***
Мечты и детство рушатся за треть секунды. Так быстро, что не успеваешь понять, как уже сползаешь по стенке с солёной пеленой на глазах. Так быстро, что приходится взрослеть за слишком короткий период. Мы - слабые существа, но лишь с одним человеком становимся сильными в любой ситуации - с мамой. Ян Чонин никогда не был особо сентиментальным, но семья для него- самое важное, что может быть в жизни. А когда жестокий мир пытается забрать самого ценного человека, что остаётся? Слабость и невыносимая горечь. Ненависть к каждому, просто потому что никто не может ничего сделать. Всего пару слов, и вся жизнь перечеркнута. - Мне очень жаль, Чонин. Твоей маме необходима операция, но отец сказал, что нужной суммы у вас нет... Ей осталось пару месяцев, не больше. - голос доктора, казалось, доносился откуда-то издалека. Эхом в голове отдавалось "пару месяцев, не больше" и Чонин скатился на пол, обхватывая руками колени. Здесь, в больнице, возле приёмного кабинета, Яну было абсолютно всё равно, что люди косятся не по-доброму. Разве может так случиться? Разве такое возможно? Чонин бесконечно задавал себе эти вопросы. Казалось, всё вокруг стало ненастоящим, будто какой-то дешёвый цирк: какие-то доктора всё не оставляют парня, постоянно задавая вопросы, запах больницы насквозь пропитывает одежду, и Яну слишком яростно хочется сжечь ее прямо на себе. Ему не то, что больно, нет, это другое чувство. Оно страшнее. Что значит, потерять единственную опору? Значит упасть и разбиться. Ян злится. Он не понимает, почему количество денег должно решать, кому жить, а кому перестать дышать. Это ведь его мама. Как он может справиться с той агонией, что распирает изнутри? Одна операция - одна жизнь. Мысли вихрем разносили черепную коробку, и Чонин в одну секунду сорвался с места, оставив родителей в злосчастном кабинете. Одна операция - одна жизнь. Нужна всего одна операция. Парень бежал изо всех сил. Дыхание быстро сбивалось, а челка прилипала ко лбу. Лёгкие жгло, будто пламенем, и Чонину пришлось остановиться. Он заходился в кашле, сгибался пополам, дал себе секунду перерыва, и продолжил бежать. Только куда? Этот вопрос всплыл у Яна, когда он уже был далеко от больницы - посреди шумной улицы. Он бежал так долго, что неизвестные кварталы окружили его ещё несколько минут назад. А потом он вдруг остановился: убежать ведь не выйдет. И тяжёлые мысли снова осели густым туманом в голове. В ситуации, которая, казалось бы, была безвыходной, есть одно единственное решение. О нём Чонин думает лёжа у себя в кровати, когда возвращается домой. Слёзы высохли, голос охрип, руки расцарапаны - признак срыва. Родители не трогали его весь вечер, потому что понимали, потому что и для них эта ситуация слишком тяжёлая. А потому Ян остаётся наедине со своими мыслями, что громким гулом дробят мозг. Он судорожно ищет выход, и, несмотря на юный возраст, парень не собирается сдаваться. Он не позволит своей семье опустить руки.***
Утро наступает так же неожиданно, как и тот факт, что Чонину удалось уснуть. Парень разлепляет глаза, и яркое солнце тут же ударяет в ватную голову. Нехотя Ян встаёт, медленно, оттягивая момент, когда нужно выйти к семье. Потому что видеть разбитые взгляды совсем не хотелось, это было просто не под силу. А потому, бросив тихое: "доброе утро", Чонин сразу же направился к выходу. Его никто не остановил. Холодный ветер тут же пробрался под лёгкую толстовку, и парень немного поёжился. Несмотря на яркое солнце, погода не радовала своей теплотой, наоборот лишь удивляя минимальной температурой. В школе Чонин