Сокровище. Часть 2

— Вот здесь! — Клов протянул руку и показал на видневшиеся за деревьями башни замка. — Их увезли именно туда, в этот замок. Я сам видел. — Что же, — пожал плечами Ргит, — попробуем попасть в этот дом, чей бы он ни был. — А вы, — повернулся он к Клову, — помалкивайте, когда мы станем говорить с обитателями замка, во всяком случае, до тех пор, пока вам не дадут слова. Гурд в ответ кивнул, пришпорил коня, и уже через несколько минут они стучали в ворота. Несколько солдат Ргит отправил в объезд, на всякий случай проверить все подъезды к замку. — Кажется, здесь никто не живет, — проговорил Гурд, переминаясь с ноги на ногу. Прошло довольно долго времени, но с той стороны никто не подавал признаков жизни. Когда маршал уже собирался отдать приказ повернуть обратно и поискать другой вход, ворота со скрипом распахнулись, и появилась женщина, одетая в черной, в черной же накидке. В руке она держала фонарь. — Господа, — удивленно заморгала она, — что… что вам угодно в нашей скромной обители? Нечасто у нас бывают гости, тем более, мужчины. — Обители? — переспросил Гурд. — Да, — поклонилась женщина, — вы находитесь в монастыре благочестивых целительниц, мы уже много лет живем здесь и помогаем страждущим. — Странно, — протянул Ргит, — никогда раньше не слышал о таком. — Ну, — улыбнулась женщина, — мужчины, как я уже сказала, у нас появляются редко, что верно, то верно. — Перед вами, сударыня, — сказал Гурд, — господин маршал Ргит, а я — его доверенное лицо. — Нам необходимо поговорить с вашей настоятельницей, — отозвался Ргит. — Это срочно. Дело государственной важности. — Да, конечно, господа, раз уж так все получилось… Прошу вас, лошадей можете оставить во дворе, пожалуйте за мной! Освещая путь фонарем, она повела их в замок. Ргит приказал троим солдатам идти с ними, остальным же велел остаться во дворе, дождаться остальных, окружить замок и ждать его дальнейших распоряжений. Гурд почему-то не мог отделаться от дурного предчувствия, сдавившего ему грудь. Почему вдруг ему стало казаться, что непременно должно произойти нечто плохое? И самое главное: не обманул ли их Клов? Что если он просто придумал всю эту историю, дабы спасти свою шкуру и заманил их в ловушку. Ну или в лучшем случае, просто заморочил голову, привел в этот монастырь, и теперь они со всеми разговорами с настоятельницей потеряют время. И куда на самом деле мог запропаститься его сын, жив ли он еще? — Сюда, господа! — отвлек его от мрачных мыслей голос женщины-провожатой. Она подняла руку, чтобы постучать в дверь, но неожиданно резко обернулась: — Если вы пришли сюда затем, чтобы ловить беглецов, то знайте, я могу вам много рассказать? — Вы знаете что-то… — начал было Гурд. — Поговорите с настоятельницей, — перебила она его, — а потом я уж сумею улучить минутку, чтобы сообщить вам нечто важное. Не дав Гурду и Ргиту опомниться, она вновь отвернулась от них и постучала в дверь. Они переступили порог довольно просторного кабинета, полы которого были застелены мягкими коврами. Женщина, одетая, как и их провожатая, во все черное, в черной же накидке с капюшоном повернулась на звук открываемой двери и приветливо улыбнулась: — Доброго вам дня, господин Ргит! Алечп, — кивнула она провожатой, проводи спутника Ргита в комнату для гостей и ждите там. — Простите, сударыня, — протестующе воскликнул Ргит, — но я бы хотел, чтобы мой спутник остался здесь. И давайте сразу перейдем к делу. Вы — настоятельница монастыря, не так ли? — Вот как, — прищурившись протянула настоятельница, — вижу… ты не переменился. Алечп! — резко вскрикнула она. — Выйди немедленно и оставь нас одних! В тот момент, когда Алечп закрыла за собой дверь (а перед тем, как выйти, она еще раз украдкой взглянула на Гурда и подмигнула ему), в комнате раздался чей-то жалобный стон. Ргит вздрогнул, когда настоятельница, злорадно ухмыльнувшись, отодвинула тяжелую бархатную портьеру, и они с Гурдом увидели, что в оконной нише стояло кресло, а на нем — со связанными руками сидела Азокертс. — Очнулась, деточка, — пропела