Лишний свидетель

      Мишель быстро набрала уже заученный код, ожидая подключения к системе. Значок загрузки, как ей показалось, крутился слишком долго, прежде чем смениться красными буквами. Неверный код доступа.       — Чёрт, поменял, — выругалась девушка и опустила планшет. Руки стало покалывать от того, что те некоторое время находились в вытянутом положении, и Мишель поморщилась.       Нужно было найти способ получить доступ к рабочему компьютеру отца.       ЭмДжей прекрасно понимала, что это неправильно, что это незаконно, но ничего не могла с собой поделать. Ей всегда казалось, будто она обязана знать всё. Родители, когда Мишель была маленькая, очень редко говорили ей что-либо о своей работе, о своих семьях. До семи лет ЭмДжей даже не знала о том, что у неё есть бабушка и дедушка. До двенадцати она не знала о том, что у неё мог быть старший брат, если бы не выкидыш. А о том, что её мама умерла, она узнала из новостей, а не из уст отца.       Они так много не договаривали, оправдывая это тем, что хотят её защитить. ЭмДжей же всё время казалось, что они просто не считаются с ней, что они ей не доверяют. А миллионы вопросов в голове нуждались в ответах.       Мишель хотела знать, что происходит, и знать это из первоисточника, а не из газетных заголовков. Она хотела знать всё. Тем более, речь сейчас шла о её безопасности и о безопасности её одноклассников. Нельзя было это игнорировать. По крайней мере, так она старалась оправдать свои действия.       ЭмДжей понадобилось всего несколько секунд, чтобы придумать, к кому можно было бы обратиться за помощью со взломом. Год назад она смогла сама попасть в систему, побывав у отца на работе, но теперь такой возможности не представлялось, да и наверняка за ней будут пристально наблюдать, если она объявится в участке. Будто бы за преступницей.       Мишель протянула руку за телефоном, лежащим на тумбочке, и поморщилась, когда плечо хрустнуло в ответ на это движение. Она пролистала список контактов и улыбнулась, когда обнаружила нужный номер. Трубку сняли после трёх гудков.       — Нед Лидс на связи. Я вас слушаю, — послышался голос на том конце.       — Привет. Это Джонс, — сказала она.       Послышался прерывистый вздох, и на какое-то время наступила тишина.       — Откуда у тебя мой номер? — недоверчиво спросил Нед. Мишель в своей голове представила, как он чуть морщится и подаётся вперёд. Она досконально знала его манеры.       — Предполагаю, что я нашла кого-то с твоим номером, — ответила девушка и поправила волосы. — У меня к тебе есть небольшое срочное дельце.       Снова тишина.       — Ко мне? У тебя? — похоже, её звонок и вправду напугал Лидса.       — Да, у меня к тебе, — немного раздражённо ответила Мишель. — Нужно взломать одну систему по удалёнке. Ты же хорош в этом, да?       Нед определённо раздумывал. Из трубки доносилось только его немного сбитое дыхание.       — Кто сказал тебе, что я в этом хорош? — спустя секунд двадцать, спросил он. — Я имею в виду, что тебе наверняка наврали, потому что я никогда ничего не взламывал…       — Да неужели? — Мишель хмыкнула и поправила телефон у уха. — А кто взломал компьютер Бэка и переправил все оценки за заваленную контрольную?       Тишина.       — Или кто сливал задания за неделю до экзаменов? — снова спросила Мишель. — А может мне напомнить о…       — Ладно, — резко прервал её Нед на том конце. Его голос звучал немного испуганно. — Что тебе нужно?       — Я перешлю тебе нужные данные, а ты попробуй войти в систему, пожалуйста, — сказала Мишель, уже беря в руку планшет. Она чуть подтянулась, чтобы сесть в кровати, и зажала телефон между плечом и ухом. — Только это не совсем законно.       Девушке потребовалось около минуты, чтобы отправить всё, что нужно. Всё это время Нед не сбрасывал вызов и терпеливо ожидал. Спустя ещё минуту, в трубке послышался тяжёлый вздох.       — Это не «не совсем законно», — сказал Нед. — Это очень даже незаконно.       — Не волнуйся, если попадёмся, я замну и всю ответственность возьму на себя, — ответила на это Мишель. — Так ты сделаешь?       После долгого тяжёлого вздоха, Лидс наконец произнёс:       — Дай мне пять минут.       Мишель захлопнула дверцу полупустого холодильника и вздохнула. Она бросила взгляд в окно, чуть выпятив губы, когда увидела, что уже стемнело. Ей нужно было дойти до магазина и купить продукты, иначе они с отцом умрут с голоду. Стоявшее в холодильнике прокисшее молоко и пара яиц — сомнительный ужин и завтрак.       Девушка поплелась в коридор, включила свет и завернула в свою комнату, чтобы найти рюкзак. Тот наполовину лежал под кроватью, одна оторванная лямка как бы с презрением смотрела на хозяйку, в ожидании, когда снова окажется пришитой. Мишель закинула рюкзак на левое плечо и вернулась в коридор.       Тёмно-серая шапка, распахнутая поношенная куртка, цвет которой колебался между тёмно-синим и выцветшим чёрным, футболка с логотипом Linkin Park, подвёрнутые джинсы и плотно зашнурованные ботинки. Девушка поправила прядь волос, которая из-под шапки упала на лицо, и, проверив в карманах наличие денег, телефона и ключей, собралась было выйти из квартиры, но остановилась, когда дверь открылась перед самым её лицом.       Несколько секунд в воздухе висела тишина. Мишель смотрела на своего отца, мимолётно подумав, что её нерасторопность спасла её от удара дверью. Мобиус вопросительно вскинул бровь.       — Ты куда? — спросил он.       — В магазин, — она передёрнула плечами, поправив рюкзак, и указала правой рукой себе за спину, туда, где находилась кухня. — В холодильнике ничего нет.       — М, — протянул Мобиус и отошёл чуть в сторону, пропуская дочь к выходу. — Как насчёт кафе?       Мишель скрыла своё удивление за маской равнодушия и, склонив голову набок, изучающе поглядела на отца. Это что-то новенькое.       — Сейчас? — её голос прозвучал безразлично, как будто такое предложение не имело никакого значения. — Мы вместе с тобой?       — Сейчас ты и я, да, Эм, — Мобиус кивнул. Его рука всё ещё лежала на ручке открытой двери. — Только оденься поприличнее, — он окинул свою дочь изучающим взглядом.       Мишель в отрицательном жесте покачала головой и строго посмотрела на отца. Мобиус махнул рукой, почти сразу понимая, что это бесполезно, а потом отступил ещё на шаг, как бы напоминая девушке, что ей нужно выйти. ЭмДжей прошла мимо отца и спустилась по ступенькам с невысокого крыльца. Её нога в очередной раз зацепила торчащий болтик, который кто-то в своё время случайно уронил в раствор между кирпичами.       Пожухлая трава зашелестела, стоило лишь подуть лёгкому, но прохладному ветру. Несколько листиков с уже желтеющего дерева, росшего у них на участке, промчались мимо.       Ключ в замке несколько раз повернулся, затем Мобиус очутился рядом с Мишель и вскинул руку, чтобы коснуться плеча дочери. ЭмДжей вздрогнула и пошла вперёд, опережая папу. Ей не нравилось, что он к ней прикасался, и Мишель не помнила, когда это началось. Наверное, ещё до смерти её мамы, потому что уже тогда отношения с отцом были не лучшими.       Мобиус, лишь на мгновение посмотрев на дочь с сожалением, снова сделался почти холодным и последовал за ней. Он вытащил ключи от машины и разблокировал её. ЭмДжей открыла дверцу и сразу же запрыгнула на пассажирское сидение. Мужчина же помедлил. Он несколько секунд бесполезно вертел в руке ключ, потом сделал глубокий успокаивающий вдох и сел в машину.       В забегаловке было не так много людей. Помещение само по себе не имело большой площади. Шесть столиков на пять-шесть человек каждый. Три стола были свободны, за одним сидел парень с ноутбуком, в линзах его очков отражался светящийся экран, за другим столом сидела молодая пара, а за ещё одним — Мишель и Мобиус.       