***
Утро было наполнено плотной завесой тумана. Только сверху можно было увидеть кристально чистое небо, едва подёрнутое алыми разводами, и то, нужно было быть на приличной высоте над городом: клубы пара доставали почти выше половины стен Башни, показывая лишь часть крыш, грозя затянуть весь Дануолл в пучину небытия. Так, Корво вглядывался в едва видневшиеся бакены, покачивающиеся на умиротворенном Ренхевене, и их голубое свечение, стоя на смотровой площадке у огромной оранжереи на крыше двухэтажного здания, хотя по размеру оно куда выше, чем обычные постройки. Это место раньше, во времена чумы и регентства, было укрытием для Соколова. Берроуз специально заставил его туда переехать, пытаясь сохранить источник таланта от заражённых и прочих посторонних для своих корыстных целей. Удивительно не то, как Соколова вообще затащили сюда, а как его оттуда вытащить уже не могли. Он напрочь отказывался от переезда, постоянно ссылаясь на свой возраст и на то, что все ему только мешают в его имении. Что здесь он находит какое-то спокойствие… В это верилось с трудом. Корво повернулся спиной к туманному виду, рассматривая оранжерею кубической формы. «С неё сняли те железные листы, покрывавшие каркас с верха до низу», — поймал себя на странной мысли Корво, усмехнувшись. Невероятно, но это место до сих пор будоражило внутри воспоминания о тех страшных и тяжёлых временах. Казалось, только вчера Корво выбрался из тюрьмы, вот он уже помогает лоялистам — очередным заговорщикам, но уже против регента — уничтожает всех предателей одним махом руки… А потом уже плывёт в беспамятности в лодке по Затопленному кварталу, будучи отравленным своими же «союзниками». Корво выжил, хоть те об этом и не догадывались. И тогда произошла его вторая встреча с Даудом: его люди нашли Корво, доставили к нему, полностью обезоружив, заточив в жалком подобии тюрьмы у окраины квартала. Только сейчас Аттано понял, что это было не для того, чтобы его передать новой власти лоялистов, а чтобы… задержать время. Дауд не был так наивен, как некоторые из его банды, считавшие, что без оружия он не опасен. Нет, он понимал, что так лорд-защитник станет ещё более беспощадным, пробираясь всё ближе к своей потенциальной жертве. Беспощадный… Если он действительно был так жесток, то почему не тронул никого? Не только из банды Дауда, но и стражников, офицеров, смотрителей… Корво уже нашёл для себя ответ. Это не их вина, что они были вынуждены делать по приказам своего начальства. Глупо винить собаку с кровью на морде, когда её поводок держит хозяин… На лестнице послышались тяжёлые, но быстрые шаги. Сбитое дыхание. — Фух, ради Чужого, я уже слишком стар для такого забега! — прокряхтел пожилой мужчина лет шестидесяти в потёртом сюртуке и богатой бородой с бакенбардами. — Зачем так рано сюда приходить… Антон действительно был старым настолько, чтобы позволить себе так ворчать. Корво не смог сдержать улыбки, завидев друга на смотровой, и направился к нему скорым шагом. — Меня не было всего неделю, даже меньше, а ты нисколько не меняешься, даже с тех пор, как я с тобой познакомился, — хмыкнул Корво, пожимая морщинистую руку. — Тебя однажды не было полгода, сынок, и ты думаешь это как-то на мне сказалось? Ха, ошибаешься, я только простуду подхватил. Антон Соколов — придворный лекарь и художник при дворе Колдуинов. Но вместе с тем он ещё и действительно гениальный человек, продвигавший науку Островной Империи. Антон был при дворе довольно долго, настолько, что даже служил юной Джессамине. Для неё он — один из ближайших людей, после Корво конечно. Порой, как она сама говорила, он заменял