настоятельница. — Мне… плохо! — пролепетала Азокертс. — Что все это значит?! — хором воскликнули Гурд и Ргит. Маршал тут же бросился к креслу, склонился над девушкой. — Что с ней? — спросил он, пытаясь развязать ей руки. — Вы… это вы, — прошептала принцесса побелевшими губами. — Пришли… за нами? — Что с ней такое? — повторил Ргит, в упор глядя на настоятельницу. Гурд тоже подошел к принцессе, внимательно посмотрел на нее, и ему сделалось не по себе. Кажется, девушка серьезно больна. Но каким образом она очутилась здесь, в этом монастыре, и что вообще происходит в стенах этого монастыря? Неужели… — Это ловушка, — принцесса же тем временем озвучила его мысли, — они… заманили вас, маршал, уходите отсюда! — Тихо, Азокертс, тихо, — отозвался Ргит, осторожно провел ладонью по ее волосам и лбу, — скоро мы поедем домой. — Нет, — покачала головой Азокертс, — мне… я не могу. И вы это знаете. После всего… Да и поздно уже… слишком… поздно. — Ну, что ж, — спокойно проговорила настоятельница и подошла к ним, — если вы уже насладились встречей, перейдем к сути. Как видите, Ргит, деваться вам некуда. Вы в моих руках. — Сударыня, вы в своем уме? — с негодованием воскликнул Гурд. — Что вы такое говорите? Да будет вам известно, ваш замок уже окружен солдатами, и нам стоит только пальцем шевельнуть, от вас не останется и следа. И раз уж принцесса Азокертс здесь, и вы этого не скрываете, то давайте уж отбросим церемонии и притворство. Я спрошу напрямую: где мой сын Алис, тот юноша, которого ваши люди схватили вместе с принцессой и привезли сюда? — Заткнитесь, вы! — настоятельница метнула в него взгляд, полный ненависти. — Вас никто не спрашивает, сейчас я хочу говорить лишь с Ргитом. Маршал переглянулся с Гурдом, поднял руку в предостерегающем жесте, как бы желая сказать, что он сам желает во всем разобраться, и лучше пока не мешать ему. — Сударыня, — спокойно проговорил он, — я право слово, не хочу играть с вами в игры, извольте объясниться, что происходит, чего вы от нас хотите. Ну и господин Гурд прав, коль скоро вы не отрицаете, что принцесса Азокертс и Алис были схвачены в одном заброшенном поместье на окраине столицы и привезены сюда, то ответьте прямо: где мальчик? Настоятельница молча смотрела на него, и по лицу ее можно было читать, словно в открытой книге: ненависть и неприязнь сменились вдруг недоверием, которое быстро перешло в недоумение, а после — в обиду и горечь поражения. — Ты… все забыл! — прошептала она. — Обо всем… что было! Как же ты мог?! — вскричала она, подбегая к нему с резвостью, которой могла бы позавидовать юная девушка. — Я все эти годы жила только одной мечтой: увидеть тебя, — она схватила его за отвороты мундира и попыталась притянуть к себе, потянулась к нему, словно хотела поцеловать. — Вы ненормальная! — отшатнулся от нее Ргит. — Я Киндор! — воскликнула она. «И что дальше?» — хотел было спросить Ргит, но тут его вдруг осенило: ее высочество принцесса Киндор. Девушка, предназначавшаяся в жены старому Кинтевосу, бывшему главному министру короля Топседа Шестого. Она приехала в Королевство кривых зеркал, жила при дворе и очень любила устраивать приемы, на которых бывал почти вся знать королевства. Она всегда дорого одевалась, обожала дорогие украшения, и иной раз чувство меры, стоит заметить, ей изменяло. — Не повезло бедному Кинтевосу. Эта девица похожа на вульгарную купчиху, муж которой неожиданно разбогател, и она теперь нацепила на себя все свои побрякушки, дабы доказать всем, что она — дама высшего общества, с деньгами и связями, — смеялась над Киндор невеста Ргита Ардыв. Ардыв… Все это произошло так давно, что временами Ргиту казалось, что это был всего лишь сон, а на самом деле ничего не происходило. Но вот теперь, стоило ему вспомнить о том, что было много лет тому назад, и старая, давно уже затянувшаяся рана, вдруг вновь заныла. Он любил Ардыв, восхищался ею; она была умной, тонкой, веселой. С ней, как ему тогда казалось, жизнь его будет счастливой. Они будут вместе много-много лет, пройдут