не говорит с друзьями, не смеётся и даже не пытается слушать на уроках. Последний класс означает максимальную концентрацию на занятиях и ответственный подход к учебе. "Да к чёрту", - думает Ян, забивая на первый урок. В коридоре показалась знакомая светлая макушка, и Чонин стремительно направился к нужному объекту. Люди мешали, и парню пришлось прокладывать себе путь, протискиваясь между учащимися. - Эй! Феликс! - парень поднял руку, пытаясь привлечь внимание. Сработало. Феликс его заметил. Наконец, добравшись до знакомого, Чонин тяжело выдохнул, опираясь рукой о шкафчик. - И тебе привет, Ян. - австралиец широко улыбнулся. - Нужно поговорить. Сейчас. - хватает за руку и тянет в сторону выхода. Феликс сопротивляется, говорит что-то про урок и прозвеневший звонок, но Ян непреклонен. Он крепко держит чужую руку, буквально вытягивая на выход. Последний этаж, левое крыло, дальний узкий коридор и абсолютная пустота. То, что надо. - Да отпусти ты наконец. Что за фигня, чувак? - Ли немного возмутился. Он не был ярым отличником, но пропускать первый урок (учитывая, с каким трудом он встал утром) не входило в его планы. - Мне нужны деньги. - серьезно произнёс Чонин, глядя в глаза. - Поздравляю, банк через дорогу. Я пошел, - чужая рука легла на запястье. - Ну что ещё? - Феликс раздражённо выдохнул. - Я знаю про казино. - стальные нотки холодили кожу Ликса. - Не понимаю, о чем ты. - лёгкая испарина появилась на лбу, и сердце бешено забилось. - Нет, ты понимаешь. - рука Чонина всё ещё была на феликсовом запястье. - Я не буду тебя сдавать, - Ян сделал небольшую паузу. - Только приведи меня к ним. - Чонин, я не понимаю, о чём ты говоришь. Пусти, мне уже пора. - голос Ли еле заметно дрожал, что не скрылось от Яна. - Пожалуйста, Ликс. Моя мама... - голос надломился, - Моей маме необходима операция. Срочно. Деньги нужны, ты должен понять. - хватка на руке немного ослабла. Приступ агрессии внезапно взвалился на Феликса. Он вырвал руку так резко, что Чонин пошатнулся. Затем Ли с силой впечатал Яна в стену, пальцами впиваясь в его плечи. - Это ты не понимаешь, Ян, - зло прошипел Ли. - Они страшные люди, одно лишнее движение - и твое тело гниёт в канаве. Я не поведу тебя к ним, даже если моя собственная жизнь будет зависеть от этого. - сильнее пригвоздил к холодному бетону. - Мне всё равно... - Чонин шепчет тихо, будто в лёгких весь воздух закончился. - Мне всё равно, даже если пытать будут. У тебя ведь тоже есть мама, ты поступил бы так же. Пожалуйста... - закрывает уже давно слезящиеся глаза. - Пожалуйста, помоги мне. Цепкие руки отпускают худые плечи. В глазах напротив Ян видит горечь, смешанную с сожалением. В своих собственных у него лишь бескрайняя боль. - Встретимся после занятий. - Феликс басит грубо и быстро уходит, уже тысячу раз пожалев о своём решении. Чонин почему-то чувствует себя не так. Он должен радоваться, но ощущение такое, будто его жизнь рушится. Он стремительно отгоняет от себя эти мысли, заполняя разум другими: спасением мамы. К вечеру нужная сумма лежала на столе перед родителями. На все вопросы Чонин не отвечал, ограничиваясь коротким: "Разве это важно?". В тот вечер мама парня долго плакала, постоянно вторя: "Во что же ты ввязался, сынок?". Но Ян лишь мотал головой, улыбался и отвечал, что всё будет в порядке. Так Чонин впервые попал в криминальный круг. Жалел ли он? Нет. Хотел ли выбраться? Определенно, да. Но кто бы смог ему помочь? Никто. Он один, сам по себе. В первое время он испытывал чувство долга и благодарность людям, которые помогли его семье. В первое время....