***
В аэропорту их эмоции закипали. Между поцелуями и нежными напоминаниями («Пульт лежит на столике перед телевизором», «Не забудь позвонить, как прилетишь») Курт с Блейном еле держались. Не переставая лились слёзы, а объятия длились чуть дольше обычного. Несмотря на что-то смутно знакомое в этой ситуации, всё было по-другому, совершенно по-другому. Они прощались, словно дети с родителями в саду: не зная времени, они не представляют, когда мамочка с папочкой вернутся. В тот момент Курт тоже не знал времени. Блейн оторвался первым. Он должен был, иначе они бы простояли так ещё несколько дней. — Я позвоню через пару часов, как приземлюсь. Курт улыбнулся сквозь слёзы: — Ладно. Хорошего полёта. Блейн кивнул. Судя по предыдущим полётам, он был уверен, что ничего плохого его не ожидает. — Я тебя люблю, — прошептал он, крадя очередной поцелуй. — И я тебя люблю, — прошептал Курт в ответ. С последним поцелуем и обещанием связаться по прилёте Блейн развернулся на носках и направился к выходу, оставляя Курта в абсолютном одиночестве в здании, полном людей.***
Первая неделя пронеслась в меланхоличном тумане. Между заселением к Уэсу и Дэвиду — «Так вы, значит, вместе живёте?» — и репетициями Блейн едва находил время на своего жениха. Проще говоря, всё было хуёво. Но они справлялись: Скайп ночью и смс-ки днём их спасали. Кое-как. На седьмой день в Калифорнии настроение у Блейна было особенно паршивым. Он начал учить постановку ещё у Курта, с того самого момента, как получил сценарий. И тем не менее в этот день его голос и тело никак не хотели работать сообща. Либо он неправильно двигался и идеально пел, либо наоборот. Соединить не получилось ни разу. — Так, ребят. Я знаю, все устали, но мы прогоним сцену ещё раз, прежде чем разойтись, — объявил Дэвид, сидящий в первом ряду. Он знал, что все вымотались — это было очевидно, — но должен был убедиться, что у этой сцены есть шанс. Все актёры, не только Блейн, устали за неделю, из-за чего пока что всё шло наперекосяк. Неверный шаг тут и перепутанная строчка там каждый раз задерживали всю команду. Он хотел добиться идеального прогона и только потом мог отпустить их на выходные. — Давайте без смущения, в этой сцене Логан уговаривает Джин сбежать и начать что-то вроде отношений. И… Начали! Кричать «Начали!» было вовсе необязательно, но Дэвиду это нравилось. Ему принадлежала половина компании, а значит, он мог делать что вздумается. Блейн быстро вжился в роль. Он напряг плечи и самодовольно прошёлся по сцене. Их персонажи должны были стоять посреди заброшенного школьного коридора, что он и пытался представить, пока сцена была не готова. — Не понимаю, почему ты не даёшь мне шанса, Джин, — «прошептал» он ей на ухо. Звук в зале был настроен так, что шёпот можно было услышать и на последнем ряду. Джин, которую играла очень талантливая молодая леди по имени Табита («Через "а" и одну "б", Таби»), пожала плечами: — Я не уйду от Скотта, Логан. Она отвернулась от него и бросила взгляд на зал. «Ей некомфортно. Хорошо, именно так и чувствует себя героиня», — думал Дэвид, наблюдая за игрой двух актёров. Блейн в нужный момент подошёл к ней и нежно коснулся предплечья. — Этого я не прошу, — в его голосе звучала страсть, которую он обычно оставлял для спальни. В тот же момент зазвучала музыка, и Дэвиду лишь оставалось надеяться, что именно так всё и пройдёт на премьере. А они говорили, что превратить «Людей X» в мюзикл — безумная идея. Это же шикарно.Turn around, let me lick you from your neck down to your navel Повернись, позволь облизать тебя с шеи до пят 'cause girl you look ready Ведь ты уже готова Forget the bed, I wanna lay your body right here on the table Забудь про кровать, я хочу тебя прямо на этом столе So just hold steady Держись крепко
В заде раздался низкий и голодный голос Блейна. В тот момент он перестал быть Росомахой, а она — Джин Грей. Он превратился в Блейна, а она — в Курта, и только так можно было спеть эту песню. Он не мог петь ей в обличии Джин или Таби. Ей придётся стать Куртом, потому что только Курту он мог петь эти слова с настоящей отдачей. Пара кружилась в танце, Росомаха гнался за женщиной по сцене, чтобы она его поняла и услышала.Let me be boyfriend number two Я буду твоим парнем номер два 'cause the first he don't really seem like he Потому что первый, похоже, Know what to do Не знает, что делать I can be boyfriend number two Я могу быть твоим парнем номер два And I know you like it freaky Я знаю, ты любишь необычное So I'm gonna give it to you И я тебе это дам
