***
Планирование похорон Берта легло на плечи Курта тяжёлым бременем. К четвергу он так толком ничего и не ел, а спал ещё меньше. Блейн за него тревожился. — Завтра будет длинный день. Тебе надо отдохнуть, детка. Он опустился на кровать рядом с Куртом и обнял его. Курт не поддался навстречу и не оттолкнул Блейна. Он не шелохнулся: так и лежал, свернувшись калачиком, и сверлил взглядом стену. В тот момент Блейн понял, что не слышал голос Курта весь день. Он кивал и жал плечами, но не издал ни единого звука. Это уж совсем не в его стиле. — Детка? — прошептал Блейн. Тишина начинала его пугать. — Ну же. Знаю, тебе очень больно, но не отворачивайся от меня. Я понимаю, каково тебе сейчас и… — Ничего ты не понимаешь. Это даже шёпотом было трудно назвать, но Блейн слышал всё чётко и ясно. — Ты понятия не имеешь, что я сейчас чувствую, — прошипел Курт. Блейн отстранился и сел на кровати. В комнате было темно, но он видел, как плечи Курта поднимались и опускались, слегка дрожа, — он плакал. — Курт, — он замялся, ища подходящие слова. Курт был очевидно расстроен, и слова Блейна могли либо помочь, либо сделать ещё хуже. — Ну… мы… я тоже его потерял и… — Но он тебе не отец! — воскликнул Курт. От шёпота не осталось и следа: вместо него Блейн услышал грубый крик с проскальзывающим ядом. — Он не был тебе отцом, так что нет, тебе не понять, каково мне. У тебя два абсолютно здоровых родителя в Вестервилле. К горлу Блейна подступил комок. В голосе Курта сквозила зависть. Но винить его не за что: Блейн был уверен, что чувствовал бы то же самое, поменяйся они ролями. Вообще-то, когда-то он действительно завидовал Курту. Впервые встретив Берта Хаммела, в тот день в мастерской, он почувствовал, как в груди поселилось ужасное, гадкое зеленоглазое чудовище. Берт заботился о Курте и его безопасности больше, чем когда-либо пытался отец Блейна. Да, Блейн понимал боль, которую испытывал жених. Он сам через это проходил. — Курт, я… — Думаю, тебе лучше уйти, Блейн. Так для Курта ссора исчерпала себя. Он больше не кричал, и на лице у него не осталось и следа злости. Он стал равнодушным, поблёкшим. Превратился в призрака, отдалённо напоминающего мужчину, в которого влюбился Блейн. — Не думаю, что одиночество тебе поможет. Особенно сегодня. — Прошу, уйди, Блейн. Это была просьба, смешанная с приказом. Курт хотел побыть один: он ни разу не оставался наедине с того самого момента, как обо всём узнал, и хотел, чтобы его оставили в покое. Ему нужно было подумать о папе, а сделать это было трудно, когда все вокруг упрашивали его поесть и поспать. Его последняя попытка поспать не принесла никаких плодов. Не прошло и недели с того дня, а его никак не могли оставить в покое. Да, хотелось, чтобы Блейн был рядом — с ним легче, — но Курту нужно было остаться один на один с собой. Хотя бы на какое-то время. — Не отворачивайся от меня, Курт. Прошу. Одиночество не поможет, — умолял Блейн. Его надломленный голос разбивал Курту сердце. Он не хотел ранить Блейна, ему лишь нужно было немного времени. Решительность Курта, точнее её остатки, иссякала. Он устал, ужасно устал и просто хотел выиграть немного времени. Ему сейчас не требовались ни еда, ни сон, ни компания. Только время — время наедине с собой. — Пожалуйста, Блейн, уезжай. Пожалуйста. Блейн встал с кровати и провёл рукой по лицу. Он не хотел уезжать, но что ему оставалось? Курт хотел побыть один, и, возможно, ему просто не давали продохнуть. — Ладно… Я поеду к родителям… просто постарайся что-нибудь съесть и прилечь. Я приеду утром, — скорее спросил он. Несмотря ни на что, в нём теплилась надежда, что Курт захочет увидеть его до начала похорон, но давить Блейн не желал. — Да, увидимся утром. Блейн мягко улыбнулся и потянулся через всю кровать, чтобы оставить поцелуй в волосах Курта. — Я тебя люблю, Курт, — прошептал он. — И я тебя люблю, Блейн, — прошептал Курт в ответ. Блейн уходил из комнаты медленно, пытливо смотря на Курта. Убедившись, что тот не передумает, он повернулся и поднялся по лестнице. Затем он попрощался с Хадсонами и поехал в Вестервилль. В отличие от Курта, ему совсем не хотелось проводить ночь в одиночестве.***
