Голем

      Поезд вёз их до площади Аполлона около часа. Джек дремал, лишь изредка меняя положение и кидая взгляд в окно. Бриджит незаметно пыталась развязать узел ремня, болезненно впивавшегося в запястья. Но тот не подавался и лишь туже затягивался оставляя на коже новые, еще более болезненные красные отметины.       Поезд затормозил резко, почти мгновенно. Заскрежетали тормоза и Джека едва не сдернуло с места. Но стоило машине совсем остановиться, он вскочил с своего места как ни в чем не бывало, тут же ловко закидывая на плечо автомат и кивая толстяку что зашел внутрь. После чего посмотрел на ученую и дернув головой в сторону Кофу, развернулся и пошел прочь.       Тот, пропустив начальника, подошёл к Бриджит и громко сказал:       — Вставайте, доктор Тененбаум, это конечно не пентхаузы Олимпа, но вам здесь понравится. Ну или если вы будете много возникать, что вас здесь что-то не устраивает, то вы умрёте…        Ученая встала и дёрнула головой, откидывая волосы назад.       — Не надо меня запугивать, мистер Кофу, — холодно сказала она и двинулась следом за Джеком. Бриджит едва могла переставлять изрезанные ноги, но упорно дошла до конца вагона и с трудом спустилась вниз на гладкую плитку перрона, едва сдержав крик боли. Из первого вагона как раз выпрыгивали другие сплайсеры. Кое-кто из них, еще заспанный, потирал поплывшие черты лица, другие закуривали сигареты.       — Джо, ты со мной. Все остальные свободны… Тоби, почини этот чертов поезд, — громко крикнул толстяк за ее спиной, с грохотом приземлившись на землю.       К ним, покачивая головой, вышел совсем заплывший юноша с выпавшими зубами. Он словно продажную девицу оценил Тененбаум взглядом и закинул на плечо садовые грабли. На пару секунд Бриджит показалось, что она когда-то видела именно эти грабли в руках у Джулии Ленгфорд.       — Куда ее? — неразборчиво произнес он.       — К актеришке… Сдадим ее ему и пусть устраивает… — сухо сказал Кофу раскуривая трубку и тут же, словно неожиданно что-то вспомнив, крикнул удаляющимся сплайсерам, — Мистер Райан сказал, что вы все завтра свободны, ребятки! За АДАМом придете к восьми!       Мутанты довольно загудели. А девушка, что забрала у Бриджит сапоги даже радостно подпрыгнула.       Тихо вздохнув, Бриджит попыталась найти положение, что бы меньше давить на ноги, одновременно пытаясь не шевелиться. Но Кофу достаточно быстро справился с трубкой и слабо толкнул ее, направив к лестнице.       Они шли по узким коридорам города, изредка встречая других сплайсеров, с которыми конвоиры здоровались. Здесь было чисто. До рези в глазах горел белый холодный свет.       Наконец они вышли к внутреннему двору люксов Меркурия. Все там словно застыло во временах, когда Бриджит только переехала в Восторг. На растянутых над двором веревках сохли вещи, в углу стояли деревянные ящики, которые кто-то сюда притащил, чтобы сделать из них скамейку, а к ним спиной опершись на парапет стоял мужчина в ярко красном жилете и что-то пил из фляги. Они подошли к лестнице и Кофу окликнул его.        Тот обернулся, закручивая сосуд. Тененбаум невольно дрогнула. Пол его лица с левой стороны были обожжены. Мерзкие шрамы тянулись и по шее вниз под туго застегнутый ворот белой, идеально выглаженной рубашки. Опершись локтями о ограждение, он кивнул пришедшим и опустил на них здоровый глаз.       — Ли. Мы вот привели…       — Я вижу, — спокойно сказал азиат и одернул ворот рубашки со стороны шрамов.       — Хорошо, Паленый. Мы ее привели и тебе сдали. У мистера Райана какие-то дела и он зайдет позже, — начал спешно говорить толстяк, глядя в ярко зеленый глаз Ли.       — Мистер Кофу. Вы же знаете как меня злит это прозвище… Я разберусь со всем. Ваши услуги больше не нужны, вы можете быть свободны, — Ли перевел взгляд на Тененбаум, — Доктор, прошу идемте со мной. Ваша комната готова уже неделю. И наконец-то не будет пустовать.       