***
Ужин проходил в тишине. Пара потихоньку уплетала блюда и пила вино, не произнося ни слова. Блейн периодически поднимал голову и видел, как Курт откусывает стейк или стискивает зубы. Из-за этого Блейн нервничал. Он мог сносить громкую злость Курта. Но с пассивной агрессией труднее. — Как твой стейк? — спросил он, когда официант опустошил их тарелки. — Вкусный. — Ответ был простым и любезным. Он не давал ни малейшей возможности продолжить беседу, чего Курт и добивался. Он был совсем не в настроении вести какие-либо разговоры. — Отлично, — ответил Блейн. Вскоре им принесли чек, и Курт потянулся за ним. Он взял в руки чёрную книжку, в которой лежал их чек, но не стал её открывать. — Знаешь что, ты испортил вечер, значит, тебе и платить, — он кинул книжку в сторону Блейна, еле как поймавшего её, и встал из-за стола. Уже через секунду Курт исчез. Блейн вздохнул и достал чек. Выудив из кошелька кредитную карту, он помахал ею официантке. Девушка подошла и тут же испарилась. Ожидая её возвращения, Блейн задумался о прошедшем вечере и его продолжении. Он знал, что Курт зол. Это было более чем ясно. Чего он не знал, так это как ему теперь всё исправить. Как бы Блейн ни хотел быть правым, было очевидно, что он переступил черту. Стоило оставить эту тему, как и сказал Курт. Чёрт. Официантка вернулась и улыбнулась Блейну, отдавая ему карту. Блейн проигнорировал ухмылку, доставая кошелёк и кидая на стол парочку долларов чаевых. Та уставилась на них, как на китайские деньги. — Хорошего вечера, — услышала она напоследок, когда он встал и ушёл. Официантка лишь вздохнула. Два грёбаных доллара. Жлоб. Поездка на такси прошла в той же тишине, что и весь ужин. Никто ничего не говорил, каждый просто уставился в окно. Блейн периодически вздыхал из-за всей ситуации. Курт выглядел таким же разозлённым, как в ресторане, если не ещё сильнее. Он поджал губы и скрестил руки на груди. Да, он в бешенстве.***
Блейн закрыл за собой дверь и снял ботинки. Он поставил их в шкаф, а когда повернулся, Курта уже не было видно. В односпальной квартире, правда, найти его было легко. Дверь в ванную открыта, значит, его там не было, оставалась лишь спальня. Блейн прищурился, и, конечно, свет горел в спальне. Блейн быстро добрался до комнаты. Заглянув в приоткрытую дверь, он увидел расстёгивающего рубашку Курта. Сложись бы всё по-другому, он сам бы расстёгивал Курту рубашку. Блейн нахмурился. Нужно было разобраться с этим, пока всё не стало ещё хуже. Блейн зашёл в комнату и прочистил горло. Курт не повернулся. Вместо этого он расстегнул штаны и дал им упасть на пол. Спустя некоторое время он повернулся. Отклонив бедро вбок, он спокойно положил на него руку. «Вау! Режим сучки. Он в бешенстве», — подумал Блейн. — Чем могу помочь? И попробуйте сказать, что это не каверзный вопрос. — Я… эм-м… нам надо поговорить. Обо всём этом, я имею в виду, — заикаясь, сказал Блейн. Курт закатил глаза. Он был не в настроении разговаривать. Он хотел поспать… ну и подрочить, возможно, учитывая, как хорошо эти брюки сидели на Блейне. — Может, поговорим с утра, — предложил он безо всякого энтузиазма, и его голос всё ещё был пропитан злостью из-за случившегося. А после он повернулся и залез в постель. Блейн сел на край кровати рядом с Куртом и стал раздеваться. — Не думаю, что ждать до утра — хорошая идея. Лучше не засыпать в злости, Курт, — посоветовал он, снимая носки и кидая их в сторону горы стирки. Он промазал, и носки упали на пол, но Блейну было плевать. Стирка это… фу. Курт отвернулся от своего парня и укрылся одеялом. — Здесь нечего обсуждать. Ты взбесился из-за ситуации, которая давно разрешена и которая тебя не касалась. Мне нечего сказать, так что разговор сейчас не обязателен. А сон — да! — Прости, Курт. Я знаю, что слишком бурно отреагировал, и мне жаль. Просто… даже думать не могу о том, как долго он портил тебе