День похорон Берта Хаммела был пасмурным. Прогноз обещал облачность и возможный снег, что ещё больше выводило Курта из себя. Не хватало только о погоде переживать. У него в голове и так бушевал шторм. Он смотрелся в зеркало с отвращением, потому что никак не мог завязать галстук. Я научился этому раньше, чем шнурки завязывать, а теперь вдруг разучился. Он со стоном сорвал галстук с воротника и просто сжал его в руке. Этот галстук раньше принадлежал отцу. Курт нашёл его в глубине шкафа, когда помогал Кэрол выбрать костюм, в котором Берта похоронят. Галстук был просто чёрного цвета, но с огромным белым пятном сзади. Курт хорошо помнил этот пятно. После похорон матери Курта отец пытался отбелить столешницу и случайно плеснул жидкость на галстук. У Курта в памяти до сих пор оставалась вереница матов, последовавших за контактом химикатов с чёрной тканью — отец был в ярости. Курт тогда этого не знал, но причиной злости Берта было то, что этот галстук когда-то подарила ему покойная жена. Курт вздохнул и вновь приложил галстук к воротнику. Нужно было поторапливаться, чтобы успеть добраться до церкви. Он почти закончил с галстуком, когда услышал стук в дверь. — Войдите, — крикнул он. Дав волю своему горю наедине, он был готов скорбеть вместе с семьёй и друзьями. Эта мысль почти вызвала у него улыбку. Не будь его сердце разбито, оно бы сейчас потеплело. Сердце Блейна остановилось, когда он зашёл в комнату. В чёрном костюме Курт выглядел прекрасно. Приятно было увидеть что-то прекрасное, когда от всего остального в этом мире становилось тошно. Он прочистил горло, чтобы привлечь внимание Курта, и тот тут же обернулся. — Привет, — неловко помахал рукой Блейн, делая ещё один шаг. — Эм-м… Он увидел, что Курт неловко боролся с галстуком и рубашкой. У него тряслись руки. — Помочь? — Да, пожалуйста. Блейн кивнул и подошёл к жениху. Он забрал галстук из рук Курта, обернул вокруг воротника и завязал его в рекордное время. Закончив, он поднял глаза и встретился со взглядом Курта. За последние несколько дней они не были ещё так близко. — Вот и всё. Как влитой. Курт улыбнулся: — Спасибо. Блейн кивнул. Он был только рад помочь. — Прости меня… за вчерашнее. Прости, что наговорил всякого. Ты… я знаю, что ты тоже его потерял, и… прости меня. Блейн приятнул Курта к себе. — Всё хорошо, детка. Я знаю, что тебе больно. Просто помни, что я рядом. Неважно, больно тебе… или ты злишься… без разницы, я всегда рядом. Курт кивнул ему в плечо. Слёзы начали подбираться к глазам. Он ненавидел плакать, но всю неделю только этим и занимался. — Я люблю тебя, Блейн. Правда. Блейн обнял его крепче: — Я тоже тебя люблю. И мы справимся с этим… вместе. Курт кивнул. Больно было от одной только мысли о случившемся, но с Блейном он мог попробовать двигаться дальше. Рядом с Блейном ему всё было по плечу.***
