Хроники дракона из пентхауса. Книга первая. Чародейка

      Музыканты, привычно уже расположившиеся на балконе (по всему видать, что профессия музыканта в сказочном замке, не успевающем отдыхать от праздников, была крайне востребована), играли чисто и весело – именно так, как и полагалось на очередном торжестве в гостеприимном доме прекрасной госпожи Зелёного королевства – феи Флоры.       Гостей было не так много, как предыдущим вечером, но они (тоже привычно – ох, вот же жизнь, сплошной праздник!) танцевали, смеялись и вкушали изысканные яства с выставленных дубовых столов.       А ещё нарядный зал полнился чирикающими сказочными принцессами, снующими вдоль их разноцветных шёлковых юбок слугами-гномами и суровой, оккупировавшей ближайший столик с напитками и закусками, коренастой делегацией Подгорного королевства.       И все, даже сдержанные тёмные Подгорные гномы, были торжественны, нарядны и, насколько это возможно в отношении последних, в смысле, в отношении суровых гномов из 90-х, радостны – все, кроме прислонившегося спиной к холодному мрамору колонны Вигге Ербджениуса Ненне Якобуса.       Принц был на редкость мрачен, бледнее обычного и временами ожесточённо сжимал длинные пальцы на резной ножке ни в чём неповинного хрустального фужера.       — Красивая пара получилась! – раздался совсем рядом сладкий голос Флоры, указавшей подбородком в сторону плавно вальсирующих в центре залы Мухи и короля гномов.       — Красивая, – кисло выдавил дракон, в пальцах которого всё-таки с жалобным звоном треснул хрусталь, вонзив осколок в ладонь поморщившегося от боли принца.       А он словно бы и не заметил, едко продолжив:       — К тому же, как удачно всё складывается: и Подгорное королевство по соседству расположено, и долг государственный Варден на радостях тебе простит. Тем более, раз уж даже твоя предательница-дочь предпочла потасканному королю лесного зверя…       Хищно ощерив ряд ровных зубов в улыбке-оскале, Флора промолчала. Вместо ответа она лишь властно потянула на себя ладонь дракона, кончиком розового языка, мелькнувшего змеиным жалом между аккуратно подкрашенных губ, слизнув выступившую на ладони капельку крови от пореза.       Время для разговоров ещё не пришло. Да и стоило ли тратить силы, объясняя очевидное?       Тем временем Татьяна Сергеевна критически и практически в упор разглядывала короля гномов, закружившего её – всё ещё обиженную, но пока не решившую, как именно эту свою обиду неизвестно на кого (известно-известно!) выразить, – в местной разновидности классического венского вальса.       Благо, дракон давеча вальсировать научил!       Но про дракона думать не хотелось из принципа. Тем более, здесь и поинтереснее темы для дум имелись.       — А ты точно гном? – подозрительно прищурилась она, глядя на высокого, даже по человеческим меркам, «Васю».       — Точно-точно, – успокоил тот, лукаво подмигнув и попытавшись опустить руку чуть ниже положенного ей места на талии партнёрши. Манёвр не удался – по руке гнома шлёпнула не теряющая бдительности чародейка.       Ух, сколько ж вопросов к настоящему… гному!       — Чего тогда совсем не похож на пинг… – успела-таки вовремя вспомнить о приличиях и притормозить на полуслове Таня.       Варден удивлённо сложил брови домиком:       — Вот и Адэйр говорил, что ты всё про каких-то «пингвЕнов» давеча рекла – посол счёл, что то, должно быть, какие-то могучие твари из Зачертовья, чародейка. Должно быть, такие же могучие и красивые, как мы, гномы?       Татьяна хихикнула, решив пока не проводить ликбез по зоологии и не разубеждать Его Величество.       Вообще, сказать по правде, танцевать с Васей было легко и приятно. Муха тут же мысленно провела параллель, вспомнив совсем другой танец – тот самый первый и единственный, в библиотеке. Хорошо ещё, что король отнёс проступивший на щеках девушки румянец на свой счёт и обворожительно заулыбался в ответ, снова попытавшись сместить руку.       Чтобы как-то смягчить неловкость, да и любопытство своё дурацкое удовлетворить, Татьяна Сергеевна продолжила выспрашивать:       — Так отчего же ты, король гномов, такой… высокий?       — Ну, если это самое важное, что ты, дева, обо мне знать желаешь, то слушай же: мать моя, человеческая принцесса, была изгнана злой мачехой из дворца и нашла приют свой в лесу у гномов, покинувших когда-то древнее Подгорное королевство из-за… беспокоившего их в ту пору дракона, – тут Варден с неприязнью глянул в сторону также пригласившего на танец свою невесту Флору принца. – Старший из тех изгнанников – законный король Подгорного народа – впоследствии и стал мне отцом.       Татьяна, старательно внимающая мелодичному речитативу гнома, от неожиданности споткнулась, пребольно наступив даже не поморщившемуся Вардену на ногу.       — То есть, ты что – сын Белоснежки???       — Ну, так как родители обвенчаны так и не были, то не сын, а… бастард.       Муха аж рот от удивления раскрыла.       Поискала глазами Белоснежку – вот она, с кем-то из пышного Подгорного посольства мило беседует (интересно, уж не о былых ли временах?).       Вот так принцесса, вот так скромница! А она-то, дура самонадеянная, той лекцию по половому воспитанию читала, а тут вон какие страсти, оказывается, гномьи…       Гномские?       Гномовьи?       