Сокровище. Часть 2

Аретнап прижалась к нему еще теснее, обняла так, словно хотела врасти в него. У Нушрока перехватило дыхание, и он прижал ее к себе с такой же силой. — Ты хочешь задушить меня, да? — усмехнувшись, прошептал он ей на ухо. — И довершить тем самым то, что не удалось этим… людям. — Я так волновалась, что у нас ничего не получится, — тихо проговорила она, — и я больше никогда тебя не увижу. Тот… не настоящий, он хотел, чтобы я была с ним, то есть… он пытался занять твое место, усыпить мою бдительность. Но я уже знала, что он — не ты! И я не могла… никогда не допустила бы… Поэтому у меня все получилось. И я счастлива. Нушрок чуть отстранился и взглянул Аретнап в глаза: — Я никогда этого не забуду, — уверенно произнес он, и Аретнап улыбнулась ему в ответ. Время шло, это было очевидно, хотя он почти не замечал его хода. Наоборот: ему казалось, время остановилось, вокруг него одна пустота, и выхода из этого кошмарного места нет. Когда однажды Нушрок услышал чьи-то шаги и голоса за толстой каменной стеной, но поначалу удивился, а после — обрадовался. Может быть, подумалось ему, удастся узнать, куда он попал, а самое главное — как отсюда выбраться. Он быстро лег на свою жесткую кушетку, лег, чуть прикрыв глаза, и притворился спящим. Он увидел, как зеркало вдруг… словно вытянулось и стало больше, как исчезло стекло, и через раму шагнула женщина в черном. Нушрок зажмурился, выровнял дыхание, чтобы она ни о чем не догадалась. Так вот в чем дело! — понял он. Они заперли его… в зеркале. Что ж, если разобраться, не самый плохой план: спрятать пленника так, что никто и никогда не сможет его найти. А после угрозами и шантажом заставить короля, его внука, делать то, что угодно Кинделу и его сообщникам. Наверняка семье Нушрока уже известно о его гибели или же бесследном исчезновении, и теперь Киндел сможет манипулировать ими, шантажом попытается заставить действовать в интересах королевства Горных вершин. Негодяй! Не сумел добиться победы честным путем и решил вместо этого вести грязную игру. Ну ничего, он обязательно выберется отсюда, а там уж Нушрок позаботится о том, чтобы этот мерзавец получил свое сполна! Нушрок слышал, как его гостья (хотя, наверное, правильнее будет сказать тюремщица) подошла к нему, наклонилась, пощупала лоб, взяла за руку и, пробормотав: «Спит. Ну что ж, не стану вас будить, господин министр, недосуг мне с вами возиться». Что-то глухо стукнуло — это она поставила кувшин с водой на табурет, который сначала предусмотрительно придвинула к кровати. После чего Нушрок вновь услышал какой-то шум, а вскоре все стихло. Нушрок открыл глаза и увидел, что вновь находится в своем узилище один. «Болван! — обругал он себя. — Нужно было схватить ее и дознаться, что происходит». Впрочем, тут же решил он, возможно, оно и к лучшему, что он сдержался, кто знает, что задумали его недруги, и сколько их. Сможет ли он справиться с ними в одиночку. Нет, нужно придумать что-то другое. Может быть, стоит попробовать переманить женщину, что приносит ему воду, на свою сторону? И выведать у нее, как можно выбраться отсюда. Главное — как можно скорее попасть вновь к себе домой, а там уж, вместе с Ргитом и при поддержке гвардии, они выведут на чистую воду Киндела и его сообщников. И все же странно: каким образом в это дело оказались замешаны волшебные зеркала, точнее, откуда бы Кинделу знать об этом. Хотя, с другой стороны, мало ли, откуда Киндел мог узнать о свойствах волшебных зеркал, в конце концов, это не такая уж и тайна, при желании легко можно добыть нужные сведения, да и разжиться несколькими зеркалами в придачу. Нушрок встал с кровати, взял в руки оставленный женщиной в черном кувшин, осторожно принюхался: кажется, простая вода. Однако же, Нушрок решил не притрагиваться к ней, поскольку, неизвестно, что туда подмешали, не хватало только вновь заснуть невесть насколько, а в придачу видеть глупые сны о том, как он ведет себя словно умалишенный. Нушрок, не задумываясь, вылил всю воду на пол, поставил кувшин на место и несколько