Лишний свидетель

      — Из всех людей. Из. Всех. Блин. Людей. Это оказался Флэш, — выдохнул Питер и, закрыв лицо руками, застонал. — Пиздец.       — Не выражаться, — тут же сказал Тони.       Питер чуть развёл пальцы в стороны, чтобы посмотреть на отца.       — А Стив Роджерс в курсе, что ты его фишки воруешь?       Тони закатил глаза.       — Я просто не в восторге от твоих ругательств.       — От того, что я назову это более приличным словом, суть не изменится.       Мужчина, казалось, задумался на несколько секунд, а затем согласно кивнул. Питер медленно отнял руки от лица и повернул голову, глядя в окно на проплывающий мимо город.       И всё же, так странно смотреть на людей, не имея возможности понять, что у них в голове. Любой проходящий мимо человек может быть будущей жертвой, а может быть убийцей. Раньше Питер не задумывался об этом так, как сейчас.       — О чём задумался? — спросил Тони.       Парень пожал плечами, не отрывая глаз от окна.       — О том, как всё изменилось за последнее время.       Старк грустно улыбнулся и кивнул.       — Знакомое чувство. Всё как будто переворачивается с ног на голову, и ты начинаешь иначе смотреть на уже давно знакомые вещи. Как будто заново учишься жить, — сказал Тони и вздохнул. — Не могу утверждать, что всё встанет на круги своя. Скорее всего, этого не случится.       Питер нервно сглотнул, но ничего не ответил. Потому что в словах не было никакого смысла.       Пеппер устало помассировала висок и, сделав глоток воды, чтобы промочить горло, медленно опустила стакан на стол. Сидевший напротив мужчина внимательно наблюдал за каждым её движением, чем вызывал лёгкое раздражение, которое Пеппер, однако, умело скрывала.       — Знаю, что это совсем не моё дело, но… — начал мужчина и замялся, — Вы же не мама Питера, верно?       Пеппер только улыбнулась в ответ и отрицательно покачала головой.       — А кто его мама?       — Мэри Паркер, — сказала Поттс. — Паркер от второго мужа, если что.       Мужчина напротив медленно кивнул, обрабатывая эту информацию.       — Получается, что ребёнок сторонний?       Пеппер посмотрела на него так, что тот сразу осёкся и вскинул руки, признавая свою ошибку. Его интерес был понятен, но, тем не менее, это раздражало.       — Мистер Джонс, простите, но всё это касается лично нас, не Вас, — вежливо сказала Пеппер. — Если мистер Старк оставил некоторые вопросы в этом деле, значит, делиться этим он не хотел. Не думаю, что семейная история Питера поможет расследованию.       Мужчина понимающе кивнул. По крайней мере, ему хватало приличия, чтобы не продолжать расспрос. Это немало радовало.       Дверь кабинета приоткрылась, и показалась голова Тони. Он заглянул внутрь и мягко улыбнулся, прежде чем пошире открыть дверь и пройти внутрь. Пеппер выжидающе на него посмотрела, надеясь получить хотя бы приветствие, которого, в итоге, не последовало.       Мобиус развернулся на стуле и слегка кивнул, как бы здороваясь. Тони сделал то же самое.       — Спасибо, что не отказались, — сказал Тони.       Он скрывал свою нервозность. Пеппер видела это, чувствовала.       — Для меня это имеет значение, — ответил Джонс. — Питер может помочь всё это остановить, а я могу помочь ему.       Тони кивнул. Пеппер несколько секунд внимательно следила за тем, как Старк, спрятав руку за спину, сгибает палец за пальцем. Он считал, чтобы успокоиться.       — Тони, — мягко выдохнула Поттс, привлекая его внимание. — Минутку.       Старк смотрел на неё несколько секунд, а затем медленно кивнул. Мобиус, ясно понимая, что ему пора оставить их наедине, поднялся со стула и, вежливо улыбнувшись, вышел. Дверь щёлкнула, закрывшись.       Тони стоял, нервно покусывая нижнюю губу.       — Это ужасная идея, — сказала Пеппер спустя несколько секунд тишины. — Более чем ужасная.       Старк вздохнул.       — Стоит попробовать.       Она и не ожидала иного ответа. Тони не был уверен в том, что делает, но думал, что прав. Возможно, он действительно был прав, но Пеппер поражала его самонадеянность. Но более всего она волновалась, конечно, за Питера. Не потому что не доверяла Тони или Мобиусу, — детектив уже сумел доказать свою надёжность, — а потому что Питер наверняка почувствовал бы себя преданным.       — Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — мягко сказала Пеппер.       Тони натянуто улыбнулся и кивнул. Нет, он не знал, что делает. И они оба это понимали. Однако не стали это озвучивать.       Потому что уже мало что можно было изменить.

