***
Допрос этого парня, Фушина, оказался делом посложнее, чем я ожидал. Точнее – посложнее, чем я ожидал, оказался сам бирюзововолосый парень. Как по мне, всё было просто. У нас на руках – грабитель, убийца, владеющий сильными дзюцу, сотрудник Колизея, даже по первым прикидкам (тяжело у меня с практикой полевых допросов, вот мои клоны не особо Фушина и расспрашивали. У нас для этого дела есть Джи) той ещё клоаки. Явно довольно мерзкой, преступной и сволочной. Минимально его допросить, сплавить с попутной жабой в Коноху, в Отдел Пыток и Допросов, и пусть себе там с ним разбираются. А самим идти громить этот гадюшник! Эхе-хе, попутные жабы. Призывные лягухи – это вам не курьеры в любую точку мира по щелчку пальцев. Чтоб их уговорить поработать на доставке – это из себя вывернуться, много чего пообещать и выполнить, да и вообще… слабак не осилит, достаточно сильный при вызове, если слишком нахальничать, настучит в репу и объяснит, кто ты есть по жизни. Народ они вообще боевой, так и с Призывом недолго расстаться, если без уважения, без платы и слишком часто. Потому тот же Обратный Призыв немногочисленные обладатели контрактов с суперпризывами берегут на самый крайний случай. Это вам не Хирайшином в Ичираку бегать, даттебайо! Со мной всё попроще: те же Гаматацу и Гамакичи знают, что за мной не заржавеет и от пуза накормить, и помахаться с кем-нибудь, кто моих корешей задел. Сюрприз, конечно, был, когда выяснилось, что жабы вполне способны призвать своих контракторов, то есть нас, на разборки с неприятелями… ну, собственно, мы-то тем же занимаемся. Но это, в общем, ерунда, если правильно себя поставить. Поначалу-то тот же Кичи повадился было меня звать, чтобы своим одноклассникам (или кто они ему там) морды бить, но это уж фиг ему! У жаб есть свои «маячки» в нашем мире, вроде как у меня с шиками Хирайшина. Есть и «прямые проходы» к нам, вроде одного непростого колодца недалеко от Конохи. А так-то до Мьёбоку с месяц пути. Нашего, шинобского пути – гражданские, понятно, будут пилить хрен знает сколько, если туда вообще есть проходимые для гражданских дороги. Точного их расположения никто, кроме самих жаб, не знает. И нам, имевшими с ними временный контракт, позволявший запросто так сгонять в Дегараши и обратно, запрещено трепаться, что эти квакалки способны очень быстро попасть почти в любое место нашего мира. Ключевое слово – почти. Где Коноха и где, скажем, нафиг никому не нужная деревня, которой весь мир – пара соседних деревень да дикий лес вокруг. Ну и места, закрытые разными хитрыми барьерами, конечно, вот так запросто не доступны. И всё равно жабы – не замена Хирайшину. Потому и Обратный Призыв или фокусы типа «прыгнуть из столицы на Мьёбокузан – прыгнуть с Мьёбокузана в Коноху»… в крайнем, люто важном случае – можно. Но уж лучше ножками, ножками. Или – будь уверен, что ты «на одной волне», душа в душу с конкретным контрактором. Но и его нельзя напрягать: за слишком частые прыжки по миру жабий старик, любящий, когда его зовут просто Па, настучит своим посохом по черепу (и контрактору, и контракту… и это – РЕАЛЬНО больно) и так пошлёт, так пошлёт… Но – пока не удаётся обходиться без жабьей помощи. Вот будь я посильнее, чем сейчас – мог бы сам, наверное, закинуть в Коноху этого типа. А что: заделать в отделе того шрамоголового типа, Ебики… или Ибики… камеру для дорогих гостей, сунуть туда мою шику и периодически поглядывать, не появились ли там постояльцы. Но нет, пока не выйдет. Скорее всего – из-за того, что до покорения силы Лиса мне ещё далеко, Хирайшин по расстоянию сбоит. Пару меток в той же Суне (у Канкуро) или Кири (у Хаку) я ещё чую, а вот перенестись туда – фигушки. Серией «прыжков» можно попробовать, если бы была непрерывная линия меток на доступном мне расстоянии, но это за несколько раз, да и получится ли? Как-то пока не пробовал. Этот мне сраный пятый хвост… как только я пытаюсь его вытащить – сразу херится весь контроль. А у меня перед глазами встаёт Учиха, мать его Микото, Саске. В своей стильной зелёной (вот почему зелёной-то, если папа рассказывал о тёмно-фиолетовой?) броне Сусаноо – против меня, всего из себя полностью хвостатого. И сразу ноет сердце. Я не хочу сражаться с лучшим другом, братом во всём, кроме крови, мудохая его изо всех хвостатых сил! Правда, если он и впрямь вдруг пойдёт против Конохи… если сука Орочимару как-то это устроит… В общем, в этот момент у меня слетает нужная для работы с хвостами концентрация и всё идёт на хрен. Ладно ещё Джи рядом. Один