свой жизненный путь рука об руку… Ргит не замечал больше никого, для него во всем мире существовала одна лишь Ардыв, и потому, когда принцесса Киндор неожиданно призналась ему в своих чувствах, он опешил. Признаться, то признание его поначалу обескуражило, а потом ему стало жаль эту девушку, поскольку он, сам того не желая, разбил ей сердце. Но ведь с другой стороны, если хорошо подумать, его вины в том не было. Киндор несколько раз приезжала к нему домой, признавалась в любви, но он всякий раз пытался мягко объяснить ей, что между ними ничего нет и попросту не может быть… А потом (возможно, это было наказанием ему за то, что он разбил сердце юной и наивной девушки, кто знает?) Ардыв обманула его, бросила, даже не поговорив с ним, отправила всего лишь несколько строк и сообщила, что не любит и никогда не любила его. Ргит уехал из столицы в самый отдаленный гарнизон и, к чему скрывать, первое время даже пытался покончить с собой, подставляясь под пули. Но к счастью, судьба хранила его; проходил год за годом, и постепенно его разбитое сердце болело все меньше и меньше. Он давным-давно простил Ардыв и надеялся, что она, где бы ни была, счастлива, и у нее все хорошо. Ну, а потом он встретил Анидаг, и понял, что все было не зря, и рядом с этой женщиной он проведет всю оставшуюся жизнь, потому что она, и только она — его жизнь и настоящая любовь. О Киндор Ргит с тех пор не вспоминал, и вдруг, спустя столько лет судьба столкнула его с прошлым. Однако же, сама Киндор, похоже, все эти годы помнила о нем, неужели же ее чувство было так сильно. — Это и в самом деле вы, сударыня? — только и мог проговорить Ргит. — Да, я, — ответила она, — и теперь вы в моих руках. — Сударыня, — вновь не выдержал Гурд, — послушайте, у нас нет времени обсуждать ваши прошлые знакомства. — Я велела вам замолчать! — голос Киндор сорвался на безобразный визг, и она закашлялась. — Говорить сейчас буду я, понятно вам?! Так вот, господин Ргит, господин Гурд, да, ваш сопляк, мальчишка, у которого слишком длинный нос, который он любит совать куда не следует, здесь, у меня в гостях. Равно и ваш главный министр Нушрок, с которым, насколько мне известно, вас связывают родственные отношения. Да, да, не удивляйтесь, он — здесь. Тот, что находится сейчас в вашем дворце — всего лишь его глупый двойник. Эта девка, — небрежно кивнула Киндор в сторону Азокертс, — ваша милая доченька, точно так же, как и вы, в моей власти. Поэтому, если вы хотите видеть их всех живыми и здоровыми, то будете делать все, что я скажу. — Что вы хотите от нас? — моргнул Ргит. Кажется, Киндор попросту рехнулась, ничем другим объяснить ее поведение невозможно. Киндор скрестила руки на груди: — Прежде всего, вы согласитесь с предложением Нушрока (того Нушрока, которого сейчас все считают настоящим) стать вассалами Киндела. Отдадите Горным вершинам те провинции, которые изначально принадлежали нам. Казните Грома, и вместе с Кинделом завоюете Королевство Туманов. Отдадите сестру короля в жены Кинделу. И вы сию же минуту подпишите необходимое обязательство. Немедленно! Или мальчишка умрет сегодня же, понятно?! Как только вы подпишите все бумаги, я отпущу его, и Гурд вместе с ним уедет домой. А вы, мой милый Ргит, останетесь здесь. Со мной. И будете со мной всегда! Ргит не успел и рта раскрыть, потому что раздался истошный крик, и все обернулись к Азокертс. Та упала с кресла и, скорчившись от невыносимой боли, лежала на полу. — Боже мой! — воскликнул Ргит и бросился к Азокертс, попытался приподнять ее. — Нет, не… верьте… ничему… она… — сумел он разобрать ее невнятное бормотание. — Мама… мама… простите… и вы, маршал, меня… простите, прошу вас! — Это, — не моргнув глазом, холодно проговорила Киндор, — чтобы вы поняли: я не шучу! Я сама дала этой девке очень действенный яд за несколько минут до вашего прихода. У меня есть противоядие, но я дам ей его только в том случае, если вы не согласитесь со всеми моими условиями. Иначе она умрет. Решайтесь же, в вашем распоряжении осталось всего несколько минут.