Дама сердца

Они встретились вечером того же дня, на кануне пира, устроенном в честь приезда короля. Джофф неприязненно косился на отца, тучного, раскрасневшегося от вина и смеха; ради пира Роберт нарядился в черный дублет с солнечно-желтыми атласными вставками на рукавах, золотым шитьем на груди и вышитым ониксовыми бусинами оленем. После пиров роскошные камзолы Роберта, залитые вином и заляпанные жиром и соусами, можно было только выбрасывать; казна, видно, оскудела в половину, пытаясь обеспечить нарядами своего короля. Отвернувшись от отца, уже прикладывающемуся к чаше с вином, Джоффри окинул себя критическим взглядом. Обычно одежду для торжественных выходов ему подбирала мать: Серсея надеялась таким образом привить старшему сыну хороший вкус, достойный будущего государя, - не у Роберта же ему подобному учиться, верно? - но сегодня принц сам выбрал себе дублет. Серсею это задело: Джофф видел это по сурово сжатым губам и похолодевшему взгляду, однако юноша настоял на своем; все-таки ему не пять лет, чтобы матушка его одевала. Тем более, что ему хотелось предстать перед леди Кейтилин во всем блеске, чтобы она заметила явную разницу между молодым принцем и своим мужем, этим унылым северянином, с которым король Роберт чувствовал себя привольнее, чем с родными братьями. Впрочем, тут Джоффри понимал отца: даже проповедывающий о добродетелях септон будет интереснее дядюшки Станниса. Принц, горделиво подбоченившись, одернул свой камзол: он был одет в красное и золотистое, - что поделаешь, цвета дома Ланнистеров всегда больше шли светловолосому Джоффу, - но вместо бархата и шелка Джофф выбрал кожу: в ней он казался себе более взрослым и мужественным. Золоченые вставки на плечах и пышные рукава делали плечи шире, вышитая перевязь с кинжалом и отблески огня, играющие на тяжелой золотой цепи, лежащей у принца на груди, поклоны, восхищенные взгляды служанок и почтительные шепотки: все это заставляло Джоффри чувствовать себя практически королем, настоящим львом среди вшивеющих псов. Юноша положил ладонь на рукоять клинка, большим пальцем погладив золотую голову василиска, держащую в пасти темный, практически черный изумруд; он хотел взять с собой меч, великолепный стройный клинок, достойный принца, но мать воспротивилась, и Роберт, что удивительно, поддержал ее: - Мальчишка, - пророкотал король, - ты идешь на пир, а не на военный совет. От кого ты там собрался мечом отмахиваться? Или пироги им собрался резать? Успеешь еще с мечом набегаться, на твою жизнь драк хватит. Возражать королю Джофф не посмел, хотя если бы против была только Серсея, принц еще поспорил бы, однако Роберт Баратеон, как бы плох он не был, приходился принцу родным отцом, и юноше хотелось заслужить его одобрение. Тот случай с кошкой в далеком детстве научил юношу осторожности и страху перед Робертом; Джоффри невольно коснулся занывшей челюсти, хорошо помнившей, какая у короля тяжелая рука. Если он мог поднять руку на маленького сына из-за какой-то вшивой кухонной кошки, что же он сделал бы со взрослым, возмужавшим Джоффом, вызови он его гнев? Юноша вздрогнул, услышав громоподобный хохот отца, тискавшего и тормошившего Томмена: мальчик потешно верещал и вырывался, только больше веселя короля и раздражая королеву, чей взгляд мог показаться острее валирийской стали. Младший брат любил животных, ему бы и в голову не пришло вскрыть брюхо беременной кошке, чтобы посмотреть на ее котят. - Ваша милость, - голос Серсеи, несмотря на улыбку, веял морозом; Джофф знал, какой свирепой могла быть его мать, но сейчас они были не в Красном