Женевьева

Тебе телу белому век в земле лежать! А мне, душеньке, далеко идти! А мне, душеньке, далеко нести, Ой, тяжело нести… Грехи тяжкие да перетяжкие! Муку вечную да бесконечную. (с) Анна Пингина – Голуби. Когда лейтенант везла второго Свидетеля в Доббс Ферри, рассчитывая найти там всадника, то она и представить себе не могла, что обнаружит пепелище, на месте старого каретного двора. Огонь уничтожил всё подчистую. Остались лишь полуразрушенная кирпичная кладка, да дымящиеся головешки, бывшие некогда частью покатой крыши. — Готова поклясться — Эбби всё ещё не верила своим глазам, — что этот паразит спалил двор нарочно. Он словно сжигает мосты. Зачем? — У меня нет на это ответа — Крейн был озадачен не меньше. — Абрахам что-то задумал. И как мне кажется, это напрямую связано с Малкольмом Дрейфуссом. Этот делец повсюду в эпицентре урагана, куда не ткни. Закрадывается подозрение, что гессенец не видит больше смысла в том, чтобы возвращаться сюда. — Я тоже так подумала — отозвалась полицейская, потянув прохладный вечерний воздух. — А он часом не задумал самоубийство? Ну, или как там? Прекратить своё существование в качестве нежити? Может быть, его всё достало или он разочаровался в этом бренном мире? Это сэкономило бы нам кучу нервов и голов, между прочим. — Нет. Это не в духе Абрахама. Он всегда любил жизнь. Скорее это тонкий расчёт. Вот только знать бы, на что он сделал ставку на этот раз… — Икабод двинулся к уничтоженным пожаром останкам строения. — Что-то, чего не знаем ни мы, ни мисс Уилсон. Иначе бы она дала нам подсказку, я уверен. — В таком случае, Джеа действительно может быть в опасности. Стоит осмотреть здесь всё. — Именно — Крейн засветил фонарик, поводив лучом из стороны в сторону. Резкий запах гари раздразнил обоняние, возвращая сознание к неприятным моментам прошлого. К сгоревшим домам, к убитым и раненным их обитателям. К тем людям, что были не согласны с политикой Британии в Новом Свете. Икабод довольно повоевал на своем веку. И был ли он менее безжалостен, нежели пресловутый всадник? — Нужно оповестить Женевьеву. Лонг-Айленд кипел. Рано утром генерал Лоссберг, под командой которого находились гессенские егеря и английская пехота, выдвинулся против полковника Джона Лоренса, воевавшего на стороне колонистов. И только благодаря силе и профессионализму немцев, Лоссберг оттеснил ставку Лоренса обратно в закоулок Турки-Хилл. Икабод Крейн, находившийся здесь же, никогда прежде не видел столь кровопролитной и ожесточённой схватки. Тогда капитан наивно верил, что хуже быть не может, ведь противник превосходил их вдвое. О, как он ошибался! Впереди его ждали вещи пострашнее. Но доподлинно известно одно, что Крейн даже в кошмаре не мог себе вообразить, что примет во всём этом непосредственное участие. Жаль, что в пылу баталий, некогда думать и осознавать. Подчиняясь приказам командования, Икабод бесстрашно шёл вперёд, рядом со своими товарищами по оружию. Стрелял и колол вместе со своими «братьями», некоторых из которых, как и Абрахама Ван Бранта, он знал с самой коллегии. Дым, запах пороха, шум и огонь. Звон клинков и стоны боли. Лоссберг не пожалел даже раненных, напав на Род-Айлендский полк майора Уорда. Он приказал добить вражеских солдат штыками, когда истекающие кровью юнцы сдались... Напрасно. Это только разозлило неприятеля, вырвав желанную победу из рук генерала. Атаки и отступления изматывали, накатывая, будто волны и к ночи британская сторона оказалась в сильном меньшинстве: — Мы здесь умрём — констатировал Икабод, глядя как Ван Брант перезаряжает пистолеты, пристраивая их себе за пояс. — Нас слишком мало, а их почти девять тысяч. Мы в Турки-Хилл как в ловушке. — Не время поддаваться панике — покачал головой наёмник. — Я верю в то, что наш генерал знает, что делает, друг мой. — Это сложно, когда над тобой летают пушечные ядра. Наши руки запятнаны кровью невинных, Абрахам. Мне претит всё это. Мы провалимся отсюда прямиком в ад! — Чушь. Неужели ты думаешь, что колонисты пощадили бы нас, будь они на нашем месте? Я не верю, в их сладкие посулы и декларации независимости, которых все говорят. Они пытаются расшатать устои и посеять смуту, но на самом деле ничем не отличаются от нас. — Я не смогла дозвониться до Уилсон. Видимо, она занята чем-то поинтереснее или не может взять трубку — развела руками Эбигейл, когда они с Крейном закончили осмотр сгоревших достопримечательностей. Как и ожидалось, он ничего не дал. — Но я получила сообщение от Дженни, — полицейская указала напарнику, на дисплей своего смартфона — и здесь у меня для тебя приятный сюрприз. — Какой? — встрепенулся Икабод. Фонарик, что он держал в руках, вновь вернулся в карман его шерстяного сюртука. — Не томите ожиданием, прошу вас. Мы и так потеряли много времени на этих руинах. — Моя сестра пишет, что они с Холли прицепили к Джеа маячок. — Маячок? — Это такое крошечное