раз я его подловил, ещё тогда, на Мьёбокузане, но второго раза не было. Пока. В общем, пока пришли к тому, что я теряю концентрацию, но ничего не разношу вдрабадан. Просто отрубается пятый хвост. Ксо! С силой Фуу интереснее. Несколько её техник при мне, и, наверное, можно сделать что-то ещё. Тут надо просто работать, никаких глюков нет, её сила отзывается без вопросов и подъёбок. Я попытался бы дозваться до Счастливой Семёрки через этот канал… но для этого нужно лезть глубоко во внутренний мир. А Джи, сволочь такая, ухитрился вытянуть из меня слово, что я туда без его одобрения не полезу. Оцените коварство этой старой саннинской сволочи: не запретил, а взял обещание! Одно слово – суперизвращенец. Но что ж поделать, если я не нарушаю обещаний? Вот на что были большие надежды, так это на крылышки Фуу. Те самые, которые так Сакуру позабавили в стране Снега. Не то чтобы они не работают… спланировать я теперь смогу с любой нехилой высоты, был бы там только ещё воздух (в смысле, не по которому летают, а которым дышат!). А вот полноценный полёт пока обламывается… ощущение – будто я такой весь из себя жутко тяжёлый, а крылышки-то и хрупкие. Сломаться не сломаются, но и вверх не понесут. Тьфу, опять несу всякую фигню… Я же о Фушине начал! В общем, родился и вырос наш начинающий, точнее, уже законченный уголовник на попечении некоего Ояширо Эна, «торговца смертью», то есть оружием и всяческими его производными (ядами, противоядиями, информацией самую малость и прочим подобным). Личность в узких кругах, к которым принадлежал Джи, более чем известная, и, думаю, Джи о нём знает всяко больше, чем сам этот Фушин. Я напомнил себе потом расспросить у сенсея об этом торговце. Потому что ни один нормальный торговец не удержит при себе шиноби вроде Фушина (а он уж на чунина всяко тянет, да и не одного джонина этим своим Тайфуном сметёт), тем более, мало чему сможет его обучить. А Ояширо-сан, зараза такая, не только держал всех своих воспитанников-шиноби за яйца, поддерживая дисциплину и порядок, но и таки их натаскивал, пытался, на свой лад, отыскать их таланты и развивать их. Ну и использовать в своих грязных делишках, а заодно и на арене Колизея. Сука, в общем, по типу Орочимару. Только труба пониже и хвост пожиже. Фушин – парень неслабый, но любой из Четвёрки Звука под Проклятой Печатью вкатал бы его в пол и не особенно вспотел бы. Иметь здоровую тяжёлую дубинку и уметь ей работать – это, знаете ли, далеко не одно и то же. Больше всего меня достало описание Колизея – что с самого первого допроса, короткого, ещё без Джи и клонами, что уже более подробного. Одно слово – мерзость. Сверху донизу. От бойцов вроде Фушина, сражающихся (и если бы только сражающихся! За отдельные деньги – едва ли не любой каприз, самый извращённый!) не ради своих Селений и своих стран, а тупо чтобы разных уродов повеселить – до тех самых уродов, которые на всё это смотрят и за всё это платят. И заказывают музыку, ксо! Узумаки Наруто, будущий самый великий Хокаге (раз уж Коноха-12 уже выбрала!) так прифигел, что не сразу и услышал, к чему пришёл Джи с моим пленником. А он, ксо, договаривался о взаимодействии! Ну не так вот сразу о взаимодействии, а о некоторых условиях, на которых этого козла отпустят и даже на один рё не оштрафуют. Ксо! – Джи, а ничего, что мы имеем дело с преступником? – ткнул я пальцем в явно успокоившегося не по делу Фушина. Бирюзововолосый, скрипнув зубами, даже осмелился чуть схамить. – Соплякам слова не давали! Где бы ты был, если бы не помощь ваших сраных масочников? Лежал бы в могиле со всей той швалью, которую я казнил. Я тяжко вздохнул. Вот как так: солнышко себе светит-припекает, на небе ни облачка, вокруг – расчудесная местность, в которой цветут себе фруктовые деревья, и без особого ухода дающие вполне вкусные плоды. Особо благостно, что я самому себе не дал всё это разнести – барьер выдержал взрыв биджудамы. Ну и, конечно, спасибо технике поглощения чакры. После таких тренировок за собой приходится «прибирать». Чакра биджу – она ядовитая, ксо, и в своё время, после нападения Лиса, многим нашим печатникам и тому же Барьерному Корпусу пришлось здорово поработать. Ксо, опять ушёл в сторону! Вот я и говорю: местность замечательная, глазу приятная вокруг, солнышко с чистого неба улыбается и подмигивает, рамена в печатях ещё хватает – и надо же, чтобы во всём этом великолепии жила вот такая гнида, как Фушин. Казнил он их, видите ли. – Да кто ты такой, хрен зелёный, чтоб кого-то казнить?! – убивать