Королевские крови

      Кора, неожиданно для себя, расслабилась и шумно выдохнула… Если Клаус решил что-то сделать, то его уже врядли остановишь! Тем более, если волчица будет слушаться первородного, возможно, это будет даже немного приятно… Майклсон смотрит прямо в глаза своему супругу, в надежде, что это все шутка и что сечас он ее отпустит и уйдет. Но блеск в глазах гибрида говорит об обратном. Сладкая месть… — проносится в голове у Коры, когда она видит оскал Никлауса и чувствует прикосновение в области корсета. «Пора действовать! Нужно что-то сделать! Не дай ему…» — кричит мозг, но его обрывает тело, которое так долго жаждало почувствовать горячие прикосновения Майклсона. Ну и пусть сегодня она будет его девочкой, а завтра сожалеть и ненавидеть этого ублюдка. Это единственный шанс… первая и последня возможность разрешить себе не сопротивляться. Разум Коры одурманивается и волчица почти не замечает (или не хочет?), как платье трескается сзади от когтей Клауса и спадает, открывая взору первородного красивое кружевное белье девушки. Как только холодный ночной воздух из открытого окна касается кожи волчицы, ее как будто обливает холодной водой. Резким движением девушка отталкивает мужа и прикрывается руками, обильно краснея. В глазах зажигается огонь ненависти и понимания. — Уйди Клаус! — кричит волчица, сведя брови к переносице и сурово окидывая вампира взглядом. Первородный наклояет голову, так что его лицо находится в полутени, и на его лице расплывается зловещая улыбка, как никогда прежде, напоминающая о том, какая Кора жалкая перед ним и для него. Во взгляде играют чертики и некоторая скрытая нервозность… — Не то что, малышка? — с вызовом шепчет гибрид, подходя ближе. Его совсем не смущает расстояние между ними. В отличии от Коры, ее безысходность, только плюс к его победе… Девушка понимает, что этой ночью либо она пострадает от рук Ника, либо ее народ и брат… — Если ты хочешь разорвать договор, то права на это у тебя уже нет, дорогая! Кровь пролита, жертва принесена, и то что я сделаю сейчас произойдет рано или поздно! — на глазах волчицы выступают слезы. Кора прикрывает веки и отводит взгляд. Он не должен видеть, как ей плохо… Руки ослабевают, плотно прижавшись к стене, девушка скатывается на пол, обхватывая колени руками. — Давай, Ник, ты всегда получал то, что хотел… — голос Коры предательски дрожит, сил терпеть больше нет. Она не может расплакаться, только не перед ним… — Я дам тебе немного времени… — растерянно проговаривает Никлаус, отворачиваясь, давая девушке время. Он понимает ее… С того самого дня, когда Элайджа привел ее и их взгляды встретились, а ладони соприкоснулись. Это глупо, но он не хочет ломать ее, делать своей игрушкой, как всех остальных, — я сожалею, милая! — он бы мог произнести это, если бы они были в каком-нибудь девчачьем романе, но это не так. Это реальная жизнь и здесь приходится платить за ошибки, пусть даже и не свои…       Дверь в комнату закрывается с громким хлопком. Кора знает, что это не надолго и, скорее всего, Клаус стоит за дверью, оперевшись о косяк, но этого вполне достаточно. Волчица поднимается с пола и медленно подходит к зеркалу, пытаясь чувствовать каждое прикосновение к холодному паркету, пытаясь запомнить себя такой: невинной маленькой девочкой, которая попала в лапы серого волка… Размазанная тушь, стертые губы, заплаканные глаза… А ведь Элайджа так старался! Да и прическа тоже испорчена… Шмыгнув носом и вытерев слезы, Кора умылась и привела себя немного в порядок. Подготовиться к ночи с Клаусом у нее не получилось, да и врядли получится вообще, поэтому в ожидании волчица села на кровать и, закрыв глаза, приготовилась к своей участи. К участи игрушки Никлауса. Каждый раз при мысли о предстоящем Кора краснела и впадала в дрожь, она понимала, что еще чуть-чуть и Ник придет испонять свое обещание и Коре придется поддаться. От этого зависит будущее клана Уильямсон — ее родного клана. Спустя двадцать минут одиночества в дверь наконец настойчиво постучали. Как мило с его стороны! В проеме появился Никлаус в расстегнутой рубашке и брюках. Он выглядел ни капли не уставшим. Кора поежилась и поднялась с кровати, опустив взгляд, как провинившийся котенок. — Надеюсь теперь я могу остаться на ночь? — с сарказмом спросил гибрид, уже зная ответ на этот вопрос. Кора лишь сверкнула глазами в