отца, давая мне возможность насладиться всласть его уязвленным и недоумевающим видом. Еле сдержала смешок, но вот издевательскую лыбу - не смогла сдержать. Богиня заметила это, подмигнув мне, и я вдруг резко поняла что мы договоримся. Это не могло не радовать, а то со всеми богами как по леске ходить - не приятно. Все-таки человек - социальное животное, и даже с другим видом хочется навязать более близкий контакт, если не подружиться. - Прежде чем ты, Ольга, задашь те вопросы своему отцу, с которыми собственно сюда пришла, я бы хотела перед тобой объясниться и извиниться, - мы с папой синхронно непонимающе нахмурились, правда, если вспомнить, когда я ее впервые увидела... - До меня с запозданием дошло известие о твоем новоявлении, как и о том, что ты выбрала благословение от меня. А когда я появилась в достаточно близком расстоянии к вашему миру, то поняла, что ты пытаешься избавиться от возможной беременности, - я замерла, словно пойманная с поличным, а богиня грустно покачала головой. - Хочу попросить у тебя прощения за мой импульс, который повлек за собой вмешательство в твою жизнь. - Дар? И-импульс? - я ошарашенно посмотрела на богиню, что мне кивнула. Коленки начались трястись, и стоило мне подумать о чем-то, на что можно усадить задницу, то сзади меня тут же появился диван, на который я и плюхнулась. Локти положила на колени, одной ладонью потерла лоб и похлопала место возле себя. - Высшая Нуэрра, чувствую, что к Вам у меня теперь вопросов накопится больше, чем к моему отцу. - Конечно, спрашивай, - богиня подплыла ко мне и, немного подозрительно осмотрев диван, заняла место возле меня. Отец не отважился на это, но когда я увидела, как он удивлен и несколько испуган, то поняла, что сегодня мне возможно прилетит, и возможно - больно. - Отвечу на все твои вопросы честно, Оля, - богиня отвлекла меня от размышлений, давая понять, что ждет. - Чтож, для начала какое именно из двух благословений - Ваше? - Умение трансформации, - богиня распростерла свои крылья, словно подтверждая свои слова. Этого можно было ожидать, но увериться я должна была. - Я Богиня луны. Но не только вашей, земной, но и всех в необъятном космосе, лишь с несколькими исключениями, - Высшая добродушно кивнула головой, словно вспомнив что-то приятное. - А почему ваше благословение такое... Отличное от вашего патроната? - отец медленно, но донельзя драматически прижал свою ладонь ко лбу и спрятал глаза. Тоже мне, сам говорил же что незнание всех божеских заморочек людям простительно. - Наши дары не всегда основываются на умениях, которые связаны с нами непосредственно, а скорее с тем, чем мы хотели бы поделиться. Меня всегда чтили как богиню плодородности, созидания, урожайности... Но люди забывают, что в то время, как одна сторона луны освещает им путь, то другая - находится во мраке. Поэтому мой дар именно такой - напомнить или просвещать людей, что луна, в первую очередь - невероятно изменчива. Но я вижу, что ты знала это и до меня, - Нуэрра с хитрой улыбкой посмотрела на меня, а я почувствовала, как покраснела. - Хочешь, передам тебе еще кое-какие инструменты, чтобы ты могла чувствовать себя настоящей подругой вашего ночного светила? - мне оставалось только кивнуть, а богиня тут же щелкнула пальцами, и другой рукой передала мне браслет. Обычный, плетенный из синей веревочки, с нанизанными на него двумя голубыми камушками и полумесяцем. Я зачаровано посмотрела на подарок, а потом на Высшую, и поняла, что инструкции пользования не получу, шумно сглотнула. - Спасибо. - Не за что, - Нуэрра посмотрела на меня с улыбкой, оперевшись локтем на спинку дивана и смотря на меня с легким интересом. - Неужели у тебя уже закончились вопросы? - Нет, конечно, - я полубоком повернулась к богине, закинув ногу