Юнги никогда не устанет от Пак Чимина

Чимин должен быть уставшим. Но это не так. Он чувствует только жгучее тепло во всём теле и лёгкую нервозность, но это нормально, всё-таки день был наполнен большим количеством репетиций и выступлений. Чимин должен быть уставшим, как минимум потому, что едва спал прошлой ночью. Причина была в том, что… Ну, причина была в том, кого он избегал всё утро. И, как не парадоксально, причина была ещё и источником его поразительной энергии. Может, он больше не будет нуждаться во сне никогда, если просто- Лучше не заканчивать эту мысль. Чимин действительно должен быть уставшим. Расписание группы сложное, и, обычно, приходится часто бороться с сонливостью и усталостью, но сейчас, он ловко переходит от одного дела к другому. Звуки разговора и инструкций смешиваются на заднем фоне, пока стафф работает над его сценическим образом для этого шоу. Чимин натягивает протянутый ему шерстяной свитер. Взглянув в настенное зеркало, он отмечает, что сейчас выглядит гораздо мягче, чем с его прошлым концептом плохого парня, на котором он строил свой имидж. Сейчас он чувствует, что так гораздо больше похож на себя настоящего, и поэтому ощущения слегка неловкие. Тонкие рубашки и майки без рукавов, к которым он привык, «прикрывали» его сильнее, чем тёплый и пушистый материал свитера. Также, через зеркало он замечает Тэ и Гука, которые дремлют, откинувшись на спинки кресел. Их веки трепещут, а головам не дают безвольно повиснуть руки стилистов, которые делают им прически. Должно быть, они снова пол ночи играли в компьютерные игры. Обычно, Чимин обязательно присоединяется, но не прошлой ночью. Прошлой ночью он- Пак извивается в своём кресле, стараясь держать голову неподвижно, пока нуна творит на его голове необычную укладку. Он правда старается успокоиться, но покалывание в пальцах рук и ног буквально пытается заставить его встать и уйти. Лишь бы не сидеть там. Это всё из-за причины. Причина отражается в зеркале позади его кресла в какой-то паре метров. Причина переодевается. Не то чтобы Чимин никогда не видел Юнги без рубашки. Они все видели друг друга без одежды в раздевалках или общих ванных комнатах, когда было слишком мало времени, слишком мало места и слишком много людей, чтобы ещё беспокоиться о такой мелочи, как отсутствие одежды. Голова забита не тем, когда у тебя есть всего три минуты на то, чтобы принять душ, прежде чем Чонгук настойчиво попросит тебя уступить место, потому что «ты не единственный кто плохо пахнет, хён». Итак, по логике вещей обнажённый торс вообще не должен был стать проблемой, но только не после прошлой ночи. Честно говоря, Юнги вообще не во вкусе Чимина. Его тип выше и мускулистее, а Мин… кажется маленьким. Тем не менее Чимин залипает на бледных руках, которые поправляют выцветшие розовые волосы, после того как тот стянул футболку через голову. Юнги худой, мышцы не эффектные, но они есть, они сформированы его прошлым на баскетбольной площадке, и подкреплены постоянными тренировками в танцевальной студии. Сила и безопасность, которые он ощущал, находясь в этих руках, подогревали то тёплое чувство, которым он грелся всё утро.