Такого количества гостей ещё не видела ни одна служба в Лайме. Люди толпами заходили в церковь, чтобы посмотреть, как Берта отправят в последний путь. В какой-то момент администраторы осознали, что все места заняты, а у дверей ещё осталась очередь. Даже с дополнительными сидениями они не могли усадить всех пришедших. — Вы гляньте, — сказала Кэрол отрешённо, наблюдая за прибывающими гостями. Людей было ужасно много: с кем-то она не была знакома, а кого-то не видела много лет. Мысль о том, что Берт знал их всех, грела ей сердце. Курт кивнул. Его тоже удивлял такой интерес к похоронам отца. Служба выходила за рамки всяких традиций. Вместо общей молитвы пастор предложил каждому выйти на помост и поделиться самым тёплым воспоминанием о Берте. Понадобилось ни много ни мало три часа, чтобы высказалась хотя бы большая часть; и это не считая Блейна и Финна, решивших попозже спеть, и Курта, подготовившего траурную речь в заключение. — Берт Хаммел сказал мне и моему жениху, что нам незачем скрываться… это того не стоит. Он сказал, что я всегда буду прав, кого бы ни любил. Потому что в любви нет ничего неправильного, — сказал во время речи Уэс. Бриттани, прилетевшая утром, заговорила следующей: — Мало кто считает, что я умная. Но мистер Хаммел однажды назвал меня умной. Он сказал, что я не такая глупая, как многие думают. — Она сделала паузу и улыбнулась. — Он сказал: «Я не самый умный человек, но сообразительную леди вижу сразу». Хотя, по-моему, он ошибся. Берт Хаммел был самым умным человеком на земле. Не знаю, как вы, а я в этом уверена. После неё произнесла речь Кэрол — одну из самых длинных и в то же время трогательных. Под конец весь зал утирал слёзы. — Я лишь хочу сказать, что нам всем очень повезло встретить Берта. Но нет нужды оплакивать его смерть, поскольку он продолжает жить во всех нас: в наших мечтах, воспоминаниях и сердцах. Нужно чтить время, проведённое с ним, а не скорбеть о моментах, которые мы уже с ним не разделим. — Я помню наш выпускной, — начал Майк. — Я только сделал предложение своей девушке и готовился уезжать в колледж. Ну и разнервничался я тогда. Помню, как раздался вопль, когда назвали моё имя. Это был Берт Хаммел. Он кричал так громко, будто я его родной сын. Берт делал так для каждого из хора. Он кричал, будто его разрывает от гордости. Он хвалил каждого, когда мы достигали новых вершин, и помогал встать, стоило кому-то упасть. Вот таким он был человеком. Когда Майк закончил, на помост вышла Сантана в маленьком чёрном платье — слишком откровенном для похорон. Курт почувствовал, как сгорает со стыда, но Кэрол посчитала это забавным. Когда мачеха усмехнулась, Курт одарил её прищуренным взглядом. — Берт Хаммел был замечательным человеком, — начала Сантана. — И тем ещё похотливым стариком. В зале раздалось несколько изумлённых вздохов. Курт почувствовал, как рука Блейна сжимает его ладонь чуть сильнее: его пытались удержать от намерения прогнать Сантану со сцены. — Закончив школу, я какое-то время торчала в Лайме. Я не пошла в колледж и не нашла работу. Просто… торчала в доме Хаммелов. И каждый раз, когда я приходила, Берт Хаммел поворачивался ко мне и говорил: «Хорошо сегодня выглядишь, Лопез». Так он со мной здоровался. Он знал, что я лесбиянка, и понимал, что это совершенно неуместно. Тем не менее у нас была такая фишка: он как-нибудь неприлично комментировал мой внешний вид… а мы потом с ним и Кэрол смеялись. Он говорил что-нибудь вроде «Аккуратнее размахивай пальцами, ещё глаз кому-нибудь выбьешь». Или, скажем, «Если дом вдруг затопит, спасёмся благодаря подушкам безопасности, которые носит Сантана». Такая вот была фишка… но больше ничего подобного не будет. Ведь он ушёл… и уже никогда не вернётся. Я буду по нему скучать. Плечи Сантаны опустились, она вытерла слёзы и сошла с помоста. Финн провожал её взглядом. В отличие от Курта он был совсем не против непристойных шуток и комментариев и не собирался никого выгонять. Финн тем временем вспомнил, как в последний раз горевал Курт. Наблюдая за