Альтернатива

- В толщах морских глубин спишь ты. Голос течет, как мед по древесине; голос ускользает. Она пытается поймать его губы, закрыть рот поцелуем, не дать словам, таким янтарным, таким приторным, сорваться, но не может разомкнуть, сомкнутые негой, веки. - Волны всех океанов бьются о берег, в унисон твоего древнего сердца. - мёд, янтарь, пожар. - Каждую ночь я вижу твои сны. Она распахивает глаза, в ужасе, в кошмаре. И натыкается на бирюзовый лёд, холодный, острый, безжизненный. Так не похожий на елей, текущий с этих губ. Алексия хочет закричать, но голоса нет; хочет вдохнуть, но воздуха нет. Замороженное обжигающим холодом глаз пространство, кристаллизуется, останавливается в вечной тишине и пустоте. И только голос, как источник живого, пьянящего, как горячий чай с мороза; такой же алкогольный, как коньяк, после недели без еды; такой же... - Как я сплю наяву, проживая свою жизнь, а когда просыпаюсь, осознаю себя на берегу, из бездны своей души взывая к, тебе - Она захлебывается в этих глазах. Она тонет во льдах. В азоте. И спасает свои глаза красными, тяжелыми серьгами, в океане волос цвета ночной жизни, как спасают себя звери, при кровавой луне, цепляясь за извращенный источник света. - Проснись. - губы улыбаются, в поцелуй, вкуса соли, металла и крови. Она выгибается, разом сбрасывая оцепенение, кусает его, шипит - Давид, - туманном ненависти заполняя пространство, но - Проснись! - а напротив глаза, полные меда, янтаря и хмеля. Морским океаном в них плещется ярость и жизнь, кипит желаниями взгляд. Алексия измученно обнимает Синдбада, и только в ушах все еще звучит, медовое и холодное: - ...Из бездны души взывая к, тебе. Проснись.