замке и окружали их северяне, с любопытством глазевшие на королевскую семью, - вы помнете камзол и испортите наряд принца. - Полно, женщина, - отмахнулся король, поднимая Томмена на руки и подкидывая его в воздух; мальчик восторженно верещал и дрыгал ногами. - Что тебе эти тряпки? У меня их столько, что можно весь Вестерос одеть, да еще на Вольные города останется, а у тебя их и того больше. - Едва ли лорду Старку понравится, если принц предстанет на пиру в неподобающем виде, - осторожно промолвила Серсея; судя по дрогнувшим уголкам рта и сузившимся глазам, королева пребывала в высшей степени раздражения. Джоффри невольно втянул голову в плечи. Мать вспыхивала быстрее дикого огня, отец тоже; они старались не ссориться на глазах у детей, но, несмотря на плотно затворенные дубовые двери, их скандалы слышала половина Красного замка, и Джофф с малых лет слышал сплетни слуг о крутом нраве короля и упрямстве королевы. Он ждал вспышки: или Роберт должен был взреветь, что ему надоело, что юбка пытается указывать ему что делать, или Серсея начала бы шипеть о том, что муж не уважает ни ее, ни детей, однако вместо этого король, поставив младшего сына на пол, обнял супруга за талию и притянул ее к себе. - Довольно, Серсея, - смеясь, сказал Роберт, обнимая крепче недовольно отвернувшуюся королеву. Она опустила ресницы, но что-то, промелькнувшее в ее взгляде, изумило Джоффри, а губы Серсеи дрогнули будто в мимолетном желании улыбнуться. - Нэд будет нам рад, явись мы к нему даже в лохмотьях. - Тогда зачем мне надо было надевать новый дублет? - спросил Томмен, сунув палец за воротник. - Он неудобный, и жмет, и у меня в нем все чешется. - У меня тоже чешется, - Роберт потрепал мальчика по золотистым кудрям, - но в присутствии леди чесаться не полагается, даже если очень хочется. Думаешь, твоей матушке удобно ходить в этих юбках? А корсет? - Король обхватил талию жены ладонями и приподнял королеву над полом. Серсея охнула, распахнув глаза, взмахнула руками, хватаясь за плечи мужа. - Стан как у юной девушки, а матушка твоя уже давно не молода. - Роберт!.. - успела только предупреждающе процедить Серсея, гневно побелев лицом, но муж только расхохотался, продолжая обнимать ее. Видимо, король пребывал в благостном расположении духа; неужто так на него повлиял визит на Север? Этот момент можно было назвать даже хорошим, потому что батюшка был почти трезв, а королева, невзирая на чопорность, совсем по-девичьи трепетала ресницами, а румянец на ее щеках рдел слишком уж ярко. Обычно мать была куда сдержаннее, особенно с венценосным супругом, приберегая все для детей и брата-близнеца, но такой отклик на проявление чувств со стороны мужа поразил Джоффри. Он давно свыкся с мыслью, что его родители друг друга не любят, и даже рождение детей не смогло их примирить, но, кажется, что-то в сердце матушки сохранилось только для Роберта Баратеона, несмотря на все его недостатки. Это порадовало Джоффа: все же король был его отцом, а дядя Джейме, как бы хорош он не был, не мог его заменить. Но все мысли о семье выветрились из головы принца, стоило ему увидеть леди Старк; старшую, разумеется, ступающую подле своего мужа, все такого же печального, будто он явился на похороны, а не на пир. Расправив плечи, Джоффри ослепительно улыбнулся леди Кейтилин; ее платье из темно-синего с зеленоватым отливом бархата было куда проще наряда королевы, но все равно очень ей шло. Серебряная вышивка на корсаже и дымчато-серое кружево немного оживляли строгий фасон, хотя сам Джофф предпочел бы видеть женщину в шелке и атласе, а еще лучше - совсем без них. Принц нетерпеливо облизнул губы; умом он понимал, что тело Кейтилин может оказаться совсем не таким, как у юной девушки: леди Старк уже не молода, к тому же родила пятерых детей, но ведь и Эйгона IV мужчиной сделала зрелая женщина. Фалена Стокворт была старше принца Таргариена на десять лет и, в отличие от леди Кейтилин, была не замужем и не имела детей, однако даже ее брак с лордом Лотстоном не смог разорвать связь Фалены с королем. А потом к ним присоединилась и ее дочь Джейн, что казалось Джоффри особенно волнующим и занимательным. Видимо, обе дамы на славу ублажали короля, сумев таким образом выторговать у него должность десницы для лорда Лотстона, который, судя по книгам, был управителем довольно посредственным. Джоффри хотелось, чтобы Нэд Старк в этом деле оказался куда способнее Лукаса Лотстона или старого Джона Аррена: если он будет жить при дворе с семьей, то леди Кейтилин будет рядом, и Джоффри сможет добраться до нее когда пожелает. А он желал ее уже сейчас; эту добродетельную мать семейства, радушную хозяйку и благовоспитанную леди, просто Матерь во плоти. Джофф самому себе казался Эйгоном Недостойным, королем из рода Таргариен, в его лучшие годы, конечно же. Эйгона не смущало ни наличие мужей у его избранниц, ни их происхождение; он, пользуясь священным правом королей, брал все, что пожелает. Этим на Эйгона IV походил и отец Джоффа, но подобное отношение со стороны Роберта казалось юному принцу недопустимым - все-таки король был женат на его матери. - Нэд! Ну, наконец-то! - взревел король и хлопнул старого друга по плечу. - Что, небось ждал, пока твоя леди прихорошится? Моя женушка тоже любит заставить нас поплясать в ожидании, только напрасно все: сколько ты розу не украшай, прекраснее она не станет. - Ваша милость настроен так поэтично, - прохладно откликнулась Серсея; ее золотистые волосы были уложены в сложную прическу, состоящую из переплетений кос и локонов. Кудри леди Кейтилин, отливающие медью, были заплетены на северный манер; Джофф полагал, что витиеватые прически, модные на Юге, пойдут ей куда больше. Он никогда не был знатоком женской моды, но хотел бы, чтобы леди Старк уложила волосы так именно для него, чтобы понравиться наследнику престола. - Ты даже в юности не отличался легкостью слога, - заметил Эддард Старк королю со слабой, какой-то вымученной улыбкой; уж не болен ли он чем-то? А то весь день Хранитель Севера ходил с таким выражением лица, будто у него заворот кишок. - Оставим это певцам, - отмахнулся Роберт, - ну, идем уже, Нэд. Я хочу выпить! Да и поесть было бы недурно, - и король похлопал себя по животу. Тень недовольства набежала на лицо Серсеи, но тут же пропала, и лицо королевы озарило ласковой улыбкой, когда леди Старк подвела к ней своих дочерей. Старшая лицом и взглядом выражала восторг от возможности поговорить с королевой, а младшая недоверчиво держалась в стороне. Ее подвели к принцу Томмену, который макушкой доставал девочке до плеча; поклоны, которыми они обменялись, вышли довольно неуклюжими, оба смущались, маленькая леди Старк то и дело нервно одергивала юбку, пока Томмен все оттягивал свой воротник. Поклон ее старшей сестры вышел идеальным, о чем королева не замедлила сообщить, чтобы польстить не столько девчонке, сколько ее семье. - Очаровательно. Душенька, твой поклон ничуть не хуже, чем у моих придворных дам, - промолвила Серсея с материнской теплотой, потрепав Сансу по щеке; Джофф был готов поставить золотой дракон на то, что еще немного - и девчонка Старк лишится чувств от восторга. Когда она заметила принца, наблюдающего