его, конечно, не стоит, но где-то там в печати у меня завалялось… давненько не практиковался с кастетами, остыл как-то к этой идее, но, если вдуматься, не пора ли вспомнить… – Сэйто, – негромко, но очень веско бросил Джи. – Осади. Наш новый друг имеет в виду, что все им убитые входили в А-ранговую банду. Не забыл ещё классификацию? В этой тёплой компашке было двое бывших самураев и нукенин из Суны. Ну и некоторые… не самые приятные дела. Классификацию я, конечно, помнил. Прожужжали уши нужной шинобийской теорией, и во время обучения на Мьёбокузане, и Джи потом не отставал. Типа, чунин должен много чего знать. Дык вот, если коротко – что полиция великих стран, что охотники за головами страшно не любят иметь дело с шиноби. В смысле – не любят с ними махаться, что и понятно само по себе. А именно полиция и охотники занимаются всякими там обычными преступлениями, вот теми же разбойниками, пиратами, мошенниками, ворьём и прочей поганью. Занимаются, в общем, рутинно: расследуют, ловят, по возможности сдают в тюрьмы, судьи делают своё дело, ну и далее по порядку. Пока вся эта мразь играет в рамках и пределах – с ними тоже обходятся в пределах и рамках. Но, как я уже говорил, полиция страшно не любит махаться с шиноби. Так что банда, берущая в свои ряды умеющих обращаться с чакрой – хоть самураев тех же, хоть монахов из тех, кто практикует инь-техники, хоть беглых шиноби… это, как правило, готовая А-ранговая банда. В смысле, при встрече – бить на поражение, мочить чем попало, и ровным счётом ничего за убийство таких типов не полагается. Собственно, как правило, банда, принимающая в ряды шиноби, уже давно и всерьёз пустилась во все тяжкие, так что их участь при поимке не изменится от того, будут среди них ниндзя или нет. И, получается, главное, в чём этот Фушин точно виновен, ему особо и не предъявить. Не, можно его и без всяких судов и следствий прибить, конечно, но мы – шиноби Конохи или убийцы-беспредельщики? – Как насчёт воровства? Того типа в гостинице вы с бандой при нас грабили! – Ключевое слово – «того типа», а не нас, малыш, – снова защитил моего нового знакомого Джи, что-то черкая у себя в блокноте. Не иначе, на старого извращенца опять вдохновение напало. – Да, были мы свидетелями ограбления… кстати, кем был этот уважаемый человек? – лениво уточнил сенсей. Одна из его прядей вдруг удлинилась, заострилась на манер копья и зависла прямо у горла поганца из Колизея. Тот, тоскливо оглядевшись (тоже, небось, размышляет, откуда мы по такой чудной погоде и замечательной местности взялись на его голову), пожал плечами… уж как мог, в запелёнутом-то с ног до головы виде, так и пожал. – Один чинуша из аппарата правителя Ю но Куни. Наверняка сволочь и взяточник. То есть сволочь – это уж точно, а взяточник… откуда бы ему ещё взять деньги на постоянные посещения Колизея? Он там даже бои не смотрел – сразу заваливался развлекаться… ещё и на сестру положил глаз, тварь такая, хорошо ещё, Ояширо-сама пресёк. – То есть означенную личность вы грабили целенаправленно, – оборвал нашего подследственного Джи. – Хн… не самый приятный тип, но где написано, что неприятных типов можно грабить? С другой стороны, чиновник не нашей страны, миссию на возврат своего имущества он нам не дал. Дело, в принципе, не наше. Я слегка не понимал, что творится. Джи что, оправдывает преступника? А как насчёт… – Сенсей, а ведь этот засранец назвал тебя стариком! Как ни странно, сенсей на подобное обращение обижается. Возможно – потому, что он как бы и впрямь немолод. И пусть работа с сенмодом, даже с помощью жаб, позволяет ему быть почти вечно молодым, во всяком случае – крепким, как скала, и вполне себе этак тридцатипятилетним или чуть старше на вид, но за «старика» вполне может и в глаз прописать под настроение. Сенсей чуток полыхнул – так, самую малость. Но этого хватило, чтобы почувствовавший уже облегчение Фушин передёрнулся, весь сжался и вообще вспомнил, что волосы-копьё Джи всё ещё у него под горлом. А солнце, казалось, самую малость поубавило с яркостью, да и небо слегка нахмурилось. – Пока что это – самое серьёзное преступление почтенного Фушина-куна перед нами, – отрубил Джи и наконец закончил со своей писаниной, даже причмокнув губами от удовольствия. Не иначе, его герой в очередной раз то ли красавицу покорил (как водится, светловолосую с большими сиськами), то ли гаду морду набил, то ли всё вместе разом. – Так что – не вижу особых поводов его задерживать надолго. В случае, конечно, его согласия выполнить