В трех прыжках от кладбищенской ограды

- Итак, Энтони… - начала Эллис. - Тони. Не люблю, когда девушки зовут меня полным именем. Я закатила глаза. Ну да, ну да, мистер харизма, видели мы таких. - Что ж, Тони, - хихикнула Эллис и уселась в кресло, поджав напряженные бледные босые ноги. – Давно вы здесь? - Здесь? – переспросил он. - Святые угодники! – поперхнулся Роберт и покраснел. И тут я поняла. Эллис не знает, где я была, и как давно ушла. А я не знаю, когда она заметила мое отсутствие. И главное, как много она услышала, пока стояла в темноте на лестнице. Стоит ли мне соврать, или сразу сказать всю правду? И как без слов объяснить это остальным, чтобы наши показания сошлись? О, черт. Почему я не родилась рыбой? - В доме. Это ведь Элизабет пригласила вас? – Беатрисс облокотилась на спинку кресла и окинула нас взглядом. Тони глазами попросил у меня поддержки. - Э-э-э, да… - я нервно засмеялась и закивала головой. Беатрисс театрально сощурилась, и я поняла, что если сейчас она отыщет в моей лжи хоть один изъян, фамильный склеп Блиммсов ожидает пополнение. – Ну, в общем… Да, я их всех пригласила… э-э-э… еще тогда, на ярмарке. И… ну, мы решили собраться и… порассказывать страшные истории, потому что, если бы тут были мои родители… Я активно жестикулировала руками, надеясь, что это придаст моим словам правдоподобия. Это было похоже на представление в кабаре, где один артист выступает на сцене, а на заднем фоне танцуют привлекательные барышни в пышных юбках. Вот только артистом тут была я, красиво вешающая лапшу на уши гувернантке, а барышнями – честная компания, кивающая головами подобно болванчикам на витринах сувенирных магазинов. - Что ж, ладно. Полагаю, вы планируете развлекаться до утра? - Да… - промямлила я и натянула улыбку. - Я не против, - улыбнулась Беатрисс. – Только не шумите. Я облегченно выдохнула. Она встала с кресла и, плавно покачивая узкими бедрами, направилась к лестнице. На нижней ступени она остановилась и повернулась к нам. - Софи, можно тебя на секундочку? – полушепотом сказала она, и мое сердце провалилось в желудок. Нервно сглотнув вставший в горле комок, я подошла к ней. Она наклонилась к моему лицу и прошептала мне в самое ухо, так тихо, что никто, кроме меня, не услышал: - В следующий раз, когда будешь сбегать из дома, закрой форточку. И никогда не оставляй личный дневник открытым. И запирай дверь в комнату, если занимаешься там чем-то, чего нельзя видеть другим. Я покраснела и стыдливо закусила нижнюю губу. Как много она успела прочитать? Беатрисс выпрямилась, развернулась и медленно зашагала по лестнице, бросив нам на прощание короткое «веселитесь» с зевком. Я кашлянула и вернулась к камину. Большие напольные часы отбили два пополуночи. - Серьезно, это лучшие блины с повидлом в моей жизни! – промямлила Сара с набитым ртом. – Тебе очень повезло, Софи! «Ну да, - подумала я и отхлебнула молока из своего стакана. – Повезло родиться в семье аристократов, для которых положение в обществе на первом месте». В слух я ничего не сказала. Мы в обновленном составе сидели на раздвинутым столом и завтракали. Роберт поглощал еду с такой скоростью, будто это был последний завтрак в его жизни. Беатрисс в платье бисквитного* цвета пила свой неизменный кофе со сливками и кусочком апельсина, держа фарфоровую чашку (клянусь всеми святыми, точно такую же, какую я разбила, когда лезла за сладостями!) в левой руке и перелистывая страницы «Утопии» Томаса Мора**. Тони сидел рядом со мной и обсуждал с Гарри последние новости, которые они вычитывали со страниц «Times», которую Гарри достал из почтового ящика еще с утра. Аннет и Сара миролюбиво болтали о чем-то девчачьем с Лили, то и дело удивленно тыкая пальцами в каталог ювелирных украшений из лондонского магазина на Олд Бонд-стрит, который я отдала прачке по причине того, что не была заинтересована в этих сверкающих безделушках. Скажу для справки, единственной вещицей, которая заинтересовала меня в этом магазине, был монокль в медной оправе с выпуклой линзой на тоненькой цепочке. Но мне его так и не купили. Во-вторых, я хорошо вижу. Во-первых, это мужской аксессуар. Мадам Шантилье, за последние пару дней ставшая просто «Агатой», подлила мне молока