***

      Луи устало прислонился лбом к прохладной дверце холодильника и закрыл глаза. Постоянная сонливость, усталость — побочные эффекты таблеток и упорной работы. Побочные эффекты его жизни.       Надо было поесть, чтобы не принимать следующую дозу на пустой желудок, но от мысли о еде тошнило. Возможно, виной тому был голод, а возможно, ещё один побочный эффект от приёма таблеток. В любом случае, Луи было всё равно.       Он открыл дверцу холодильника и задумчиво посмотрел на то немногое, что хранилось внутри: две пачки молока, три яйца, бутылка пива и плитка шоколада. Очень сытный обед на два укуса.       Луи вынул пачку молока и яйца и поставил всё на стол рядом с плитой. Единственным вполне неплохим вариантом, чтобы перекусить, был омлет, но даже его есть не хотелось.       — Может, я схожу в магазин? — спросил Энди, открывая холодильник и заглядывая в него. — А то так и с голоду помереть можно.       Луи пожал плечами и, словно пытаясь загипнотизировать, уставился на пачку молока. Мысли в голове метались, как птицы, пойманные в клетку. И их было слишком много.       — Лу? — обеспокоенно спросил Энди.       — Да? — спросил Луи, оборачиваясь. Он уже и забыл, что его младший брат стоял рядом.       — Ты в порядке?       — Конечно, — он натянуто улыбнулся. — Просто устал. Нет поводов для беспокойства.       Энди нервно прикусил губу и отвёл взгляд. Луи понимал, что брат ему не верит, и понимал, почему.       — Я схожу в магазин. Поджарим котлетки. Будет сытнее.       — Я не голоден, — сказал Луи. — Не трать папины деньги.       Энди тяжело вздохнул и строго посмотрел на него. Ну конечно же, парень бесспорно заставил бы его о себе позаботиться.       — Иди спать, Луи, я пока схожу в магазин и приготовлю обед. Тебе нужно поспать и нужно поесть.       — Нет нужды… — начал было Луи, но Энди строго посмотрел на него, эффективно заставляя замолчать.       — Я знаю, что ты был ночью у Тумса, так что ты сейчас же идёшь спать.       — Ты тоже не спал.       — Спал, — тут же возразил Энди и потупил взгляд. Потому что на самом деле соврал.       — Нет ничего постыдного в том, что тебе снятся кошмары, — мягко выдохнул Луи и со всей любовью, на которую только был способен, посмотрел на брата. — Не надо мне врать, что всё в порядке, когда это не так.       Энди нервно сглотнул и облизнул пересохшие губы.       — Я всё ещё настаиваю на твоём отдыхе, — сказал парень спустя несколько секунд тишины. — Давай. Пока папа не вернулся.       Луи улыбнулся. Улыбнулся тому единственному человеку, которого мог любить.

