…
Очередное обычное, казалось бы, утро, уже не настолько светлое как раньше (всё-таки ночь становится на порядок длиннее дня), заставляет меня пробудиться. Неторопливо приоткрыв глаза, я сладко растянулся по постели, задевая образовавшиеся на простыне складки, и довольно вдохнул поглубже. Моё настроение уже не такое унылое как ранее, подробности вчерашнего потихоньку размываются в памяти и становятся не столь душещипательными и навязчивыми. Как бы было хорошо, окажись всё произошедшее сном… — Глядите, кто проснулся, — я резко вздрагиваю, заслышав посторонний голос где-то неподалёку и, приподнявшись на локтях, резво осматриваю помещение в поисках источника звука. Я живу один, здесь никого не должно быть. Что за чертовщина, взломщики? Мне понадобилось секунд десять, чтобы нашарить глазами знакомую вытянутую фигуру в дверном проеме, ведущем на кухню. — Да не переживай ты так, глупенький…- заметив мое отчаянное замешательство и ежесекундно расширяющиеся от паники глаза, незваный собеседник весело ухмыляется и скрещивает руки на груди, опираясь плечом о косяк двери, — Я тебя не съем. Может быть. Набрав воздуха в отказывающиеся работать от шока лёгкие, я с расторопностью пытаюсь выдавить из себя хоть какие-то слова. Дело уже с самого начала пахнет жареным. — Крис… что ты здесь…? — Делаю? — с любопытством поднимая бровь, уточняет блондин и поправляет прядь своих пшеничных волос, загадочно щурясь. — А у тебя самого есть версии? Мне очень интересно послушать… — с этими словами парень направляется в мою сторону и усаживается на край кровати, опираясь рукой о поверхность матраса, обтянутого голубовато-серой простыней. — Откуда мне знать? Проваливай, — фыркаю в ответ, немного поуспокоившись. Однако такое близкое присутствие Везерского меня всё ещё очень сильно волнует и вопрос о его пребывании до сих пор не отпал. Что происходит? — Какой же ты грубиян, «Принцесска»! — гость показушно надувает губы и хмурится, обиженно глядя на меня сверху вниз. Через секунду его лицо расправляется вновь, но в глазах я смог отчетливо уловить что-то лукавое, промелькнувшее мимолётно в недрах этого загадочного сознания. — Тебе что, даже не интересно узнать? — Не настолько, чтобы придумывать для этого «версии», дурак! — я вперился в парня недовольным взглядом, изучая. Казалось бы, ничего необычного нет: Крис при своём стандартном аутфите . Белёсые слегка вьющиеся пряди его шевелюры, которые, как правило, опрятно уложены, настойчиво спадают на лоб и немного прикрывают острые скулы по бокам, а глаза цвета тягучей карамели, обрамлённые длинными темнеющими ресницами, с любопытством уставились на меня. — Ну раз мой злой соня не терпит загадок, я, пожалуй, покажу ему, — хитро улыбаясь, он стремительно потянулся всем своим длинным телом вперёд и уже откровенно навис надо мной, что не могло не вызвать очередной волны моего возмущения. — Что ты… — не успев договорить, я чувствую палец Везерского у себя на губах, заставляющий прекратить какое-либо шевеление ими. В голове незамедлительно всплывает тупая паника. — Тсс… Хватит вопросов, договорились? Я бы предпочёл им кое-что другое, — Крис медленно проскальзывает пальцем вниз с моих губ, немного оттягивая нижнюю, и ведёт по шее, груди, животу, пока, наконец, не достигает места, где глупая футболка так некстати решила задраться вверх. Его прохладная рука нежно коснулась моего пресса и мимолетно забралась под одежду, прощупывая каждый миллиметр. Шевеление под тканью становится настойчивым и я чувствую, что происходящее снова начинает меня будоражить. На моих щеках очень ясно проступает предательский румянец. Нет, неужели опять? В какой-то момент я решаюсь действовать и уже пытаюсь добраться рукой до плеча парня, чтобы отпихнуть его, но тот, заметив нежеланное шевеление, ловко перехватывает запястье своей опорной рукой и прижимает его обратно к кровати. — Не стоит сопротивляться, «Принцесса». Тебе ведь понравилось в прошлый раз, — блондин сладко протягивает каждое слово, наклоняясь ближе ко мне, пока не достигает