— Хватит, Логан. — Таби повернулась к Блейну и выставила ладонь в защитном жесте. — Просто хватит, — отчаянно сказала она. — Я люблю Скотта. О нём я мечтала всю жизнь. Так что… оставь эту… песню и танец для той, кому это нужно. Мне — нет! С этими словами она ушла со сцены, будучи более чем довольной своим выступлением. В первый раз с начала репетиций она справилась со сценой, не засмеявшись, — почему-то Блейн всегда заставлял её хихикать. Блейн, оставшийся в одиночестве на сцене Росомаха, расправил плечи. Такая ситуация убила бы Блейна, — особенно если бы меня отвергла любовь всей жизни, — Логан же был другим. Он справлялся с болью иначе: попросту сбегал. Блейн в последний раз окинул сцену взглядом, давая зрителю возможность обратить внимание на предполагаемые фотографии и статуи, и ушёл за кулисы. Этот момент должен стать ключевым в постановке. — Стоп! Стоп! — Дэвид встал и громко похлопал. Они наконец-то прогнали всю сцену без смеха и лишних движений. — Вы молодцы. По залу пронеслись улюлюканья и крики. — Давайте пойдём отдыхать, ребята. Встречаемся здесь в понедельник с утра пораньше. Актёры начали обсуждать свои планы и расходиться. Уходивший с Дэвидом Блейн отказался пойти куда-нибудь с коллегами, отдав предпочтение свиданию с Куртом по Скайпу. Ему не терпелось рассказать об их первой успешной сцене. Надеюсь, далеко не последней.***
Стоило Курту выйти из душа, как он услышал звонок в Скайпе. Класс. Он знал, что это Блейн, но немного расстроился, что не успел уложить волосы и одеться перед беседой. Он схватил халат, накинул его, а затем помчался к компьютеру и еле-еле успел принять вызов. — Прости, — сказал он вместо приветствия. — Я только из душа и чуть не пропустил звонок. Он увидел экранную версию хитрой дьявольской улыбки Блейна. — Значит, ты не успел ничего надеть? Курт покраснел и запахнул белый махровый халат на груди. Пора уже потратиться на новый. Плечи стали намного шире: он кое-как запахивается. Он переместился на кровать, сидеть на которой было намного удобнее, чем на стуле за столом. — Ну конечно нет, я же только из душа, — кокетливо съязвил Курт. Он лёг на кровать и уставился на экран. Вот он, красивый Блейн. Мужчина с медовыми глазами и сладкими губами. Мужчина на другом конце Америки. — Дай посмотреть! — попросил он. Именно поэтому он не мог выложиться на полную на репетиции. Конечно, раньше они и больше держались без секса, но эта неделя тянулась дольше, чем всё время в Нью-Йорке вместе взятое. Может, их связь стала прочнее, а может, нет. Может, он просто соскучился по Курту. Кто знает? Да и какая разница? Он скучал по жениху и точка. И ещё он был до жути возбуждён. Курт какое-то время колебался и отмахивался от намёков Блейна. По крайней мере, он попытался найти отговорки — «Ты же в чужом доме», «Я только что был в душе, не хочу мыться снова», — но Блейн раскусил их все, нашёл контраргументы и в конце концов уговорил Курта. Курт медленно развязал пояс халата и раскрыл полы. Через экран ноутбука Блейн созерцал ткань и кожу, которую она скрывала. Он пристально наблюдал за тем, как халат спускался по нежным плечам, и ещё пристальнее, когда его взору открылись бёдра. Курт старался не задумываться о взгляде Блейна. В конце концов он просто Курт, а Блейн — просто Блейн. Какая разница, что его член на экране может увидеть любой незваный в комнату Блейна гость? — Боже, ты такой горячий. Блейн тяжело дышал. Почему он тяжело дыш... Оу. О-о-оу. Курт заметил, что правое плечо Блейна двигается вверх и вниз. Он… что ж, в чужой монастырь, как говорится*. Курт потянулся к тумбочке, порылся в ящике и уже через пару секунд нашёл то, что искал. Вернувшись на изначальное место, он открыл крышку бутылька. Неделя выдалась тяжёлая. Похоже, пора сбросить стресс. — Да, детка. Прикоснись к себе! — говорил Блейн с экрана. Курт разогрел смазку в руках, потому что ненавидел холодную. Когда температура стала удовлетворительной, Курт коснулся своего члена — длинного, бордово-красного и нуждающегося — и легко провёл по нему. Он услышал стон любимого через динамики ноутбука, и этого хватило, чтобы заставить