***

      Питер много раз бывал в башне, посетил все этажи, множество комнат и даже бывал в мастерской Тони Старка, чем могло бы похвастаться ничтожно малое количество человек. Башня была огромна. Настолько, что за год Питер всё же не смог побывать во всех комнатах.       Они приехали на двадцать пятый этаж. Тут располагались зал для заседаний и комнаты для собеседований. Ещё несколько кабинетов сотрудников, которых Питер никогда не видел, но знал по фамилиям на табличках.       Эта комната была ему незнакома. Светлые бежевые стены, мягкие кресла, два длинных стола в двух разных концах комнаты. У входа, через который они вошли, стоял огромный цветок, который оказался выше Питера. А напротив были точно такие же двери, явно ведущие в коридор, просто с другой стороны. Парень растерянно огляделся.       — Экскурсия? — спросил он, глядя на Хэппи.       — Понятия не имею. Тони сказал привести тебя сюда. Он скоро придёт, — ответил Хэппи.       — Ладно, — неуверенно протянул Питер и вновь окинул комнату взглядом. Он определённо никогда тут не был. — Это всё выглядит пугающе.       Хэппи только пожал плечами и сел в одно из кресел. Питер вздохнул и последовал его примеру, тоже усаживаясь в кресло. Оно оказалось таким мягким, воздушным, что парень на мгновение подумал, будто может в нём утонуть.       — Слушай, а можно вопрос? — неуверенно спросил Питер.       Хэппи посмотрел на него. В глазах было абсолютное равнодушие. Тони как-то шутил, что Хэппи живёт среди дементоров, а потому всё время такой радостный.       — Валяй, — махнул рукой мужчина.       — Тебе нравится Мэй?       Хоган кашлянул и испуганно посмотрел на Питера. Краска сошла с его лица. Однако спустя несколько мгновений Хэппи уже взял себя в руки и вернул себе всю свою серьёзность.       — Нет. С чего вообще такие мысли?       Питер вскинул бровь и скептически посмотрел на мужчину. Видимо, Хэппи уже и забыл о своём утреннем разговоре с Мэй.       — Да так, предположение, — Питер пожал плечами и в очередной раз оглядел комнату.       Внезапно двери в комнату открылись и внутрь вошёл Тони. Старк посмотрел сначала на Питера, затем на Хэппи, который уже поднялся с кресла.       — Выйдешь? — спросил Тони.       Хоган послушно кивнул и быстрыми широкими шагами преодолел небольшое расстояние, отделявшее его от двери. Питер проводил его взглядом и нервно сглотнул. Ему стало не по себе.       — Пит, — окликнул его Тони.       Парень вернул всё своё внимание отцу.       — Да? — облизнув губы, спросил Питер.       — Я… Я сделал одну вещь, которую, возможно, ты не поймёшь, — выдохнул Тони. Парень заметил, что тот старается не смотреть ему в глаза. — Но, поверь мне, я знаю, что я делаю. И я знаю, что так будет правильно.       У Питера внутри всё сжалось.       — Что ты сделал? — голос прозвучал едва ли намного громче шёпота.       Вместо ответа Тони постучал по двери, через которую вошёл, и та вновь открылась спустя пару секунд. На пороге показался высокий мужчина в тёмно-сером костюме и галстуке. Питер растерянно посмотрел на него.       — Что?       Тони вновь ничего не ответил, лишь отошёл назад и прислонился к стене, внимательно наблюдая. Питер понял, что дышит слишком часто, и сделал глубокий судорожный вдох.       Вошедший виновато улыбнулся.       — Меня зовут Мобиус Джонс.       Питер медленно перевёл взгляд на отца. Тот выглядел спокойным и даже каким-то холодным. Парень же чувствовал себя так, словно ему воткнули в спину нож. Ему стало обидно, и он попытался передать это взглядом, но лицо Тони так и оставалось маской равнодушия.       Детектив медленно опустился в кресло напротив, туда, где всего минуту назад сидел Хэппи. Питер нервно сглотнул и опустил голову. Сердце бешено колотилось в груди. Ощущение предательства сменилось страхом, а после внутри стала закипать злость. Тони предал его.       — Питер, да? Мы с тобой уже говорили, — мягко сказал Джонс. Голос его звучал негромко, но уверено. — Мне надо задать всего несколько вопросов.       Питер не поднимал головы. Он размеренно дышал, контролируя каждый свой вдох, чтобы только усмирить эмоции. Паника и злость не помогут — надо мыслить ясно. Надо контролировать себя и, возможно, ситуацию. Стоило быть осторожным.       Парень чувствовал на себе взгляды двух человек. И ему казалось, что эти люди вот-вот накинутся и разорвут его на мелкие кусочки.       — Я понимаю, что тебе нелегко об этом говорить, но всё, что ты сейчас скажешь, может помочь обезопасить тебя.       Детектив говорил так, что хотелось ему верить. И Питер хотел бы. Но только мысль о продажных полицейских, убийцах, которые якобы охраняли его покой — это знак «стоп» всякому доверию. Безопаснее было молчать.       — Ты знаешь, кто это сделал? — осторожно спросил детектив.       Питер нервно сглотнул и провёл пальцами по волосам. Образы один за другим вспыхивали в его голове. Нейтан. Машина. Кровь. Убийца в школе.       Сердце забилось быстрее.       Детектив задавал этот вопрос, чтобы понять, насколько Питер осведомлён. Может, если дать понять, что он ничего не знает, его оставят в покое? Может, детектив ему поверит и милостиво сохранит жизнь?       — Нет, — отрицательно покачал головой парень. — Это были двое мужчин. Это всё, что я знаю.       — Ты видел их лица?       Снова образы.       Питер отрицательно покачал головой. Он ощущал на себе взгляды и хотел сбежать от них. Сердце забилось быстрее, и все попытки совладать со своим страхом, казалось, были напрасны.       — Если ты что-то знаешь, Пит, расскажи, — мягко, но при этом настойчиво попросил Старк. — Иначе ты никому не поможешь.       Питер стиснул зубы так, что они скрипнули. Меньше всего ему хотелось бы слышать голос Тони.       — Я уже рассказывал, что я знаю. Между прочим Вам лично, мистер Джонс, — его голос слегка дрогнул. Питер поднял голову и посмотрел на детектива, пытаясь выглядеть как можно более уверенным. Получалось плохо. — Не знаю, что ещё Вам хочется услышать. Я не знаю, кто это. Не видел их лица. Не опознаю.       Мобиус подался вперёд. Тело словно само отреагировало на это движение — Питер шарахнулся назад, ударившись спиной о спинку кресла так, что то пошатнулось.       — Не надо мне врать, Питер. Пожалуйста. Я хочу только помочь, а не навредить, — голос у Мобиуса всё ещё был мягкий. Ни намёка на раздражение. — Пожалуйста, Питер.       — Я уже всё сказал, — отрезал парень.       — Ты ведь мне не доверяешь. Почему?       Детектив, казалось, не собирался отступать. Питер почувствовал раздражение.       — Послушай, я понимаю, что тебе страшно. Возможно, я даже знаю, почему ты мне не веришь, но… Я правда хочу помочь. Мне просто нужны твои показания, слышишь? Я смогу это всё остановить. Мне только нужно твоё подтверждение.       Он как будто молил. Питеру стало не по себе от этого. Ему хотелось рассказать, но паника и что-то похожее на инстинкт самосохранения просто не давали ему сделать это. Потому что детектив мог быть не на его стороне.       — Питер, это был тот человек, который приходил к вам в школу и вёл допрос, да?       Парень вздрогнул, но ничего не ответил, упрямо продолжая глядеть себе под ноги. Мысли в голове путались, вспыхивали и гасли. Сердце билось так громко, что Питер не удивился бы, скажи Тони, что слышит его.       — Пит?       Он смутно понимал, что кто-то стоит рядом. В ушах гудело. Всё смешалось, слиплось в огромный ком, который, казалось, рос внутри, собираясь разорвать его голову.       А затем на плечо опустилась рука.       Питер резко вскочил на ноги и оттолкнул человека, стоявшего рядом. Он не понимал, что делает. Каждая клеточка его тела велела бежать, прятаться — что угодно, лишь бы подальше отсюда.       — Питер! — позвал голос.       — Не трогайте меня! — крикнул он и попятился назад, прижимаясь спиной к стене. Питер обвёл комнату взглядом, но всё расплывалось. Он видел лишь очертания смутно знакомых предметов. — Я ничего не знаю! Оставьте меня в покое!       — Какого чёрта тут творится? — это говорил уже другой голос.       Питеру казалось, что он не может дышать. Как будто в воздухе не осталось кислорода.       — Тебе нужно дышать, — сказал мягкий голос где-то рядом.       — Н-не могу, — едва слышно пробормотал Питер.       — Тебе это только кажется.       Он отрицательно покачал головой и зажмурился. Большая тяжёлая рука легла ему на плечо, но от неё не хотелось убежать. Здесь было что-то другое. Питер не понимал, почему так, но ему казалось, что этому человеку можно доверять.       — Давай. Мне нужно, чтобы ты слушал мой голос. Слышишь?       Он кивнул.       — Молодец. Сделай вдох, — пауза. — Вот так. А теперь медленно выдыхай.       Питер следовал указаниям. Ему всё ещё казалось, что на самом деле в лёгких нет кислорода. В груди сильно болело.       — Давай ещё раз. Вдох.       Парень сделал вдох. Затем выдох. Медленно. И наконец его сознание стало… спокойнее? Как будто всё внезапно прекратилось. Будто не было больше никакой опасности, не было никаких мыслей. Всё казалось таким светлым и простым, каким не было никогда.       — Ты со мной?       Питер открыл глаза, отстранённо понимая, что плакал, и посмотрел на человека перед собой. Это был Хэппи. Он стоял на коленях, но почему-то был на одном уровне с ним. Парень понял, что в какой-то момент сполз на пол и сидел, прижав к себе ноги и обхватив их руками, как будто пытался оказаться как можно меньше.       — Да, — хрипло ответил Питер и сморгнул слёзы. Он поднёс руку к лицу и вытер влажные дорожки с щёк. — Спасибо.       Хэппи только грустно улыбнулся и кивнул. Питер посмотрел ему за плечо, увидев обеспокоенно наблюдавшего за ним детектива. Тони стоял чуть поодаль. На правой скуле красовалась красная полоса, которой раньше там не было. Питер с ужасом понял, что, возможно, виноват в этом. Он толкнул кого-то. Этим кем-то оказался Тони.       — Прости, — тихо пробормотал Питер, как будто Старк мог его услышать.       Внезапно внутри всё сжалось. Тони его предал. Он его предал.       — Эй, тише. Дыши, — сказал Хэппи и чуть крепче сжал пальцы на его плече. — Всё хорошо.       Питер нервно сглотнул и опустил взгляд. Он не хотел больше смотреть ни на детектива, ни на своего отца.       — Мне надо домой, — выдохнул парень и с мольбой поглядел на Хогана. — Пожалуйста.       Хэппи несколько раз быстро кивнул, явно соглашаясь с этой идеей. Питер был ему благодарен.       — Прости, малыш.       Парень вскинул голову и зло посмотрел на Тони. Затем, проигнорировав его извинение, стал медленно подниматься на ноги.       — Питер, я пытаюсь тебе помочь. Ты должен всё рассказать, — снова заговорил Старк.       — Да пошёл ты со своей помощью! — неожиданно даже для самого себя крикнул Питер. К горлу подступил ком.       — Питер! — строго сказал Тони и сделал шаг вперёд. Парень снова отшатнулся, врезаясь в стену, и Старк остановился. Он даже не выглядел виноватым. — Если ты всё расскажешь, мы посадим этих людей и ты будешь в безопасности.       Питер стиснул зубы и отрицательно покачал головой. Его переполняла ненависть. Никогда ещё он не чувствовал себя настолько злым.       — Ты ни хрена не знаешь, что происходит, — сказал Питер, не глядя ему в глаза. — Мне не нужна твоя помощь.       Хэппи осторожно качнул головой в сторону выхода.       — Пойдём?       — Мы не закончили разговор, — резко заявил Тони и строго посмотрел на Хэппи.       На несколько секунд воцарилась тишина. Питеру казалось, что эти двое вот-вот прожгут друг друга взглядами.       — Пошли, Питер, — вопреки словам своего босса сказал Хоган и осторожно подтолкнул парня к выходу. — Я отвезу тебя домой.