жизнь. А теперь вы с ним друзья, ты его обнимаешь и всё такое. Вот я и разозлился… Как ты можешь прощать людей, которые так тебя ранили? — Блейн смутился сразу, как слова слетели с языка. Уж этого точно не стоило говорить. Курт тут же развернулся и сел на кровати. — Я простил тебя! — воскликнул он. — Я не люблю хранить обиду. Жизнь слишком коротка, чтобы ненавидеть всех, кто тебе навредил, — выдал речь он, затем плюхнулся на кровать и натянул на себя одеяло. Блейн закончил стягивать боксеры и залез в кровать к своему парню. Он лёг поближе к спине Курта и положил руку на его талию. — Знаю. Прости. Я исправлюсь ради тебя, обещаю. Блейн нежно прошёлся пальцами по завлекающей дорожке волос, идущей прямо от пупка Курта. Он попытался отодвинуться, но Блейн его не пустил — сейчас им нужно помириться. — Отпусти, Блейн. Я всё ещё злюсь. Мы поговорим утром, когда желание убить тебя хоть чуть-чуть поутихнет, — объяснил Курт. Блейн недовольно фыркнул, но не отпустил. Когда Курт понял, что проиграл эту битву, он повернул голову и встретился лицом к лицу со своим парень. — Слушай, я понимаю. Тебе жаль. Я просто расстроен, что мне придётся искать оправдание твоему поведению в следующий раз, когда мы с Сантаной и Тиной приедем и захотим туда пойти. Дэвид и его жених, Адам, — мои хорошие друзья, и я знаю, что ты сегодня обидел Дэвида. Пока Курт говорил, рука Блейна потихоньку изучала его тело. Сгоряча он и не подумал обо всём этом. В ресторане он разозлился, и больше его ничего не интересовало. — Но я уверен, что ты даже не подумал об этом. Не подумал, что подставляешь мою дружбу. Ты ведь был зол. — Он прав. Блейн оставил поцелуй на плече Курта, а затем уткнулся в него лбом. — Мне очень жаль, детка. Пожалуйста, прости меня, — умолял он. — Дай мне повод, — ответил Курт. Блейн усмехнулся. Вызов принят. Блейн опустил руку к резинке боксеров Курта. — А теперь я прощён? — напрасно спросил он. — М-м-м… нет, — ответил Курт с ноткой сарказма в голове. Блейн самодовольно улыбнулся и, приподняв резинку, пробрался рукой в трусы Курта. Он взял в ладонь полувставший член и погладил его, словно пробуя. — Нет, пока не прощён, — заметил Курт, несмотря на то, что стал толкаться бёдрами в руку Блейна. Тот снова ухмыльнулся в ответ. Лишь пока. Блейн стал водить ладонью по всей длине члена, пока Курт не начал просто бессвязно стонать и толкаться ему навстречу. — А теперь прощён? — пробормотал Блейн, потираясь бёдрами о задницу Курта. Он покачал головой, и Блейн продолжил. Он понял, что его парень близко, когда тот стал оттопыривать задницу в ответ. Несколько движений рукой подвели Курта к разрядке. Блейн продолжал толчки, пока сперма Курта пачкала его руку и брифы самого Курта. Блейн не отставал. Толкнувшись ещё пару раз, он с криком кончил. — Блять! Курт! — прорычал он. Он почувствовал, как поджались пальцы его ног и закатились глаза. Уже через секунду его шорты тоже стали липкими. — М-м-м… — промурчал он в ухо Курта. — Уж теперь-то я прощён? — Курт открыл было рот, чтобы ответить, но Блейн его перебил: — Знаешь что, мне всё равно. Я получил своё. Курт захихикал и протянул руку, чтобы кокетливо щёлкнуть своего парня: — Вообще-то, я простил тебя почти сразу, но решил притвориться, потому что знал, как ты станешь выпрашивать прощение. Блейн в шоке смотрел на Курта. Ах ты засранец. Поверить не могу. Но его мысли перебил голос Курта: — Но я тебя люблю. Вот что важно. И это правда. Важно было только это. Я спущу тебе это с рук. На этот раз. — Я тоже тебя люблю, — ответил он и вылез из кровати, чтобы сбегать в маленькую ванную за полотенцем. Когда он вернулся, Курт уже спал. Но это уже не имело значения. Блейн очистил и вытер их обоих, а затем кинул полотенце в кучу стирки, опять промазав, и залез в кровать. Обняв Курта со спины, он закрыл глаза. — Я тоже тебя люблю, — прошептал он и провалился в блаженный сон.