За прошедшие полчаса они обменялись только парой слов, да и то это касалось выбора еды. И, когда Мишель уже почти дожевала свой бургер, мужчина наконец заговорил, не глядя на дочь.       — Ты была права, — неохотно выдохнул Мобиус и поковырял ложкой в мороженном. Это прозвучало как признание собственного поражения. Для Мишель — как музыка.       — Я знаю, — хмыкнула Мишель и отправила в рот остатки бургера. В коробочке теперь лежали только кусочки рубленой капусты. — Почаще слушай, что я тебе говорю, — почти прожевав, сказала девушка и протянула руку за стаканчиком колы.       Мобиус поджал губы и посмотрел на ЭмДжей.       — Слушать? Когда ты взламываешь мой компьютер и роешься в моих документах? Мне напомнить, что ты нарушаешь закон? — он вскинул бровь, на лице появилась тень улыбки. — У папы-копа преступница-дочь.       — Если это шутка, то не самая удачная, — холодно ответила девушка и посмотрела мужчине в глаза. — Ты слишком часто не видишь дальше документов.       — Я напомню тебе, что я почти лучший детектив в участке, — подавшись вперёд, сказал Мобиус. В голосе сквозила только мягкость, хотя во взгляде — гордость. — Не просто так, между прочим.       — Это не отменяет того, что ты порой слишком плоско на всё смотришь, — сказала Мишель.       Мобиус приподнял бровь и медленно откинулся на спинку диванчика, скрестив руки на груди.       — Пожалуй, мне стало интересно. Расскажешь?       Мишель скептично посмотрела на отца.       — Когда я говорила тебе о тех пропавших детях, — начала она. — Ты был непреклонен. Отвергал мою теорию, не так ли? Смотрел только на показания свидетелей. Я предложила тебе идею. А, прости, кто оказался преступником? Свидетель, — она сделала несколько глотков колы. — Про оружие ты так ничего и не нащупал…       — Нащупал, — прервал её мужчина и едва заметно улыбнулся. — Сегодня парень-свидетель сказал, что убийство, которое мы приняли за работу Друида, на самом деле связано с этим нелегалом и вообще было случайным.       Мишель не подала виду, что её удивило это заявление, и только развела руки в стороны, тоже откидываясь на спинку диванчика. Тот скрипнул. Мобиус ещё ничего не занёс в систему, и на несколько секунд девушка задумалась, в курсе ли вообще кто-либо о свидетеле.       — Я говорила, что это не Друид.       — А я уже говорил, что ты была права, — напомнил Мобиус.       Их разговор всё больше и больше походил на схватку. Казалось, ещё немного, и они начнут грызть друг другу глотки. Нет, в их словах не было ни намёка на злость, но и тёплыми семейными отношениями не пахло. Мишель соврала бы, если бы сказала, что это её не пугает.       — И что же там на самом деле случилось? — спросила девушка.       Мобиус сжал губы и отрицательно покачал головой. Его руки всё ещё были скрещены на груди, на лице было что-то похожее на удовлетворение. Наверняка он собой гордился, хотя Мишель не могла понять, что вызвало эту гордость. Она не сомневалась, что звонил Питер, — ни на секунду не сомневалась — а в таком случае это была отчасти её заслуга. Даже если отбросить эту деталь, то именно она первая указала на то, что убийство подставное.       Чем же он гордился?       — Завтра некоторая информация попадёт в СМИ, так что там ты найдёшь всё, что тебе позволено знать, — сказал Мобиус.       Мишель метнула в него острый взгляд, но промолчала. Нечего было ожидать иного.       Они несколько секунд сидели в полном молчании. Девушка обвела помещение взглядом, ища дверь туалета, и, молча поднявшись со своего места, просто направилась в ту сторону. Телефон оказался у неё в руке, как только дверь закрылась за спиной. Мишель поморщилась от запаха и решила для себя, что никогда больше не пойдёт в это место как минимум из-за туалета.       Девушка посмотрела на открытый номер и, немного помедлив, всё же решилась нажать на вызов.