на ногу и поймав верхнюю коленку сплетенными в замок ладонями. - Что это был за импульс? - Ах, это... - Высшая заломила руки, чуть нахмурившись. - Ну, как я уже говорила, меня почитали за богиню плодородия, возносили мольбы те, что желали потомства, а тут та, что носит мое благословение хочет удалить беременность. Это для меня было невыносимо... - Высшая потрясла головой, а потом посмотрела в мою сторону. - Я на время взяла контроль над твоим организмом, тем более, когда ты использовала дар от меня, упростила мне значительно задачу. Ну и немного там подкрутила пару параметров, а потом и твое оружие подключилось. Но когда я поняла, что ты с этим можешь не справиться, и что это может сломить твой дух, я честно попыталась это как-то исправить, но клубок времени мне конфисковали... Лакрицияр, не подскажешь? - Нуэрра нахмурилась, смотря на отца. - Три тысячелетия назад, Высшая, - отец поклонился, на что она только кивнула. - Точно, три, а не два. Так вот, забрали его у меня, и я не могла уже исправить то, что сделала. А мои благословения женщинам всегда щедры, - богиня склонила голову, смотря на свои ладони, а потом, не меняя положения головы, подняла взгляд на меня. Выглядело это несколько по детски, но почему-то, ей это было к лицу. - Ты ведь не в обиде, не так ли? Мне оставалось только тяжело вздохнуть. Не могла я сказать, что такое сильно меня задело, но как вспоминалось, через какие мучения я проходила, и как не радужно приходится сейчас... Я рвано выдохнула, уронив лицо в ладони. Надо же, мои дети не появились из-за нашей с Франкенштейном халатности и неправильным компонентам пилюли, а из-за божественного веления. Из груди вырвался тихий смешок, а после него другой, более громкий. Громко и глубоко вздохнула, постаравшись не допускать к себе истерики, и подняла взгляд на божество. - Не думаю что есть смысл раздумывать над тем, что уже произошло. Да есть ли у меня право злиться на Высшую? - когда я подняла взгляд на богиню, то с удивлением отметила что она в одно мгновения выпрямилась так, будто палку проглотила, и с серьезным выражением лица посмотрела на отца. - Лакрицияр, твоя дочь действительно достойная. Даже жаль что Рэталей отказался пойти со мной, - от этой фразы отец смешно выпучил глаза, но тем не менее согнулся в поклоне. Правда, когда выпрямился, и я увидела его взгляд, то почувствовала себя несколько неуютно. Словно он ментально просил меня больше ничего не говорить и не запороть. - А тот, кто с вами не пожелал идти, это кто? - Другое божество, чей дар ты взяла, - с серьезным лицом ответила мне Высшая. - Он на одной ступеньке с Акэли. - Ох! - услышав знакомое имя я встрепенулась, и решила сразу спросить у богов, чтобы потом не забыть. - С Высшей Акэли мне тоже нужно будет поговорить, - я постаралась максимально уважительно сказать это, и Нуэрра, слыша это, склонила голову в бок. - Ты насчет тех детей, да? - я кивнула головой, даже не интересуясь, откуда богиня узнала об этом. - Жаль, что я не смогу особо помочь, не моя компетенция, но я могу только сказать, что в них начала просыпаться черная материя души, это для меня очевидно, - несколько задумчиво произнесла Высшая, а я покосилась на отца. - Я встретился с Акэли на собрании. Она просила тебе передать, что не сможет прибыть в ближайшем времени, так как на ее ответственность возложили восстановление мира, довольно удаленного от нашего. - А что значит эта темная материя души? - мой взгляд бегал между двумя божествами, так как я не знала к кому обращаться с подобным вопросом. - Темная материя души это как темная сторона луны, - расслабленно ответила мне Нуэрра, ногтем сделав круг, и тут же перед ней завис маленький диск полной луны. - душа это источник энергии и информации. Но при том она полностью