Кадры

— О боже, Тони! — панически взвизгнула Мэй, стоило ей открыть дверь. Будь она хотя бы одета во что-то более приличное и не будь на часах три ночи, она бы, конечно, встретила Старка в более приемлемом состоянии, но Питер вернулся в десять часов совершенно раздавленный, поэтому сейчас, думала Мэй, не самое время для гостей. Старк, к ее удивлению, тоже выглядел из рук вон плохо. Красные глаза, растрепанный и в целом помятый. Картинка, к сожалению, сложилась моментально. — Питер дома? — После трёх ампул успокоительного со снотворным спит как убитый, а что, совесть замучила? — Старк посмотрел на неё почти умоляюще, поэтому женщина лишь вздохнула и распахнула дверь шире, предлагая зайти. Чайник почти сразу был поставлен, а финиковый жухлый кекс был моментально съеден под слегка удивленным взглядом Мэй. — Все настолько плохо? — Плохо это легко сказано. Что мне делать, Мэй? Впрочем, жалости она не испытывала, может где-то в глубине души… — А я говорила что нужно было раньше ему рассказать. Лет в семь или хотя бы десять. Но нет же… — Боже, Мэй! — хлопнул он рукой по столу, но тут же стушевался под ее взглядом — Питер мог проснуться. — Прости. Чайник вскипел, но на него мало обращали внимания. Мэй больше смотрела на своего друга. Да, сволочного, эгоистичного, но друга. Даже странно, что после всего, что между ними произошло, они все еще общаются. Как-то в шутку Старк ляпнул, что лучшей женщины, чем Мэй, нет на свете. Пф, она, конечно же, не восприняла его слова в серьёз. Он наклюкался в зюзю, а на утро выбегал из комнаты ее одногруппницы так, что пятки сверкали — опаздывал куда-то. Сегодня он не был таким как обычно. Собранный, самоуверенный болван. Сейчас он выглядел как побитая собака, которую предал собственный хозяин. Растерян, отчаян, возможно, унижен. В конце концов, не выдержав этого напряжения, Мэй поставила кружку прямо перед его носом. Хотя Тони мало обратил на неё внимание, лишь сжал ее — в помещении было прохладно. — Что произошло? — ФБР, которых я послал на сделку, не справились. Я думал, что на этом все и закончится, но из-за халатности Питера чуть не погибло куча народа. Думаю, ты смотрела новости. — Мэй кивнула, поджав губы. — И я, в общем, я сильно разозлился, опять закричал на него, и… произошло то, что произошло. Я потребовал, чтобы он отдал костюм. Минуту они оба молчали. На втором этаже что-то грохнуло, и пока Мэй вслушивалась в шорох, Старк продолжил. Было понятно, что пока никто не собирался спускаться. — Питер взял в руки одежду, которую я всучил ему взамен. Бог мой, мне почудилось, что он просто ошеломлен и обижен, поэтому молчал. Но спустя секунду он швырнул мне костюм прямо в ноги. Знаешь, что он мне сказал? Знаешь? «Как и ожидалось, мистер Старк. О, или мне лучше сказать: отец, который в очередной раз кинул меня?». Он знал, Мэй. Он все знал. Скорее всего с того момента, как мы вернулись из Берлина. Каким же я был козлом, блять! — Тони… — Ничего не говори. — Нет, я все же скажу, Энтони Говард Старк! Ты был глупцом, раз надеялся, что все обойдётся само собой. Как бы ты не трясся над сыном, но тебя не было рядом с ним все это время. Тебя просто не было, черт тебя дери! Как ты себе это представлял? Что он будет рад и счастлив, что чужой дядька вдруг придёт, выложит на него все это и будет говорить, что ему делать?! Даже будь он трижды героем и знаменитостью? Я бы сама была зла и раздавлена! А это Питер. Мальчик, который с детства мечтал узнать, кто его отец и чем он занимается. В три года этот малыш уже понял, что мы с Беном не его родители. Он был рад, просто зная, что где-то там у него есть отец, который любит его. Но это было двенадцать лет назад. Будь Питер обычным парнем, он был бы вне себя от счастья, если бы ты пришел к нему и дал ему то, чего ему не хватало. Но Питер чертов Человек-паук, на которого ты взвалил ответственность и ушел, опять оставив одного. Знаешь, как это выглядело, Тони? Что тебе плевать, что он какой-то там Питер. Тебе была интересна лишь его маска. — Мэй! Ты же знаешь, что это не так! — Я-то, может, и знаю. Но этого не знает Питер.