Бриджит захотелось спросить в каком смысле ее комната. Но азиат резко развернулся на каблуках и легко и непринужденно начал подниматься. Казалось ему было все равно рвани она резко через простыни и рубашки к выходу.       Кофу, плюнув на землю, что-то прошипел про узкоглазого Коэновского выродка и толкнул Бриджит к лестнице.       Когда они поднялись на четвертый этаж, Ли замер у маленькой двери, недолго порывшись в кармане, извлек оттуда ключ и открыл ее.       — Доктор Тененбаум, прошу, — край губ азиата дрогнул и он склонил голову, прикрывая здоровый глаз. Поврежденный же, затянутый молочно белой дымкой, казалось, неотрывно смотрел на ученую.       Кофу опять толкнул ее, заставляя войти в маленькую комнату. Под ногами оказался ворсяной ковер. Здесь была кровать, стол, стул и даже небольшая полностью забитая книжная полка.       — Мастер Джек лично принес некоторые из вашей квартиры… — с усмешкой сказал Ли, — Прошу располагайтесь. Я вскоре зайду к вам с перевязочным материалом и ужином.       Тененбаум дошла до кровати и устало села на нее, смяв местами протертое покрывало. Равнодушно скользнув по комнате взглядом, она оперлась о стену и закрыла глаза. Казалось, что у нее болело все. И подобное состояние мешало думать о чем-то кроме собственного тела. Боль появлялась, пульсируя и тут же отпуская. Но это не касалось ступней…       С трудом открыв глаза, Бриджит закинула ногу на ногу. Из множества порезов стекала кровь. Переведя взгляд на ковер на котором она стояла, она увидела нечеткие кровавые отпечатки ног, такие же следы вели к двери.       Ученая поморщилась, пытаясь прижать ноги к покрывалу, что бы остановить кровь.       Вскоре пришел Ли. В руках он держал жестяную коробку аптечки, коричневый пузырек и поднос.       — А вот и я… Ваши отпечатки так напугали ребят, что они уже спрашивали кого убили, — как-то наигранно весело сказал азиат и подошел к Бриджит, — Дадите себя осмотреть? Я конечно невесть какой врач… Но кое-чему, будучи на баррикадах, научился.       — Давайте вы просто развяжете мене руки и я сама справлюсь, — устало сказала ученая, глядя на то как Ли подвинул стул к кровати.       — Руки я вам по-любому развяжу. Но займитесь лучше чем-то другим… Без обид. У вас усталый вид доктор. А мне лишние травмы не нужны, — азиат схватил за щиколотку и дернул на себя левую ногу, — Хорошие были чулки. Я такие же невесте брал…       Точно так же как и левая часть лица, пальцы на левой руке были покрыты шрамами от ожога. Но, на удивление Бриджит, они справлялись очень быстро и как-то бережно.       — Повезло. Осколков в ранах не вижу. Глубоких нет. Обработать и забинтовать. Ничего проще.       — Так уж все просто? — с недоверием спросила ученая, смотря на обгоревшую часть лица Ли.       — Я же сказал, актер я лучше, чем врач. Если начнет нагнаиваться будем смотреть… А до этого момента. Да все просто, — сказал азиат и открыл жестяную коробку, — Правда будет неприятно. Но, думаю, вы научились терпеть и не такое.       — Какой-то вы очень говорливый, мистер Ли.       Актер, начавший обрабатывать ступню, пожал плечами и тихо сказал:       — Я когда пьяный всегда болтливый.       Больше пока мужчина обрабатывали раны они не говорили. Закончив с ними, актер-доктор поднялся и потер здоровую часть лица.       — Ссадина на лице сильно болит?       — Hände beginnen.       — Что? Что-то сначала?       — Для начала руки.       Актер опять потер лицо и, опершись коленом о кровать, принялся развязывать узлы. Делал он это спешно и порой ругаясь на того, кто это сделал. Наконец импровизированная веревка отпустила запястья и Бриджит принялась растирать их, морщась от боли в красных полосах и придавленых пальцах.       