две моих маленьких просьбы. Мой бывший противник глянул на Джи, умевшего выглядеть и таким – спокойным, сосредоточенным, грозным и на редкость опасным шиноби. Глянул на меня – а я всё ещё не отказался от мысли найти кастеты… куда ж, ксо, они там задевались… и торопливо закивал, стараясь придать себе очень убедительный вид. – Первое, – Джи взмахнул волосом-копьём, ставшим волосом-ножом, и верёвки на бирюзововолосом распались, – передашь мою записку Ояширо-сама. Можешь, любопытства ради, по дороге попробовать её прочесть, но вряд ли у тебя что-то выйдет, а вот оружейник очень даже разберёт… и я узнаю, если моё послание в дороге потеряется. Второе: на крайний случай у тебя должна быть связь с кем-то из «диспетчеров» Колизея. Имя, координаты, если есть – пароль. Наш пленник ощутимо так скрипнул зубами и аж сплюнул от досады. Ну да, приятель, начал петь – так уж и останавливаться поздно. – Ватабе Такеши, хозяин «Утехи путника», это… – Знаю, – отмахнулся Джи. – Надо же, и ведь до сих пор жив, засранец этакий. Лично, конечно, не знаком, но наслышан. И пароля, судя по всему, нет. – В точку, уважаемый, – с толикой злорадства, явно опасаясь злить Джи, кивнул Фушин. – Он попросту меня знает… в лицо и так, по паре дел. Найдёт возможность проверить, я перед ним или нет. Джи кивнул, убрал волосины за пояс, оставив Фушину небольшую записку. Бирюзововолосый легко, прыжком поднялся на ноги (а молодец, молодец. Конечности не затекли, умеет аккуратно гонять чакру по тушке, чтобы подобного избежать) и намылился было смыться. Но я его притормозил и положил руку на плечо. – Слушай, ты… скажи хоть, чего вообще с этим дерьмом связался! Ты – сильный, умелый шиноби (ну тут я малость польстил, но – самую малость. Его Тайфун – полноценная техника А-ранга, без вопросов), давно бы свалил оттуда нафиг! Парень скинул мою руку с плеча. И всё же, и всё же… было видно, что он – не полное дерьмо. Ему честно хотелось как-то, пусть кратко, объяснить это. – Из-за сестры. И другие… есть те, с которыми мы хотели бы завязать со всем этим. Но нас кое-что держит. Парень чуть подал чакру в руку и обернул ко мне тыльную сторону ладони. Печать. Какая-то из сдерживающих чакру разновидностей… точнее, не так. Похоже на стандартную штуковину, которую у нас используют в тюрьме для заключённых, запечатывая их чакру. Только эта, судя по всему, – бледное подобие джуина Хьюга. Чакру не запечатывает, но вот если кто-то имеет, по выражению Джи, «доступ хозяина»… то он нашего бирюзововолосого «нового друга» в козий рог скрутит. И всё-таки – не джуин, совсем не джуин Хьюга, тем более – не сраная проклятая печать Орочимару. Никто. Не. Имеет. Права. Держать шиноби в рабстве и использовать ЭТО на них! Одно дело – для временной отсидки, если накосячили, другое – на постоянной основе. Хрен этому «торговцу смерти» вот именно туда, а не рабы на службе! Я кивнул парням. На всякий случай чуть в отдалении, скрываясь, дежурили четыре клона, «АНБУ-лисята». Фушина живо растянули на земле, а я начал изображать диагностическую печать. Ту завитушку, что ставят на побочной ветви наши глазастики, мне не осилить… пока… но уж с этим как-нибудь разберусь! Фушин сперва побарахтался было, попробовал угрожать: мол, когда его сестра со своим крутым додзюцу разберётся наконец с этой печатью, меня уроют и закопают, ну и далее по списку. Что поделать, не разобрался парень, а клонам было лень объяснять. В итоге ему пару раз прописали «в солнышко», а я под внимательным взглядом Джи закончил всего-то за часик. Во времена этак миссии в страну Волн я смотрел бы на эту фушиновскую печать как баран на новые ворота и ни демона не знал бы, что с ней делать. Но – когда это было-то! Тем более, Джи после ухода из Конохи если на что и налёг в обучении, так это на фуиндзюцу. Насчёт постоянных провалов с освоением новых стихий только хихикал, насчёт новых крутых дзюцу Фуутона отмахивался, а вот кендзюцу, работа с чакрой Лиса, тактика, уйма разной небоевой ненужной фигни, отработка того, что уже умею, и доводка стихии Ветра до прямой манипуляции формой – сколько угодно. Ну и искусство печатей, конечно. – Так. Запоминай порядок печатей, – бросил я Фушину, поднявшемуся с земли. Парни его уже не держали, а он уже не торопился срочно вырываться и убегать в закат. – Чакру вкладывать равномерно. Сару, Ума, Тори… Всего получилось пятнадцать печатей. Я лично с такой штукой справился бы и пятью, но где я, великолепный и могучий, и где среднестандартный, так сказать, шиноби! Так что