ей не только всех учителей Империи, но и собственного отца. Соколов пригласил его жестом внутрь оранжереи. И вроде бы, ничего не поменялось, совершенно. Всё те же столики с колбами, различными инструментами, спиртовками и тому подобное, но Корво с интересом посмотрел в конец помещения, подметив, что там теперь была какая-то ширма вместо клетки. Как сейчас он помнил, что стража держала там подопытных… Антон сразу заметил нескрываемый интерес собеседника, гордо сказав: — Решил, стоит заняться чем-то действительно полезным, кроме машин да ворвани, — старик поджал губы так, словно это была кривая улыбка. — Чума всё ещё не дремлет на улицах города, а потому мы с Пьером продолжаем искать лекарство от неё. Вот… соорудили палаты для добровольцев, как видишь. — Ты работаешь с Пьером теперь? — ухмыльнулся Корво, делая шаги вперёд и вдыхая прохладный влажный воздух. — Я думал, вы друг друга терпеть не можете. — Период регентства показал, что стоит забыть разногласия, Корво, — проворчал Соколов, нервно стряхивая соринки со своего сюртука. — … Я надеюсь, что очкарик также это понимает, даже будучи в отъезде в Морли. Корво еле сдержал смешок: эти двое всё никак не менялись. Сколько он помнил Антона, сколько Пьера, они продолжали спорить, порой ругаться так, что отказывались видеть друг друга несколько дней подряд. Но удивляло то, что они снова воссоединялись и продолжали работу. Даже их ругань могла породить новые идеи, за которые они хватались моментально, либо парадокс, с которого они оба бы громко посмеялись. Настолько разные два человека, крепко преданные уже не только делу, но и друг другу. — Я догадываюсь, зачем ты пришёл, Корво, — ворвался в мысли Аттано Соколов. — Пойдем. Они двинулись к сероватой, с разводами и пятнами ширме. — Я прочитал то письмо, что мне передал твой человек, когда бедолагу переносили ко мне. Сказать честно, я был удивлен, что ты сам проявил инициативу в этом, учитывая… статус того парнишки, которого еле-еле вывезли из Колдриджа, — Соколов остановился перед тканью и повернулся к Корво. — Ты просил меня помочь ему. Китобою. Одному из заговорщиков. — Он не был как таковым заговорщиком, лишь исполнителем. Соколов глубоко вздохнул, нахмурившись. Корво чётко видел в его глазах если не сомнение, то точно волнение. Антон редко проявлял такие эмоции посторонним, даже самым близким из его окружения, что сейчас Аттано чувствовал себя немного неуютно от подобной ситуации. Впервые за время его возвращения в Башню на него не смотрели с враждебностью, сомнением,. не смотрели как на предателя. Это была забота. Корво стало легче, намного. — Как его состояние? — перевёл тему Корво. Соколов ещё с секунду смотрел на него из-под густых седых бровей, потом резким движением руки отдёрнул ширму в сторону. У стен выстроены несколько кроватей в метрах полтора друг от друга. В углу стояли капельницы, лишь одна из них была возле бледного парня на койке напротив Корво. Он спал. Его лоб закрывала мокрая повязка, к руке присоединена игла капельницы. Рядом с ним тумбе было ведро с водой, а также развернутые бинты и пару стаканов с водой. Корво подошёл ближе вглядываясь в лицо больного: на пол лица огромная гематома (что уж говорить и про другие видимые части тела) ссадины, зашитые порез на губе. — Его состояние было крайне плачевным, когда его занесли сюда, — Соколов подошёл к тумбе, снял повязку с парня и окунул в прохладную воду. — На нём не было живого места, учитывая и то, что ему подмешали Тивианский яд. Удивительно, как он жив ещё. Его до сих пор бросает в жар время от времени, но… — старик отжал тряпку и аккуратно положил её на