Уроки литературы

Рита

       – Но не навсегда? – Юрий Валентинович налил в миску немного молока и размешал овсяные хлопья без сахара. – Потому, что, Рита, навсегда – это очень долго.        Ковыряясь вилкой в пышном омлете с ветчиной, Зуева бросила на отца пронзительный взгляд голубых глаз, решив не отвечать на поставленный мужчиной вопрос. Едва речь зашла о Егоре, который не появлялся у Риты в гостях уже больше полутора месяцев, у девушки пропал аппетит.        – Маргарита, – гораздо строже, чем прежде, произнес Юрий Валентинович. – Если ты думаешь, что твое молчание я приму в качестве ответа, то спешу тебя разочаровать – это не пройдет.        Отодвинув тарелку, Рита скрестила руки на груди. Она категорически не понимала, почему Егор так нравился ее отцу, и сейчас ей хотелось рассказать ему, чего на самом деле стоит Соколов.        – Папа, мы поссорились навсегда, – отчеканила Рита, решив, все же, не жаловаться. – Егор теперь даже сидит за другой партой, и я не хочу ничего менять.        Юрий Валентинович окинул дочь внимательным взглядом. Он уже давно отметил перемены в ее характере, но пока не понимал, как к ним относиться. С одной стороны, Рита, кажется, научилась отстаивать свою точку зрения, с другой – все это больше походило на дерзость.        – Может, ты хотя бы расскажешь, что вы не поделили? – заинтересованно спросил мужчина.        Рита, изогнув бровь, сказала:        – Пап, мы не в первом классе, и поэтому «не поделили» сюда не подходит. – Поняв, что разговор начинает напоминать разгорающийся скандал, она добавила: – Егор обидел меня. Не так сильно, чтобы я попросила тебя разобраться с этим, но достаточно для того, чтобы прекратить с ним всяческое общение.        Рита встала из-за стола и, взяв в руки тарелку, выбросила несъеденный омлет в мусорное ведро. Она чувствовала, что отец смотрел на нее тем самым взглядом, которым обычно разглядывал материалы очередного запутанного дела, разложенные на столе в его кабинете.        – Рита, нельзя вычеркивать людей из своей жизни просто потому, что они сказали тебе что-то не то, – сказал Юрий Валентинович, когда она поставила чистую тарелку на полку. – Вы просидели за одной партой бок о бок одиннадцать лет, а теперь ты и знать Егора не хочешь. Это, милая, совсем на тебя не похоже.        Рита тяжело вздохнула. Ей хотелось рассказать отцу многое – начиная от причины ссоры с Егором и заканчивая ее отношениями с Игорем. Но первое отец посчитал бы, наверное, подростковыми заскоками, а вот второе воспринял бы, как страшный удар. Дело о той девятикласснице, что изнасиловал ее учитель, передали в суд на той неделе, и Юрий Валентинович все чаще и чаще обсуждал приговор по телефону со своими коллегами.        Убеждать его в том, что Игорь любит ее прямо сейчас – очень неразумное решение, а глупить Рита не собиралась.        – Я не понимаю, – призналась она, упираясь руками в кухонную тумбу, – почему ты так защищаешь Егора?        Юрий Валентинович, поднявшись со своего места, обнял дочь за плечи. Он вдруг подумал о том, что Рита стала взрослой слишком быстро, изменилась, а он и не заметил. Эта мысль царапнула мужчину по сердцу, но повернуть время вспять было невозможно.        – Я защищаю не Егора, – тихо произнес Юрий Валентинович, когда девушка положила голову ему на плечо. – А тебя. Подумай, что останется в твоей жизни, если ты так просто отпускаешь людей?        Рита нахмурилась, но промолчала. Жизнь без Соколова, его признаний в любви и обвинений на этой же почве казалась ей более спокойной и размеренной. И пусть взгляд одноклассника прожигал ее спину на каждом уроке – главное, Егор не разговаривал с ней, а потому не нужно было снова извиняться и подбирать правильные слова.        Единственным, в ком нуждалась Рита, был Игорь. В нужные моменты он отлично справлялся с ролью друга, в нудных школьных буднях он был учителем, а потом, прижимая Зуеву к себе, мужчина становился тем, кем был на самом деле – человеком, который отчаянно любил ее.        – Он обидел меня, – прошептала Рита. – Как я могу забыть об этом?        – Я не прошу тебя забывать, – покачал головой Юрий Валентинович. – Я хочу, чтобы ты не перечеркивала из-за обиды все, что было хорошего между вами. Ведь, согласись, Рита, хорошего-то, было больше? ***        Следующая учебная неделя ознаменовалась тем фактом, что Игорь поехал в Питер на международную конференцию по физике для учеников седьмых классов. 