Ли же выровнялся и повторил:       — Ссадина на лице сильно болит?       — Нет, — устало сказала Тененбаум, — Что от меня хочет Джек?       Азиат пожал плечами и посмотрел на широкие красные полосы, наливающиеся кровью на запястьях. А затем начал собирать аптечку.       Бриджит же поднялась выше, поморщившись от боли в ступнях, и накинула на них покрывало.       — А, да, — повертев в руках пузырек, сказал актер, — Держите, доктор. Это от боли.       Ученая послушно закинула в рот таблетку, запив ее водой. Возможно ее и убьют, но вряд ли сейчас.       — Ну вот и все… Наверное вам надо было поесть до того как принимать, — отстранёно сказал актер и забрал поднос, — Завтра с утра больше порция будет… На самом деле это ложь.       — Ли, пожалуйста, помолчите вы начинаете раздражать.       — Коэн и Атлас тоже любили, когда я молчал…       Сон, который видела Бриджит, был сбивчивым и неясным. Кажется ей снилась семья. А вот уже она подает шприц немецкому врачу и смотрит в свои же глаза. Правда если бы ее разбудили сейчас и спросили, что ей снилось она бы сказала, что ничего особенного. Но ее никто не будил и она видела себя, склонившуюся над трупом одного из сплайсеров. А потом, словно ничего и не было, открыла глаза и уставилась в полумрак комнаты. Где-то за стеной спорили на повышенных тонах. От наволочки пахло дымом.       — Шеф! Чего вы тут в такое время забыли?       Бриджит моргнула и перевернулась на спину, пытаясь не использовать ноги. Где-то в тот же момент открылась дверь, заставив Тененбаум зажмуриться от яркого света.       Джек, закрыв дверь, прошел в глубь и, притянув стул, который Ли перед уходом поставил на место, сел. На пару секунд он замер, глядя на ученую, а потом достал из нагрудного кармана портсигар. Его серьезный и уставший вид как то контрастировал с яркими подтяжками, придавая легкий флер несерьезности.       — Что тебе нужно Джек? — развернулась лицом к Райану ученая и зачесивая волосы назад пальцами.       Тот потер горло и протянул полупустой портсигар. Там зацеплены на зажим были все образные сигареты. Дав её выбрать одну из них, Джек положил на одеяло зажигалку и, убрав портсигар, встал и взял со стола авторучку и стопку бумаги.       «Ты в порядке? С тобой хорошо обращались?» — надпись, почерком похожим на печатную машинку, возникла на бумаге почти мгновенно.       — К чему это Джек? Я нахожусь у тебя в плену. Ты убил многих девочек, которых я пыталась защитить. Нет, я не в порядке. Будь я в силах я бы вернулась назад в прошлое и случайно бы нарушила процесс твоего созревания, — сказала Тененбаум, задумчиво поправляя бока сигареты, — Нет, я не в порядке…       Джек смотрел ей в глаза. Левый край губ подрагивал, точно так же как у его матери, когда Бриджит договаривалась о том, чтобы выкупить эмбрион.       «Ли сказал про твои ноги. Я могу чем то помочь?»       Тененбаум устало перевела взгляд от листка на юношу и подняла бровь:       — Помочь? — женщина потерла бровь и тихо продолжила, — Ты мог помочь мне, приказав вернуть ботинки которые у меня отобрали.       Джек дрогнул краем губ и, достав сигарету, закурил. А потом быстро написал:       «Кто отобрал?»       — Это уже не важно, Джек. Нет. Мне не нужна какая-либо твоя помощь, — наконец щелкнув колесиком, закурила Бриджит.       Райан закатил глаза и сложил ладони домиком, глядя над ними на Бриджит. А потом затушил недокуренную сигарету о подошву ботинка и, резко встав, направился прочь из комнаты.       Как только он вышел ученая легла обратно на кровать и закрыла глаза. Она так и не уснула потом, зло вспоминая взгляд Райана. Он смотрел на нее как Фонтейн, когда они только познакомились. Делец что увидел возможность, хотя еще не до конца осознавший в чем она, но уже сделавший на нее ставку и ожидающий когда она сыграет. Тогда это взгляд казался ей чем то само собой разумеющимся, а сейчас пробирал холодком до костей.       