влажный лоб, где в некоторых местах прилипли тёмные локоны, — он идёт на поправку. Медленно, но верно. Корво знакомо было это ощущение, когда в твой организм попал этот яд. Один из сильнейших в Империи. Только этот парень не был меченым Чужим, в отличие от Корво, так что это было действительно чудом, что он выжил. — Но ему нужен покой, — прокряхтел Соколов, нагнувшись к капельнице, поправляя её. — Я догадываюсь, почему ты так печёшься об этом мальчике. Как, впрочем, и от тех двоих. На взгляд, брошенный в сторону старика, тот никак не отреагировал. — Хоть я и стар, но не слеп, — Корво поджал губы, следя за морщинистыми пальцами, — А потому меня волнует лишь один вопрос. Почему? Блёклые глаза смотрели прямо внутрь Корво. — Я помню, как горел твой взгляд, когда ты вернулся из Затопленного квартала после резни в пабе десять лет назад. Даже помню кровь на клинке, но понятия и не имел, чей она была. Да я и не придал этому такого большого значения, полагая, что ты встретил заражённых. Однако узнав, что после воцарения мира ты направился туда со своими псами, то примерно стал складывать воедино всю картину событий. Банда Дауда, ты нашёл их… И вот утром я вижу в заголовках газет «Убийца императрицы пойман!». А твой взгляд всё так же горит, но это уже не тот, что был прежде. Так почему? И… Я не понимаю. Корво перевёл взгляд на бледного парня. Он не заслужил быть сейчас здесь в таком состоянии. И если яд медленно выжигал того изнутри, а тот боролся изо всех сил, то и Корво когда-то через это прошёл. Вот, он здесь. Он выжил ещё давно, но только в эти дни яд прекратил уничтожать его изнутри. Корво чувствовал себя сильнее, чем когда-либо ещё. — Потому что я хочу спасти их, — он снова поднял взгляд на Антона, полный решимости. — Я верю им и тому, что у них внутри… И опять тишина. Опять Корво показалось, что он оттолкнул от себя близкого человека своими резкими словами, как комната озарилась светом багрового солнца сквозь стёкла оранжереи. Он прищурился от яркости лучей, но в один момент чётко заметил улыбку на лице Соколова. Даже его пышная борода не смогла её скрыть. — Что ж, — начал было Соколов, прежде чем попытаться скрыть заинтригованный огонёк в своих глазах, — я уверен, она бы поддержала твоё решение, несмотря ни на что. В этот момент сердце Корво готово было упасть в бездонную пропасть от слов Антона. Но оно забилось ещё сильнее, сотрясая его грудную клетку изнутри. Он даже сказать ничего не мог, лишь молча продолжая смотреть на старика, что сильно жмурился от солнца в оранжерее. Тепло растекалось по всему телу, внутри точно узел развязался, позволяя вздохнуть спокойно. Вдруг Антон резко повернул голову, когда парень на койке начал громко кашлять, сотрясаясь всем телом. Он согнулся и зажмурился, хватаясь здоровой рукой за горло. Парень пытался что-то говорить, но с трудом можно было различить что-то среди хрипа. Антон даже не спешил особо, что-то ворча себе под нос — он подошёл к тумбе и взял стакан с водой, подавая тому. Парень судорожно схватил его, заливая себе в рот воду, разбрызгивая её повсюду. — Ну, ну! — заворчал ещё пуще Соколов. — Я не хочу тут плавать, будучи за работой! Парень его не слушал. Осушив стакан, он отбросил его на край кровати — тот чуть не упал на пол, но Корво успел его поймать — заметив другой на тумбе, схватил и его. Соколов точно наблюдал за животным, сильно поджав губы. Парень ещё раз прокашлялся, пролив часть из стакана себе на простыни. Он тяжело дышал, сглатывая через силу, тело пробивало мелкой дрожью. — Тебе ещё повезло, что оклемался, — прикрикнул Соколов, отворачиваясь от проснувшегося и