полубессознательным ступором, в который впал его брат на этой неделе, он стал припоминать, как всё происходило тогда. После «Великого расставания Клейна», как они с Паком его прозвали, Курт был в раздрае. Он не ел, не спал и отказывался покидать комнату. После очередных безуспешных попыток раздражённый Финн плюхнулся на диван и спросил, как заставить Курта есть, если тот даже ради разговора рот не открывал. Пак бесцеремонно предложил привязать Курта к кровати и накормить его против воли. Финн помнил, как он тогда закатил глаза и покачал головой. — Лучше не надо, ему может понравиться, — пошутил Берт, чем тут же шокировал парней. Финн помнил каждую деталь этого разговора, потому что это было одно из самых смешных воспоминаний о Берте. Но Курт тогда переживал один из худших моментов в жизни. И теперь, сидя на скамье в церкви, Финн знал, что его брат снова через это проходит. Он не ел и не спал, и Финн беспокоился за него. К счастью для обоих братьев, Блейн оказался рядом, чтобы подхватить Курта. И Финна радовало, что о брате мог кто-то позаботиться. Люди тем временем продолжали делиться воспоминаниями. Куинн рассказала о том, как Берт назвал её стервой, а Тина поделилась необыкновенным способом Берта Хаммела менять подгузник одной рукой. Когда последние желающие высказались о Берте, пришла очередь Блейна занять помост. Он легко прошёлся от своего места к сцене и взял гитару. На его счастье, последний выступавший — самый близкий коллега Берта, Джим — не забыл поставить табуретку около помоста. Блейн присел на неё и положил инструмент на ногу. Именно эту гитару Берт и Кэрол подарили ему несколько недель назад. — Эм-м… всем привет, — сказал Блейн присутствующим. Как же он волновался. Ни разу в жизни он не нервничал, но сегодня что-то пошло не так. Может, всё потому, что это похороны Берта. Добавьте сюда выжидающий взгляд Курта и то, что родители никогда раньше не видели его выступлений, и получите рецепт надвигающейся катастрофы. — Я… э-э… Блейн Андерсон, и… Я собирался сказать, что Берт Хаммел был крутым. Но передумал, потому что вы и так уже в курсе. Я мог бы сказать, что больше мы не встретим такого человека, как Берт Хаммел, но… вы и это без меня понимаете. Когда я… узнал, что Берт умер, я сразу понял, что хочу спеть что-нибудь у него на похоронах. Не только для того, чтобы почтить память, но и… чтобы поблагодарить человека, изменившего мою жизнь, давшего мне так много. Когда я раздумывал, какую лучше всего выбрать песню, одна никак не умолкала у меня в голове. Вот… наверное, именно её я и должен спеть. Блейн нервно поправил бабочку, а затем устроил пальцы на гитаре и начал играть первые аккорды.I dreamed I was missing Мне приснилось, что я пропал, You were so scared И ты до смерти испугался, But no one would listen Но никто не хотел тебя слушать, Cause no one else cared Потому что им было плевать. After my dreaming Пробудившись ото сна I woke with this fear Я ощутил страх: What am I leaving Что я после себя оставлю, When I'm done here? Когда уйду? So, if you're asking me, I want you to know И, если спрашиваешь, ты должен знать…
Блейн посмотрел на Курта, сидящего в первом ряду, и тот ему кивнул. Он безусловно одобрял выбор Блейна. Песня действительно подходила.When my time comes Когда придёт мой час, Forget the wrong that I've done Забудь о моих ошибках, Help me leave behind some reasons to be missed Помоги оставить после себя то, по чему тосковать, And don't resent me И не держи на меня зла. And when you're feeling empty А когда почувствуешь пустоту, Keep me in your memory Вспомни обо мне, Leave out all the rest Вычеркнув всё плохое, Leave out all the rest Вычеркнув всё плохое.
