Jordin Sparks — Christmas Time to Me
Ты помнишь? Мы когда-то были счастливы. Я не шучу, мы были словно дети, но мы не знали тогда…
12.1970. (точная дата неизвестна) Великобритания. Лондон.
— Выше, нужно выше, - кричат в унисон два парня, пока Брайан, вздыхая, вновь перевешивает шары на ёлке; то они слишком высоко висят, то слишком наляписто выглядят, то уже низко находятся. — Нет, ещё выше, - Роджер осторожно выхватывает красное стекло из чужих рук и перевешивает на другое место, которое, к слову, ничего не меняет,- так лучше. Мэй готов сполыхнуть от злости; эту грёбаную ёлку они уже три часа наряжают, и этим двоим оболтусам всё не так: то Фредди орёт, что мишура тут не подходит по цвету шаров, то Роджер кричит, что низ ёлки слишком пустой и куда они потом повесят гирлянду? — Слушайте, умники, раз всё вам так не нравится, то сами наряжайте её. Я уже устал от ваших криков, и у меня болит голова, - студент отходит от рождественского декора и спешит на кухню, чтобы залить свою головную боль чаем. Однако парни, не медля, садятся на пол около одинокой коробки. Блестящее стекло различного цвета, здесь есть и белые ангелы, и выгравированные, на стекле, часы, показывающие ровно полночь, и колокольчики с облупившейся золотой краской. Всё это запутанно в, не имеющих конца, зелёных проводах разноцветной гирлянды, которую ещё нужно будет пару часов распутывать, прежде чем повесить на ёлку. Они больше времени потратили на смех и дурачество, нежели на украшение квартиры, но когда уже всё было готово… — Включай,- кричит Роджер, любуясь их творением, и Фредди, засунув вилку в розетку, зажигает гирлянду. Ёлка загорается за один миг. В танце мигают разноцветные лампочки, позволяя любоваться со всех боков хвойной красавицей, и Тейлор, глядит на неё поистине детским взглядом, широко улыбаясь и вешаясь на чужие плечи, - красотище! Однако гореть ей суждено было недолго. Минута и свет резко потухает, сопровождаясь громкими ругательствами двух парней. — БРАЙАН, ТВОЮ МАТЬ, ГИРЛЯНДА СГОРЕЛА. Уже темнело, хотя с приходом зимы день приближался к ночи уж слишком быстро, но несмотря на это, вместо снега на улицах Лондона шли непрекращающиеся дожди, и насладиться теплом можно было лишь в кругу друзей или семьи, ведь одиночество, увы, не умеет греть… Пустая бутылка, лениво перевалившаяся с одного стеклянного бока на другой, была вновь осторожно буцнута в сторону ногой, и темноволосый парень поднимает свой бокал с, потресканным по края, хрусталем. — На брудершафт? — Чуть позже, Фред, в меня уже не влезет столько шампанского,- лёжа на чужом плече, Роджер еле держит глаза открытыми, время от времени протяжно, сонно зевая, - что-то рано мы пить начали. Сделав пару коротких глотков, Булсара отодвигает от себя хрусталь; пить без друга он не собирается. Они сидят молча на полу, греясь под общим пледом и глядя на мерцающую, хвойную ель, придающую сей комнате сказочную атмосферу ожидания праздника. — У меня есть идея, - Фредди спешит встать с удобного, теплого места, и чуть пошатнувшись, пропадает в дверях комнаты, оставляя Роджера в недоумении глядеть по сторонам. — Что ты задумал? В ответ следует лишь загадочное молчание, однако спустя минут пять, если не меньше, студент-дизайнер появляется на пороге с чистым листком бумаги, ручкой и лихорадочно-горящими глазами. — Слушай, а что если мы напишем письмо, а потом запакуем его вместе с рождественскими игрушками в коробку? Что-то типа письма в будущее; через год мы и не будем помнить что там написано. — Звучит бредово, но мне нравится, - Тейлор подвигается, давая Фредди снова упасть рядом. Они пишут больше часа, подбирая слова, что-то зачеркивая, ругаясь, толкаясь и смеясь. Письмо приходится переписывать раза два или же все таки три? Без разницы, но точка все таки поставлена, и увлекшийся писаниной Фред, обернувшись, замечает, что Тейлор уже мирно сопит на его плече, закутываясь в теплый, шерстяной плед почти с головой. Наблюдать за этим можно бесконечно, ведь он прекрасен словно ангел: черты лица аккуратны, светлые пряди небрежно разбросаны по лицу и длинные, пушистые ресницы немного подрагивают из-за хрупкого сна. Булсара замирает, почти не дыша, ведь такие мимолётные моменты можно легко разрушить даже одним, резким движением. В тишине слышится почти беззвучный шепот: — С Рождеством, Роджер.…но мы не знали тогда, что вскоре все это будет разрушено.