Syndrome

      — Нет, —сидя на кресле, Далер отдёрнул голову в сторону. — здесь не по-настоящему. Фарс.       — Согласен с тобой. — Паредес уверенно отбирает пульт у Далера и выключает телевизор.       — Сядь… — попросил Кузяев, — рядом.       Паредес, как по указке, выполнил его просьбу, затаив дыхание, будто в ожидании.       Тяжело вздохнув, Далер завороженно провёл ладонью по груди, малюсенькие волоски щекотали пальцы.       — Оу, Далер, — прерывисто дыша шептал Лео, — к чему эти неловкие касания? Ты будто девушка-фанатка, которая удостоилась встречи с кумиром любимых сопливых мыльных опер…       Паредес решил сострить, но не ожидал ответа на риторическую хохму.       — Делать себе кумиров — это глупо, Лео. — смиренно положив голову на грудь, начал Далер и продолжил на русском, — Хороший человек должен стремится к лучшему, к идеалу, а идеальных людей не существует. Любовь к кумиру ослепляет и отупляет. Она может оправдать абсолютно любой морально-нравственно гадкий поступок. Человек лишается способности здраво мыслить, становится болванчиком и в итоге пропадает. Я не хочу быть для кого-то кумиром, я хочу быть человеком, который вдохновляет, а для слепого поклонения существует вера.       — Ого, я ничего не понял… — удивлённо высказался Паредес, штудируя в голове словарь русских слов.       — Это просто идиотская философия, проехали.       — А может тебе надо было пойти на философа? — усмехнулся Лео, приобняв Далера за плечи.       — Ох, нет, мои бы мысли никто не понял, как мысли Чацкого из «Горе от ума».       — Что?       — Проехали. — надавил Кузяев, — Может просидим так до утра?       — Тебе так нравится?       — Угу. — кивнул Далер.       — Хорошо.       Стало вдруг так спокойно и легко. Далер прикрыл глаза. Слабая улыбка отразилась на губах и, кажется, оставила значительный глубочайший след на сердце Паредеса.       — Прости меня, Боже, прости меня.       Эти слова Далер уловил, находясь у порога сладкого сна.       Лео любовался, любовался растрёпанным чудом в своих руках. У того даже под растянутой майкой и трениками проявлялись налитые мышцы. Усиленно качаться Далер начал во время зимнего перерыва, говорил, что ему это надо как профессиональному футболисту. Крепкое телосложение даёт существенный плюс в единоборствах. Паредес в это особо не углублялся. Он был слишком ленив, чтобы какие-то навыки усовершенствовать в себе. Ему дают программу, он ей следует, иногда откровенно халтуря, но на поле старается выкладываться на все сто процентов, чтоб вопросов не было. Правда, в ПСЖ с этим всё посложнее.       Противная и гадкая мысль закралась в голове Леандро. Может Далер просто инстинктивно хотел защитится от него? Быть уверенным в своих силах, уметь дать отпор… просто боится.       Или эти гнетущие размышления беспочвенны?