чувствительной области шеи. — Нет, стой! — я отчаянно пытаюсь высвободить себя от цепкого захвата, но все возможные попытки раскалываются с приходом нового ощущения. Тёплые губы Везерского медленно покрывают мою шею короткими поцелуями и я… не могу… его… остановить. Я отчетливо чувствую накатившее возбуждение, меня резко бросило в жар, отчего тело рефлекторно покрылось небольшим количеством влаги. За считанные секунды мышцы покорно расслабились под натиском желания чего-то большего. Я что, отказываюсь сопротивляться? — Неужели есть вероятность, что я… хочу этого? — от сказанных слов Крис вмиг удивленно отпрянул от моей шеи, а я округлил и без того широко распахнутые глаза, поняв, что произнёс это вслух. — Хах, признаюсь, красавчик, ты смог так легко меня удивить, — проворковал парень, приблизившись практически вплотную к моему лицу. Его непослушные волосы щекотали мне лоб, а тёплое дыхание обдавало немного подсохшие от нервов губы. — Если ты наконец осознал это, я готов отдать тебе всё, что есть, — с этими словами Крис жадно впился в меня поцелуем, настойчиво пробивая себе путь языком и зажимая моё тело между кроватью и самим собой. Я же сдавленно промычал в ответ, но изданный мной звук вовсе не был похож на какой-нибудь жалкий акт протеста, скорее наоборот. Почувствовав, как Крис доверительно разжал свою мертвую хватку на моём запястье, я медленно высвобождаю правую руку из плена и кладу её на светлый затылок блондина, немного зарывшись пальцами в пушистой копне, и отвечаю на набирающий обороты поцелуй. Что же я творю? Я не знаю. Однако получив и крупицу взаимности, Везерский, кажись, начал срываться с тормозов. Его нежные до сего момента действия стали более резкими и требовательными. Парень то и дело сжимал руками моё тело, оставляя на нём красноватые отметины и не желая давать возможности что-либо предпринять. К глубоким поцелуям добавились ещё и жадные укусы, но боли подобные ласки не причиняли вовсе, лишь распаляя моё и без того уже пылающее адским огнём тело. В страстном порыве я уже насовсем оставил идею прекратить всё это непотребство, поступательно отвечая на всё, что предлагалось мне моим притягательным на этот раз партнёром. Однако в какой-то момент я вдруг чувствую, как меня постепенно уносит в расплывчатую темноту и я вскоре отключаюсь, подобно компьютеру, вырванному из сети, оставляя все эти порочные забавы вдали.…
Казалось бы, ещё минут десять назад я уже открывал свои заспанные глаза и потягивался, а теперь я повторяю такие же действия снова. Лишь после проделанной работы понимаю, что что-то пошло не так. Всё тело — словно один большой горячий уголь, который ещё и неустанно обливается потом, промачивая мою одежду насквозь. Я слабо стараюсь пошевелиться и привстать, потирая жгучие веки руками. Какое же отвратительное состояние… Подождите, неужели недавнее моё «баловство» оказалось ничем иным как сном? И правда, с полминуты до меня доходит, что эротические сцены с участием меня и… Сами знаем, кого — всего лишь бред от жара, в котором я нахожусь прямо сейчас. Страдальчески нашарив градусник в прикроватной тумбе, я неуклюже запихиваю его под футболку и ожидаю результат измерения около пяти минут. Да уж, 38,9 по Цельсию… неудивительно, что меня так сильно «вштырило», и главное — на что! Впрочем, сейчас это не так важно, как, непосредственно, здоровье. Моё печальное предсказание сбылось — подорванный нервами иммунитет дал трещину от обильного проветривания и я слёг с температурой под утро. Просто изумительно.…
Приняв завалявшийся в ящике аспирин и предупредив о своём отсутствии пару одногруппников, я со спокойной душой остался помирать в тиши своей квартиры наедине с Мистером Тичем, который, то ли чувствуя вину, то ли пригревшись у моего температурного тела, валялся всё время рядом и урчал. — Я тебе что, обогреватель? — усмехаюсь над пухлым пушистым питомцем и легонько поглаживаю его подрагивающие уши с небольшими чернеющими кисточками. Кот же широко зевнул, показывая всю свою розовую бугристую пасть с белоснежными острыми клыками. От его дыхания резко пахнуло кошачьим кормом и я слегка поморщился. — Зубы чистить надо, — фыркнул я на зверька и отвернулся в сторону окна, разглядывая кусочек светлого неба, что застыл в блестящем стекле. Мне стоит поспать, чтобы жаропонижающее подействовало… надеюсь, на этот раз обойдётся без галлюцинаций.***