***

Юнги ловит взгляд Чимина в зеркале, футболка всё ещё свободно висит у него на руках. Это была вчерашняя футболка. Конечно, у него не было времени переодеться, утром менеджер слишком резко вырвал их из объятий сна, и велел поторопиться, они сильно опаздывали. Чимин воспользовался этим, и поспешил сбежать, чтобы не встречаться глазами с Юнги. И ему это прекрасно удавалось, до этого момента. Юнги выглядит уставшим. В отличие от Чимина, недостаток сна, кажется, преследует его всегда. Он вялый, как будто даже челюсть слишком истощена, чтобы держать рот полностью закрытым. Юнги пристально смотрит на него, прищуривая свои глаза. И тут, в момент преобразившись, он ухмыляется, а внезапный блеск глаз, заставляет его выглядеть гораздо более проснувшимся. Стилист передаёт Юнги рубашку, тот надевает её, но не спешит застегивать, продолжает ухмыляться, не сводя глаз с Чимина. Мин знает своё самое выгодное выражение лица, о да. Они все знают. Чимин, наверное, провёл больше всех времени у зеркала, тренируя разные взгляды. Но он никогда не испытывал их на своих друзьях. А Юнги сейчас просто бессовестно читерит. — Закрой глаза, милый. Чимин благодарно закрывает глаза, поддаваясь голосу визажиста, которая уже начинает наносить тени на его веки. Она так вовремя спасла его от поддразниваний Юнги.

***

Пак теряет счёт времени, а когда макияж закончен и его место занимает Хосок, Юнги уже и след простыл. Чимин прислоняется к стене, стараясь держаться подальше, и, наконец-то, даёт волю мыслям о вчерашней ночи. Он не хотел открываться Юнги, но то, что Мин сказал на интервью, зацепило Чимина. Юнги всегда говорит об ориентации беспечно, как бы показывая, что в этом действительно нет ничего такого, «все равны». Но почему-то именно в этот раз Чимин так и не смог выбросить фразу из головы. Юнги не отличался силой, но он никогда не колебался. И вчера просто заставил младшего перестать прятаться. Пак сказал эти слова. Слова, которые так долго держал в себе, которые заставляли его живот сжиматься, и способствовали появлению чувства, будто его сейчас ими вырвет. Слова, которые всё глубже проникали в горящие лёгкие с ужасным кашлем, который охватывал его, когда эмоций и мыслей становилось слишком много. Он охрип от того, что тихо кричал: мне нравятся парни, мне нравятся парни, МНЕ НРАВЯТСЯ ПАРНИ. Рядом с Юнги признать это было так просто. Сначала Чимин хотел сказать спасибо. Поблагодарить за то, как смело его хён высказался в том неловком молчании. Да, это должна была быть благодарность, но другие слова сами вылетели. Вылетели тоже слишком просто. И его хён принял их так спокойно и беспечно, так по-своему. И вся тошнота, всё жжение, оно буквально испарилось, будто и не было ничего. Чимин смог, наконец-то, спокойно вздохнуть. А потом- Он попросил Юнги поцеловать его? Действительно, да, так и было. Чимин попросил, Юнги сделал. Поцелуй был таким, боже… Юнги наклонился и целовал Чимина так невероятно и при этом просто. Так просто. Во время этой лихорадки они оставались в одежде, её и не нужно было снимать. Они искали губы друг друга, спутываясь ногами и руками. И Юнги давал и давал ему всё, пока они не начали задыхаться и страсть не утихла. Чимин замечает, что Юнги вернулся в гримёрку. Нельзя больше думать об этом, нужно сосредоточиться на предстоящих выступлениях. У Мина, быстро пробирающегося через комнату, видимо, другие планы. Когда старший был уже близко, его напористость сменилась осторожностью, будто он боялся, что Чимин сейчас сбежит. Прежде, чем Юнги успел хоть что-то сказать или сделать, Чимин остановил его. — Позже, хён, — получилось слегка грубее, чем Пак рассчитывал. Юнги долго смотрел на него, что-то обдумывая, но после быстро и коротко кивнул. — Позже, — он согласился с нейтральными нотками в голосе. С ним всегда так просто. Чимин смотрит как его Юнги, уходит в сторону Джина, который пробегается по своей части хореографии. Движения Джина слегка нерешительны, но время ещё и есть, и Чимин знает, что тот всё сделает правильно на сцене. Как и всегда. Он будет в порядке. Чимину нужно побеспокоиться о себе. Он выкидывает все лишние мысли из головы. Позже они обязательно поговорят с Юнги. Он обещает.

Позже.