устройство, позволяющее найти того человека, у которого оно находится, на большом расстоянии — пояснила лейтенант. — Отследить. То есть, где бы ни была сейчас твоя зазноба, мы её отыщем. Храни господи, спутниковый интернет. — Её и гессенца? — уточнил капитан. — Да. Её и гессенца, если они вместе. Вам представился случай снова поболтать, ребятишки. Так что держи ухо востро. Но прежде чем это случится, нам стоит отправиться в участок. Вот уж шериф обрадуется… — хмыкнула Миллс, развернувшись к машине. — Впрочем, она сама предлагала содействие, лишь бы снова не вышло громкого дела. Федералы её с потрохами съедят. Дрейфусс значимая фигура. — Я понимаю — вздохнул Крейн. Временами ему нравился чёрный юмор напарницы, но сейчас явно был не тот случай. Поступок всадника настораживал. Неужели немец заимел новый плацдарм с подачи бизнесмена? Недаром этот Малкольм произвёл на Икабода такое неприятное впечатление. Вдруг он уже обо всём договорился с Ван Брантом и всё происходящее лишь нелепый фарс, призванный одурачить их – Свидетелей? Колдовской туман, белый как молоко, опустился на округу близ каретного двора. Прозрачный, холодный воздух сделался непроницаемым и липким. Однако, появившийся на скрипучем крыльце гессенец, казалось, вовсе не обратил на это никакого внимания. Джоуб узнал наёмника хоть тот и был облачён в современную одежду: — Современность это не твоё, красавчик — миролюбиво проговорил бес, скептически разглядывая немца. — Но на что не пойдёшь ради женщин, верно? — Зачем ты явился? — Ван Брант не удостоил ночного гостя взглядом. — Решил просить за своего хозяина? Чтобы я оставил его жалкую голову на плечах? — О, нет — хрипло рассмеялся визитёр. — У меня есть к тебе предложение иного рода, и оно намного выгоднее. Строительство – это лишь игра, чтобы выманить тебя из твоей убогой лачуги. Тут твоя подружка права. Ох, или это подружка Крейна? — Что ты имеешь ввиду? — на этот раз, всадник обернулся, пристально посмотрев на слугу Дрейфусса. — Я уж думал, тебя ничем не пронять. Ничего особенного, мой безголовый друг. — Непринуждённо продолжил Джоуб, видя, что Абрахам нахмурился. — За журналисткой следят Свидетели и их шальная компашка. Следовательно, и за тобой тоже. Хотя… может быть, девчонка сама поставляет сведения твоему заклятому врагу? Как думаешь? Ах, как он на неё смотрит! Прямо как на Катарину на том приёме в доме Поттса, после которого ведьма расторгла помолвку. — Что!? — Совсем ничего, скоро сам во всём убедишься. — Сомнения, зароненные в метущуюся душу всегда дадут богатый урожай. Джоуб все правильно рассчитал. — Мисс Уилсон не принадлежит к нашему миру. Она – человек. Но мой господин может это исправить, если ты поможешь ему. Конец света не за горами, тогда и мёртвые восстанут! — О чём ты говоришь, демон? К чему клонишь? — Всё просто, всадник. Я предлагаю договор. Ты нам нужен, как и другие вестники, чтобы свершить предначертанное. Устроить апокалипсис, на который у Молоха не хватило пороха, а после править этим никчёмным мирком как короли. Я лично подам тебе Икабода Крейна на тарелочке. Будь спокоен. Сделаешь с ним всё, что всегда мечтал сделать. — И ты готов поклясться на своей печати? — брезгливо фыркнул Дуллахан. Довериться адскому отродью ещё раз? Второго провала быть не должно. — Если обманешь меня, то я тебя уничтожу. Отыщу, где бы ты ни был, и ты закончишь как Молох. — Как страшно! Хах! Но я готов, партнёр — алчный огонёк блеснул в тёмных глазах врага. Без зазрений совести Джоуб закатал рукав, явив миру смертных демоническую печать-татуировку, бросающую в стороны огненные блики. — Ещё как готов. — Тогда поторопись. Я слышу шаги Женевьевы. — Птичка сама летит в силки. Она мнит, что управляет тобой, сделай так, чтобы она продолжала в это верить. Соблазнённая женщина не угроза, пока она думает, что её любят… ты и сам хочешь этого. Когда журналистка показалась на крыльце, на небе сверкнула молния, осветив окрестности Доббс Ферри. Было сыро, темно и непривычно зябко. Опавшие листья неприятно шуршали под ногами. К тому же, всадника нигде не наблюдалось. Будто он взял свою лошадь и вместе с ней растворился в этом давящем на виски мареве. — Готово — шериф Рейес явно была довольна собой. Маячок Дженни отследился быстро. — Вот они, почти в центре Тарритауна. — Лина указала на ползущую по карте зелёную точку на мониторе своего планшета. — Они едут в центр. Что может понадобится всаднику без головы в центре города? Офис мистера Дрейфусса? — Очень может быть — отозвалась Эбигейл, переглянувшись с Крейном. — Тогда вам стоит поторопиться спасти его задницу — справедливо рассудила начальница. — На всякий случай я подниму ребят из группы быстрого реагирования. Вам понадобится подкрепление, особенно если учесть, что у этого пугала на руках целый арсенал. — И он бессмертен — подлил масла в огонь Икабод, поймав на себе два хмурых взгляда.