Остановившись на последнем прилагательном, Таня сама себе кивнула – мол, да чего уж, нам ли этой информации, не самой шокирующей на фоне всего сказочного бэкграунда, удивляться? А тут и ещё одна мысль стукнулась в окончательно замороченную несказочными подробностями сказочной жизни голову.       — Это сколько же Белоснежке лет?       Улыбка Вардена стала ещё шире.       — Я не мог не заметить, что тебя занимают вопросы вычислений – рост, возраст... Должно быть, в Зачертовье ты, чародейка, ведаешь циферью?       — Буковью, – огрызнулась Муха, вспомнив о потерянной из-за прогулов работе, но гном королевских кровей, самонадеянно проигнорировав вмиг изменившийся тон переводчицы, неожиданно перешёл к нравоучениям: – Не пристало это: деве науками заниматься. Тем более, если дева – жена короля.       — Свадьбы ещё не было, а уже уму-разуму учишь? – топнула ногой тут же смахнувшая с себя руки Вардена, замершая посреди залы со скрещёнными на груди руками Татьяна.       — Ну, за свадьбой дело не станет, и инструмент вложения ума-разума мне как твоему королю и мужу скоро доступен будет! – упёр руки в боки король гномов, хитро прищурившись и улыбаясь.       Возмущённая до глубины души Татьяна Сергеевна набрала в лёгкие побольше воздуху, приготовившись выложить недомужу всё, что она, феминистка третьей волны, думает о собственнических замашках неотёсанных мужланов – пусть даже и сказочно-королевских.       Ситуацию совершенно неожиданно спас словно выросший из-под земли за плечом удивлённого, но не напуганного стремительно надвигающимся скандалом Васи дракон.       — Позволь, славный король гномов, и мне потанцевать с чародейкой. По-родственному!       И, не дав сразу помрачневшему гному времени возразить, с лёгким поклоном Веня увлёк собравшуюся возмутиться, да так и не открывшую рот, Муху прочь.       Музыканты играли также звонко и чисто, но Тане, каждой клеточкой тела ощущающей огненное прикосновение рук дракона, казалось, что даже воздух вокруг них, молча скрестивших полыхающие взгляды, искрится и плавится. Или это алкоголь (ух, забористое у Шапочки, на балу так появиться и не решившейся, пойло во фляжке!) ещё не окончательно выветрился?       — Не-мей-мня-так-хвать! – сквозь стиснутые зубы в лучших традициях человек-драконьего диалога прошипела первой нарушившая затянувшееся молчание Татьяна Сергеевна, прожигая взглядом смотрящего сейчас куда-то в пространство принца.       — Что? – не расслышал Змеиамин, отрешённо вальсирующий под протяжные песни скрипок.       — Не смей меня так хватать! – уже чётче проговорила, скрипнув зубами, Муха.       Вот что за мир такой!       То пещера на чердаке, то пони в издательстве…       Берут, тащат, швыряют куда-то – то в волшебный замок, то замуж за гнома. Сколько можно-то?       Дракон лишь сдержанно молчал в ответ, вновь переведя взгляд хищных жёлтых глаз на раздираемую сомнениями чародейку.       — Как же вы все меня достали! – звенящим шёпотом продолжала между тем Таня, сама не замечая, как ноги переставляются в такт музыке, а тело изгибается в тонких сильных пальцах принца, легко ведущего её в танце. – Помолвки, пожары, феи, гномы… драконы! Жила себе спокойно, никого не трогала, потом… Ты на мою голову свалился! Не мог себе другую пятиэтажку выбрать? Ты, да, всё из-за тебя, всё это ты!       Извернувшись в цепких руках принца, Татьяна Сергеевна энергично, иллюстрируя свои слова, ткнула пальцем в безупречный смокинг Вени – куда-то в район сердца. Дракон поморщился, словно его не девичьим пальчиком, а острой иголкой кольнули.       На какое-то мгновение его глаза от удивления округлились, губы приоткрылись. Но слова так и не сорвались с них, растворяясь в упущенном моменте.       Странный миг был и прошёл, словно и не было его, и на лицо дракона, снова ровно и размеренно задышавшего, вновь опустилась маска холодного безразличия.       Руку же Мухину, тыкающую в него, обвиняющую, Веня перехватил и, на секунду поднеся её к своим губам, – так, что Татьяна и не поняла, поцелуй то был, или ей под Шапочкиным напитком привиделось, – водрузил девичью кисть назад, на своё плечо.       — Не во всём и не всегда у нас есть право выбирать, – едва слышно прошептал он.       А между тем, ко всё больше хмурящемуся Подгорному королю, скрестившему руки на могучей груди, подпорхнула с бокалами шампанского лучащаяся своей самой сахарной улыбкой фея.       Варден рассеянно кивнул, принимая из феиных рук бокал, но внимательных глаз от пары в центре зала не отвёл.       Было что-то насколько неправильное, настолько же и притягательное в них – такое притягательное, что и другие гости, расступившись, сами заворожённых глаз от двух слившихся в танце фигур отвести не могли.       По лицу Флоры скользнула тень – но лишь мельком зацепив его идеальные черты своим серым крылом. И, тут же, положив руку на локоть Вардена, уже, было, совсем вознамерившегося идти вызволять свою невесту из цепких лап заграбаставшего очередное «сокровище» дракона, с лёгкой усмешкой проговорила:       — Не стоит, король, тебе сейчас выказывать неуважение. Мой жених, достопочтенный принц Огненных гор Вигге Ербджениус Ненне Якобус, относится к деве лишь… как к дорогой племяннице.       Варден судорожно сглотнул, осушил бокал с игристым до дна, проговорив, словно через силу:       — У меня тоже есть племянница, только мы с ней так не танцуем. Ну, может, и было один раз. Но чтоб так, на людях – никогда.