за ней с циничной ухмылкой, лицо ее сделалось удивленным и испуганным, словно к ней явился сам Воин, через мгновение она вспыхнула, сравнявшись цветом щек с багровым шелком платья королевы, и застенчиво опустила глаза, но уже через миг бегло взглянула на принца из-под полуопущенных век и тут же вновь спрятала взгляд. Ухищрения Сансы развеселили принца: настолько они выходили неловкими; юная барышня несомненно далека от женщин, привлекших внимание Эйгона Недостойного; впрочем одно время его любовницей была жена кузнеца, так что вкус его, верно, был весьма сомнительным. Или женщина была настолько красива, что Таргариена не отпугнуло ни наличие мужа, ни ее низкое происхождение. Будь леди Кейтилин простолюдинкой, женой какого-нибудь пахаря, а не Хранителя Севера, захотел бы ее Джоффри без всех этих мехов и бархата? - Ваше высочество, - негромкий голос леди Кейтилин вывел принца из раздумий; внезапно она оказалась близко, так близко, что Джофф мог пересчитать все ее ресницы. - Смею надеяться, что вы окажите честь и проводите к столу мою старшую дочь Сансу. Я бы предпочел проводить тебя, да не к столу, а в спальню, хотел бы ответить ей принц; отыметь жену Эддарда Старка прямо в его постели, чтобы на одну ночь она стала его Фаленой Стокворт, а он - ее Эйгоном. В жилах Джоффри так или иначе течет кровь королей. Но вместо этого пришлось бормотать всякую учтивую чепуху: - Буду рад, миледи, - изрек он, склонив голову, мысленно желая оказаться в Королевской гавани, в Ланниспорте, в гостях у своего лорда-деда, или же вовсе на Драконьем камне, где угодно, лишь бы подальше от Сансы Старк и ее навязчивого обожания. Пока что боги миловали его, и за старшую дочь, боящуюся даже поднять голову, говорила леди Кейтилин. - Моя старшая дочь грезит о столице. Она еще ни разу не покидала Винтерфелл и не ездила так далеко. - А мы не в первый раз путешествуем, - гордо заявил Джоффри, стараясь казаться опытным и умудренным жизнью, - мы часто ездим в Кастерли-Рок и Штормовой предел, посещали с визитом Долину Аррен, а по пути на Север увидели почти все Семь королевств. - Почти? - пролепетала Санса, в недоумении нахмурившись. - Почти. Дорн находится в другой стороне, миледи, как и Пайк, - не без ехидства пояснил Джофф. - А вы бывали в Дорне? – вежливо поинтересовалась леди Кейтилин, одновременно следя и за младшей дочерью, которая сконфуженно сморщилась, когда принц Томмена взял её за руку, и за старшим сыном, который должен был проводить на пир принцессу Мирцеллу. По румянцу, распустившемуся маками на щеках сестры, и лучащемуся взгляду, Джофф понял, что северянин понравился Мирцелле, да и сам Робб Старк глупо улыбался, осторожно сжимая тонкие пальчики принцессы. На первый взгляд первенец лорда Старка выглядел неплохим парнем, может, слегка туповатым, но это простительно: слуги не должны быть умнее господ. Если Мирцелле этот Робб действительно по сердцу, то почему бы их не сосватать? Правда, матери это может не понравиться: едва ли она захочет отпустить Мирцеллу так далеко, но решать не ей, а королю. Джофф не сомневался, что отец одобрит эту идею; не женить же им малыша Томмена на этой дикарке Арье?! О своём возможном браке юноша даже не думал, тем более, что ни одна из дочерей Старков ему не приглянулась настолько, чтобы жениться. - Нет, миледи, - Джоффри отвернулся, когда воспитанник Старка, Теон Грейджой, улыбнулся ему, словно старому другу. Сын мятежников и изменников, кажется, считал себя ровней наследному принцу. – Но я о том не жалею. Пески, змеи и скорпионы меня не слишком прельщают. Смех леди