раз прошелся взад-вперед по камере. Он остановился у зеркала и задумчиво взглянул в него: все то же — сплошной клубящийся туман. Неожиданно Нушроку показалось, как в этом тумане стали проступать очертания человеческих фигур. Он не мог поверить своим глазам: зеркало вдруг тихонько задребезжало, и вновь, как показалось Нушроку, несколько увеличилось в размерах. Потом он увидел, что наконец-то в зеркале появилось его отражение. Поначалу оно было мутным и расплывчатым, но постепенно становилось все четче и четче. За спиной же у отражения Нушрок разглядел женский силуэт и вздрогнул. Он хотел было обернуться, чтобы проверить, один ли он сейчас находится в комнате, неужели он сошел с ума, и не видел, как сюда вновь вошла та самая незнакомка. Или может быть, она умеет проходить сквозь стены? Он не успел как следует обдумать это, потому что отражение вновь начало мерцать, стекло исчезло, а по ту сторону зеркальной рамы Нушрок увидел спальню госпожи Аретнап и ее саму. Она стояла перед зеркалом и смотрела прямо на него, плотно сжав губы и явно с трудом сдерживая слезы. Нушрок быстро шагнул вперед, переступил раму и оказался у себя дома! В тот же миг Анидаг, которая также находилась в комнате бросилась к нему, обняла и заплакала от радости. — Отец, какое счастье, что вы вернулись! — без конца повторяла Анидаг. — Да, девочка моя, — отозвался он, — да, ты права. Я снова здесь, я дома! — Теперь все будет хорошо, — чуть дрогнувшим голосом проговорила Аретнап, не сумер сдержать слез. — Поверить не могу, что этот кошмар закончился! — вздохнув с облегчением, проговорил Нушрок. Когда Анидаг ушла, сказав, что ей нужно срочно оповестить всех о его возвращении, Нушрок с Аретнап остались одни. Она по-прежнему смотрела на него сквозь слезы и улыбалась. Нушрок понял, как же он скучал по ней, вспомнил, какую боль причиняла ему мысль о том, что возможно, он больше никогда не увидит женщину, которая для него ценнее всех сокровищ. Вспомнил их последнюю встречу, все слова, что они тогда сказали друг другу, все обещания… — Аретнап! — только и мог проговорить он. В следующее же мгновение, он прижал ее к себе, подумав при этом, что теперь никуда ее не отпустит. Он хочет только одного: чтобы она всегда была рядом с ним. — Мы столько пережили, — рассказала она ему, — но все это — ничто по сравнению с тем, что пришлось вынести вам. — Я почти все время проспал, — пожал он плечами, — хотя, стоит признать, ты права: если бы не произошло это чудо, то впору было сойти с ума. — Знаешь, — отозвалась она, — именно это нам поначалу и показалось. Что ты… скажем так, не в себе. — Да, — протянул Нушрок, — вот уж действительно — такого я себе и вообразить не мог. Он-то думал, что Киндел просто посадил его в темницу, но его план оказался более коварным. Он подменил Нушрока его же собственным отражением, сумел оживить его (а это, надо сказать, не такое уж простое дело) и заставил делать то, что выгодно ему и его королевству. К счастью, его отражение не отличалось особым умом и сообразительностью, видимо, оно в силу своих, так сказать, природных особенностей делает все наоборот. Вот и мнимый Нушрок наделал кучу ошибок, и его семья догадалась: дело нечисто. В частности, Гурд заметил, что у господина главного министра отсутствует отражение, а все остальные, чем дальше, тем больше убеждались: он ведет себя так, как настоящий Нушрок ни за что себя не повел бы. Таким образом, они поняли, в чем дело, сумели раздобыть волшебное зеркало, которое обладает способностью «оживлять» отражение человека, а дальше осталось только заманить самозванца в ловушку, что с успехом и проделали Аретнап и его дочь. — Вы очень рисковали, — заметил он, когда Аретнап рассказала ему обо всем. — Да, — кивнула она, — но мы решили действовать наверняка и как можно скорее. Хотя, подозреваю, что Гурд и господин маршал не одобрят такое самоуправство. Но нам очень хотелось побыстрее покончить с фарсом. Кроме того, как нам рассказала старая Арднамалас, стоит отражению только взглянуть в зеркало, его уже ничто не