11В остались без своего классного руководителя, уроков физики, консультаций, а Рита, к тому же, лишилась его поцелуев и нежных прикосновений.        Олеся, с которой у Зуевой были хорошие, дружеские отношения, на переменах где-то пропадала. Егор, теперь неизменно занимающий последнюю парту в каждом кабинете, молчаливо сверлил девушку взглядом. Оставшись без Игоря – практически в полном одиночестве, Рита вдруг осознала, что без него у нее совсем никого нет.        В среду Зуева четко осознала, что ей не хватало Егора. Она скучала по его шуткам, тому, как стоя у доски, он всегда подмигивал ей, не доставало смешных рисунков, которые он выводил на полях Ритиных тетрадей. Теперь постоянно прокручивая слова отца в своей голове, девушка поняла, что, возможно, он был прав.        В четверг на уроке математики, когда Матвей Николаевич вызвал ее к доске, Рита впервые за несколько дней решилась взглянуть Егору в глаза. Несмотря на то, что их разделяли несколько метров, она увидела и его взгляд, полный отчаяния, и грустную полуулыбку, словно застывшую на губах. Сердце предательски сжалось, и девушка едва не выронила мел – мысли ее были далеки от математических задач.        – Зуева, – одернул ее математик, – я вызвал тебя не для того, чтобы ты смотрела на Соколова. Будь добра, займись задачей!        Рита повернулась лицом к доске, вперившись взглядом в сборник для подготовки к ЕГЭ по профильной математике. Задания из части «С» ей уже несколько недель помогал разбирать Игорь, которому, как казалось девушке, можно смело податься еще и в учителя математики. Рита ловила каждое его слово, а потом блистала на уроках Матвея Николаевича, получая одну «пятерку» за другой.        Но сегодня сосредоточиться на задаче девушка не смогла. Перепутав знаки, а затем, подставив совершенно не ту формулу, что нужно, Рита окончательно запуталась. Простояв у доски почти десять минут, она, наконец, повернулась к учителю, положив кусочек мела на подставку.        – Извините, Матвей Николаевич, – расписываясь в собственном поражении, пробормотала девушка, – я не могу ее решить.        – Отъезд Игоря Сергеевича сказывается на вашем классе не лучшим образом, - задумчиво произнес математик. – Успеваемость уже где-то на грани плинтуса! Домашние работы Соколова проверять вообще невозможно – ошибка на ошибке! А теперь еще и ты, Зуева! – Матвей Николаевич не то воскликнул, не то взвизгнул. – Садись, Маргарита, «два».        Он, фыркнув, вывел оценку в журнале. Одна «двойка» не испортит общую картину, тем более, Рита очень быстро исправит ее, но все-таки неудовлетворительная оценка задела девушку за живое. Ей не хотелось расстраивать ни родителей, ни тем более Игоря.        – Вот завтра вернется Игорь Сергеевич, полюбуется! – продолжал сокрушаться учитель.        – Он приедет только в субботу, – исправила его Рита, опускаясь на стул.        Несколько пар глаз уставились на нее, и Зуева поняла, что сказала то, о чем стоило бы смолчать. Никто не знал точную дату возвращения Игоря Сергеевича – только она, и это выглядело больше, чем просто подозрительно.        – Ты, никак, заделалась его личным секретарем? – прошипела Фадеева.        – Нет, – стараясь выглядеть спокойной, ответила Рита. – Игорь Сергеевич общается с моим отцом, он-то и рассказал мне об этом.        Это было отчасти правдой. После истории с несчастной девятиклассницей, по всем близлежащим школам разослали приказ о проведении классного часа, посвященного безопасности. Игорь, предварительно согласовав это с Ритой, обратился за помощью к ее отцу. Юрий Валентинович, с присущей ему профессиональной сухостью и какой-то даже отрешенностью, рассказал 11В то, о чем другие бы смолчали.        С тех пор папа Риты иногда звонил Игорю, чтобы поинтересоваться успеваемостью своей дочери. Вчера мужчины снова разговаривали по телефону, и физик сообщил Юрию Валентиновичу, что вернется в субботу днем.        – Я попрошу Игоря Сергеевича, чтобы он уведомил твоего отца, Зуева, о твоей потрясающей успеваемости, – пообещал Матвей Николаевич. – Так… А к доске пойдет Афанасьева. ***        Забравшись с ногами на постель и поставив перед собой ноутбук, взятый из спальни родителей, Рита нажала на иконку Skype. Музыкальные гудки отсчитывали время до виртуальной встречи с Игорем, и девушка раздраженно постукивала пальцами по собственному бедру.        Мужчина ответил только с третьего раза, и, увидев, что он без футболки, Рита нервно выдохнула.        – Моя хорошая, – улыбнулся Игорь, проводя рукой по влажным волосам.        – Ты был в душе? – спросила Рита, прикусив губу.        – Да. – Учитель посмотрел на нее каким-то странным взглядом. – Рита, что случилось?        Она закусила щеку изнутри и покачала головой. Игорь не обрадуется ее двойке по математике и вряд ли вдохновится ее размышлениями по поводу дружбы с Егором. Рита попыталась улыбнуться, но вышло плохо – вместо улыбки губы вытянулись в странный оскал.        – Я просто скучаю по тебе, – прошептала она, а потом, выдохнув, коснулась ладонью монитора.        – Я приеду совсем скоро, моя девочка, – ответил Игорь. – И я вижу, что у тебя что-то случилось, и ты не хочешь рассказывать. Могу я выдвинуть несколько предположений?        Рита кивнула. Физик обладал потрясающей способностью находить причину плохого настроения своей девушки, когда сама она хранила упорное молчание.        – Что-то с Соколовым, да? – спросил Игорь, немного нахмурившись. – Он что-то сказал тебе?        – Нет. – Рита на секунду закрыла глаза, чувствуя, как невыразимая тоска расползается по всему телу. – Мы не разговаривали с тех пор ни разу, ты ведь знаешь.       – Ты скучаешь по нему, – тихо проговорил Игорь, и Зуева поняла, что это был не вопрос.        Мужчина смотрел на экран своего ноутбука и видел в нем расстроенную, кажется, даже похудевшую Риту. Он хотел обнять ее, прижать к себе и пообещать, что все будет хорошо. Но кое-что все-таки было неподвластно Игорю, и разрушенная дружба Соколова и Зуевой входила в это число.        Физику не нравился Егор. Он смотрел на Риту обожающе-обжигающим взглядом, и Игорю только и оставалось, что догадываться, о чем думал Соколов в такие моменты. Даже пересев за последнюю парту, Егор пожирал девушку взглядом, но все же держал дистанцию.        Игорь не вызывал его к доске, потому что знал, что Егор не нарешает и на двойку. Учителя повально жаловались на стабильного прежде хорошиста классному руководителю, но физик не спешил оставлять парня после уроков, чтобы прочитать ему душеспасительную беседу, потому что был уверен в том, что это не поможет.        Егору была нужна Рита. И, самое важное, Рите тоже был нужен Егор. Она скучала по нему, он скучал по ней, и этот круг было необходимо разорвать, чтобы никто больше не мучился.        – Наверное, скучаю, – неопределенно произнесла девушка. – Оказалось не так-то просто забыть об одиннадцати годах общения.        – Тогда поговори с ним, – спокойно сказал Игорь, улыбнувшись. – Можешь позвонить ему сегодня, но лучше обсудите все завтра в школе.        – Я думала, что ты будешь против, – шепотом призналась Рита.        Мужчина, вздохнув, покачал головой. Неужели она так до сих пор и не поняла, что он не может злиться на нее и хоть что-нибудь ей запрещать?        – Моя хорошая, самое главное, чтобы ты улыбалась. – Игорь вдруг подумал о том, что постарается приехать чуть раньше – в ночь с пятницы на субботу. – Только, пожалуйста, будь осторожна. Все же Егор вел себя не лучшим образом…        – Он просто…        – Любит тебя, – закончил вместо Риты мужчина.        – Он переболеет, и все будет в порядке, – сказала девушка.        – Это не болезнь, и это не пройдет, – мягко возразил Игорь. – Поверь мне, я знаю.        – Мне кажется, чувства Егора далеки от твоих. – Рите не верилось, что Соколов любил ее также сильно, как Игорь. – В любом случае, это совершенно не важно, потому что я люблю только тебя.        Они разговаривали еще очень долго. Игорь рассказывал про конференцию, а Рита почему-то так и не решилась признаться в том, что получила «двойку» по математике.        