***

      Флэш прижался спиной к двери, но не мог долго простоять на ногах и медленно сполз на пол. Он прижал руку к боку и зашипел от боли. Утром должен был появиться огромный синяк.       Парень нащупал в кармане джинсов телефон и дрожащими пальцами набрал пароль. Он уставился на свои два сломанных ногтя, которые буквально раскололись пополам от удара. Кровь уже стала засыхать на коже, но боль от этого не уменьшилась. Флэш нервно сглотнул и попытался не думать о том, сколько ещё синяков и кровавых отметин ему придётся прятать в ближайшие две недели. Нельзя было, чтобы люди это видели. Один раз мистер Харрингтон уже задавал ему вопрос, нет ли у него дома проблем.       Флэш нашёл тот единственный номер, на который теперь мог звонить. Раньше это был номер Нейтана, но теперь он даже не был сохранён в телефоне. Зачем лишний раз напоминать себе о потере?       Раздались гудки, а затем автоответчик.       «Это Лидия Томпсон. Я занята, так что вы можете оставить мне своё сообщение. Не обещаю ответить».       Флэш нервно сглотнул, дожидаясь писка, означавшего начало записи сообщения.       — Он снова это сделал, мам, — судорожно выдохнул парень. Говорить было больно. — Ты обещала забрать меня, — к горлу подступил ком. — Ты же обещала, мам.       Он знал, что она не ответит. Возможно, даже не прослушает сообщение, увидев, от кого оно. Потому что за полгода она ни разу не сказала ему ни слова.       Но всё, что оставалось у Флэша — это надежда.       И он надеялся.