его провести ещё раз. И ещё, ещё. В скором времени он закинул голову и стал стонать так же громко и страстно, как Блейн на экране. С закрытыми глазами он мог на доли секунды представить, что трогает его не кто иной, как Блейн. И тогда всё ощущалось по-другому. Это не его собственная рука касалась члена, а ладонь Блейна, и это большой палец Блейна прошёлся по головке и собрал с неё капли смазки. — Так хорошо. Ты сейчас так хорошо выглядишь, — простонал Блейн. Курт раскрыл глаза, услышав хриплый голос Блейна. На его лице было написано чистое неподдельное блаженство, и это подтвердило предположения Курта. Блейн уже отключился и какое-то время его не будет. — Так… Боже! — тянул он последний слог, и Курт был уверен, что тот был очень близко. — Мне хорошо, детка. Так хорошо, — захныкал Курт в ответ. Он опустил голову и увидел, как его член исчезает в кольце пальцев, наблюдал, как головка встречается с большим пальцем, как бёдра работают в такт руке. — Так хорошо. Курт откинул голову и прикрыл глаза. И снова его касался Блейн. Движениям Блейна он подавался бёдрами навстречу, и это рука Блейна ласкала венку на его члене. Его окружал Блейн, и это было прекрасно. Курт неосознанно спустился ладонью ниже и дотронулся до яиц, ощущая знакомую тяжесть. Не успел он продолжить, как услышал животный рык, вырвавшийся из динамиков и заполнивший комнату. Глаза Курта распахнулись: лицо его любимого отражало настоящий экстаз. Он изучал каждый сантиметр, вслушивался в учащённое дыхание и впитывал. Было что-то прекрасное и гипнотическое в лице Блейна во время разрядки. И что-то эротическое, чего Курту хватило, чтобы подойти к краю. Он почувствовал, как напряглись яички, и волна наслаждения прошла по всему телу: началась в бёдрах и побежала по венам. От такого блаженства у него поджимались пальцы на ногах и закатывались глаза. Он продолжал водить рукой по члену вместе с признаниями в любви Блейну. — Я тебя люблю! — наконец вскрикнул он и выплеснулся в собственную руку. Кончив, он бесцеремонно плюхнулся на кровать. Я устал. Очистившись и переодевшись, они вернулись к обычному ночному видеосвиданию. Они обсуждали работу и всё происходящее. Было приятно: не отлично, но достаточно приятно. Так они могли поддерживать отношения на расстоянии. — …и затащил. Вот так. Я представил, что пел тебе, и затащил песню. Воодушевление в голосе Блейна вызвало милейшую из улыбок Курта. — Я рад, что ты её затащил. Ты заслуживаешь самого лучшего. Блейн наклонил голову, пытаясь спрятать улыбку и румянец на щеках. Он всегда уклонялся от комплиментов Курта. — Не знаю. Всё это меня очень нервирует. Я не практиковался много лет. — Стой. Перестань. Ты удивительный, Блейн. Помни об этом, ладно? Блейн на экране кивнул: — И… В этот момент зазвонил телефон Курта. Он поднял указательный палец и взял телефон в руку. На экране высветилось имя Финна. — Подожди, милый. Это Финн. Он быстро ответил, надеясь, что звонок не начнётся со слов «С твоим отцом что-то не так». — Алло, Финн, что такое? Ага… Блейн пристально наблюдал за тем, как Курт кивал головой каждые пару секунд. Очевидно, там что-то произошло. — Да-да… Я скоро приеду. — Всё хорошо? — спросил Блейн, конечно же забытый на фоне. Курт чуть не подпрыгнул от неожиданности, услышав его голос, но решительно кивнул. — Да… Но мне надо ехать. Эмбер только что родила, — он расплылся в улыбке, и слёзы застлали ему глаза. — Мне надо ехать. Блейн тут же на него шикнул: — Поезжай. Одевайся и садись в машину. И я хочу фотографию со дня рождения нашей племянницы. Искавший в этот момент обувь Курт замер. Нашей племянницы. Они сыграют свадьбу, а значит, она станет их племянницей. Слышать это было так удивительно и приятно. — Да… Я позвоню и отправлю фотки, как только смогу, — хихикнул он, когда по щекам скатилась парочка слёз. Их племянница. Их семья. Они. Союз. Единый. «Мой мужчина рад нашей племяннице», — подумал он на пути к двери. Наша племянница. ________________________________________ Примечания Без него не светит солнце. Вдали от него нет тепла… — Курт вспоминает песню Bill Whithers — Ain't No Sunshine. Let me be boyfriend number two — реально существующая песня под названием Pleasure P — Boyfriend #2. «В чужой монастырь со своим уставом не ходят» — подразумевается, что Курт не может ограничивать мастурбацию Блейна :)