***

      От: Нед 5.48pm Прикинь, мне звонила Мишель Джонс       От: Нед 5.49pm Она попросила меня взломать компьютер в полиции. Ты знал, что у неё отец — детектив?       Питер прикусил губу и отложил телефон в сторону. Глаза болели, и, когда парень попытался их прикрыть, болезненное покалывание усилилось. Питер, однако, продолжал лежать с закрытыми глазами, ожидая, когда эта боль пройдёт. Он несколько раз моргнул, на подушку быстро скатились слёзы, и сразу же стало легче.       Паркер снова и снова прокручивал в голове сегодняшний день. Казалось, это был сон, всё словно окуталось дымкой. Начиная с того момента, как он проснулся, и до момента, как вернулся домой, Питер словно смотрел на мир чужими глазами и из чужого тела.       С кухни пахло жареным луком и картошкой. У парня заурчало в животе, но стоило подумать о том, чтобы поесть, как к горлу подступала тошнота. В голове всплыл плохо видимый в той темноте, но всё же навсегда запомнившийся образ мёртвого Нейтана. Однако Питер понимал, что ему нужно съесть хоть что-нибудь: за эти два дня он ел только один раз.       Парень перевернулся на спину и уставился на горящую лампочку на потолке. Глазам даже не было больно, но это ненадолго.       Питер прокручивал в голове события этого дня снова и снова, и ещё раз. Он думал только о том, что мог не звонить, о том, что мог заметить — в раздевалке был кто-то ещё. Флэш услышал всё, что Паркер сказал детективу по телефону, и, когда Питер обнаружил это, было поздно менять что-либо. Флэш, бледный, испуганный и едва дышащий, просто убежал. Они даже не обсудили это. Да и не хотелось. Только Питер переживал о том, чтобы его имя не всплыло, иначе все его близкие окажутся в опасности, как и он сам. Полиция бы не смогла их защитить, но…       Тони Старк.       Стоило этой мысли прийти в голову, как телефон, лежащий у него под рукой, завибрировал. Питер вслепую нащупал уезжающий по пледу смартфон и посмотрел на экран. Номер был не определён. Недолго поколебавшись, парень всё же провёл в сторону зелёного значка и поднёс телефон к уху.       — Привет, неудачник, — Питер вздрогнул, услышав немного искажённый связью голос ЭмДжей. — Нам надо встретиться. Желательно сегодня.       Парень бросил взгляд на часы. Почти семь. За окном уже стемнело. Мэй вернётся не скоро, но Бен уже дома.       — Откуда у тебя мой номер? — недоверчиво спросил Питер и отнял телефон от уха, убеждаясь, что номера Мишель у него определённо не было в контактах.       Послышался вздох.       — Значения не имеет, — немого раздражённо сказала Джонс. — Нам надо поговорить. Это насчёт того, что ты увидел.       Питер нервно сглотнул. Он поднёс руку к лицу и прикрыл ею глаза, заслоняясь от света. Всё становилось на свои места.       — Это ты написала ту записку, — выдохнул парень и закусил губу. — Вот чёрт.       — Зато я тебя подтолкнула. И ты очень помог. А теперь, скажи мне, можем ли мы встретиться сегодня? — голос её звучал нетерпеливо.       Парень снова посмотрел на часы.       — Возможно, — неуверенно ответил он. — Где?       — Парк Риверсайд. Вход по твоей стороне.       Питер крепко зажмурился и провёл рукой по лицу. У него снова заболели глаза.       — Да. Дай мне сорок минут.       Он ожидал хотя бы какой-то ответ, но услышал только гудки. Мишель уже сбросила вызов. Питер несколько секунд лежал с закрытыми глазами и пытался понять, что только что произошло и стоит ли ему бояться.       Парень приподнялся на локтях, скрипнув зубами, когда его мышцы протестующе заныли в ответ на такие движения, и сел в кровати. Первый шаг сделан, осталось найти в себе силы и желание завершить начатое.       