Денёк обещает быть напряжённым. Учитывая всё произошедшее накануне, я уже предвкушаю что-то особенно скандальное в поведении моего ненаглядного. Стоит ли мне оставить его в покое хотя бы на сегодня, дать возможность обдумать ситуацию получше? Что-то подсказывает, что он изъел себя ещё вчера, поэтому, скорее всего, нет. Надо ковать железо, пока горячо — вот как я думаю на этот счёт. Разве что, у меня есть парочка неотложных дел, стоит повременить с очередными попытками добиться «Принцесскиного» внимания. Сегодня состоится важная репетиция, которую ни в коем случае нельзя пропускать, даже если ты при смерти или помер, ведь само выступление ждёт нашу гениальную труппу уже в грядущую среду. Именно поэтому я явился в место сбора раньше всех, как и подобает хорошему лидеру. В томном ожидании остального коллектива я неустанно прогоняю в голове свои реплики и монологи, немного покачивая ногой, свисающей с театральной сцены, на которой я так удачно разместился. Репетируем, собственно, не самую легкую пьесу Шекспира «Отелло, венецианский мавр». Тем более, с гримом в этой роли мне придётся попотеть, как никогда… но что не сделаешь ради искусства! Благо, на данный момент можно обойтись лишь париком. Наш режиссёр частенько заставлял всех репетировать при «полном параде» ранее, чтобы вжиться в роль, но в этот раз, кажись, и ему самому моё полнейшее перекрашивание показалось слишком негуманным и абсурдным. Что ж… я наконец слышу чьё-то поспешное приближение. Похоже, что Лия тоже пришла с запасом времени, ибо минуту спустя я уже замечаю её любопытную голову, просунувшуюся через широкую массивную дверь актового зала. Дружески помахав ей рукой, я продолжаю вспоминать каждое слово из своей партии, а девушка Тихо проходит вглубь зала, направляясь ко мне. — Привет! Ты как обычно впереди планеты всей? — улыбается подруга, опуская свою громоздкую сумку на возвышающуюся сцену около моего насиженного местечка. — А как иначе? — я мельком улыбаюсь, наблюдая как Летто примеряет свои реквизиты и элементы образа, извлекая их из большой ноши. — И не лень тебе, хрупкой девушке, таскаться с этими тряпками до выступления? Марк же разрешил репетировать без костюмов, — настоятельно напоминаю я и вопросительно приподнимаю правую бровь. Честно сказать, меня всегда восхищала щепетильность Лии в подобных вопросах. Она каждый раз старалась быть идеально собранной и оттачивала свои роли до совершенства, включая всё то, что должно было создавать её конечный образ. Недаром она добилась нынешнего успеха — в любых постановках она берет первостепенные роли и является ничуть не менее популярной персоной в нашем вузе, чем я. Возможно, из нас бы вышел по истине звездный дуэт, не будь я «на другой стороне баррикад» и не знай сама Летто об этом факте. — Шутишь? Это лишь к тебе он так милостив, если ты не в курсе, — обиженно фыркнула эта гордая дамочка на неприятное ей словцо «тряпки». — Ой, ну перестань. Тебе бы все равно и слова не сказали, если б ты пришла без десятитонного шкафа, — усмехнулся я, хитро подмигивая девушке. — Наш талантливый руководитель, кажись, души в тебе не чает, — заметив легкое смущение подруги, я весело расхохотался. Да уж, никто не без изъянов, в том числе и Лия, которая так самоотверженно «сохнет» по нашему старому доброму организатору всех выступлений, являющемуся старше нас года на два, если не ошибаюсь. Но поскольку она всё-таки девушка, то её слабые и почти незаметные никому попытки приблизиться к объекту воздыхания с интересом наблюдаю лишь я один. Ах, как же приятно быть внимательнее и догадливее других! Кажись, я случайно ушёл в дебри восхваления себя любимого, не заметив прихода остальной части труппы. Наконец очнувшись, я отметил, что прибыли практически все, в том числе и наша многоуважаемая режиссура, перенявшая все внимание моей недавней собеседницы на себя. Впрочем, мне это не так важно, пора начинать репетицию.…