***

      На улице уже смеркалось, что было видно сквозь жалюзи, едва закрывавшие половину приоткрытого окна. Прохладный ночной ветер проникал в дом, принося запах свежести.       Мобиус тяжело выдохнул и прислонился к стене, скрестив руки на груди. Рубашка неприятно липла к мокрой спине.       — Может, присядешь? — спросил Бэкхаус, кивком головы указывая на кресло, стоявшее рядом со столом.       Мобиус несколько секунд тупо смотрел на предмет мебели, раздумывая, затем медленно покачал головой. Бывший капитан громко вздохнул и поставил на стеклянный стол кружку с дымящимся чаем, затем сделал несколько шагов назад и сел на диван.       Бэкхаус выглядел уставшим. Одетый в поношенную домашнюю футболку и порванные штаны. Поседевшие волосы на голове были взлохмачены, а на лице красовалась давно не бритая щетина. Прошло всего полгода, а Бэкхаус словно постарел на несколько лет.       — Эвери, полагаю, не собирается тебя выслушивать? — нарушил повисшую тишину Нил, сосредоточенно глядя на Мобиуса.       — Ей плевать, — вздохнул Джонс. — Она меня ненавидит.       — Потому что ты лучше неё, — усмехнулся Бэкхаус и посмотрел в свою кружку, словно мог увидеть в ней что-то большее, чем чай и колеблющееся отражение. — Ущемляешь её гордость и мешаешь своей гениальностью.       Мобиус чуть улыбнулся и откинул голову назад, закрывая глаза. Биение сердца болезненной пульсацией отдавало в висках. Джонс был благодарен за неяркое освещение в комнате — оно не причиняло боли.       — Зря ты ушёл. Без тебя все словно сошли с ума.       Бэкхаус грустно улыбнулся и осторожно опустил кружку на стол.       — Я устал, Моби. Посмотри, годы берут своё, — он указал на себя. — А с моим режимом работы — это самоубийство. Оглянись, — Бэкхаус обвёл комнату рукой, — спокойствие и уют. Отдых. Никакого насилия, никакой крови. Нет этого груза ответственности за чьи-то жизни, — он улыбнулся и нежно посмотрел на Мобиуса. — Тебе бы тоже познать это, Моби.       Джонс с грустью взглянул на Нила, вновь улыбнулся и покачал головой.       — Это не для меня.       — Ты просто идиот, — с усмешкой сказал Бэкхаус и вновь кивнул на кресло напротив себя. — Твои ноги не скажут тебе спасибо. Присаживайся.       Мобиус взвесил все «за» и «против» и решил, что ему действительно не помешает выпить чай и посидеть рядом со старым другом, с человеком, которому он мог доверять. Честно говоря, он даже не знал, зачем приехал сюда.       — Ты сказал, что всё плохо. Поделишься? — спросил Бэкхаус, медленно наклоняясь вперёд, чтобы поближе подвинуть гостю кружку с чаем. — Друид?       Джонс тяжело вздохнул, опускаясь в кресло. Голова болела, и виной тому была усталость. Он закрыл глаза, и тогда боль стала чуточку слабее.       — Много всего. Слишком много всего, — тихо пробормотал Мобиус. Он несколько раз моргнул, пытаясь избавиться от тумана в глазах. — Это дело с убийством Миллера… — протянул Джонс и вздохнул, — всё гораздо сложнее, чем я думал. Я говорил с его сестрой, и она поведала мне, что кто-то из полиции замешан в торговле тем оружием. Парень искал этих людей, знал, кто они, но вряд ли поделился с кем-то своими знаниями. И в итоге, получается, я не знаю, кому можно доверять.       Бэкхаус нахмурился и сосредоточенно уставился в какую-то невидимую точку между ними. Во взгляде у него промелькнула тоска, затем сменившаяся полным равнодушием. Повисло долгое молчание, нарушаемое доносящимися снаружи звуками Нью-Йорка.       — Я знаю, кто может быть к этому причастен, — медленно проговорил Нил и осторожно посмотрел на Мобиуса, будто бы боялся его. — Я работал над этим после Эллен, — он опёрся локтем на ногу и подпёр голову. — Мне не давала покоя твоя мысль о том, что её смерть подстроена.       Мобиус выпрямился в кресле, подаваясь вперёд, и удивлённо посмотрел на Бэкхауса. Внутри всё сжалось.       — Ты мне всё-таки поверил, — недоверчиво выдохнул Джонс. — И ты мне не сказал?       Нил нервно сглотнул и облизнул пересохшие губы.       — Для твоей же безопасности. Работай не один — и ты труп. Потому что, как ты и сказал, не знаешь, кому доверять, — Бэкхаус посмотрел на него. Он словно пытался взглядом убедить Мобиуса послушаться. — Я знаю, как это звучит. Но, пожалуйста, оставь это всё.       Джонс чувствовал себя преданным и обманутым. Он стиснул зубы и отвёл взгляд в сторону. Внутри всё кипело.       — Я не могу. Ты же знаешь, как много это значит для меня, — его голос был едва громче шёпота. — Я не остановлюсь, — сквозь зубы выдохнул он. — Даже не пробуй меня переубедить.       — Подумай о Мишель.       Мобиус резко вскочил на ноги и, тяжело дыша, посмотрел на Бэкхауса сверху вниз. Складывалось ощущение, что впервые за всю жизнь он возвышался над этим человеком. Как будто его принципы сделали его значимее.       — Не надо о ней, — он ткнул пальцем в сторону собеседника. — Ты буквально пытаешься использовать мою дочь, чтобы оправдать мне трусость. Я знаю, что я делаю. Она будет в большей безопасности, если я всё это остановлю. И не только она. Я уже потерял свою жену из-за них, и два года наблюдаю, какой хаос творится на улицах. Думаешь, я собираюсь от этого сбегать?       Нил горько усмехнулся и опустил голову, словно побеждённый.       — Не отступишься? Даже если речь о твоей жизни?       Мобиус медленно выдохнул, чтобы успокоиться.       — Под дулом пистолета сделаю всё возможное, чтобы раскрыть правду, — сказал он уже тише. — Нет, не отступлюсь.       Бэкхаус несколько секунд пристально глядел на него, как будто силился прочитать книгу. Мобиус даже не пытался скрыть свои чувства и мысли. Он не собирался отступать и ясно дал это понять.       — Тогда мне есть, что тебе рассказать, — сказал Бэкхаус. — Только это не должно выйти за пределы моего дома.       Раздался звон. Хлопок. Что-то тёплое брызнуло Мобиусу на лицо и руки. Джонс резко отшатнулся назад, за кресло, и присел, укрываясь за его спинкой. Несколько секунд спустя ещё одна пуля пролетела рядом, врезаясь в стену. Несомненно, это должен был быть выстрел ему в голову.       Мобиус, тяжело дыша, выхватил из кармана телефон, но тот выскользнул на пол из покрытых кровью рук. Но это была не его кровь. Потому что он не был ранен.       Он осторожно выглянул из-за кресла, почти сразу же спрятавшись обратно.       — Чёрт, — дрожащим голосом выдохнул Джонс и крепко зажмурился, стиснув зубы так, что, казалось, они могли вот-вот треснуть. — Чёрт!

***

      — Готово, — сказал он, опуская винтовку и отодвигаясь подальше от края крыши. — Он зашёл дальше, чем мы думали. Но наш секрет в сохранности.       В наушнике послышался тяжёлый вздох.       — Не хотел, чтобы всё вот так кончилось.       Он посмотрел в прицел винтовки, наблюдая за тем, как Мобиус Джонс, перепачканный кровью, говорит по телефону. В голове промелькнула мысль нажать на курок во второй раз, чтобы избавиться от ещё одной проблемы. Однако он знал, что нельзя. Без лишних жертв. Пока ещё рано.       — Ты всё услышал? — спросил он.       — Услышал. Не волнуйся, я позабочусь обо всём остальном, — сказал человек по ту сторону связи.       Вновь опустив винтовку, Джексон Брайс достал из нагрудного кармана клетчатой рубашки пачку сигарет и зажигалку. На лице у него была победная улыбка.       Потому что этот вечер был как никогда прекрасен.