делал как на кого-то вроде той же Миори-чан, миленькой эмпатки из четвёртой учебной команды. На середнячка, даже чуть слабее. – Всё, – я закончил серию, и Фушин прислушался к себе, что-то там нащупывая. – Теперь, если к тебе применят эту дрянь – получишь сигнал. Вместо шокирующей боли будет лёгкое короткое «царап». Если хочешь и от этого избавиться – к пятнадцати перечисленным печатям добавляешь печать слона. И не звизди про сестру с додзюцу. Глазки – это наследственное, а у тебя ничего такого нет. – Я и не говорил, что сестра – родная, – буркнул парень. – Но во всём, кроме крови, мы – брат и сестра. Если бы нас не посылали на миссии порознь – давно сбежали бы. И вообще… спасибо. А это нам пригодится. И парень без лишнего «спасибо» подхватил свиток, лежавший на земле, и смылся. Ксо, о свитке-то с натыренным добром я и успел забыть. Да и фиг с ним, не жалко. Парню с сестрой на первое время, может, и впрямь больше пригодится, чем тому ограбленному чинуше, особенно если он и впрямь завсегдатай зрелищ Колизея. Джи коротко хихикнул и снова что-то принялся писать в своём блокноте. Ксо. – Малыш, – не отрываясь от своей писанины, ехидно заметил мой наставник, – отвыкал бы ты работать «за спасибо». К счастью, – Джи на сей раз не стал увлекаться с очередным «вдохновением», быстренько свернулся и поднялся с чурки для Каварими, – у тебя есть мудрый и всезнающий наставник. Свиток-то парень забрал… но кто сказал, что это именно тот, который у него раньше был? Так и не понял, откуда ещё один свиток достал Джи… когда только успел подменить? Ему бы, ксо, карманником работать. Или карточным шулером, ага. Не сомневаюсь: Джи и то, и другое умеет на уровне эксперта. – Хм. Что ж, можем считать это частично трофеем, взятым у банды, – что, в принципе, полностью соответствует истине, а частично – оплатой твоих услуг как специалиста по фуиндзюцу. Благородные порывы, малыш, – это, слов нет, замечательно, но шиноби бесплатно не работают, заруби это на носу. А теперь – час тебе на отдых, переодевание и перекус. После чего неспешно двинемся в гости к почтенному Ватабе-сама. Ну, подкрепиться – это я всегда не прочь! Вот только стоит кое-что уточнить. – А нас вообще не пошлют с ходу? Не знаю как ты, Джи, а у меня протектор Конохи только что на морде не отпечатался, а эти твари насквозь нелегальны. Или накинем Хенге? И кстати, это мой трофей, если что! А Фушин тогда чего с собой унёс? Сенсей пожал плечами, зачем-то уставился вверх, на солнышко и в ясное небо, и неторопливо, с расстановкой перечислил: – Послать нас, малыш, не так-то просто. Мы и сами многих пошлём… и сами отведём туда, куда пошлём! Но да, ты прав, самому интересно, получится ли попасть в Колизей, так сказать, с легального входа… надо же, сколько умных слов ты выучил! Положительно, опыт Сакуры с её тумаками необходимо применять почаще. Если и не получится – что ж, у нас есть почтенный Ояширо-сама, и за ним всё ещё должок перед Конохой. Не настолько большой, чтобы его срочно искать и арестовывать, но достаточно, чтобы нас в Колизей провели. Трофей, разумеется, твой, так что свою долю ты с него получишь, – вот жлоб, а? – Ну а наш дорогой Фушин… ну, он был прав. Унесённое ему с сестрой вполне пригодится. А вот нам придётся при случае пополнить запас туалетной бумаги.***
День был хлопотный и суматошный, и потому Ватабе не удивился, когда под его конец (Джирайи и его прожорливого ученика к тому времени и след простыл) в трактир заявились бледный мужик и молодой черноволосый парень. В похожей на саннина манере мужик, чуть приподняв широкую соломенную шляпу, этак аккуратно просочился к стойке. – Пожалуй, стоит заказать жаркое моему воспитаннику… ну а нам неплохо бы опрокинуть по рюмочке, – усмехнулся старший из посетителей, но тут младший, подойдя поближе, его перебил: – Гендзюцу: Шаринган! На некоторое время бармен как будто потерял сознание. А потом… – Окуда Кейджи. Городок в нескольких часах пути. Если сошлёмся на вот этого – взнос на участие в боях Колизея будет меньше. – Ку-ку-ку, Саске-кун, – усмехнулся бледнолицый, – твои методы слишком… прямолинейны. Кстати, если уж взялся – не забудь стереть ему память. И в следующую минуту Ватабе Такеши забыл, что под конец дня у него были необычные посетители.***