Сансы зазвенел весенним ручьем: девушка сочла слова Джоффри шуткой, хотя он говорил весьма серьёзно. Что ему делать в Дорне, который до последнего поддерживал короля Эйриса и планировал бунтовать против Роберта Баратеона? Все из-за смерти своей принцессы и её щенков; Джофф бы предпочёл разбираться с предателями огнём и мечом, чтобы даже никто и помыслить не смел о мятеже, прямо как лорд Тайвин: ни один пир не обходился без песни «Рейны из Кастамере». - Климат Дорна слишком сухой и жаркий. Думаю, в Королевской гавани погода куда приятнее, - мило заметила леди Санса, теребя кружевную оборку на рукаве. - В Королевской гавани куда теплее, чем на Севере, - согласился Джофф, краем глаза следя за женой Хранителя Севера; ни лицом, ни взглядом она не выражала недовольства за его недавний приказ проводить его в покои. Возможно, женщина поняла его как капризы уставшего с дороги принца, а не как приглашение и желание побыть с ней наедине. Джоффри бы с куда большей охотой проводил на пир леди Кейтилин, а не ее наивную, чрезмерно восторженную дочь, но упрямиться при родителях и лорде Старке было неразумно; юноша справедливо полагал, что волочись он за служанками, нашел бы у Роберта куда больше одобрения, чем проявляй он внимание к жене его друга. - К Северу нужно привыкнуть, ваше высочество, - любезно заверила его леди Старк, - раньше мне он тоже казался чужим, но со временем я нашла здесь то, что можно полюбить, - и она с нежностью погладила рыжие волосы дочери, заплетенные так же на северный манер, но часть завитых локонов по-южному легкомысленно оставалась лежать на точеных плечах. Девушка благодарно улыбнулась леди Кейтилин; это не тронуло Джоффа, но навело на мысль, что, возможно, леди Старк, ведомая чувствами к своим детям, поедет вместе с ними в Королевскую гавань. Разве можно разлучать мать с ее отпрысками? Юноша довольно улыбнулся, однако улыбка его потухла одинокой свечой под дуновением северного ветра, когда он увидел, как леди Кейтилин смотрела на своего мужа. Одного взгляда на чету Старков было довольно, чтобы понять, что Север был мил леди Кейтилин не только из-за ее детей. Джофф сжал пальцы на рукояти кинжала; это было нечестно. Почему она так не смотрела на принца?! Если только дело не в их детях; но леди Кейтилин еще достаточно молода, у них с Джоффри могли бы родиться свои дети. Рыжие, настоящие красные львы; любимый незаконнорожденный сын Эйгона Недостойного основал дом Черного Пламени, а ребенок Джоффри и леди Кейтилин может стать первым в роду Красных Львов. Не то, чтобы принц так уж хотел детей, но его дама подарила пятерых законному мужу и будет справедливо, если боги пошлют им сына. - Пора, ваше высочество, - леди Кейтилин, легко поклонившись, оставила дочь рядом с принцем и отошла к королю, который должен был проводить ее к высокому столу; Серсее же предстояло выйти в большой зал Винтерфелла вместе с лордом Старком. За ними следовали Джоффри и леди Санса, и принц, церемонно взяв девушку за руку, поспешил занять свое место. - А где Бес? - раздался за спиной голос младшей из сестер Старк, и плечи королевы дрогнули, напрягаясь. - Почему он не пришел? - Арья! - шикнула на нее Санса под смешки сопровождавших их рыцарей и приглушенный смех короля. - А девчонка-то наблюдательна - пропажу такого коротышки заприметила. - Дядя Тирион еще не приехал? - взволнованно подхватил Томмен. - Он обещал, что мы пойдем в лес охотиться на грамкинов! - Томмен, грамкинов не существует, - обронила через плечо принцесса Мирцелла. - Лютоволков тоже не существует, а в замке их пять, правда же, лорд