эмоциональна, несдержанна в своих порывах, нагибающая все правила, - богиня щелкнула пальцами и диск вмиг стал планетой, небольшим шариком, что демонстрировал то свет, то мрак. - Я не могу быть полностью уверенной в том, что происходит с детьми, но темная материя души этих ребят обозначает, в большинстве своем, как раз эту несдержанность и те порывы, - ответила божество, коснувшись ногтем маленькой планеты, и останавливая ее движение как раз таким образом, что я видела темную половину шарика. - И ко всему прочему - агрессия и уничтожение. Эти дети не понимают что с ними происходит, не понимают своих порывов, не могут заглянуть вглубь себя, но хотят. И их охота к созданию чего-то нового, к созиданию, будет воплощена в гневе и разрушении. - Но почему именно разрушение? Это же противоположно созданию, - пусть мой тон и был возмущенным, я понимала, что по сути это не действительное возмущение, адресованное божествам, а желание понять, чтобы предотвратить эту ситуацию. Не хотелось чтобы друзья Рейзела и Раймонда причиняли себе или другим вред. - Ольга, когда ты желаешь построить в центре городка, полного старых зданий, новую больницу, модернизованную, что сделать будет проще: ремонтировать прогнившие стены и фундаменты, или снести все, и начать постройку с нуля? - спокойно обратился ко мне Лакрицияр. - Конечно снести, - немного неуверенно произнесла, удивляясь спокойствию отца по отношении ко мне. - Ремонтировать прогнившее мало того что не оплачиваемо, так и опасно... - И именно поэтому созидание и разрушение часто появляются в тандеме, - вместо отца ответила мне богиня, огладив мою щеку точно так же, как тогда, во сне. - Поэтому, пока они не войдут в фазу созидания, они будут в фазе разрушения. Им может помочь твой статус, но не более. Разобраться с этим они должны сами. - Но как я бы могла их подтолкнуть к этому? - Высшая отстранилась от меня с разочарованным вздохом и отец от этого жеста словно окаменел. - В смысле, возможно есть какие-то слова или совет, который мог бы им помочь. Ну или хотя бы совет мне, сдерживать эти их порывы, или нет? - мой взгляд был несколько умоляющим и богиня долгую минуту, полную напряженного молчания, смотрела на меня. - А ты как бы посоветовала, если бы дело касалось, скажем, не божественных умений, а физической силы? - Нуэрра посмотрела на меня расслабленно, с долей игривости. - Развивать и тренировать, - на автомате ответила я, и богиня потеря безмятежный вид. - Хмм, плохой пример подобрала, - на ее переносице появилась морщинка. - Порывы к разрушению нужно умерено сдерживать или направлять в другое русло. Ты ведь, пользуясь своим статусом, тоже разрушаешь? - я коротко кивнула в ответ. Ненужные эмоции или ведущие к внутреннему разногласию состояния действительно разрушаю. - Это называется гашением. Разрешай своим юнцам гасить то, что они могут гасить, а от того, чего не должны разрушать, береги их. - То есть Шинву от разрушения беречь, а Суйи разрешать, - кивнула самой себе, и посмотрела внимательно на Высшую. - А, например, Юну? Даже не представляю, как в ее случае может проявляться разрушение. Или Ик-Хан, с которым еще ничего не ясно. - О, с этим мальчиком как раз-таки ясно, - Нуэрра расслабленно рассмеялась. - С ним бы могла здорово помочь Фурия, - при имени знакомой божки я скривилась, как при зубной боли. Но заметив приподнятую бровь Высшей сдержала свой порыв, что тоже не укрылось от ее внимания. - Да ты говори-говори, я уже и не такое слышала, чего только стоили пикировки Баддувкрёура и твоего отца, - я удивленно глянула на богиню и отца, что просто стоял с закрытыми глазами и играл желваками. Высшая тем временем продолжала. - А особенно когда были еще юнцами. А какой разлад прошел между вами? - Она меня не предупредила что у