Питер осторожно поднялся, босыми ногами ступая по мягкому ворсу ковра. Он поморщился, когда наступил на крошки, и подумал, что стоило бы убрать. Парень подошёл к шкафу, открыл дверцу и в тот же момент поймал выпавшие оттуда вещи, среди которых, благо, оказались нужные джинсы. Питер бросил их в сторону кровати, затем обратно затолкал одежду в шкаф и закрыл дверцу ещё до того, как оттуда бы могло что-то упасть. Он оглянулся, недовольно выпятив губы, когда заметил, что джинсы до точки назначения не долетели. Затем парень замер, пытаясь вспомнить, есть ли у него чистые носки. Мэй не так давно проводила ревизию в его вещах, так что что-то определённо должно было быть постирано. Питер подошёл к кровати, присел и нашарил рукой пару носков, которые вчера кинул туда. Он победно усмехнулся и встал.       На простую встречу с девушкой, которая его, откровенно говоря, пугала больше, чем привлекала, он собирался так, будто шёл на свидание.       Питер быстро переоделся, затем схватил всё так же лежавший на кровати телефон и вышел из комнаты. Парень прошаркал на кухню. Вне комнаты запах только что пожаренной картошки с луком был сильнее.       Бен стоял у раковины и мыл нож. На мужчине красовался сине-розовый фартук Мэй, завязки болтались чуть ли не до колен. Питер улыбнулся.       — А тебе идёт, — сказал парень.       Бен тут же обернулся и улыбнулся в ответ.       — Самый модный старик в районе, — усмехнулся мужчина и, выключив воду, вытер мокрые руки о фартук. — Ты куда собрался?       — Одноклассница позвала меня. Мы договорились встретиться в Риверсайде через полчаса, так что я спешу. Но я ненадолго.       Бен поджал губы и задумчиво посмотрел на племянника.       — Поешь сначала, — попросил он и кивнул на сковороду. — Ты же ещё не ужинал.       Питер помолился, чтобы его живот не заурчал, как это бывает по закону подлости, и, благо, этот закон сейчас не сработал.       — Я опоздаю.       — Я подвезу, — Бен мягко улыбнулся. — Давай, приятель. Тебе нужно поесть.       Парень нервно сглотнул, но потом всё же кивнул. Мужчина в ответ на это подмигнул и открыл навесной шкаф, чтобы достать тарелки. Питер тем временем уже положил на стол вилки. Бен кивком головы указал ему сесть, и парень так и сделал. Почти сразу же перед ним оказалась полная тарелка дымящейся картошки. И только в этот момент желудок решил протяжно завыть.       Бен хмыкнул, усаживаясь рядом.       — Сказал же, что нужно поесть.       В парке было многолюдно, однако тихо настолько, насколько это можно было назвать тишиной в Нью-Йорке. С наступлением темноты стало холоднее. Водная рябь причудливо отражала свет фонарей, немного влажный асфальт поблескивал, пахло сыростью.       Мишель посмотрела на часы и хмыкнула. Паркер опаздывал уже на пять минут. Она чуть прибавила громкость в наушниках и прикрыла глаза. Прохладный ветер немного растрепал волосы, и девушка стянула шапку, чтобы поправить их.       Питер тут же сел рядом с ней. ЭмДжей сделала вид, что знала, что он рядом, хотя это было не так. Она вынула из уха наушник и отстранённо посмотрела на парня. Паркер выглядел уставшим, под глазами залегли непривычные круги, волосы были растрёпаны и торчали из-под наполовину сползшего капюшона.       — Ещё раз привет, неудачник, — бросила ЭмДжей. — Ты опоздал.       Питер неловко поёрзал на месте и отвёл взгляд. Придумывал оправдание.       — Есть такое, — ответил он, немного удивив её. — Ты хотела поговорить. Пять минут мало что решают сейчас, если мы не спешим.       Мишель хмыкнула и поправила в ухе наушник. Она не стала выключать музыку окончательно, лишь сделала на два деления потише, а потому мелодия продолжала звучать для неё. Тихая фортепианная музыка, так напоминавшая о лучших моментах её жизни.       — Твой папа знает, кто ему звонил? — спросил Питер и, чуть поёжившись, засунул руки в карманы толстовки. Он не смотрел на девушку.       — Нет, не знает, — Мишель покачала головой. — Но насколько я поняла, может узнать, если будет допрашивать всех, кто был на вечеринке, — она снова натянула на голову шапку. — Расскажи мне подробности случившегося.       