Потом и кровью отработав сегодняшнюю подготовку, я довольно быстро ускользнул из шумного гомона радостных «сотрудников», которые по обыкновению восхищались тем, как натурально я проживаю малейшую фразочку своей партии. Было, без сомнений, приятно, но у меня есть другие не менее важные дела на сегодня, которые я во что бы то ни стало хочу осуществить. Время 4 вечера, так почему бы не наведаться к Гилмору, пока тот не учесал домой? Хотя, если подумать, я вообще-то в курсе, где его адрес, так что даже бегство теперь не спасёт! Радостно подпрыгнув на ходу, я отправился к выходу из громоздкого, обвешанного лепнинами, здания — подышать воздухом, пока «Принцесска» не выползет на свет божий. К этому времени он всегда появляется где-то снаружи, часто в компании некоего темнокожего друга, а после недолгой беседы с оным — направляется в сторону дома. Порой мне становится интересно, насколько эти двое близки, но никаких намеков на конкуренцию я от упомянутого паренька не чувствую, уж больно по-дружески они оба себя ведут вместе.…
Ожидание малость затянулось (чуть больше получаса), что показалось мне немного странным. Том никогда раньше не задерживался настолько, хоть «слежка» за ним и не может пока претендовать на какую-то точную статистику… Может стоит позвонить ему? Телефон ведь есть, что останавливает? Как бы смешно это не звучало, я боюсь, что мой номер уже висит у Гилмора в чёрном списке контактов. Да уж, как же иначе? Хотя… всё-таки стоит попробовать. Утвердительно-приободряющие кивнув самому себе, я поспешно набираю номер из недавних звонков. *Гудки* К моему великому сожалению, никакого ответа не следует спустя уже как третий звонок. Что и требовалось доказать, «Принцесска» избавился от самого простого способа его донимать, он ведь не дурак оставлять всё как есть. Однако обидно, что от меня так старательно хотят скрыться. Это неприятное чувство бьёт прямо в сердце и заставляет моё воодушевлённое настроение упасть практически на самое дно. Кто бы мог подумать, что душеньку Везерского теперь трогает любая мелочь, связанная с другим человеком. Разочарованно засунув телефон в карман, я обречённо глянул в сторону университетского входа. Хм… А может не всё потеряно? Краем глаза я замечаю, как ко мне целенаправленно движется незнакомая фигура, которую мне удаётся распознать, лишь покопавшись в недрах бездонной памяти. Это ведь тот самый друг Гилмора, если не ошибаюсь. Что за странный пакет он там тащит у себя в руках? С интересом наблюдая за расторопной походкой на удивление низкорослого афроамериканца со смешно торчащей из макушки «пальмой», я успеваю придумать с десяток версий, почему вдруг тому понадобилось что-то от меня. Уж не передать ли какое гневное сообщение от Тома спешит этот забавный персонаж? Парень, наконец, почти добрался до меня и, уже будучи в шагах десяти, начал вещать что-то резво и буйно. — Привет, эм, Кристофер Везерский, правильно? У меня есть кое-какая просьба к тебе! — он вскоре перевёл дух от энергичной ходьбы и продолжил: — Ты ведь знаешь Тома Гилмора? Хотя правильно, как тебе его не знать? — вдруг парень осёкся, осознав, что сам он даже не представился перед началом своей странно-выстроенной просьбы. — Кхем… прости, меня зовут Тейлор, Тейлор Лаусон! Будем знакомы. Я быстро и растерянно киваю в ответ, совсем уже потеряв нить нашего короткого разговора, но собеседник настойчиво возвращается к сути. — Так вооот, я хотел бы попросить тебя навестить Тома сегодня вместо меня. Дело в том, что он заболел, хотя ты, наверное, в курсе. Вообщем, у меня появились некоторые неотложные дела с семьёй, а лекарства занести некому. Пожалуйста, не мог бы ты… — Ага, — я не даю ему закончить и ловко выхватываю протянутый мне Тейлором «пропускной билет» в пристанище Гилмора. Я итак слишком долго и терпеливо слушал все эти неловкие попытки уговорить меня наведаться к несчастному больному. С секунду я изучаю белый свёрток с зелёным крестом и названием местной аптеки, довольно улыбаюсь новоиспеченному знакомому и, воодушевлённо кинув ему «спасибо», направляюсь на выход с территории университета. Возможно, в глазах Лаусона я выглядел в этот момент как минимум странно, но данная проблема теперь — только его собственная.…
