Огонь в твоём очаге

Жёлтый свет псевдохрустальных канделябров безапелляционно и безжалостно высвечивал лица посетителей ресторана. Оттого создавалось впечатление, будто бы все они — лежалый третьесортный товар, тот, что ещё не совсем брак, но продать который стоило вчера и до обеда. Всё здесь было нехорошо: и вульгарно-безвкусная имитация барочного стиля в харчевне едва ли выше эконом-класса, и обилие гудящего и источающего пафос народа, и особый запах дешёвой забегаловки, и эти, Семеро их дери, дурацкие канделябры. Сандор понуро плёлся в конце процессии, возглавлял которую гордый и довольный собой Тормунд. Он-то чувствовал себя как рыба в воде в любых предлагаемых обстоятельствах: был громогласным и воодушевлённым, оживлённо жестикулировал руками, отпускал какие-то идиотские плоские шуточки, от которых, однако, девицы дружно хохотали, как от щекотки. Сандор почти завидовал этой небрежной уверенности, умению так легко и вольготно держаться на людях и особенно посреди людей женского пола. Его грозно сдвинутые брови вкупе с живописными рубцами почти на пол-лица, как правило, не вселяли особого энтузиазма в женщин. Не то чтобы он жаловался или держал из-за этого аскезу. Авантюристок и случайного секса в определённые периоды его жизни хватало. Мало того, была даже пара скоропалительных романов, ничем, впрочем, не закончившихся. Но Тормунд! Тормунд на этом поприще был выше всяких похвал! Это было слишком очевидно, чтобы ему, Сандору, на что-то надеяться на этой рыбалке. Шансов, что этот болтун уйдёт сразу с двумя цыпочками, было в разы больше. Жаль только, не с кем было поспорить на этот счёт. Пари вышло бы беспроигрышным. И что только он, Сандор гребанный Клиган здесь забыл?! Ещё и в свежих трусах, парадной фланелевой рубахе и с клятвенным обещанием не нажираться в сопли. Блядский Тормунд только что кровью не заставил расписаться, что ничего крепче вина он в рот не возьмёт. Шрамы украшают мужчин. Так сказала подруга номер два после второго бокала вина. В качестве контраргумента на этот спорный тезис у него были только отборные матерные ругательства. Много разных. Они задорно вертелись на языке, готовые сорваться с губ сию же секунду. Сандор никогда не лез за словом в карман. Да вот Тормунд определённо не простил бы ему этой импульсивной выходки, и Сандор смолчал, раздражаясь от этого ещё больше. Ещё бы! Подруга номер один — та, что Бесс — была настроена игриво, и везучему рыжему прорабу сегодняшней ночью гарантированно обломится особый десерт. Глупо становиться на пути влюблённого мужика, отрастившего к тому же кулачищи размером с кувалду. А Сандор, по крайней мере, не был дураком. Клиган посмотрел в глубокое декольте своей пассии. Сиськи — вот что может успокоить разбушевавшуюся некстати нервную систему. Он пялился, и пялился, и пялился в эту манящую ложбинку между спелых, точно яблоки, грудей, пытаясь вообразить, каково всё это богатство будет на ощупь. Молчание за их столиком стало неловким. Впрочем, если с этим и надо было что-то сделать, то Сандор уж точно ничего предпринимать не намеревался. Подруга номер два под его тяжёлым взглядом заёрзала на стуле. Грудь её мерно заколыхалась в такт с движением. Зрелище завораживало, но он всё же заставил себя поднять, наконец, глаза на её лицо и улыбнулся. Вероятно, лучше было бы обойтись без улыбок, но он не сдержался. Знал, что его оскалом можно отправлять на тот свет особо чувствительных граждан, и всё равно не сдержался. Оскал вышел что надо, сомнений быть не могло. Она улыбнулась в ответ, но не очень уверенно. Не так уверенно, как до этого комментировала его лицо, удовлетворённо подумалось Клигану. — Хочешь рассмотреть мои шрамы получше, Кира? — бездумная фраза вырвалась без спросу, опрометчиво, и прозвучала довольно двусмысленно. Теперь-то уж наверняка операция "Свидание" находилась под угрозой срыва. Это вселяло надежду. Сандор ждал только ответной колкости или откровенной грубости. Ему нужен был веский повод, чтобы уйти. Тогда рыжему не к чему будет придраться. Он, Сандор Клиган, вообще ни при чём. Так бывает. В жизни иногда так бывает. Просто не пришёлся ко двору. Вторые номера они и есть вторые. Не ради них затевалась вся эта матримониальная свистопляска. Но всё снова пошло не по его плану. — Во всяком случае, не портят. И уж точно не нашего Клигана, — Тормунд, наконец, отвлёкся от игры в гляделки со своей ненаглядной Бесс и вмешался в этот неудобный диалог. Он по-свойски похлопал Сандора по плечу, что было достаточно опрометчиво. Сандор повёл плечом и грозно зыркнул в ответ. — Успеешь ещё продемонстрировать все свои достоинства, не спеши, — он заговорщицки подмигнул оживившейся Кире. Дамы тут же захихикали и согласно закивали, проявляя полную солидарность со сказанным. Клиган ощутил, как злость на самого себя за то, что ввязался в эту авантюру, снова затопила его по самую макушку. Он тонул в раздражении и не знал, как спастись. Оставалось лишь обречённо идти ко дну и пускать пузыри. Нужен был приемлемый выход. Уйти так, чтобы не лишиться одного из немногочисленных друзей. Однако ничего достаточно приемлемого на ум не шло. — Пойду-ка я попудрю носик, — он встал, радуясь хотя бы спонтанно найденному поводу удалиться. Бдящий Тормунд тут же подскочил следом, точно резвый чёртик из коробки с сюрпризом: — Составлю тебе компанию, друг. Вдруг заблудишься.