спасет. Главное — заставить его посмотреть, не дать обернуться назад. А там уж само волшебное зеркало сделает всю работу. И вот — ты здесь! — Я никогда не смогу отблагодарить тебя за это, — повторил Нушрок. — Сможешь, — улыбнулась Аретнап, целуя его. — Дед! — радостный возглас короля заставил Нушрока и Аретнап разомкнуть объятия. — Вы вернулись, какое счастье! Госпожа Аретнап, матушка мне рассказала, что вам поистине удалось совершить подвиг. — Ну, госпожа Анидаг также не стояла в стороне, — отозвалась Аретнап, — ведь мы действовали вместе. Да и господин Гурд… он отдал десять лет жизни за волшебное зеркало. — Кстати, где он? — спросил Нушрок. — Мне бы хотелось видеть моего племянника. Да и Ргита тоже. Кроме того, что нам нужно обсудить план дальнейших действий, я безумно по ним соскучился. — Я послала за ними, — ответила Анидаг, — но их, кажется, нет во дворце, они заняты поисками Алиса. Ргит прислал сообщение с посыльным, сказал, что им удалось напасть на след, а еще велел мне до его возвращения ничего не предпринимать «по известному мне делу». Что ж, — улыбнулась она, — с этим посланием он несколько запоздал. Но вообще, — резко посерьезнела Анидаг, — я безумно волнуюсь. Нушрок нахмурился. Исчезновение Алиса — это определенно нехорошее известие, и разумеется, случилось это не просто так. Мальчишка себе на уме, и об этом известно всем, наверняка ему удалось что-то разнюхать о самозванце, и вот — результат. — Знать бы только, куда они направились, — пробормотал он. — Посланник сказал, в горы, — отозвался король, — но сами понимаете, это слишком общие слова… — Да уж. Похоже, — вздохнул Нушрок, — нам ничего другого не остается, только сидеть и ждать вестей. — Ужасно, — покачала головой Анидаг. — Чем дольше их нет, тем больше я беспокоюсь! — Если они не вернутся к вечеру, — решил Нушрок, — и мы не получим больше никаких вестей, то я возьму людей и отправлюсь за ними. — Будем надеяться, — тихо проговорила Аретнап, — что все образуется, и мы скоро получим хорошие вести. Словно в подтверждение ее слов в комнату вошел камердинер Нушрока, приблизился к своему господину, поклонился и протянул ему сложенный вчетверо листок. — Просили передать вам, ваша милость, — проговорил он. — Вы знаете, от кого. Нушрок кивнул и небрежно махнул рукой, что было равносильно приказанию удалиться. — Что это, дед? — спросил король, как только камердинер вышел. — Сейчас посмотрим, — ответил Нушрок. — Это… послание от Киндела? — догадалась Анидаг. Нушрок кивнул и протянул ей бумагу и принялась читать вслух: — Сегодня вечером. Королевский постоялый двор. Вы обязаны передать мне бумаги и принцессу Амуп. Делайте что хотите, но приказ выполнить! На кону ваша жизнь. К. — Решил идти вабанк, мерзавец! — воскликнул Нушрок. — Видимо, — предположила Аретнап, — он что-то заподозрил, поэтому решил форсировать события. — Он хочет, чтобы дед подарил ему все королевство. А заодно и мою младшую сестру. Каков нахал! — король сжал кулаки. — Будь моя воля… — И он уверен, что вы, отец, сделаете это, безоговорочно подчинитесь ему! — возмутилась Анидаг. — Да после такого мы бы сразу поняли, что к чему. Потому что вы бы и в страшном сне не решись тайно увезти Амуп и передать ее прямо в руки негодяя! — ее передернуло. — А самозванец… сделал бы это! И кто знает… Нушрок мягко улыбнулся дочери и погладил ее по плечу: — К счастью, я уже здесь, милая, и естественно, не допущу подобного самоуправства. — Мы вовремя успели! — поддержала его Аретнап. — Что ж, — довольно потер руки Нушрок, — попробуем убить двух зайцев разом: узнаем доподлинно о планах Киндела и попытаемся их разрушить, а заодно, вполне возможно, разузнаем, что случилось с Алисом, если Киндел действительно имеет к этому отношение. — Вы отправитесь на встречу с ним? — быстро спросила Аретнап, сжав его ладонь. — Разумеется! — усмехнулся Нушрок. — Ведь Киндел не знает о подмене, он будет думать, что к нему приедет покорная марионетка. А приеду я, — прибавил он тоном, не предвещавшим Кинделу ничего хорошего. — И разумеется, не один!