Уже позже, когда Игорь отправил ее спать, пообещав, что совсем скоро вернется, девушка долго ворочалась в постели, представляя завтрашний разговор с Егором. В голове были сотни вариантов их диалога, множество версий концовок, но в одном Рита была уверенна на сто процентов – Соколов ее обязательно выслушает. ***        Отчитывать Егора Агнессе Илларионовне совершенно не хотелось, но он не выполнял домашнюю работу уже несколько дней, а на «двойки», которые она ставила ему в дневник, размашисто подписываясь под оценкой, отвечал равнодушным кивком.        – С тех пор, как ты отсел от Риты, – вдруг задумчиво произнесла женщина, бросив взгляд на первую парту, – твоя успеваемость ухудшилась. Не знаю, что на тебя так влияет, но я попрошу тебя занять прежнее место в классе.        Егор, сверкнув глазами, медленно двинулся в сторону Риты, которая сейчас больше всего была похожа на натянутую струну. Резко отодвинув стул, Соколов опустился на него, отвернувшись от девушки, чувствуя, что она, наоборот, смотрит на него, не отрывая глаз.        Рита восприняла решение Агнессы Илларионовны, как знак свыше. Шел уже пятый – предпоследний урок, и за весь учебный день Зуева так и не смогла поговорить с одноклассником. Егор то выходил из кабинета, то нарочито увлеченно разговаривал с одноклассниками, не обращая на девушку никакого внимания.        – Нам нужно поговорить, – прошептала Рита так, чтобы ее услышал только Соколов. – На перемене.        Голос девушки, обращенный к нему, словно резанул что-то внутри, и Егор со свистом выдохнул. Повернув голову в сторону Риты, он увидел ее сияющие голубые глаза и, кажется, влюбился в нее снова.        – Пожалуйста, Егор, – одними губами произнесла Зуева.        Он кивнул, снова отворачиваясь. До конца урока оставалось всего пять минут, которые в этот раз показались и Егору, и Рите вечностью. Когда звонок все-таки прозвенел, девушка тяжело вздохнула и призналась:        – Мне не хватает тебя, Егор.        Он, вскочив со стула, зачем-то сел на парту спиной к Рите, засунув руки в карманы брюк. Агнесса Илларионовна, очень удачно вышла в соседний кабинет, а потому не видела вопиющего нарушения этикета.        – И мне без тебя нелегко, Рита, – сказал Егор, совершенно не думая о том, что туда-сюда по кабинету ходили их одноклассники. – Но, кажется, мы уже не можем общаться, как прежде. Слишком много я натворил.        – Мы не разговаривали больше месяца, – напомнила девушка, тоже выходя из-за парты. – И это показало мне, что так совсем не легче.        – Мне тяжело делать вид, что ты моя подруга, когда на самом деле я влюблен в тебя. – Егор вздрогнул, когда почувствовал, что Рита села рядом. – Я смотрю в твои глаза, на твою улыбку, а потом вспоминаю тот засос на твоем плече, и меня выворачивает.        Он встал напротив Риты, упираясь ладонями в столешницу по обе стороны от девушки. Она чувствовала дыхание Егора и, кажется, даже слышала сквозь болтовню одноклассников, как сильно бьется сердце Егора. Нужно было сказать хоть что-то, но слов словно больше не осталось.        – Я не виновата, что люблю другого человека, – прошептала Рита.        – Я знаю, – ответил Егор. – Но перестать винить тебя я все равно не могу. Не получается.        А потом он вдруг подался вперед, и Рита почувствовала его теплые губы на своих прежде, чем успела увернуться. От Егора пахло кофе и отчаянием, и он переместил свои руки на спину девушки, прижимая ее к своему телу. Отстраниться у Риты не получилось, потому что Соколов оказался намного сильнее, чем она могла подумать.        Кто-то из одноклассников что-то выкрикнул, но в ушах у девушки колотило так, что она не услышала ни слова. И только через несколько секунд Рита вдруг поняла, что в кабинете стоит оглушающая тишина. Егор, судя по всему, тоже догадался об этом, потому что отстранился, мазнув по лицу Зуевой голодным взглядом.        Рита смотрела в его глаза, пытаясь понять, почему он так с ней поступил. А потом, повернув голову в сторону выхода, поняла, почему все молчали.        В дверном проеме, уставший и чертовски красивый, стоял Игорь.        – Добрый день, класс, – ледяным голосом произнес учитель. – После последнего урока жду вас на классный час. – Он перевел взгляд на Риту, сердце которой, кажется, перестало биться. – Рита, сидеть на столе, да еще и в школе – верх неприличия.        Она спрыгнула с парты, умоляюще заглянув в глаза Игоря. Она ожидала увидеть там злость, но в сапфировом взгляде застыл только один-единственный вопрос.        Зачем?