***

      Лайла Миллер не любила оставаться дома одна, но в последнюю неделю такое случалось слишком часто. Мама снова куда-то ушла, а отец так и не вернулся домой. оставаясь наедине с самой собой, Лайла погружалась в мысли, и они пожирали её. Особенно теперь, когда единственный человек, кому она могла бы их доверить, был мёртв.       Она дожевала кусок холодной лазаньи, срок годности которой уже был почти на исходе, и подумала о том, что кому-то из родителей надо вернуться домой поскорее, иначе она умрёт с голоду.       Вымыв за собой тарелку, Лайла посмотрела на часы и, понимая, что уже нет смысла ждать возвращения мамы, поплелась в коридор, закрыла входную дверь на замок и поднялась в свою комнату. Она не стала включать свет, чтобы посмотреть, надо ли сделать ещё что-то. Ей было всё равно на оставленный в доме беспорядок, а тем более на беспорядок в своей комнате. Лайла хотела только лечь спать и никогда не просыпаться. Потому что не видела теперь никакого смысла в собственном существовании.       Лайла легла на кровать и в полной темноте уставилась туда, где должен был находиться потолок, если, конечно, внезапно её дом не перевернулся крышей вниз.       Стоило ли рассказать детективу Джонсу всё, что рассказал ей Нейтан? Может быть, она зря не доверяла этому человеку? Нейт говорил, что ему можно рассказать, но Лайла была не уверена в этом. Хотя детектив Джонс действительно внушал доверие: открытый, честный, умный.       Лайла не понимала, в какой именно момент уснула, однако какой-то звук заставил её проснуться. Она сонно поморгала в темноте и стала вслушиваться. Шаги. Должно быть, вернулась мама.       Девочка лежала, глядя в потолок и раздумывая, не спуститься ли, чтобы поздороваться с ней? Если мама не посмотрит в холодильник, она не будет знать, что нужно купить продукты или хотя бы оставить деньги.       Лайла вылезла из постели и, пригладив свои спутавшиеся волосы, вышла из комнаты. Она уже привыкла к темноте, а даже если бы и нет, то знала этот дом наизусть. Странно было, что мама не включила свет, когда пришла. Но, возможно, Лайла просто спала в тот момент.       Шорох раздавался из гостиной. Зевнув, девочка пошла туда.       И замерла.       Потому что это была вовсе не мама.       Лайла моргнула и растерянно поглядела сначала на дуло пистолета, а затем на держащего оружие человека. Сердце, казалось, замерло в груди, а в низ живота словно бы упал камень. У неё было всего пару секунд, чтобы подумать сразу о нескольких вещах.       Она должна была всё рассказать детективу Джонсу.       Она должна была остаться в школе в тот злополучный день. И тогда бы всё было в порядке.       И она хотела жить.       Но только на это у неё уже не осталось времени. У неё было только мгновение, пока не прогремел выстрел.

***

      Нож царапал на дереве чёрточки, одну за другой. Буква за буквой. Просто имя. Имя человека, чья кровь испачкала лезвие и капала на землю.       Он сделал последнюю засечку и, оглядевшись по сторонам, быстрым шагом направился прочь. Ни звука. Ни свидетелей. Ни одного следа, указывающего на него.       Теперь ни одного следа.       Испачканный в крови рунический нож скользнул в рукав. Лезвие было тёплым.       Он дошёл до своей машины, сел в неё и устало откинулся на спинку сидения, прикрывая глаза. Мысли с невероятной скоростью проносились в его голове, одна за другой. Это был хаос, который почти никогда не удавалось усмирить. Это выматывало.       Он достал из бардачка белую баночку, содержимое которой тут же загремело. Открутив крышку, он высыпал на ладонь две белых таблетки.       Усталость, должно быть, побочный эффект от этих самых таблеток.       От таблеток, которые не помогали.