***

В сверкающем начищенной до блеска плиткой туалете было шумно от работающей на всех парах сушилки. Дождавшись, пока седовласый респектабельный джентльмен приведёт свои холёные руки в порядок и освободит ватерклозет, Тормунд сообщил: — Вообще-то, я решил, что ты собрался нас покинуть. — Вообще-то, я и собрался, — Сандор отвернулся к писсуару и расстегнул ширинку. — Расслабься. Просто расслабься, мужик, — Тормунд пристроился рядом, несмотря на то, что свободны были абсолютно все нужники. На мгновение прораб притих, но Сандор не на столько плохо разбирался в людях, чтобы поверить в то, что его так просто оставят в покое. — Я не напряжён, чтоб ты понимал. Просто меньше размахивай своими граблями и не лапай меня больше, — Сандор направился к умывальнику, оправляя на ходу рубаху. — То-то я и вижу, что ты желваками играешь, как жонглер в цирке мячиками, — Тормунд закончил облегчаться и снова примостился по соседству. — Я всё понимаю — ты слегка одичал в своей хижине на краю леса, бывает. Но в конце концов пора начинать жить, а не влачить жалкое существование одинокого отшельника. Отсохнет же хрен без дела. — Советов у тебя я, между прочим, не просил. И какого хрена тебя содержимое моих штанов волнует? Сам разберусь. — Хотелось курить и послать придурка к чертям собачьим, но Сандор почему-то терпел и продолжал слушать ненужные наставления. Вполне вероятно, что всё дело было в призывно манящем декольте, оставшемся за столиком в душном зале. У него ведь и в самом деле слишком давно никого не было — собственная рука не в счёт — и теперь близость женского тела горячила кровь, отключая возможность критически мыслить. Он почти был готов остаться. — Просто улыбайся. Пей вино и улыбайся, — Тормунд словно хорошая гончая, почуяв, что вышел след, принялся воодушевлённо наращивать обороты. Они уже высушили руки и стояли у входа уборной, пропуская страждущих опорожнить свои мочевые пузыри. — Я тебе не грёбанный коммивояжёр, чтобы зубы просто так сушить, — Сандор в который раз взялся за дверную ручку, но Тормунд снова его придержал. — Тогда как Кира поймет по твоему лицу, что на него пора садиться? — в пол голоса, чтобы не привлекать постороннего внимания, поинтересовался довольный и, видно, уже уверенный в своей победе, бригадир. — Никак. Потому что я сваливаю. — Сандор ещё раз попытался сорваться с этого крючка, но услужливый мозг уже во всю транслировал откровенные картинки с обнажёнными телами. Теперь Сандор снова думал о том, что было бы недурно достать подругу номер два из её тесного платья и в целом, ради этого можно вытерпеть эти треблядские посиделки. — Ну уж нет, друг, — торопливо зашептал прораб, — ты так не поступишь. Леди были счастливы составить нам компанию этим вечером. Так что не веди себя как последний мудак. Мы сейчас пойдём к ним, и ты станешь мило улыбаться и поддерживать грёбанную светскую беседу, будь она не ладна, понял? А если им вздумается узнать что-то о твоей физиономии, будь добр, сообрази какую-нибудь героическую муть. Мужик ты не глупый, сориентируешься, и все будут счастливы. Пришло время торговаться. Сандор знал, что Тормунд в подходящей кондиции и можно отвоевать утерянные позиции обратно. — Ладно, слушай. Я обещал тебе и сдержу слово. Но с этого момента я пью виски, а не эту белую кислятину, что вы называете вином. И только попробуй возразить! — Да я даже сам закажу, — воссиял этот рыжий наивный дурачок, уверенный в своей безоговорочной победе. — Будет тебе твоё драгоценное пойло. Они выкатились из дверного проёма уборной одновременно, толкаясь плечами и шутливо переругиваясь, словно тинейджеры. Странная мужская особенность: дымящийся пень отлично мотивирует. Сандор снова представил, как вытряхивает эту грудастую Киру из её тесных тряпок и укладывает в койку. Впрочем, он согласен и не на койку. Подойдёт диван, заднее сиденье автомобиля или он просто мог бы взять её на руки. Вот она — близко. Протяни руку и возьми, то, что тебе причитается. Возможно, план не отличный, но и не ужасный. Надо действовать. Давно забытое чувство азарта, пьянящее не хуже нежно любимого односолодового виски, зажгло кровь. Тормунд, инстинктивно почуявший перемены в настроении напарника, цвёл, точно куст жасмина. В баре они выбрали одну из самых дорогих бутылок импортного виски и поспешили вернуться за столик.