Как ни странно, на ура прошло и общение с этим самым, названным Фушином, Такеши, и неторопливое путешествие до указанного им человека, и даже общение с указанным им человеком. Взнос, пусть и со скидкой, за участие в боях с нас всё-таки слупили, а заодно мне коротко объяснили порядок. Втихую, этак из-под полы, на бои в Колизее допускаются-таки «легальные» шиноби, с протекторами Селений или обычные «вольные танто». Если личность того, кто выставляет своего бойца, достаточно весома и если хватает средств на предварительный взнос. Означенный взнос возвращается после первого выигранного боя… или не возвращается после первого же проигранного. Способ заработка донельзя прост: ставь на себя на тотализаторе (против себя, ясное дело, запрещено, ибо нефиг специально проигрывать). Для вольных – это ещё и способ себя прорекламировать, чтобы потом получать миссии «пожирнее» или предложение о постоянной работе на кого-то из зрителей-толстосумов. Мельком этот самый Окуда-бака упомянул пару-тройку фамилий из числа возможных работодателей… и Джи, когда мы закончили с этим типом и вышли, слегка помрачнел. Шишки, надо думать, пусть и не самые крупные. Ну, хоть свои кровные на взнос тратить не пришлось, добычи с банды Фушина вполне и за глаза хватило. Направили нас в один портовый город, скорее, даже посёлок, с паролем, означавшим пропуск на судёнышко, которое и домчит нас до острова с Колизеем. И всё время, пока мы в темпе туда бежали, Джи был серьёзен, слегка мрачен даже, и молчалив. Даже не отвлекался на то, чтобы записать пару-тройку очередных мыслей для своей очередной нетленки. Не отвлёкся даже тогда, когда я на бегу принял пару-тройку раз образ вдохновляющих красавиц из моего эро-дзюцу. В общем, получилась неплохая тренировка на почти суточный забег с перерывами на пищевые таблетки и восстанавливающую медитацию. Не рамен, конечно, и не жаркое, но жить можно, хотя и противно, да. Наконец, этак за часик бега до нужного места, Джи очнулся. И я решил, что время его слегка подколоть: – Джи, а это вообще ничего, что мы тратили деньги, сворованные у того чинуши? Джи, усмехнувшись, похлопал рукой по свитку, заткнутому за пояс. Денег там было ещё предостаточно. – Не путай понятия, Наруто. Одно дело – трофеи, взятые у банды. Конечно, полагалось бы с них заплатить десять процентов в казну Конохи… ну да будем считать, что я, на правах Советника Хокаге, этот вопрос уладил в упрощённом порядке. Совсем другое – грабёж честных обывателей… ну, или не совсем честных, пусть даже и не из Хи но Куни. У меня, знаешь ли, есть моральные принципы, и если бы мы получили миссию по возвращению утраченного имущества – честь по чести вернулись бы в ту гостиницу к заказчику. Но мы её не получили. Так что – совесть наша чиста, малыш. Насчёт совести я бы поспорил, но… Джи только глаза закатил. – Малыш, просто выбрось из головы. Нашей задачей не является борьба с преступностью путём массового истребления и отлова преступников. О, какая классная идея! А почему, собственно, она не является нашей задачей? Ну, я мог бы и не спрашивать вслух, Джи недурно умеет читать меня по выражению лица. – Видишь ли, мой нерадивый ученик, – лес на дороге начал редеть, потянуло дымком и прочими запахами жилья, что говорило о том, что цель близка. Джи слегка сбавил шаг, потянулся было за блокнотом, но потом махнул рукой. – Видишь ли, преступность как таковая по сути своей – не более, чем продукт спроса самого человечества. Люди готовы платить продавцам наркотиков, убийцам, бандитам и прочей швали за определённые услуги – и потому, по большому счёту, все эти «продавцы» и существуют. Строго потому, что на их услуги есть спрос. Перебьём до последнего этих – со временем, причём весьма коротким, на их место придут другие, вот и всё. Что-то мне в этом рассуждении показалось глубоко ущербным и неправильным. Для начала – Джи с любой проблемой так собирается бороться? Типа, один хрен ничего не сделаешь? – Ладно, а вот эти всякие бандиты, воры… – А также придурки, спьяну хватающиеся за нож, – скучающе ответил Джи, переходя на неспешный шаг. – Между прочим, всякой бытовой кухонной утварью убито народа, конечно, поменьше, чем в Мировых Войнах, но уж всяко намного больше, чем всеми вместе взятыми наёмными убийцами. Бытовые преступления, мелкий бандитизм… они тоже, по большому счёту, от несовершенства человеческой натуры. Побороть преступность, хоть бытовую, хоть организованную, можно только изменив всё человечество к лучшему, очень сильно изменив. Но этим, в силу абсурдной сложности задачи, мы заниматься не будем. – Тогда… – Что мы сможем делать вообще? – хмыкнул мой наставник и растрепал мне причёску. Я скривился: тоже мне, маленького нашёл! – Мы можем ограничить деятельность особо пакостных человеческих