Блейн пел, а в глазах у него собирались слёзы. Из всех возможных критиков он думал о Берте. Ему понравилась песня? Ему она показалась подходящей? Блейн искренне надеялся на это. Он надеялся, что Берт оценит песню по достоинству — он всегда был из тех, кто может заглянуть в глубь, — и порадуется. Блейн гордился собственным выбором и надеялся, что Берт разделил бы его гордость. Следующими вышли Финн и Пак. Они рассказали, как познакомились с Куртом и как эта встреча изменила их. — Знакомство с Куртом — это одно из лучших событий в моей жизни. Я получил не только младшего братишку, но и отчима. Многие из вас выходили и говорили, что другого такого, как Берт Хаммел, уже не будет, и вы в чём-то правы. Другого Берта Хаммела уже не будет, но это хорошо. Потому что с нами остался Курт Хаммел, а он сохранил в себе лучшие качества отца. И это не пустые слова, ведь Берт был чертовски крутым человеком. Ой… бро, а в церкви можно говорить «чертовски»? Финн обернулся на Пака, но тот лишь пожал плечами: — Ты уже дважды это сказал. Финн повернулся к аудитории и заметил, как его мать покачала головой. Где в моём воспитании она допустила ошибку? — Короче, пару дней назад я нашёл эту песню, и она показалась мне подходящей. Если бы Берт стал профессиональным рестлером, эта песня была бы его заставкой. Она о человеке, который больше любого гроба. Берт явно из таких. Пак начал перебирать струны.There ain't no grave Ни одному гробу Can hold my body down Не удержать моё тело. There ain't no grave Ни одному гробу Can hold my body down Не удержать моё тело. When I hear that trumpet sound Когда услышу эту трубу, I'm gonna rise right out of the ground Я встану из-под земли. Ain't no grave Ни один гроб Can hold my body down Не удержит моё тело.
Финн окинул взглядом свою семью на скамьях. Эмбер и Кэрол кивали и улыбались ему, и он посчитал это хорошим знаком. Финн всегда хотел, чтобы близкие им гордились, и ему удалось этого добиться, казалось бы, впервые за долгое время. Он выбрал песню, которая им понравилась, а это уже победа. Он лишь надеялся, что Берт тоже им гордился. Ведь это всё-таки его день. Глупо бы вышло, если бы ему не понравилась песня.Well, meet me, Jesus, meet me Что ж, встречай меня, Иисус, встречай, Meet me in the middle of the air Встретимся посреди неба. And if these wings don't fail me И если крылья не подведут, I will meet you anywhere Я встречусь с тобой где угодно. Ain't no grave Ни один гроб Can hold my body down Не удержит моё тело. There ain't no grave Ни одному гробу Can hold my body down Не удержать моё тело. Well, meet me, mother and father Что ж, встречайте меня, мать и отец, Meet me down the river road Встретимся в конце течения реки. And mama, you know that I'll be there И мама, ты знаешь, я буду там, When I check in my load Когда сдам пост.
Финн и Пак закончили петь с печальными улыбками. Если завершилась песня, значит, и конец всему этому: ночам, наполненным нервным ожиданием, и горю, сжимающему сердце. Конечно, они продолжат скорбеть, но уже не так, как на прошедшей неделе. Теперь появилось ощущение, что после похорон жизнь должна вернуться в привычное русло. Должна, потому что именно этого хотел бы Берт Хаммел.***
Ближе к концу выступления Финна Курт скомкал траурную речь, которую писал несколько дней, и запихнул её в карман. Он не мог сказать написанное там. Нельзя было заранее изложить на бумаге то, что он чувствовал в тот момент. Как можно незаметнее он приблизился к Блейну и прошептал что-то ему на ухо. Блейн отодвинулся и кивнул. Кэрол, наблюдавшая за всем этим, улыбнулась. Она была уверена, что Берт бы одобрил их идею, какой бы они ни была. Когда Финн закончил петь, Курт и Блейн встали. Блейн пошёл за табуреткой с гитарой в руке, а Курт направился к помосту. Его сердце сжалось, как только он посмотрел на зал. До этого ему не удавалось увидеть сразу всех гостей. А они были повсюду: люди стояли в нефах и на балконах, толпы можно было заметить даже у дверей. К чёрту правила пожарной безопасности. Курт почувствовал, как по щеке стекает