направляясь к другой кровати, на которой лежало полотенце. Он взял его и подал парню. — Держи. Точно опомнившись, тот замер и медленно повернул голову в сторону Антона. Где-то в угловатых чертах парня Корво разглядел напряжение, примерно понимая, как он сейчас чувствует. Что это за люди? Где он? Ураган мыслей и эмоций виднелся в его карих глазах. Стакан моментально полетел в сторону Соколова, а сам парень соскочил с кровати. Вернее, попытался. Его ноги подогнулись, как только он ступил на пол. Тому повезло, что у Корво была быстрая реакция, и он успел его поймал. И парень только сейчас заметил его присутствие в оранжерее. Не сказать, что его глаза были наполнены ужасом, но доля страха виднелась в его зрачках. Корво помог ему забраться обратно на кровать, после чего опять последовал глухой кашель. Корво положил стакан на тумбу, смотря на парня. Теперь его паника потихоньку растворялась, оставляя за собой маску безразличия. — Тебя ведь зовут Томас, верно? — Корво действительно плохо помнил имя из письма, которое нашла Билли, но похоже, это был он. — Да, — отрезал он, а потом тихо добавил, — …лорд Аттано. Томас потёр горло, точно он хотел ещё что-то сказать, но это давалось с трудом. Оранжерею заполнил крик Соколова: — РАДИ ЧУЖОГО, ЗАЧЕМ КИДАТЬСЯ СТАКАНАМИ В ЛЮДЕЙ! — парень дёрнулся от шума, морщась. — КТО ЭТО УБИРАТЬ ТЕПЕРЬ БУДЕТ?! Корво заметил на полу осколки разбитого стакана, который Томас кинул в Антона. Тот был в ярости. Его лицо побагровело, а борода чуть ли на дыбы не встала. — Хорошая плата за помощь, молодой человек! — буйствовал Соколов, отдаляясь от них в другой угол помещения. Томас непонимающе посмотрел сначала на Соколова, а затем на Аттано. — Ты был отравлен, — Корво присел на угол кровати Томаса. — Благодаря Билли, мы нашли тебя на крыше шлюза, забрали и перевели тебя сюда, к Соколову, чтобы он позаботился о тебе. Доза была критичной, но, как видишь, ты идешь на поправку. Издали раздался ещё один возглас. — Уже жалею об этом! — старик вернулся с метлой, чтобы убрать осколки. Но Томас даже не обратил внимания на ворчание Соколова, недоверчиво смотря на Корво. Его лицо уже успело покрыться потом: то ли от напряжения, то ли от температуры. — Вы знаете Билли, — просто сказал он, — значит… Его глаза забегали по пятнам на простыне, точно в голове он пытался сложить паззл из своих воспоминаний. Он сглотнул, снова поднимая взгляд на Аттано. Осознание. — Она действительно в Дануолле. Его шёпот заставил спину покрыться мурашками. — И не только он, — продолжил Корво. — Дауд также здесь. И они оба содержатся в Колдридже до суда. А потому… Снова недоверчивый взгляд Томаса из-под влажных прядей. — Ты должен помочь нам в их деле… — Лучше вырвете язык сразу, ибо я вам ничего не скажу, — резко выпалил Томас. — …чтобы развернуть решение суда в их пользу. Тишина снова нависла над присутствующими в помещении. Даже шарканье метлы затихло, точно не верило, что Корво это сказал вслух. Томас шокировано смотрел в глаза Корво. Нет, ему не показалось, он услышал то, что Корво и имел ввиду. Грудная клетка парня приподнялась, а пальцы сжали простыни. — Дело Джексона и дело Билли и Дауда будут рассматривать в один день, а потому у нас есть шанс воспользоваться этим. Ты, Томас, как пострадавший от действий капитана, будешь выступать свидетелем. И если получится связать эти два разных дела, то ваше наказание получится смягчить… Мы должны попытаться, хоть шансы крайне малы. Ты нам поможешь, Томас? Корво с надеждой посмотрел в угловатые черты парня. Тот продолжал вглядываться внутрь Аттано, пытаясь найти намёки на подвох, но их просто не было. Ещё с секунду помолчав, он твёрдо, даже для его состояния, сказал: — Я сделаю всё, что от меня потребуется, лорд Аттано. Сдержать улыбку было немного сложно для Корво, но он ободряюще хлопнул тому по плечу своей ладонью. — И первое, что от тебя потребуется, это не кидаться больше моей утварью! И Корво, и Томас вопросительно оглянулись в сторону Антона. Его багровое лицо яростно смотрело на Томаса, придерживая метлу и часть больших осколков стакана.***