полумраке и усмехнулась. Как будто это ей решать. — Хорошо, дорогуша, будем играть в молчанку? — на вид для Никлауса все было словно игра, но в голове у него крутилось лишь одно: «Эта девочка его и теперь он официально закрепит это право перед всеми кланами!». Его пленила чувство того, что власть находится в его руках. Наконец, спустя столько лет! — Клаус, — тихо позвала Кора, отвернувшись спиной и почувствовав его горячее дыхание возле шеи. — Ммм? — Я ни разу… — ей не нужно было продолжать, чтобы он понял. Сильные руки обхватили девушку за плечи и развернули. В ту же секунду, Клаус впился страстным поцелуем в губы волчицы. Он то прикусывал ей губы, то вовсю хозяйничал во рту, отчего Кора краснела и брыкалась. Так ненавязчиво, что оборотню даже нравились ее бесплодные попытки сопротивления ему. Майклсон уже видел и чувствовал, как реагирует тело жены на его грубые ласки. Решив дать отдохнуть Коре, Ник оторвался от ее губ и медленно принялся за мягкую кожу у ушек и шею. Он прикусывал и зализывал, так аккуратно и в то же время настойчиво, что девушка издала сдержанный рык. Обоим стало жарко. Особенно Коре, которую он заставлял чувствовать все это впервые в жизни. До этого ни один мужчина не делал такого, ни один парень не был настолько грубым и при этом притягательным, как Клаус Майклсон… Резким толчком гибрид повалил Кору на кровать, сцепив ее запястья над головой и прижав ее своим телом к постели, так крепко, что девушка почувствовала, недвусмысленно упирающийся в живот, «ключ». От этого волчица еще пуще покраснела и зажмурилась. Прежде она никогда не воспринимала мужское возбуждени, как нечто особое, но сейчас внутри Коры все буквально клокотало. Несмотря на то, что мозг сопротивлялся, тело уже было готово отдаться Нику во всех позах. В животе запархали бабочки, щекоча внутренности. Это было невероятно, так, как не описать ни в одной книге… Кора чувствовала целую кучу эмоций и чувств в перемешку, при этом забыв о трезвости голоса разума. Ее одолевал интерес узнать, какого это… Что будет дальше.?       Застежка бюстгалтера Коры с треском открылась, и предмет гардероба полетел куда-то в сторону, а Клаус получил доступ к еще одному сокровищу его маленькой девочки… Будто бы снял еще одну печать, которая открывает право на владение Корой. Он нежно водил языком по ее телу, доставляя волчице невозможное наслаждение. Девушка уже не боялась стонать и кричать от сладкого напряжения, которое ее переполняло. Добравшись до трусиков, вампир не стал медлить, быстро стянув их и отбросив, он судорожно начал растегивать штаны, отвлекаясь на настойчивые поцелуи и поглаживания желанного тела. Резким движением сорвав рубашку, Никлаус прислонился своим разгоряченным телом к ее и поцеловал, нежнее чем обычно, как бы намекая на грядущее. Приоткрыв глаза, Кора посмотрела на Ника: растрепанные волосы, припухшие губы и такой теплый уверенный взгляд. Мозг полностью капитулировал, загнанный в угол возбуждением. Кора пропустила пальца в спутанные волосы гибрида и впервые, не отвечая за последствия, притянула Клауса к себе в неуверенном детском поцелуе. Наплевав на все устои и на свой стыд перед ним, девушка начала, в ожидании сладкой неги, прикусывать губы мужа, на сколько это получалось из-за неопытности… В голове Клауса промелькнула, что вскоре он исправит это маленькое недоразумение в плане скованности своей девочки, и от этого он улыбнулся. Убедившись, что Кора уже готова, Ник начал медленно входить. Это было не в его характере растягивать секс, но именно с Корой он хотел запомнить каждый момент и услышать каждый ее стон в его губы. Оторвавшись от губ волчицы, Ник остановился внтури, и начал терпеливо целовать шею девушки, давая привыкнуть к новым ощущениям. Как же велико было его желание… Кора застонала в голос, впиваясь ногтями в плечи Клауса и изгибаясь. Гибрид начал двигаться, аккуртно, чтобы не навредить своей девочке. Когда супруга привыкла, толчки усилились и уже Никлаус начал рычать, ускоряя темп… — Ник… — шепнула Кора, истощенная криками, и подрагивающая от накрывающего теплыми волнами оргазма. Это был ее первый оргазм… Первый раз… Первый день новой жизни… Жизни с Никлаусом Майклсоном… Глаза закрывались сами собой и вскоре Кора провалиласт в сон на крепком плече Клауса, который наблюдал за уже своей девочкой… — А завтра ты меня возненавидишь, Кора…