и уселась на свое место рядом с Гарри. Я заметила, что прислуга как-то странно на нас всех смотрит. Чтобы понять причину, я повернула голову к большому настенному зеркалу и расхохоталась. Из зеркала на меня взглянула тринадцатилетняя девочка в испачканном траурном черном платье, с лицом, измазанным мелом – проведенная через глаза полоска размазалась по лбу и щекам – со спутанными волосами. Да уж, видок был не очень, что уж говорить об остальных. Беатрисс отложила книгу и с характерным стуком поставила чашку на блюдце. - Благодарю, - кивнула она и вышла из-за стола. – Вам, кстати, не помешала бы ванная. Я не могла с ней не согласиться. Покончив с завтраком, мы, предварительно сдав одежду прачке, разделились – я, Аннет и Сара пошли в ванную на второй этаж. Роберт и Тони – на первый. Приличным детям надо выглядеть прилично, говорила мать, и была права. - И это все – твое? – изумленно спросила Аннет, тараща глаза на многочисленные склянки и мыльницы на полке. - Угу, - кивнула я, стягивая чулок. – Если хочешь, можешь чем-нибудь воспользоваться. Я открыла кран, и горячая вода с шумом хлынула в металлическую ванну, наполняя помещение паром. - Ух ты… - Сара присоединилась к подруге. – Можно мне вымыть этим волосы? Я обернулась. В руке она сжимала баночку с шампунем. Я миролюбиво пожала плечами. Лично мне было все равно. Все равно из всего этого разнообразия гигиенических принадлежностей я пользовалась только одним шампунем – с розмарином, он сейчас был у меня в руке – обычным мылом и мочалкой из конского волоса. Пусть берут, что хотят. Я опустилась в ванну, взяла ковш и вылила воду себе на волосы. Затем налила на них немного шампуня, вспенила и нырнула, зажав нос пальцами. Под водой было тихо, звуки тут приглушались, однако слышен был постоянный гул труб, пронизывающих дом. Когда я вынырнула, Аннет и Сара уже залезали в ванну. Она была настолько большой, что все мы свободно могли в ней расположиться. Аннет открыла флакон, который бережно сжимала в руках, будто боясь, что сейчас он выпрыгнет и убежит прочь, и потянула носом воздух. - Он пахнет медом! – восхищенно воскликнула она. – Подумать только! Аннет налила немножко шампуня на свою ладонь и передала бутылек Саре. Она проделала то же, и они практически синхронно намылили головы. И так же синхронно нырнули. Иногда мне начинало казаться, что они сестры, и, если бы не явные различия во внешности, я бы так и подумала при нашей первой встрече. - Софи, - голос Сары вытащил меня из размышлений о сестрах. – Что тебе сказала мисс Кингфишер? Я вспомнила события минувшей ночи и снова покраснела. Благо, от воды поднимался пар, и в случае чего, я смогла бы списать это на жару. - Ну… она сказала, что приглашает вас всех на завтрак. – кивнула я. Их этот ответ более, чем устраивал, кажется. Они хорошие, правда, просто мне не очень хочется объяснять им все нюансы своей жизни. Я вылезла из ванной, вытерла волосы и надела свежее платье бледно-желтого цвета, который по непонятным причинам преобладал в моем гардеробе. Скрутив влажные пряди в узел на затылке, я проткнула их китайской шпилькой, натянула носки и, обувшись, вышла из ванной и направилась к своей комнате. На кровати все так же лежал мой открытый дневник с карандашом между страницами. Взглянув на него, я взмолилась, чтобы Беатрисс его не листала. На предыдущих страницах были не слишком лестные записи о воскресной школе. Я плюхнулась на кровать, взяла дневник в руки и перечитала свои записи о «Деле о рыболовном крюке». Левая страница разворота все еще пустовала. Подозреваемых в убийстве у меня действительно не было. Но зато в причастии ко всей этой истории мною были заподозрены двое. Я поспешила вписать викария и незнакомца с лошадью под заголовок страницы. Для начала, незнакомец. В любом случае, он вызывал больше вопросов, чем викарий. Я даже не знала его имени. Я перевернула страницу и написала в заголовке: «Незнакомец на лошади». Имя: неизвестно Возраст: неизвестен (между тридцатью пятью и сорока годами) Причины появления в Сайлент-Тауне: неизвестны Для начала, меньше, чем ничего. Чтобы мысли шли, надо поспать. Часов, например, до пяти, или шести вечера, да. Я скинула туфли, забралась под плед и закрыла глаза.