— Что-то ты не особо спешил меня навестить, — проворчала Билли, скривив губы. Она кое-как пыталась удобно устроиться в кресле в допросной комнате, но выходило с трудом. Плюс ко всему, одно «неожиданное» обстоятельство крайне смутило тюремщиков — половина правой руки, чуть выше локтя, просто отсутствовала. Им пришлось ухитриться и приделать дополнительный ремень специально для неё. Конечно, она была польщена такой заботливостью с их стороны, пока дело не переходило к главному блюду. Допросу. И как Корво не пытался искоренить порой бесчеловечные методы вытягивания информации в Колдридже, часть из них всё ещё широко использовались на практике. Что уж говорить, порой этим пользовались на заданиях и его люди… — Я правда пытался, но меня элементарно не пускали к тебе. Еле добился этой злосчастной бумажки. Он потряс у себя в руках документ с подписью, а после кинул на стол за своей спиной. Они были одни в комнате — уж что, а настоять на разговоре один на один с узником он всё-таки смог. Корво не симпатизировал людям, что здесь работали. Точно не после полугода заточения здесь за время регентства. Правда теперь, может, из-за китобоев в тюрьме, везде играла музыка. «Математически чистая» как любит поправлять ряд смотрителей. А на деле, это просто набор звуков, похожих на скрежет металла. Только если это просто звуки для обычных людей, то тем, кто связан с Бездной, эта какофония блокирует связь, доставляя неприятные ощущения если не боль. А потому он пытался отвлечься от этих звуков, вызывавших сильную мигрень, сконцентрировавшись на разговоре. — Корво, я пошутила, — фыркнула Лерк, попытавшись ухмыльнуться. — Я догадываюсь, какая морока сейчас с нами. Она слегка потупила взгляд, опустив его вниз. А Корво было всё ещё непривычно видеть её… такой! Он никогда и не видел её прежде, в отличие от Дауда. Точно маленький ребенок, он с любопытством разглядывал шрамы, где, по сути, должен был быть правый глаз. Будь он по-младше, то прямо бы и сказал, что она была пиратом, бороздивший Мировой океан… — Ты права. Весь город на ушах, — подтвердил её слова Корво, сложив руки на груди. — Кого не спроси, по-любому разговор уйдет к теме предстоящего суда. О Джексоне уже почти все и забыли, ведь везде слышно только одно имя… — Дауд, — завершила за ним Билли, грустно опустив взгляд. — … Ты его видел? Корво потупил взгляд, предпочтя не отвечать так сразу на её догадки. Конечно, он мог сразу выложить ей все обстоятельства, но разве это только не заставит её чувствовать себя ещё хуже? Что самое гнетущее — вся Башня ликовала, что наконец-то их поймали; даже Эмили, но только не эти трое. Они тут одни… — Нет… Билли ещё с минуту на него смотрела таким взглядом, что Корво еле сдерживал себя, чтобы не вывернуть всё полностью из себя, сказать всю жуткую правду, но она откинулась на спинку, отвернувшись. Хоть она и казалась спокойной до этого момента, сейчас он заметил, как Билли плотно сжала губы, глубоко дышала. Её руки дернулись со всей силы, стремясь вырваться из ремней. Естественно, результата это не принесло. Однако Билли повторяла эти резкие движения, пока в районе запястья Корво не заметил