Следущие два дня Тененбаум провела по большей части в одиночестве, за чтением книг. Изредка к ней заходил Ли, чтобы проверить ноги, нанести на них какую-то мазь и накормить ее. По большей части они оба молчал и это вполне устраивало женщину. Бриджит ограничивалась кивками и пожиманиями плеч, когда Ли все-таки присоединялся к шуму, что доносился снаружи комнаты.       Некогда гладкие, а теперь мозолистые, от множества нажатий на курок, пальцы скользили по строчкам. Это была одна из тех книг что не претила Райану-старшему, и, возможно могла быть одной из тех книг которые он бы заставил прочитать все следующие поколения чтобы запугать ужасами паразитов. Женщина вздохнула и опустила книгу, про себя повторяя последнюю прочитанную фразу и грустно улыбаясь ей.       Сжав зубы чтобы не закричать от боли, женщина повернулась на бок и достала с стула, что стал ей прикроватной тумбой, пачку сигарет, что принес Ли. И ровно в тот момент как она раскурила, раздался ужасный грохот.       — Какого черта? — донесся прокуренный голос Кофу. И почти что тут же словно в ответ прозвучал чей-то голос.       — Это поезд. На ребят в медицинском напали.       — Где, Паленый? Найдите его. Пусть разворачивает лазарет. Третья и четвертая группа со мной на станцию. И, блядь, кто-то позовите Джека. Я уверен это эта шлюха Лэмб и ее семья Восторга… Появилась, как херов чертик из табакерки!       Бриджит отложила книгу и сморгнула легкую дрему с глаз. Сжав зубы она поднялась на ноги и вытерев выступившие слезы зашагала к двери. К ее удивлению те оказалась открытой. Но очень быстро эта загадка решилась. С той стороны стоял Ли в одних кальсонах с ключом в руках.       — Я думаю ты слышала. Наш госпиталь переполнен — сказал он хмуро и дернул ученую поднимая на руки, — Мне нужны любые руки и ваши подойдут.       — Отпусти! — уперлась ладонью в грудь актеру Бриджит, — Я не сказала что буду помогать тебе или Джеку.       — А у вас нет другого выбора, доктор! — холодно возразил актер, — Здесь будут умирать люди. И мы должны им помочь. Нравиться вам это или нет.       Пытаясь вырваться из рук актера, Тененбаум задергалась, но тот как ни в чем не бывало спустился вниз и усадил ее на ящик у стены.       Мутантши сдергивали простыни и скидывали их в один из углов. Трое сплайсеров таскали старые грязные матрасы сверху и укладывали их так, чтобы между ними мог на коленях встать человек. Именно им кинулся помогать Ли, но по дороге его схватила девушка, что раньше забрала сапоги у Тененбаум.       — Кейджи! Это ведь не отряд Карно, да? — схватив азиата за щуплое предплечье быстро спросила она. Бледная, перепуганная, с наспех застегнутой в неправильные петельки блузой.       — Я не знаю. Мастер Джек, пересобрал отряды из-за потерь, — быстро освободившись, сказал Ли, — Принеси малый ящик аптечек и захвати спирт из моей комнаты. Живо-живо-живо!       Бриджит только и успела провести взглядом девушку, когда в двор вбежал Джек с парой сплайсеров. Следом за ними на импровизированных носилках принесли тела. Одного взгляда даже не специалиста хватило бы, чтобы сказать что многие из них не доживут до ужина.       — Мастер Джек, помогите доктору Тененбаум перебраться к пациенту! — едва ли не падая, кидаясь к тому, что можно было назвать лишь куском фарша, крикнул актер.       Джек спешно кивнул и подскочил к ученой, что спустилась с ящика и с трудом зашагала к ближайшему матрасу. Точно бульдог, он вцепился в неё и потянул к куску мяса, что когда-то гордо звался человеком.       Юноша лет двадцати с хвостиком и безумно голубыми глазами. Вся левая часть тела до этого поплывшая из-за АДАМа была утыкана деревянными щепками и стальными осколками. Он то и дело словно рыба открывал рот и жадно с присвистом глотал воздух.       — В него выстрелили… В грудь, — услужливо подсказал райнист с соседнего матраса.       Тененбаум быстро расстегнула рубашку, смотря на входное отверстие. Тонкие пальцы заскользили по коже пытаясь нащупать раны.       — Verdammte Scheiße! — сорвалось с губ Бриджит, — Ли! У него пуля внутри. Я не справлюсь с таким. Закрываю отверстие и занимаюсь остальными.       — Хорошо! Я почти что у него, — крикнул с другого угла двора азиат и откуда вслед донесся нечеловеческий крик боли.       Тененбаум и не поняла когда Джек, пачкая окровавленными руками ее одежду, перетащил ее, волоча ноги по гладкому полу, к следующему больному, давая место Ли. А потом к следующему. Все они сплетались в причудливый клубок мелькающих оплывших лиц с ранениями разной степени тяжести. Рядом доносились тяжелые стоны и тихий мат сквозь зубы. Сильно пахло кровью и антисептиками.       Бриджит заканчивала бинтовать одного из парней, когда Джек в очередной раз схватил ее подмышки и потащил вверх по лестнице. На первом же пролете прямо на полу были расставлены спиртовые горелки, здесь же сидели райанисты. Райан медленно отпустил Тененбаум так, чтобы она могла прижаться спиной к перилам и сел напротив, касаясь носками туфель её щиколоток.       — Держите… — почти что синхронно им протянули две, заполненные каким-то дешевым спиртным, кружки. Джек взял свою и осушил залпом. Вниз, по щетине, потекла маленькая капелька выпивки. Тененбаум же лишь опасливо покосилась и попыталась закутаться в кофту. Женщина, что протягивала ей кружку, лишь пожала плечами и разлила содержимое своим товарищам.        — Эти гады словно из-под земли появились, Шеф, — наконец прервал их молчание один из собравшихся, — Мы были возле Медицинского Павильона, когда на нас посыпались эти гады с крюками и автоматами. Они нас плотно прижали, Шеф, мне пришлось кинуть в них гранату. А ебаные фанатики все лезли и лезли… Нам пришлось отступать. Тоби еле успел нас увезти. Но эти гады успели кинуть в нас гранату. Кайл, Джо и Хиниган стояли впереди…       На глазах мутанта выступили слезы и он отхлебнул из своей кружки. Его товарищи похлопали его по спине.       — Как там Хиган, Док? Я видела вы с ним работали до Кейджи? — спросила одна из женщин, глядя на Бриджит. Ее руки подрагивали и пытаясь отвлечься она трепала подол своей юбки.       — Плохо, — тихо ответила ученая.       Все вмиг посмурнели еще больше. А райанистка, что спросила, закусила губу и кинула взгляд через решетку на Ли.       — Но Паленый ведь хороший медик, Шеф. Он же его вытянет?       Джек пожал плечами и, достав сигарету из портсигара, закурил. Тонкий дымок потянулся к вентиляционной отдушине. Глядя в стену он докурил сигарету и ушел, лишь махнув на прощание. Тишина что висела и до этого, на площадке, стала неуютной.       Вскоре Ли, зло крикнув на помогавшую ему девушку, поднялся и побрел к ним.       — Спасибо за помощь, доктор, — сказал он тихо и сел напротив Бриджит. Под здоровым глазом была размазана чья-то кровь.       — У меня же все равно не было выбора. Часто тут такое случается? — пожала плечами ученая, смотря на то как Ли залпом выпил из кружки.       — Как сказать, три раза за две недели это часто? — мотнул рукой азиат.       — Думаю да. Сигареты не найдется? — устало спросила Тененбаум, пытаясь подняться на ноги.       — Не курю. Давайте помогу, не пытайся встать. Смотреть на вас больно, — подняв ученую на руки, сказал актер.       Ли молча донес ее до кровати и точно так же молча ушел. Книга нетронутая даже легким сквозняком, лежала на ее кровати открытая на той же странице. Усмехнувшись, женщина закрыла ее и, положив на прикроватный стул, откинулась на подушку. Перед глазами замелькали яркие звезды, которые она уже кажется забыла за все года, что провела в Восторге.