Питер резко повернулся к ней. На лице его читалась растерянность.       — Прости? — вырвалось у него. — Зачем тебе это? Я рассказал всё твоему папе достаточно подробно, — голос дрогнул.       — Он не собирается посвящать меня в детали, — ответила Мишель ровным тоном.       Парень сдавленно усмехнулся и посмотрел на Джонс.       — А почему я должен? — несмотря на то, что звучало это грубо, Питер говорил очень тихо.       Мишель внимательно посмотрела на него. Парень нервно провёл рукой по волосам и, согнувшись, упёр локти в колени. Пальцы сжали слегка вьющиеся от влажности пряди. Он нервничал, и не надо быть гением, чтобы понять это.       — Мой папа, — негромко начала девушка, — никогда не слушает меня, хотя я часто бываю права. Например, я сразу же поняла, что Миллера не Друид убил, — она мельком посмотрела на Питера, но тот не шевелился. — Он мне не поверил, сказал, чтобы я не лезла. И я прошу тебя сейчас мне помочь, чтобы мы быстрее всё это разрешили, окей?       Паркер хмыкнул и приподнял голову, искоса глядя на Мишель. Свет фонаря отражался в его глазах и подчёркивал черты его лица, резко выделяя тёмные круги под глазами.       — Твой отец, думаю, знает, что делать и как, — сказал Питер, и это звучало не грубо, скорее, даже нежно в какой-то степени. — Мы с тобой не в детективном романе о подростках, — он, сделав паузу, облизал пересохшие губы. — Слишком много людей знает о моём участии, и я не хочу, чтобы так продолжалось. И других вовлекать в это я не хочу. Это небезопасно, — он провёл рукой под носом, будто вытирал рот.       Мишель отвела взгляд в сторону и нервно сглотнула. Питер не собирался ей рассказывать и делал это, чтобы защитить. Или, возможно, из страха.       — Я в защите не нуждаюсь, — её голос звучал хоть и негромко, но твёрдо. — Мой отец — коп, мне его защиты на всю жизнь хватит. Сейчас мне нужно другое.       Питер медленно поднялся со скамьи. Капюшон окончательно упал с его головы, руки снова оказались в карманах. Мишель внимательно следила за каждым движением парня, как будто это могло дать ей ответы на все вопросы. Паркер выглядел растерянным.       — Прости, — сказал Питер и впервые за всё время посмотрел ей в глаза. В его взгляде читалось сожаление. — Я уже рассказал о случившемся и не хочу постоянно напоминать себе об этом. И тебя в это втягивать я не хочу. Так для всех лучше.       Мишель горько усмехнулась и покачала головой. Она больше не смотрела на него. Её взгляд был прикован к Гудзону.       — Я могу тебе помочь, — сказала девушка, пальцы переплелись в замочек. — Я могу помочь решить это дело быстрее.       Питер ничего не ответил, только в отрицательном жесте покачал головой и, поёжившись, развернулся. Он и вправду не собирался ничего рассказывать. Мишель вновь на него посмотрела, но парень уже направился в ту сторону, откуда пришёл.       ЭмДжей улыбнулась и вскинула руку, прикрывая лицо. Холодный ветер заставил мурашки пробежать по её коже, но Мишель не вздрогнула. Мимо прошла молодая пара, однако девушка почти не обратила на них внимания. Она смотрела на воду, на мелкие волны, создаваемые ветром, на то, как отражался в реке свет. Мысли вновь унесли её к тому моменту, в котором она хотела бы жить вечно, к тому моменту, когда ей было действительно хорошо.       По-прежнему льющаяся из наушников музыка стала единственным, на чём сконцентрировалась Мишель. На заезженной, надоевшей многим мелодии. На той мелодии, которую она всем сердцем не любила, но перестать слушать не могла.       Снова подул ветер, холодный, пробирающий до дрожи.       Когда стрелки на часах показали восемь, та скамейка в парке уже была пуста. Он посмотрел вслед уходящей Мишель Джонс и усмехнулся.       Будет интереснее, чем он предполагал.       Намного интереснее.