слеза, ведь это полчище собралось ради его отца. Чтобы вспомнить его, чтобы почтить его жизнь. Это впечатляло и будоражило. Трудно было поверить, что Берт затронул жизнь каждого из присутствующих, но так оно и было, судя по всему. — Спасибо, что пришли, — начал Курт. Он заметил печальные улыбки на лицах большинства гостей. Казалось, что все они просят его продолжать, и он их послушал. — Я написал целую речь с посредственными афоризмами и словами, которые сегодня уже произносили, но я не стану её использовать. Мой папа заслуживает лучшего. Краем глаза Курт заметил, как Сэм похлопал. Ох, Сэм. Это траурная речь, а не проповедь. Курт сделал глубокий вдох и вновь заговорил: — Эм-м-м… большинство из вас поделились особенным воспоминанием о моём отце или песней, и… Я решил сделать и то, и то. На прошлой неделе я навещал жениха в Калифорнии, и по возвращении сразу поехал к отцу. И, разумеется, я был слишком рад вернуться домой и случайно разбудил малышку. Посмотрев на Эмбер, я понял, что у неё глаза слипаются, и предложил укачать Кристину. Как бы это тогда ни казалось странным, я спел Кристине самую первую песню, которую услышал от отца. Для меня это очень особенная песня, и я хочу исполнить её для вас. Курт поймал взгляд Эмбер, и она ему улыбнулась. Теперь она поняла, почему деверь пел это её дочери. — Я потерял маму в восемь лет. Помню, что тогда мне казалось, словно я потерялся. Такое же ощущение у меня сейчас. Помню, как после похорон мы вернулись в наш пустой дом: только я и папа. Мы были неголодны, так что ужинать не стали и сразу пошли спать. Папа пришёл меня уложить, и я попросил его спеть мне песню. Помню его лицо в тот момент: «ты издеваешься, что ли», смешанное с «да ты издеваешься» и завёрнутое в «прошу, скажи, что ты шутишь». Ему было трудно. Но я не мог уснуть без колыбельной, и ему пришлось спеть. По залу раздались смешки. Курт сделал ещё один глубокий вдох и попытался не потеряться в воспоминании. Иначе он мог утонуть в нём. — И он стал петь. Сначала попробовал «Свети-сверкай, моя звезда»*, но всё время путал слова, и я его остановил. Затем он запел «Итси-Битси паучок»*, но эту песню я не хотел слушать. Он пытался дальше, а я продолжал его останавливать. Прошёл час, и мы уже просто выводили друг друга из себя. Наконец папа крикнул: «Есть у меня песенка для тебя, так что заткнись и слушай». Только не упрекайте моего отца. Он только-только потерял жену, а я был непростым ребёнком. — Ты таким и остался! — выкрикнула Сантана. Курт закатил глаза. Серьёзно, Сантана? Это же не рестлинг, кричать-то зачем? — Так вот, я заткнулся и стал слушать. Потом папа пел эту песню каждую ночь, пока мне не исполнилось двенадцать. В общем… так она и стала нашей песней. Вот… Курт смущённо стих и повернулся к Блейну. Они посмотрели друг на друга, и Блейн начал играть.Nibbling on sponge cake, watching the sun bake Поедаю бисквиты, наблюдаю за палящим солнцем, All of those tourists covered with oil Туристы намазываются маслом. Strumming my six string, on my front porch swing Играю на шестиструнной, сидя на качелях, Smell those shrimp, they're beginning to boil Чувствую аромат варёных креветок.
По залу прокатился смех. Гости начали хлопать в такт песне, и впервые Курт почувствовал, что они всё делали правильно. Этого хотел бы его отец. Всё же он был не из тех, кто предавался меланхолии: он наслаждался жизнью и не любил, когда кто-то был в плохом настроении. Именно такими должны быть его похороны.Wastin' away again in Margaritaville Вновь напиваюсь в Маргаритавиле, Searchin' for my lost shaker of salt Ищу свой старый шейкер с солью.
— Солью! Солью! Солью! — стали подпевать гости, посвещённые в творчество Баффетта. Курт засмеялся, хотя и не думал, что получится. Теперь это точно похороны Берта Хаммела.Blew out my flip flop, stepped on a pop top Потерял шлёпанцы, наступил на бегунок, Cut my heel, had to cruise on back home Порезал пятку, пришлось хромать домой. But there's booze in the blender Но в блендере есть пойло, And soon it will render Но это ненадолго.