Ярко-малиновый закат приветливо встретил меня своим сиянием, пока я радостно шагал до назначенного пункта, тихо напевая ритмичную мелодию и представляя, как самоотверженно я буду выхаживать моего внезапного, но такого желанного больного. Нет, я ни в коем случае не радуюсь тому, что Том подхватил настолько тяжелую простуду, просто пользуюсь моментом с умом и во благо одновременно, а это не может не поднимать настроения. И раз уж я взялся за подобного рода занятие, то доведу его до логичного завершения, сделав всё возможное, чтобы «Принцесска» уже совсем скоро мог снова передвигаться на своих двоих. Кажись, самой сложной частью в этой ответственной миссии будет откинуть всё, что могло бы как-то нервировать «пациента», ибо в первую очередь именно я вхожу в данный список. Здесь уж я ничего не могу поделать.…
Успешно добравшись до уже знакомого здания, я поспешно миную входную дверь и ту часть парадного входа, где должен обитать консьерж или сторож. Странно, что ни в первый, ни в сегодняшний визит я не видел никого на данном посту. Задумчиво хмыкнув, поднимаюсь на второй этаж по светло-серым стилизованным под камень ступенькам, с каждым шагом предвкушая желанную встречу. Какое очаровательное ощущение: внутри всё заклокотало, как только я приблизился к заветной тёмно-коричневой двери и замер перед ней, собираясь с мыслями. Я почему-то неимоверно нервничаю и кажется, будто сейчас я выгляжу как огромный раскрасневшийся помидор, ибо щёки мои ощутимо горят, словно их долго и упорно щипали. Надо успокоиться, что я как первоклассник? Моё взволнованное сердце вот-вот выскочит. Медленно тянусь к чернеющему у двери звонку и стремительно надавливаю на гладкую лакированную поверхность аккуратненькой кнопки. Слышу характерный звук с обратной стороны квартиры и замираю в ожидании «явления Христа народу». По крайней мере, сейчас для меня всё происходит настолько же чудотворно и впечатляюще, как если бы это и правда было «второе пришествие». Наконец, раздаётся щелчок и дверь потихоньку открывается в мою сторону, а за её массивным прямоугольным основанием показывается наимилейше-заспанное, немного измождённое на вид существо. Его тёмные, взъерошенные от постоянного лежания волосы забавно торчали в разные стороны, а усталые слегка красные от температуры глаза еле-еле могли узнать во мне что-то знаковое. — Блин… опять ты? Хватит меня преследовать, или это ещё один сон? — монотонно бормочет Гилмор и недовольно осматривает меня, слегка пошатнувшись к двери. — Ну, чего молчишь? Ты — галлюцинация? Отвечай, или я пошёл… — подобного ультиматума я не ожидал, чего угодно, но не этого. И похоже, что Тому действительно нехорошо, раз он несёт что-то там про «галлюцинации», пора уже завести его хотя бы обратно в квартиру и уложить, а дальше разберёмся, что за таблетки мне втюхал этот Тейлор. — Нет, к сожалению или к счастью, я — не объект твоих фантазий. Я принёс тебе лекарства, и давай-ка пошли, — настойчиво подхожу к парню и заталкиваю его вглубь прихожей, на что тот своевременно возмущается и, хватаясь за воротник моего пальто пытается выговорить то ли угрозы, то ли ещё что непонятное. Через секунду он запутывается в собственных ногах и, потеряв равновесие, заваливается на меня, ударяясь лбом о моё лицо. Отрезвляющая боль позволила вовремя подхватить его, но вот близость, возникшая так внезапно, снова делает меня чертовски взволнованным. — Тише-тише, не переживай, выходим, вылечим, никакие больше «инопланетяне» тебе мерещиться не будут. Только не надо меня избивать такими необычными способами, — поспешно вешаю верхнюю одежду