меня будет трое детей, - оба божества взглянули на меня удивленно. - Так это было известно с самого начала, - с недюжинным недоумением отозвался отец. - Я бы сам тебе сказал, когда у нас был Викириэль, но ты не спрашивала. - Знаю, - только махнула на отца рукой. - К вам претензий я не имею. А вот к Фуъии - да, - видя интерес на лицах моих собеседников поняла, что объяснить это мне придется. - Пришла я сюда чтобы отец помог мне с одним инцидентом. Мое оружие поставило мне требование: либо я позволю одной из душ поселиться в теле ребенка, либо они поднимут бунт. Бунта их мне не хотелось, я даже не представляла, как бы он мог проявиться. Потому и согласилась, только вот одна душа проскочила, скажем так, без билета, и я хотела... - запнулась в своем высказывании, как только поняла, что меня могут плохо воспринять. Все-таки, это божества, они за каждую душу радеют, с того что я поняла. - Хотела ее вытеснить. Не поймите неправильно, я думала что у нас будет двое детей, вот и опасалась. К тому же, та неучтенная душа наверняка помнит свою прошлую жизнь. А ждать ножа в спину от собственного ребенка... - И ты зла на Фурию из-за того, что та тебе не сказала. - Ладно бы не сказала! - мое возмущение росло вместе с громкостью голоса. - Так она еще и вид делала, что помогает мне! И какие-то непонятные манипуляции с Забвением делала, - я озлобленно посмотрела по сторонам, словно могла сейчас увидеть данную богиню и послать ей укоризненный взгляд. Высшая только удивленно округлила глаза и улыбалась, смотря то на отца то на меня. - Лакрицияр, я под впечатлением. Твоя дочь так печется об Забвении, словно это ее творение. У тебя очень достойная наследница. - Еще бы мне не волноваться, я здесь столько пробыла, - мой отец от этого дернулся, что не ускользнуло от моего внимания. Неужели я сказала что-то не то? Мне нельзя тут долго находиться согласно с их законами? Но Нуэрра никак это не прокомментировала, только похлопала отца по плечу. - Когда думаешь отдавать ей бразды правления? Тебе же нужно будет еще ее подготовить. - Ольга еще не готова, - невольно приоткрыла невежливо губы. Так я была права, и на меня собираются повесить этот мир?! Ярость готова была взорваться сверхновой, но я понимала, что это непозволительная роскошь, пока здесь есть Высшая. Я так и знала, что он меня в каббалу какую-то затянет! - Она еще не прошла церемонии божественного внедрения, не прошла анамнезиса, не освоила еще как минимум двух измерений. Да и я в ближайшие столетия никуда не собираюсь. - Смотри, чтобы не получилось так, что оставишь ее без нужной подготовки, - богиня посмотрела на меня таким взглядом, которым обычно маленькие девушки смотрят на любимых хомячков. - Она у тебя такая умница. Думаю, я лично буду присматривать за вами, - к моему удивлению, отец вздохнул облегченно. Ему так важна ее поддержка, или он просто рад что не попал в немилость? Но тут богиня поднялась, внимательно заглядывая мне в глаза. Я снова увидела то уродство, но по телу пронеслась дробь мурашек, словно я что-то прекрасное предвкушала. Так и случилось. Стоило ей раскрыть свои крылья, как меня тут же пробило невероятным облегчением и роскошью. Стоило подумать только о той колыбели крыльев, которой она еще недавно меня укрыла, как снова появлялось то чувство безопасности и доверия. Словно для меня было очевидно, что меня не возьмут в руки и не улетят, если я буду бояться взлета хоть одной маленькой частичкой своей души. Я смотрела на Ее прекрасное лицо не в силах оторваться, пока не почувствовала что с моих щек стирают слезы. Я мельком взглянула на Лакрицияра, что стер мне слезы, а когда посмотрела обратно на Нуэрру, ее след простыл. Мне хотелось громко плакать, молить о ее возвращении, даже если придется облекать это в угрозы.