Уроки литературы

Рита

       Никогда прежде Егор не приезжал к ней без предварительной договоренности, наверное, именно поэтому Рита выглядела настолько шокированной. А может, ее поразило то, что спустя почти три недели молчания голос Соколова, которым он пробормотал едва слышное «Привет, к тебе можно?», показался девушке каким-то родным.        Совсем неуверенно кивнув, Рита сделала несколько шагов назад, позволяя однокласснику войти в квартиру. Быстро избавившись от верхней одежды и обуви, Соколов, скрестив руки на груди, смотрел в голубые глаза девушки, не зная, что говорить и делать дальше.        – Будешь чай? – предложила Рита, обхватив себя руками – ей было также неловко, как и Егору. – Или ты хочешь кофе?        Соколов не хотел ничего, а точнее, никого, кроме нее, но сказать это – значит снова потерять дружбу Риты.        – Чай, – ответил Егор, идя вслед за ней на кухню. – Где твои родители?        – Мама в Новосибирске. – Рита щелкнула выключателем на чайнике. – Папа поехал на дачу к кому-то из коллег.        – На дачу? – Егор бросил многозначительный взгляд в сторону окна. – Снег же кругом!        – Ну, – протянула девушка, засыпая заварку во френч-пресс, – они поехали не картофель высаживать. А для шашлыков погода, как сказал папа, просто великолепная.        Разлив чай по чашкам, Рита села напротив Егора, который, разломив овсяное печенье пополам, сделал глубокий вдох.        – Очень вкусно, – сказал он, сделав небольшой глоток. – Что за чай?        – Таежный. – Рита вдруг улыбнулась, а потом как-то счастливо вздохнула. – Как там поживает твой репетитор по английскому?        – Мама нашла другого. – Голос Егора звучал сухо и отстраненно. – Теперь, я думаю, мои шансы получить больше семидесяти баллов значительно возрастут. – Он сделал паузу, а потом все-таки спросил: – А как у тебя дела с физикой?        – Как обычно, – пожав плечами, ответила Рита. – Игорь Сергеевич очень много задает, я очень много решаю.        Егор сделал еще несколько глотков чая. Все, что касалось их нового классного руководителя, раздражало Соколова на каком-то подсознательном, совершенно неконтролируемом уровне. Он ждал, что Игорь Сергеевич потребует от него объяснения за происшествие на дискотеке, но учитель делал вид, что все было в полном порядке, уделяя Егору ровно столько же внимания, сколько уделял его остальным ребятам из 11В. Соколов чувствовал, что физик ничего не забыл, и теперь ждет, когда его ученик совершит очередную промашку.        – Мама вчера разговаривала по телефону с кем-то из родительского комитета, – сказал Егор. – Ты знала, что у Игоря Сергеевича день рождения послезавтра?        – Мы поздравляли его в прошлом году, – вспомнила Рита. – Ты, кажется, был на больничном.        – Даже не верится, что тебе исполнится восемнадцать, – пробормотал Соколов. – Я до сих пор помню тебя первоклассницей со смешными косичками.        – Ну, извини, – развела руками Рита. – Мама была в командировке, а папа не отличается умением делать красивые прически. Он все-таки полицейский, а не парикмахер.        Она улыбнулась – робко и как-то несмело. Этот разговор было сложно назвать простым. Перескакивая с темы на тему, и Егор, и Рита словно пытались найти безопасную почву, чтобы вновь не поссориться.        – Рит, – прошептал вдруг Соколов, накрывая своей широкой ладонью ее теплую руку, – прости меня. Я совершил ошибку и обидел тебя. Сказал то, чего говорить не имел никакого права.        Прикосновение Егора показалось девушке обжигающе-ледяным, и она едва сдержалась, чтобы не отдернуть руку. Рита хотела, чтобы единственным мужчиной, который мог прикасаться к ней, был Игорь, но Соколову знать об этом было нельзя.        – Я, кажется, понимаю тебя, Егор, – прошептала она. – Мне жаль, что я ничего не могу сделать, чтобы облегчить твою боль. Извини меня за это.        – Конечно, – кивнул Соколов, рвано улыбаясь. – Не держи на меня зла, я не хотел, чтобы все получилось… так.        Рита, протянув свободную руку, потрепала Егора по голове, широко улыбаясь. Она чувствовала, что с ее плеч словно свалился тяжелый, невыносимый груз. Соколов – настоящий Егор Соколов снова вернулся в ее жизнь, во вторник ей исполнится восемнадцать лет, а Игорь любит ее.        Все снова встало на свои места.        Все снова было хорошо. ***        Уже двадцативосьмилетний Игорь Одинцов нажал на педаль, прибавляя скорости и радуясь тому, что его мама, с которой он разговаривал по телефону, не видит, как ее единственный сын нарушает правила дорожного движения, чтобы не опоздать на первый урок.        – Ты уже решил, как будешь отмечать? – раздался из телефонного динамика серьезный голос Екатерины Олеговны.        – Конечно. – Игорь притормозил на перекрестке, раздраженно взглянув на часы. – Мы поужинаем с Ритой.        – Игорь. – Женщина тяжело, громко вздохнула. – Все-таки я не понимаю твоего… увлечения. Не стану повторять того, что говорила уже несколько раз, но не забывай, чем грозят тебе отношения с несовершеннолетней школьницей.        – Она не мое увлечение, – отрезал Игорь, резко выкручивая руль. – Я люблю Риту, и даже если ее отец лишит меня свободы, не перестану этого делать. Никогда.        