покраснение. — Чёрт!.. — зашипела она, сжав кулаки. Корво отпрянул от стола, вытянув к ней руку. — Билли, успо…! Но она его перебила, взглянув исподлобья в его глаза. — Как тут успокоиться, Корво! — буйствовала Билли. — Мы в полном дерьме! Нам грозит трибунал! Дауд где-то там, в другом крыле под стражей кучей оболтусов, Томас без сознания и не факт, что выживет, — она согнулась вперёд, сжав кулаки, — а я сделать ничего с этим не могу… Её чувства Корво прекрасно понимал. Он не сомневался, что Билли искренне переживает за своих товарищей, даже больше, чем за свою собственную жизнь. Но они оба были практически беспомощны перед сложившейся ситуацией. Но он же может попытаться её приободрить, верно? — Насчёт Томаса, — начал Корво и подошёл ближе к Лерк, присаживаясь на корточки, чтобы увидеть её лицо, и коснулся её колена. — Я был утром у Томаса, он уже очнулся. Ему легче. Соколов о нём позаботится. Глаза Лерк с застывшими в уголках слезами посмотрела прямо на Корво. Ещё с минуту она не верила услышанному, но тут же её лицо озарила улыбка. Она буквально светилась. Корво удалось вдохнуть в неё надежду. Она приподняла голову так, чтобы кончики стрижки не мешали смотреть прямо на него. — Спасибо… На такое простое слово Корво лишь усмехнулся, отводя взгляд в сторону в лёгком смущении. Он сжал её колено, точно так ещё сильнее хотел приободрить её, но скорее сам себя. — У нас получится, — проговорил Аттано, снова заглянув в её глаза. Её молчаливого согласия и огонька во взгляде хватило для ответа на его слова. Казалось, даже эта гнетущая атмосфера, царившая в Колдридже, растворялась, отступала после этого свежего глотка надежды. У них получится, Корво искренне верил в это. И, точно почуяв лучик света, дверь в допросную раскрылась, и затхлый воздух просочился внутрь, поглощая любые намеки на теплоту. Корво посмотрел на вошедшего. Из-за двери показалась привычная маска смотрителя. Застывшая агония и злость на лице. Но человек её сразу снял, представив знакомое Корво суховатые черты. В руках у Лайтвуда была всё та же папка, из которой чуть ли не вываливались листы бумаги. Он бегло посмотрел сначала себе за спину, точно проверяя коридор, а потом на Корво. — Лорд Аттано, я не уверен, что вы меня помните, — начал неуверенно он, осторожно закрывая за собой дверь. — Нет, что вы, мистер Лайтвуд. Проходите, — Корво бросил взгляд на напрягшуюся Билли и поднялся, чтобы поприветствовать смотрителя. — Просто это неожиданно вновь встретить вас. Тем более здесь, я думал, вы в Аббатстве. Лайтвуд дёргано сглотнул и вновь оглянулся себе за спину на дверь. — Меня прислали сюда для проповеди у заключенного В21, — затараторил он, опуская глаза вниз. — Мое время вышло, вот и я смог подойти к вам… Не ожидал, что вы также будете в Колдридже. — И с какой целью вы меня искали? Смотритель помедлили, бросив взгляд на Билли. Корво заметил, как она сидела раскрепощенно, но было заметно, как она напряглась от присутствия постороннего в помещении. Её тёмный глаз в упор смотрел в глаза Лайтвуда, словно намереваясь сжечь его прямо на месте. Впрочем, тот также не горел желанием находиться в её присутствии. Корво это уже раздражало… — Вы можете спокойно говорить в её присутствии, мистер Лайтвуд, — на что смотритель раздражённо дёрнул носом. — Вряд ли то, что я хочу с вами, милорд, обсудить, может как-то касаться еретички, — прыснул он. — Я… Я хотел бы дать показания против капитана. В этот же момент послышался грохот, что Лайтвуд дёрнулся в сторону. Билли, продолжая смотреть прямо на смотрителя, дёрнулась своей левой рукой, ударившись о крепление. Она наклонилась ближе к