Последний припев запели все. Молодёжь и старики, мужчины и женщины — все пели и улыбались, пока Курт прощался с отцом. У него по коже пробежали мурашки, стоило ему услышать громкое пение зала. Курт был уверен, что отец их слышал, где бы ни находился.Wastin' away again in Margaritaville Вновь напиваюсь в Маргаритавиле, Searchin' for my lost shaker of salt Ищу свой старый шейкер с солью. Some people claim that there's a woman to blame Кто-то говорит, что можно винить женщину, But I know, it's my own damn fault Но я знаю, что виноват только я. ***
Гости уже давно ушли, когда Блейн нашёл жениха у последнего пристанища отца. Курт казался таким маленьким. Прижав колени к груди и устроив подбородок между колен, он излучал печаль и все прочие негативные эмоции, доступные человеку. Блейн прочистил горло, привлекая внимание жениха. Курт поднял голову, но не оторвал взгляд от насыпи перед ним. — Можно присяду? — немного пгодоя поинтересовался Блейн. Курт кивнул. Так они сидели некоторое время, глядя на гору земли и ничего не говоря. И неожиданно именно Курт нарушил тишину. — Когда уезжаешь в Калифорнию? Глаза Блейна распахнулись от удивления, и он медленно повернулся к Курту лицом. — Эм-м-м… Я не поеду в Калифорнию, точно не после такого. Не понимаю, как ты мог такое подумать. Он принял это решение прошлым вечером после долгого разговора с мамой. Он не мог вернуться в Калифорнию, не мог вновь оставить Курта. Перед тем как забраться в свою старую кровать, он позвонил друзьям и сказал, что не вернётся с ними в Золотой штат*. Они не стали возражать, учитывая обстоятельства. Курт наконец посомтрел на него. — Я хочу, чтобы ты уехал, при условии, что это наше последнее расставание. Больше мы не будем жить в разных штатах и разных домах. Я устал, Блейн, устал скучать по тебе. Это, — он кивнул в сторону могилы, — помогло мне понять одну вещь: жизнь слишком коротка, чтобы тратить её попусту. Так что с меня хватит этого бреда. Ты будешь моим мужем. И нам надо вести себя соответствующе. Так что больше никаких ночей порознь и расстояния. Я серьёзно. Я готов осесть вместе с тобой и… хотя я пока не знаю, где именно, я уверен, что нам пора заняться этим вопросом. Блейн не знал, что сказать. Во-первых, так много Курт не говорил с самого его приезда; во-вторых, они так и не обсуждали этот вопрос с самой помолвки. Наконец очнувшись, он сказал: — Да, ты прав… ладно, — кивнул Блейн. Курт в ответ улыбнулся — за счёт этих улыбок он мог бы жить вечно. Когда они вновь посмотрели на могилу Берта, воцарилась приятная тишина. Но стоило темноте их окутать, как Курт поднялся и отряхнулся. А затем протянул Блейну руку. — Я готов идти, — сказал он. Блейн принял руку и поднялся. — Куда пойдём? — спросил он. Курт улыбнулся: — Домой. Домой. Блейну нравилось, как это звучало.***
K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап BlaineWarbler: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап SatanLopez: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап MercedesBenz92: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап Puckzilla: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап TroutyMouth: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап MCArtieA: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап BritneySPierce: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап TinaCChangx2: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап MikeChang: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап Sugar_Baby: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап RachelBarbraBerry: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап WesLiWarbler: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап DavidMWarbler: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап Bailey_AK47: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап CooperAnderson: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап KillaCandy: RT K_Hummel: Сегодня мы похоронили хорошего человека. #RIРБертХаммел Я люблю тебя, пап ________________________________________ Примечания «Свети-сверкай, моя звезда» и «Итси-Битси паучок» — известные английские колыбельные. Золотой штат — у каждого американского штата есть своя кличка, и Калифорнию называют Золотым штатом. На поронах пели Linkin Park — Leave Out All The Rest, Johnny Cash — Ain't No Grave и Jimmy Buffett — Margaritaville.