Рождественский календарь Куинни Г.

Тестирование — главная и весьма сложная вещь. Ведь у каждого свои вкусы и всем угодить невозможно. Если вы, конечно не Куинни Голдштейн. У нее был тот самый непревзойденный талант создавать шедевры, из-за которых можно было и пальчики незаметно откусить. Но и без магии не обходилось: боясь, что кто-то узнает рецепт блюда и повторить его, она накладывала на них заклинания «Спутывания», который скрывал истинные ингредиенты, делая десерты еще более соблазнительными и таинственным. Ее научила этому заклинанию соседка двоюродной тети, к которой они с Тиной отправлялись на летние каникулы после смерти родителей. Пока старшая Голдштейн помогала тете, младшая просто влюбилась в ароматы, что неслись по ветру из окна соседнего дома. В нем жила миссис Дэвис-Миллер-Мур — прелестная старушка с замашками аристократки. Она всегда выглядела так, словно за ней вот-вот приедет король Англии и отвезет в замок. Маленькая Куинни считала ее забавной, та же, в свою очередь не тяготилась обществом девчушки с золотистыми волосами, тянущейся к готовке и умеющей неплохие задатки для этого. Именно тогда она научила младшую Голдштейн заклинанию, которое перевирает ингредиенты того или иного блюда, говоря, что-то ее никогда не подводила. Сменив первый десяток мужей в этом сомнений не было. Правда миссис Дэвис-Миллер-Мур рекомендовала использовать его тогда, когда мужчина начинал приносить мигрень, а не радость, но Куинни решила применить эти знания в добро. Ну, пока что. Выбрав парочку рецептов, девушка со всем усердием подошла к созданию печений. И, если первое было простым, то второе требовало пристального внимания и клубники, которой не нашлось в три часа ночи у нее. Тяжело вздохнув и нахмурив лобик, Куинни решила не расстраиваться и просто наколдовать ее. Что может случиться? Наоборот, волшебные ягоды сделают «Тайную любовь» еще более сладкой и манящей. Так она и решила, махая палочкой и замешивая тесто. На следующее утро подносы с печеньями в форме звездочек и котиков неслись по воздуху в отдел магического правопорядка, чтобы порадовать и удивить сослуживцев сестры и в ее родной и не для того, чтобы задобрить мистера Абернати, который в последнее время совсем себя не берег, ругаясь и заставляя всех работать. Бедняжка, одним словом. И вот, находясь в предвкушении от реакции и отзывов окружающих, Куинни сидела и скромно просматривала разрешения на палочки, иногда косясь на поднос, который очень быстро опустел. Со стороны могло показаться, что девушка использовала своих коллег для собственных целей и экспериментов, но она, же старалась для них самих и для будущего праздника, а это совсем неэгоистично. Тем более Голдштейн не собиралась спрашивать их лично, ведь они соврут, чтобы ее не обидеть. Ей и их мыслей будет достаточно. И вот, спустя несколько минут, Куинни глубоко вздохнула, готовясь слушать мнения о своих печеньях, когда в голове стали появляться голоса коллег, говоря такое, что ее щеки тут же покрылись румянцем. Она, конечно, читала много любовных романов, но и там не позволяли себе такого, что было в мыслях окружающих, связанных с ее «печеньями». Тут из ниоткуда появился Абернати и от его сдержанного и надменного вида не осталось и следа: волосы взлохмачены, галстук развязан и перевернут, а сам мужчина смотрел на нее очень и очень пугающе. — Мисс Голдштейн… Куинни… Я давно хотел сказать, что люб… — Куинни, ты потрясающая! — сказал Мэттью Вуд, высокий худощавый брюнет, врезаясь в их начальника и, не обращая внимания на это, уставился на девушку. — Я не могу жить без тебя! Ты… — Я хочу быть с тобой, Куинни Голдштейн! — крикнул Питер Уорд, коренастый шатен, готовый прыгнуть прямо ей на стол. — Ты будешь моей, навсегда?! Сама Куинни сидела с огромными голубыми глазами, не веря и не понимая, что здесь происходит. Когда в отдел подоспели мракоборцы и сразу направились к ней с таким же опьяненным взглядом, она поняла, что пора бы бежать и в этом ей помогла Терри, которая просто растолкала всех и набросилась с поцелуями на Генри Филдса, привлекая к себе внимания окружающих. Голдштейн хватило нескольких секунд, чтобы схватить сумочку с остатками печенье и, выбежать из отдела. Направляясь к лифту, она на ходу стала нюхать свою выпечку, гадая, что могло пойти не так и почему окружающие ведут себя так странно. С «Хвостом енота» все было нормально, как и с «Тайной любовью», которая пахло уж очень вкусно и… И тут Куинни вскрикнула от понимания происходящего. Печенье с наколдованной клубникой стало волшебным, полностью передавая смысл своего названия. Или это не из-за ягод? Девушка задумалась, вспоминая рецепт и гадая, что могло пойти не так, когда вспомнила, что отправляла такие же печенья мракоборцам. — Тинни! Тем временем Тина Голдштейн возвращалась с задания вместе с мистером Грейвсом и Райтом. Последний, идя вперед, исчез за очередным поворотом, пока девушка, приглаживала волосы после трансгрессии и поглядывала на начальника, удивляясь, как он мог идти, не спотыкаясь и не сталкиваясь с окружающими, читая при этом отчет, который уже успел кто-то ему дать. Повернув за угол, девушка почувствовала, как кто-то утянул ее за плечи в сторону. — Куинни? — слегка удивилась девушка, а увидев обеспокоенный вид сестры, сразу напряглась. — Что-то случилось? — Ты ела печенье, которое я оставила на подносе? — тут же спросила Куинни, боясь потерять и секунду. — Что? Нет. Мы получили сведения об ограблении мастерской метел и отправились туда. Только вернулись, а что? Тут послышался довольно громкий шум, словно что-то упало. Тина отвернулась от сестры и посмотрела за угол. Под ее ногами лежал раскрытый отчет, а подол с белой подкладкой до ужаса знакомого пальто скользил по полу, исчезая из поля зрения под музыку каблучков через мгновение. Старшая Голдштейн пару раз моргнула, пытаясь понять, показалось ли ей это или нет, а потом резко повернула голову. — Куинни! Сидя в темной нише и доедая «Тайную любовь» Куинни думала, что, пожалуй, стоит оставить этот рецепт до Дня Святого Валентина. Вкусное же печенье.