на крючок, придерживая Гилмора за локоть, и почти что не волоком дотаскиваю до постели этого необычайно тяжелого и буйного парня, в то время как мой «пациент» старается выбраться на свободу, — Ложись давай. — Не буду я, — угрожающие протестует Том, но я насильно откидываю его на спину, — Что ты себе позволяешь? Я не собираюсь снова… — Да ты в бреду, ненормальный! — моё терпение лопается, как слабый мыльный пузырёк, выпущенный на морозе. Я резко притягиваю близлежащую подушку и с небольшой силой впечатываю затылок Гилмора в неё, — Перестань нести околесицу, дай почитать про препараты, — распаковав шуршащий белый пакет, я вытянул оттуда пару картонных упаковок: жаропонижающее и, похоже, что-то от боли в горле. Из остального нашёлся назальный спрей, какие-то дополнительные мятные леденцы для горла и несколько разводимых порошков для снятия симптомов ОРЗ с противовирусным действием. Что ж, этого вполне должно хватить. Пожалуй, начнём с установления температуры… Я довольно быстро высмотрел ртутный градусник, покоящийся на «Принцесскиной» тумбочке и ловко дотянулся до него. Пару раз встряхнув хрупкий прибор, я аккуратно отодвигаю ворот футболки парня и пытаюсь засунуть металлический конец куда следует, но не тут то было. Всполошившийся «воин» ухватился за мой локоть обеими руками и с силой потянул в сторону так, что я невольно свалился рядом с ним, впилившись носом в скомканное одеяло. — Какого…? — я возмущённо поднимаю голову и пытаюсь вернуться к прежнему положению тела. Сейчас уж точно не время шутки шутить, этот… балбес не понимает чтоли, что у него поди температура выше некуда? — А нечего до меня домогаться, извращенец! — выдаёт Том, победно наблюдая за тем, как я выкручиваюсь из своего положения. В его глазах читается такое ликование, будто он совершил что-то через чур непреодолимое, — На этот раз тебе не удастся провернуть со мной свои «игры», — Да что он несёт? Неужели всё про вчерашнее? Это насколько же сильно невинный поцелуй мог вдарить по этим несчастным мозгам? Похоже, теперь я действительно больше склоняюсь к сожалению о содеянном… Нажил, так сказать, геморрой. Достаточно переведя дух, я настойчиво протягиваю Гилмору градусник. — В таком случае — сам измеряй! Живо. Я пока хоть пойму, как и что здесь надо пить, — презрительно фыркнув, шатен принимает стеклянную палочку и отворачивается в сторону. Спасибо и на этом, но что же с таблетками? Те, что от температуры дам, если окажется выше 38,6, хотя, можно обойтись и пакетами… Нет, лучше всё-таки дам и жаропонижающие тоже. Ещё надо сделать какой-нибудь пробивающий на пот чай. Я одобрительно кивнул своим мыслям. — 39 ровно, — буркнул недовольный «пациент» и откинул градусник обратно на светлую поверхность тумбы. Меня же эта новость совсем не обрадовала. — Ну, теперь ясно, отчего ты такой странный. Подожди немного, — я резво ретировался на кухню и вскоре вернулся обратно со стеклянной кружкой тёплой воды, протянул сосуд Тому в комплекте с белой маленькой таблеткой. — Как запьёшь, разведу тебе пакетик от разной пакости, на всякий случай, чайник наверно уже вскипел. На удивление, Том не противится моим указаниям и вскоре молча протягивает мне прозрачную посудину. Стоило мне ухватить опустевшую кружку, как парень обессилено свалился на постель всем телом и как-то по-мученически прикрыл глаза. В этот момент мне стало чертовски его жаль, поэтому я максимально быстро управился с разведением для него нового лекарственного напитка и уже через минуты три снова навис над ним, легонько пошевелив за плечо. — Ты тут не уснул? Давай-ка ещё кое что выпьешь… — на моё предложение Гилмор отреагировал очень медленно и даже попытался отнекиваться от нового питья, но я довольно настойчиво потребовал, чтобы тот таки принял всё, что следует, и «пациент» нехотя сдался. К счастью, пока что это всё, что требуется, и теперь мне не придётся снова заставлять итак страдающего «Принцесску» делать нечто, не сказать, что приятное. — Вот и славно, тебе бы поспать сейчас, — парень послушно плюхнулся