Старк? - Шесть, - важно поправила маленького принца Арья, - шестой у Джона. Он тоже мой брат. - Арья, прошу тебя, довольно, - голос леди Кейтилин зазвенел льдом и сталью, и девочка послушно умолкла; Томмен же продолжал что-то лопотать про лютоволков и грамкинов, нетерпеливо шаркал ногами и крутил головой, будто бы ждал, что снарки выпрыгнут на него из-за углов. Спина леди Кейтилин казалась напряженной струной, лорд Старк поник, как промокшее под дождем чахлое дерево, а Санса выглядела взвинченной и расстроенной; Джофф чувствовал, как дрожат девичьи пальцы в его ладони. Что ее так задело? Поведение Арьи или упоминание Джона? Если он владеет живым лютоволком наравне с детьми Старков, значит, он близок к их семье. Однако ему не выпала честь сопровождать королевскую семью к высокому столу, в отличие от Теона Грейджоя; острая догадка, спицей пронзившая мозг, заставила его нахмуриться. Бастард. У Джоффа тоже был незаконнорожденный брат, Эдрик, живущий с дядей Станнисом. Король Роберт постарался на славу, заделав мальчишку прямо на свадьбе брата, на супружеском ложе молодых с кузиной невесты. Принц не желал знать этого ублюдка, но Старк, похоже, растил своего бастарда вместе с законными детьми, но не представил его королю и королеве. Почему? Какой смысл его прятать, если Эддард Старк открыто признал его перед всем Севером; от Джоффа не укрылось, каким тоном говорила леди Кейтилин с младшей дочерью, дерзнувшей заговорить о бастарде. Очевидно, женщину саму не слишком радует живое свидетельство неверности ее любимого мужа. С губ Сансы слетел глухой вздох, когда принц сильнее сжал ее пальчики; посмел бы король Роберт навязать матушке своих пригульных детей, и гнев Серсеи пылал бы жарче драконьего пламени. Королева ни за что бы не позволила унижать своих детей живыми бастардами мужа при дворе. А леди Старк? Неужели она так любит своего мужа, что готова смириться с ублюдком? - Ваша сестра, похоже, весьма привязана к Джону, - промолвил Джофф негромко, обращаясь к леди Сансе, за мгновение до того, как двери большого зала распахнулись и шквал приветственных криков обрушился на них. Санса досадливо поморщилась, успев бросить на младшую сестру неприязненный взгляд через плечо прежде, чем выйти в натопленный освещенный зал, заполненный радостно гомонящимим людьми. Девушка гордо расправила плечи, ступая рядом с наследником Железного трона, улыбалась, счастливая и довольная, и Джофф невольно отметил, как сильно она похожа на мать. Возможно, из леди Сансы могло бы выйти что-то стоящее, если бы она научилась чему-то помимо болтовни банальных девичьих глупостей. - Он наш брат, - тихо ответила Санса; свет сотни свечей играл золотом в ее локонах, заставляя их гореть ярче начищенной красной меди, волосы же королевы, казалось, были перевиты солнечными лучами, а в косах леди Кейтилин жил благородный затаенный блеск, который бывает в дорогом вине или в дорнийских рубинах. Королева любила рубины, а камни любили ее, подчеркивая красоту Серсеи; за ожерелье, которое лорд Тайвин преподнес дочери на прошлые именины, можно было купить весь Блошиный конец. Тяжелое, словно латный нагрудник, но мать носила его легко, снося насмешки короля Роберта о том, что ей проще заказать себе золотые доспехи, усыпанные камнями, чтобы лишний раз продемонстрировать всем достаток Ланнистеров. Серсея не взяла его с собой на Север, опасаясь, что в дороге оно может потеряться; оно было достойно того, чтобы его носила королева, но Джофф бы хотел увидеть ожерелье на шее леди Кейтилин. Ее красота была более сдержанной, не обжигала, не била по