ним, яростно сжав челюсть. — Вот теперь это меня касается, — Билли прищурилась, смотря сначала на смотрителя, а потом на Аттано, — самым что ни на есть прямым образом. Корво с этим согласился, успокаивая Лайтвуда: — Она будет присутствовать по время дачи ваших показаний, — он подошёл к стоявшему на столе аудиографу и вставил туда пластину. Приготовившись начать запись, Корво посоветовал тому взять стул рядом. — Теперь можно начать. Он нажал на кнопку. Послышалось тихое тарахтенье и звук, точно сотня иголок билась о кусок бревна разом, намереваясь его пробить насквозь. Хоть Лайтвуд и не был доволен решением Аттано касаемо присутствующего заключенного, но ничего не сказал против, устроившись на краешек стула рядом с ним. Он был крайне зажат: ноги плотно прижаты друг к другу, ровная осанка, словно тому к спине привязали доску, лицо стало ещё бледнее, чем до этого. — Итак, — начал Корво, опершись о край стола и сложив руки на груди, — ваше имя. Год и место рождения. А также ваша должность. — Стивен Лайтвуд, — сказал тот как по заученному тексту, — родился 5 дня месяца Льда 1805 года, 42 полных года. Родился в Белом Утёсе, Гристоль. Являюсь проповедником 4 ранга среди своих братьев в Аббатстве Обывателей. — Мистер Лайтвуд, вы сказали, что хотели бы дать показания против капитана городской стражи Дануолла Уильяма Джексона. Не могли бы вы разъяснить свои мотивы к данному поступку? Лайтвуд помедлил, слегка поморщившись, нервно потирая свои худые пальцы. И Корво, и Билли внимательно за ним следили. — Что-то не так, мистер Лайтвуд? — спросил Корво. — Нет, просто… Даже сейчас это тяжело вспоминать, прошу прощения. Корво с жалостью посмотрел на этого маленького человечка. — Не беспокойтесь, с вами всё будет в порядке, — попытался он его успокоить, — прошу вас. После секунды тишины, которую продолжал записывать аудиограф, Стивен наконец собрался и тихо проговорил: — Капитан замешан не только в покушении на императрицу, но и в убийстве восьми человек, — его губы задрожали, — а также косвенно причастен в убийстве моего друга Нолана Нильсона, который работал со мной в Аббатстве… Он остановился, делая глубокий вдох. Впервые Корво наблюдал как каменная маска ненависти к грешному миру, которую смотрители всегда надевали на себя, крошилась прямо на глазах. Стивен был близок к тому, чтобы зарыдать: его глаза блестели, руки уже не просто нервно подёргивались, а пробивали крупную дрожь, его грудная клетка тяжело, но часто вздымалась в тяжёлой форме Аббатства. — Можете рассказать подробнее? — спросил Корво, испугавшись своего сухого тона по отношению к этому человеку. Лайтвуд шумно выдохнул, собираясь с мыслями. –Десять дней назад, то есть 6 дня месяца Земли, меня с Ноланом прикрепили к разведотряду городской стражи, отправив в Затопленный квартал. Мы были единственными смотрителями в группе. Нам сразу сказали, что наше присутствие будет обязательным на протяжении трёх дней. Сначала, всё это выглядело как проверка территории и, впоследствии, её зачистка от заражённых. Я думал, нас и взяли для того, чтобы мы позволили душам больных очиститься перед их скорой кончиной. Но… — Лайтвуд остановился и сглотнул, — …всё оказалось гораздо хуже. Мы отправились в бывшее логово наёмной банды китобоев. Оно было брошенным, как и ожидалось, однако часть отряда привела нас к… заключённым в конторе. МЫ отказывались от участия в этой… анархии, намереваясь сообщить начальству, но нам угрожали расправой. Никто и не хотел в этом особо участвовать, кроме… отдельных личностей. Оказывается, все присутствующие, кроме нас с Ноланом, уже были здесь раньше, всё та же