на бок, а я, успев выцепить краешек ткани, сильным взмахом расправил скомканное одеяло, лежавшее около больного и тщательно укрыл того тёплым покровом. Присев на край постели, я глубоко задумался над другими возможными способами как-то помочь моему несчастному «пациенту» выздороветь. Спустя продолжительное время раздумий, я наконец выцепляю понравившуюся мне мысль. Ну конечно, здоровая еда — один из главных помощников в борьбе с недугами. Я задумчиво глянул на взмокшее лицо Тома, прикрывшего усталые глаза и свернувшегося в «позу эмбриона». Его крупные завитки слегка влажных волос уже не были такими прямыми и хаотично распределились на голове кто куда. Слегка красные веки с темными густыми ресницами изредка подрагивали то ли от температуры, то ли от повышенного сердцебиения, а алеющие губы приоткрылись для более легкого дыхания. Лицезря подобное, я снова ощущаю, как мой живот ухнул, скрутившись в тугой клубок волнения, и это отозвалось очередным густым румянцем на моём лице. Даже в таком состоянии ты до невозможности манящий, «Принцесска», так не поступают с теми, кто должен сохранять самообладание. Я резво помотал головой, отчаянно отвлекая себя от этого «гипнотического» состояния. — Отдыхай, а как спадёт температура, надо будет что-нибудь поесть. У тебя вообще кроме пирожных что-то обитает в доме? Пойду проверю… — нахожу я классную отговорку, чтобы отстраниться и продышаться как следует. В момент я вскочил на ноги, собираясь убраться из спальни побыстрее, но что-то горячее не дало мне провернуть задуманное, обвив мою левую руку. Взволнованно обернувшись, я понял, что Гилмор нарочно остановил меня, ухватившись за мою ладонь пальцами обеих рук и странно глядя мне в лицо. — Что случилось? Что-то ещё нужно? Воды? — я поспешно вернулся на своё прежнее место, почувствовав, как парень потянул мою руку на себя. Тот отрицательно помотал головой, не отпуская меня из своей загадочной ловушки. — Я хотел сказать тебе спасибо, за то, что ты делаешь всё это, — выдал мой собеседник, опуская глаза куда-то в толщу одеяла. Похоже, что здравый рассудок наконец начал возвращаться к нему, что не могло не радовать. — Ты… Останешься сегодня здесь? Если у тебя нет других дел, конечно, — парень взволнованно засопел от собственных слов. И отчего он так забавно нервничает? Я еле сдержал смешок, в чём мне успешно помогло тягучее приятное ощущение тепла, разлившееся по всему телу от сказанных недавно слов. Том буквально сделал меня счастливым одним лишь вопросом. И кто теперь осмелится заявить, что сила любви — не самая мощная на свете? Взять хотя бы мой пример и посмотреть, что эта незримая чертовка уже со мной вытворяет. А ведь это ещё цветочки… Я немного заминаюсь с ответом. Завтра по расписанию пары ближе к вечеру, поэтому проблемы быть не должно, но знал бы ты, через какие адские муки мне придётся пройти, оставшись тут на ночь и не имея возможности и пальцем тебя тронуть! Похоже, что ты вообще не осознаёшь, что я чувствую к тебе. И ведь не сказать всё это в лоб. Нервно покачивая коленом, я все молчу, стараясь поубавить свою необъятную панику. — Крис? — Гилмор взволнованно окликнул меня, заставляя вернуться в реальность, — Это не проблема, если ты не хочешь… — начал бормотать парень, смирившись, похоже, с неуместностью такого предложения. Вдруг во мне Бойко заклокотала уверенность. Нет уж, я точно не хочу заставлять тебя думать, будто что-то подобное по отношению ко мне может считаться «нетактичным»! — Я хочу, — поспешно перебив Тома, я решительно посмотрел ему в глаза и заметил, как в тех пробежала еле заметная искринка радости и облегчения, — Просто это очень… Неожиданно было, — выдавил я своё натянутое «на троечку» оправдание. Однако, пускай лучше Том думает так, сейчас ему все эти отнюдь не простые темы для размышлений не нужны. К тому же, не без его помощи, я решился на подобный шаг. Несмотря на будущие трудности, я очень рад, что теперь наши отношения становятся более доверительными и близкими. Заодно ещё и испытаю свою силу воли…