глазам, скорее, мягко касалась ласковыми прибрежными волнами; возможно, ей не пошли бы броские украшения, столь любимые матерью принца. Женщины вообще падки на побрякушки, может, за пару дорогих безделушек Джоффри смог бы заполучить толику внимания леди Старк; но они на Севере, и юноша сильно сомневался, что здесь можно найти что-то стоящее. Не воровать же ему украшения из шкатулки матери. Взгляд Джоффа брезгливо скользнул по вопящим северянам, поднимающим заздравные чаши, лениво коснулся гобеленов и резного камня, украшавших стены большого зала Винтерфелла. Воздух пах дымом, элем и жареным мясом, сквозь толщу воплей и криков Джоффри услышал бренчание лютни и тонкое подвывание флейты; большой чертог Винтерфелла куда меньше тронного зала в Красном замке, способного вместить до тысячи человек, и размерами походил на Бальный зал королевы, который был меньше тронного зала в десять раз, и был далеко не так роскошно обставлен. Обстановка казалась Джоффу грубой, лишенной какого-либо изящества; несчастная леди Кейтилин: после уюта Юга и зеленого, окруженного реками Риверрана стать хозяйки этой груды камней, выстроенной посреди сугробов. - Раз он ваш брат, то ему стоило бы занять место рядом с вами, разве не так? - Джоффри не хотел оскорблять леди Сансу, ему нужно было узнать, как обстоят дела в семействе Старков. Девушке не понравился вопрос, ее сияющее личико омрачилось, а лоб пересекли недовольные морщинки, но она не посмела промолчать: - Да, но... моя леди-мать посчитала, что это будет... непочтительно по отношению к королю и королеве. - Вот как, - юноша позволил себе легкую улыбку, - а вы как думаете, миледи? Вы согласны с матушкой? - Мой долг как дочери подчиняться решениям родителей, - чопорно ответила Санса, и Джофф понял, что касательно бастарда юная барышня поддерживает леди Кейтилин. Выходит, не так хорош этот Эддард Старк; королю Роберту хотя бы хватало такта не тащить всех своих ублюдков, детей шлюх и служанок, в Красный замок; королева Серсея этого бы не потерпела, но леди Кейтилин, очевидно, куда деликатнее, чем ее муж беззастенчиво пользовался. Ладонь принца погладила рукоять кинжала; если он не мог заполучить леди Кейтилин, подкупая дорогими подарками - цветы и песни Джофф полагал уловками нищих межевых рыцарей и беспросветных дурней, - то, может, ему следует действовать более... радикально? Смерть мужнего ублюдка, которого Эддард Старк навязал своей жене, должна порадовать леди Кейтилин. Это всего лишь бастард, никто плакать о нем не будет, а леди Старк будет благодарна... очень благодарна за то, что принц избавил ее от этого мальчишки. Но Пса просить об этом опасно: Клиган не видел ничего зазорного, чтобы проливать чью-то кровь, но убийство сына Хранителя Севера, пусть и побочного, ему не понравится, еще расскажет родителям, чего доброго. Нет, для этого нужен был человек неприметный, которого легко купить за пару монет; Джофф не сомневался, что в Винтерфелле таких найдется немало. Он помог леди Сансе взойти на помост, улыбаясь своим мыслям, однако его улыбку зардевшаяся девушка, очевидно, приняла на свой счет. Но Джоффа сейчас мало волновала барышня, зеленые глаза принца шарили по чертогу, пытаясь найти среди оруженосцев и рыцарей незаконнорожденного сына лорда Старка. На кого он похож? На отца? Или на ту потаскуху, с которой его прижил Старк? Впрочем, неважно; Джофф был готов пролить кровь тысячи бастардов, если это поможет ему добиться желаемого. Но его собственные руки должны остаться чистыми; будущий король не мог быть замешан в убийстве одного из детей Хранителя Севера.