возглавляемые Джексоном. Их целью были…пытки бывших китобоев. Мне не особо рассказывали, как и почему их отловили, но похоже, что охота на них велась уже давно. Они были абсолютно беспомощны, точно силы Чужого покинули их грешные тела… Меня приставили к одному из них. Его и вовсе не кормили, в отличие от остальных. Я… Я думал, он умрет от истощения, молился, чтобы он умер быстро и не мучился, но каким-то чудом он держался… 9 дня месяца… Меня заставили под угрозой расстрела… Вспороть ему живот и удалить часть ребер пока он… был жив. А после зашить обратно и одеть в женскую одежду, покрасив волосы белой краской… Я не знал, что сделали с остальными… Вернее, я видел, как их несли в помещения выше, но… мне было страшно. Я понимал, что-то, что я сделал непростительно, но… ничего не мог с этим сделать. Я даже не смог встретиться с Ноланом — нашу часть отправили обратно в жилые районы, а его осталась там. Лишь через час, когда я был в Канцелярии Верховного смотрителя, узнал, что они вернулись. Но Нолана не было в их рядах… Стивен уже даже не смотрел на Корво. Его мутные глаза были направлены перед собой… Голос стал тише, периодически дрожал. Затихнув, он тихо шмыгнул, сглотнул. — Только вчера вечером я узнал результаты экспертизы из морга, — он посмотрел на Аттано, что у того в горле встал ком. — Среди девяти трупов, найденных в конторе Радшора, был и Нолан… — Соболезную вашей утрате, мистер Лайтвуд. На это он лишь вяло шмыгнул. Стивен пытался снова натянуть на себя маску отрешенности, но волна слёз была контролируема с трудом. Но что самое удивительное, у него получалось держаться, как бы он ни был сломан. Смерть его друга была мощным ударом, судя по всему, но он не позволял своей гордости как смотрителю так рухнуть. — Вы сможете назвать лиц, которые также участвовали в… этой разведке? Лайтвуд ничего не сказал, лишь мотнул головой, уже забыв, что разговор записывался на аудиограф. Но Корво не заставлял его. — Хорошо, — проговорил он, переведя взгляд на Билли. Она обмякла на стуле, смотря на мужчину в упор. Однако казалось, что ей было уже не до него: она была погружена в свои собственные воспоминания о том дне. Её глаз блестел при свете лампы, губы поджаты. Но заметив взгляд Корво, Билли тут же отвернулась. Когда Лайтвуд назвал всех участников, он поспешил удалиться. Точно ему было некомфортно от неожиданных откровений под шум аудиографа. Однако прежде чем уйти, он неожиданно подошёл к Корво и быстро зарылся в свои бумаги в папке. — И чуть не забыл… Вытащив аккуратно сложенные листы бумаги, смотритель подал их Корво. — Их передал заключённый В21 сегодня, когда я был у него, — начал он, немного поморщившись. — Хоть я и говорил, что я не могу принимать что-то у заключённых, он настоял, чтобы я передал их прямо вам в руки, милорд. Сказал, что это… что-то важное. Его взгляд прямо так и кричал: «Если это взятка, то вам крышка», — но он развернулся на каблуках и быстро скрылся за дверью, оставив Корво в недоумении стоять с бумагами в руках. — Что это? — любопытно спросила Билли, смотря на листы. Корво раскрыл их. — Это письма… — сказал было он, но тут же себя поправил: — Хотя больше похоже, будто это записи из дневника, но просто адресованные тайному обожателю. Билли издала приглушённый смешок. Но теперь Корво не мог разделить того же с ней. Вчитываясь всё дальше в строчки, он всё больше понимал, кому они принадлежат. И листов было много. Не дочитав первую страницу, Аттано перевернул на следующую, а затем перепрыгнул ещё через две. И ещё… Подняв взгляд на Билли, что не понимала смены настроя Корво, он проговорил: — Это записи Джексона.