***

— Надеюсь, вы не сильно скучали? — Тормунд не успев усесться, незамедлительно принялся расточать свои жасминовые чары на дам. — Немного скучали, — игриво улыбаясь, сообщила Бесс. — Печально слышать, — погасив улыбку, бригадир изобразил кислую мину. — Мы с Сандором непременно исправимся. И для начала, давайте немного поднимем градус. Наливай, друг! Сандор послушно разлил янтарную ароматную жидкость по бокалам. — Клиган, с тебя тост! — Выпьем за прекрасных дам! — Сандор услышал себя будто со стороны. Это говорил не он. Эти банальные приторные пошлости за него говорил спермотоксикоз, будь он трижды неладен. — За дам! — охотно подтвердил бригадир. — За наших чудесных, милых и сексуальных дам! Сандор, да мы же охренеть, какие счастливчики! Сандор глянул на довольную Киру, щёки которой после крепкого алкоголя мгновенно зарозовели. Если этой ночью затея с платьем удастся, что же, он пожалуй, будет счастливчиком. Она облизнула губы, будто прочла эти мысли, и пах Сандора зажил самостоятельной жизнью. Он подмигнул Кире и снова наполнил бокалы: — Твоя очередь, Тормунд. Кира вертела в руках протянутый Сандором стакан, оглаживая его пальцами. Сандор мог поклясться, что она с ним заигрывает. Иначе к чему тогда все эти полувзгляды, полуулыбки? Желая убедиться, он протянул свою руку и накрыл её кисть своей. Кира руки не отдёрнула, лишь удивлённо подняла на него глаза, и Сандор мужественно выдержал этот взгляд. Тормунд, снова что-то нашёптывающий своей сияющей пассии, подхватил стакан. — Пришла пора выпить за любовь! Выпить и поцеловаться!