Екатерина Олеговна молчала. Новость о том, что ее сын встречается со своей ученицей, она восприняла довольно-таки стойко, без лишних эмоций и скандалов. Она знала, что Игорь всегда отдавал отчет своим поступкам и твердо стоял на своем – этим он походил на отца, который погиб в автокатастрофе почти пятнадцать лет назад. Убеждать или спорить с ним не имело никакого смысла.        – Хорошо, что сегодня ей исполняется восемнадцать, – пробормотала Екатерина Олеговна. – Будь осторожен, сынок.        – Мама, все будет хорошо, – ответил Игорь. – Рита окончит школу, и мы сразу же расскажем обо всем ее родителям.        – И что будет потом? – Екатерина Олеговна произнесла это совсем тихо. – Что вы будете делать дальше? Разница в десять лет – это не шутки, Игорь. Тебе пора становиться отцом, а Рита только-только поступит в университет!        – Что будет потом, что будет потом, – пробормотал мужчина, увидев, что уже почти добрался до школы. – Потом я женюсь на ней, мам. Вот и все. ***        Несмотря на то, что день рождения был у Риты, все ее одноклассницы, за исключением Олеси, пришли в школу, одевшись также празднично, как и на Новый год. Кабинет физики насквозь пропах лаком для волос, приторно-сладкими духами и цветами, которые купили члены родительского комитета.        – Все помнят, что нужно делать? – в двадцатый раз переспросила Оксана, крепко держа в руках огромный букет бордовых роз на длинных стеблях. – Когда Игорь Сергеевич зайдет в кабинет, мы…        Рита, опустив взгляд на столешницу, разблокировала смартфон. До начала урока оставалось две минуты, а Игоря до сих пор не было в школе. Он не позвонил ей и даже ничего не написал, и девушка начинала переживать все сильнее и сильнее.        – Рит? – позвал ее Егор. – Все хорошо?        – Да, все в порядке, – выдавив на лице более или менее правдоподобную улыбку, ответила девушка. – Просто мама еще мне не звонила.        Это тоже было правдой и тоже заставляло Риту нервничать. Егор ничего не успел сказать – смартфон Зуевой мягко завибрировал, проезжаясь вдоль парты.        – А вот и мама! – воскликнула Рита, взяла телефон и, приняв входящий вызов, двинулась в сторону выхода.        Мама быстро-быстро проговаривала в трубку поздравления, извиняясь, что не позвонила раньше. Рита даже не успела выйти из кабинета, чтобы нормально поговорить: пообещав, что перезвонит позднее, женщина отключилась в тот момент, когда деревянная дверь широко распахнулась.        Игорь, переступив порог, врезался в девушку, которая не успела отойти в сторону. Рита упала бы, не подхвати он ее под спину одной рукой. Ученики 11В, замерли, словно забыв обо всех инструкциях Оксаны, которая, прищурившись, вместе со всеми смотрела на развернувшуюся перед их глазами сцену.        Игорь Сергеевич – до невозможности красивый в длинном черном пальто и такого же глубокого цвета костюме, помог побледневшей Рите встать на ноги, а потом протянул ей букет пионов, как-то мягко улыбаясь.        – С днем рождения, Рита, – произнес мужчина.        Неожиданный хлопок прервал практически немую сцену. Обернувшись, учитель и ученики увидели Егора, сжимающего в руках остатки взорвавшейся – совершенно не вовремя и не по плану, хлопушки. Яркое конфетти усыпало пол, первые парты и осело на волосах Игоря Сергеевича и Риты, которые, быстро переглянувшись, одновременно засмеялись.        Сердце Соколова пропустило удар, а потом, опомнившись, его одноклассники громко запели, поздравляя своего классного руководителя.        Игорю Сергеевичу Одинцову исполнилось двадцать восемь лет. ***        Пионы Рита оставила в кабинете физики под пристальным взглядом Егора. Весь урок прошел в расслабленной, дружеской обстановке. Пока Игорь рассказывал о своем прошлом, Олеся, отправив Соколова на свое место, сидела рядом с Ритой, помогая убрать из светлых волос яркое конфетти.        – Эх, жалко, что Игорь Сергеевич стал нашим классным уже после моего дня рождения, – мечтательно вздохнула Фадеева, когда все собрались в кабинете литературы. – Я бы тоже хотела получить от него букет!        – Оставайся на второй год, – предложила ей Олеся. – Может, удача повернется в твою сторону, и Игорю Сергеевичу снова дадут выпускной класс.        – В одиннадцатом классе на второй год не оставляют, – мрачно заметил Егор.        Ему не понравилось, с какой легкостью учитель подарил Рите цветы на правах классного руководителя. Ольга Матвеевна тоже дарила подарки всем именинникам – это было нормой среди учителей. Егор хотел купить Рите букет роз, проторчав в соседнем от школы цветочном ларьке добрых полчаса, но так и не решился, побоявшись, что девушка воспримет это как-то неправильно.        – И откуда Игорь Сергеевич знает, что ты любишь именно пионы? – вдруг спросила Оксана.        – Он не знает, – ответила Рита, смотря однокласснице прямо в глаза. – Наверное, просто не захотел покупать розы или что-то более банальное.        Прищурившись, Фадеева пыталась понять, лжет одноклассница или говорит правду, но по лицу Зуевой ничего нельзя было утверждать наверняка. Рита, неожиданно подмигнув, села на свое место рядом с Егором и улыбнулась ему.        Под этой улыбкой гасли все сомнения и злость, растекающиеся в груди Соколова.        Девушка даже и не догадывалась, какую власть имела над Егором и не знала, на что он был готов ради нее.        А Егор, на самом-то деле, был готов абсолютно на все.        А все - это очень-очень много.