особей, крепко настучав им по рукам. Собственно, за этим мы в Колизей и идём. – Точно! – я аж подпрыгнул от воодушевления. – Доберёмся туда – и я отращиваю четыре хвоста! А ты сразу вызывай Ма и Па! И ещё лучше сразу босса Бунту! Разнесём всё нахрен и вдрабадан! Джи прижал ладонь ко лбу и страдальчески поднял глаза к небу. Солнце как раз бросало на землю последние лучи, и по всему выходило, что заночуем мы ещё на твёрдой земле, а вот поутру пустимся себе в плавание. – Осади, Наруто. Ты вот не задумывался, чего это нас так легко допустили к участию? В старом Колизее уж пару-то месяцев сторонних бойцов проверяли, и требовались нешуточные рекомендации со стороны тех, кому доверяет руководство этого поганого клуба по интересам. Здесь же, считай, хватило пары разговоров. Ну? Я пожал плечами. Тоже мне, странность. – Ловушка, да? Я, положим, вряд ли им чем-то насолил, а вот ты… неужели бабу у кого-то из них увёл? Ну, или в какой-то своей книге изобразил лысым и толстым? То есть входим мы в Колизей – а тут бах, и нас атакуют! И я сразу вытаскиваю хвосты, ты вызываешь Ма и Па и мы всё разносим нахрен и вдрабадан! Сенсей взглянул на приближающийся посёлок, поскрёб бородку, немного помолчал и тяжело вздохнул. – Узумаки, вот откуда в тебе такая злость? Чего вдруг сразу всё подряд разносить? – Мне ОЧЕНЬ не нравится это место! Я его ещё не видел, но мне оно УЖЕ не нравится! – Уж поверь, будет только хуже, – ухмыльнулся сенсей и похлопал меня по плечу. – Настроение, в целом, правильное, но… но. Поначалу веди себя тихо, скромно. Проведи пару-тройку первых боёв без этих своих выкрутасов с дзюцу разговора. Просто аккуратно положи противников и будь осторожен. – Да я их – одной левой! – фиг ли там, школа Конохи, её лучших наставников и помощь моих друзей из лучших выпускников Академии чего-то да стоит по сравнению с этим уличным отребьем. – А если всё же ловушка? – Не суетись, сэйто, – Джи, в общем, тоже не беспокоился за результат, но решил напомнить, что мир полон сюрпризов и подъёбок. – Ловушка… ну, на всякий случай пошлёшь пару клонов с шиками Хирайшина в разные стороны. Будь готов, случись что, убраться на одну из меток, я уж как-нибудь выберусь сам и отыщу тебя через жаб. Ловушка – это, в принципе, дело житейское. Я опасаюсь кое-чего похуже. Я поскрёб пятернёй затылок и тоже глянул на приближающийся посёлок. Так-то подслушать нас с такого расстояния не выйдет, рядом навскидку тоже никого нет, но то навскидку. Я уже молчу о «том разе» и Чёрном Зецу, который, в теории, может фиг знает насколько близко болтаться, но в нашем мире и без того хватает любителей распустить уши. И все их повадки даже Джи может не знать. Но всё же, всё же кое-что хотелось уточнить: – Джи, а что вообще может быть хуже хорошо подготовленной ловушки? Сенсей, прищурившись, что-то долго прикидывал, а затем махнул рукой. – Так, малыш. Твоя миссия будет в следующем: откатать чисто первые бои, и как только против тебя поставят серьёзного противника – используй в бою Призыв. По возможности придерживай теневое клонирование, особенно множественное, Хирайшин – по своему усмотрению, но тоже не спеши, а вот Призыв используй обязательно. А пока – создай теневого клона под моим Хенге, и пусть по возможности подделывается под мою чакру. Мне нужно будет кое-что разведать в этом Колизее. Я сложил привычную печать, и Джи воспользовался одной из своих «коронок». Гама Дайра Каге Аяцури но дзюцу, техника, позволяющая контролировать тушку противника и «прятаться» в его тени. Старый жаб собрался в «тени» моего «Джирайи»-клона войти в Колизей и там тихой сапой где-то затеряться по своим делам. Ну и ладно. Интересно, нафига ему нужно, чтобы я Призыв в бою использовал? Как бы и обошёлся бы… И ведь не проболтается раньше времени, гадёныш такой. Ожидать в посёлке не пришлось, насчёт гостей Колизея там были в курсе те, кому положено, и небольшой удобный кораблик отплыл в самую ночь. Но перед этим случилась одна встреча. – Р-р-р-мяу! Привет, ты, рыжее недоразумение! Полгода… да что там, уже больше… не видел никого из Конохи, ни с кем не общался и перебивался новостями, которые Джи изредка передавал. Так уж было сказано и мне, и Конохе-12. Уже скоро я ненадолго вернусь домой, но пока… фиг его знает, зачем это нужно. Так что я рад был знакомому лицу из Листа. Даже если это – не лицо, а наглая морда и даже если она не совсем из Конохи. – Йо, здорово, Муму! Как дела, как там наши? Селёдку с молоком будешь? Специально приберегаю в печати порцию, просто на всякий случай. Вдруг вот ещё раз доведётся иметь дело с ниннеко? Котяра выгнул спину, намекающе выпустил когти, слегка пошипел, а там и ответил: – Мняу зовут Момо-сама, ты, собачёныш! Дела у меня замурчательно, а наши у нас разные! Селёдка… молоко… с вами, р-р-мяу, научишься есть всякую гадость! – То есть – не будешь? – потянулся я было, чтобы запечатать порцию обратно. Здоровенный кот ответом меня не удостоил, а вот руку я еле успел отдёрнуть, чтобы по ней не полоснуло. Муму вцепился в жрачку и живо её уполовинил, а там и вовсе прикончил. И, широко развалившись, соизволил-таки обратиться ко мне. – Ладно. Жрачка у тебя, как всегда, паршивая, молоко отнюдь не… в общем, что ещё ожидать от челоняков? В общем, тебе просили передать. Ня! Нашим фуиндзюцу ниннеко не владеют, но, видимо, что-то схожее у них есть: котик просто повёл лапкой, и мне чуть не на ноги (пришлось отскочить!) свалился здоровенный рюкзак. Сложить печати. Я не сенсор, но фуиндзюцу даёт свои возможности… так, рюкзак-то не простой, как и следовало ожидать. Полон разного вооружения и какой-то химической гадости. – Это – чего? – мягко и ненавязчиво уточнил некий Узумаки Наруто… насколько он вообще способен что-то мягко и ненавязчиво уточнить. – Любой челоняк – балбес, фр-р-р, – икнул на своём, на кошачьем, Муму. – Не видишь, что ли? Посылка от вашей розовой кошечки, р-р-р-мяу! Вот уж кто из всех вас единственная понимающая, даже почти на челоняка не похожа! В общем, меня ещё просили уточнить, как там у тебя дела, но я и так вижу, что всё хорошо. Только одна у тебя проблема и есть. – Э-э-э, какая? Где? – я на всякий случай себя оглядел. С этого клыкастика вполне станется обоссать меня незаметно и потом заявить, что именно это проблема и есть. – В ДНК, челоняк, в ДНК. Как и у всех, в общем-то, челоняков. Ладно, пока-ня! И вредный нинкот свалил куда подальше прежде, чем отхватил чем-нибудь по заднице. Ладно-ладно, я в курсе, где вход в их обиталище, а уж дальше – земля круглая, где-нибудь да встретимся. А пока… А пока я разбирал посылку от Сакуры. В общем, логично, и до этого стоило раньше додуматься. Обмениваться письмами и налаживать связь нам запретили – но вот посылка, в сущности, никакое не письмо. А содержала та посылка… дайте светлые ками памяти… вот. Усовершенствованный комплект Н-3. Н-1, насколько я помнил по рассказам Саске и поискам на полицейских складах – повседневный комплект формы и нин-оружия для патрулирования на улицах, Н-2 – для внешних миссий средних клановцев. А вот Н-3 – для элитных шиноби на элитных миссиях. Кунаи и сюрикены из чакростали, бронежилет со вставками опять-таки из дорогущей, способной проводить или отражать (из вражеского дзюцу) чакру стали, и… и, судя по нескольким рисункам, руку к ней приложила Узумаки. Узумаки Карин. Конечно, всерьёз броню печатями не укрепить, сильные защитные фуин начнут со страшной силой мешать твоей же чакросистеме (как эту ерунду обходят доспехи юкининов – наши, надо думать, до сих пор не разобрались), но и по мелочи… и вот эти мелочи вполне могут здорово выручить в бою. Сестрёнка… поневоле я с некоторым уважением подумал о Фушине. Как и у него, у меня есть сестричка, не родная по крови, но не родная только в этом. Как и я, он на многое ради неё готов… ну, хвала ками, мне-то хоть воровать не требуется. Это он, поганец бирюзововолосый, решил себе этак сколотить некоторый запас на чёрный день и дать дёру, как только его родственница разберётся со сковывающей печатью. А вот если бы требовалось? А, ну его! Дополняли комплект Н-3 несколько ампул и пузырьков – ну и короткая записка-инструкция Като Шизуне. Ага, ага, самой-то Сакуре пока, до особого разрешения, нельзя писать, как и другим из Конохи-12. Ну, очень, очень небесполезные лекарства и парочка универсальных антидотов. В теории, вколоть такое – и у тебя с полчаса здоровой жизни, чтобы добраться до госпиталя и сдаться специалистам по ядам, если схлопотал до этого что-то пакостное. На практике, конечно, проверять не хотелось бы. Я сложил рюкзак, с клоном (и Джи в его «тени») добрёл до посёлка, договорился насчёт кораблика и вскоре уже плыл себе к острову Колизея. Сон ни к демону не шёл, и я решил для себя записать историю, о которой Учиха просил не вспоминать и никому её не рассказывать. Но во-первых – где он, тот Учиха? Нукенинствует, гад такой. А во-вторых – я ж рассказывать и не собираюсь. А вы, жители далёкой «соседней страницы», и не проговоритесь никому. Но Энциклопедия Саске стоит того, чтобы её вспомнить.