Pyromania

      Если бы демон пришел к Чону и спросил, где можно поживиться человеческой энергией, Чону не раздумывая отправил бы его в дом Ли Тэена.       На горячих, прижимавшихся друг к другу телах отражались блики неоновых огней. Синие, красные, белые – они окутывали своим свечением каждого, создавая другой мир. Там, за территорией неонового рая нужно блюсти приличия, но здесь, тело к телу, позволено ощутить другого как самого себя, отдаться ритму и отпустить все переживания и проблемы.       Тэен умел устраивать вечеринки. Он впускал к себе каждого, кто нуждался в исцелении своей души, кому необходимо взбодриться, стряхнуть рутину дней. Но главное правило каждого вечера гласило: хочешь расслабиться – танцуй! Это отличало вечеринки Тэена от остальных. Парень верил, что все можно выразить через танец. Людям не нужен алкоголь, чтобы почувствовать себя опьяненными. Танец был религией, Тэен – богом. И в этом храме искусства каждому положено танцевать.       Тэн был хорошим другом Тэёна. Они вместе пропадали в танцевальных классах, занимаясь до бессилия, боли в мышцах и морального истощения. Вкладывали в каждую связку кусочек души и отдавались ритму музыки, льющейся из колонок. Заслуженный титул королей сцены они несли вместе, взрывая танцпол своим выходом. Для Тэна двери Тэеного дома всегда открыты – он желанный гость на каждом вечере.       «Лучший друг короля сцены не может не уметь танцевать латину! Поднимай свою задницу, Ким Чону. Папочка Тэн научить тебя двигать бедрами так, что один твой вид заставит всех гореть» - в тот же день, как Енхо рассказал о вечеринке, таец взялся за Чону, чтобы обучить его основам. Тэен устраивал вечер латинских танцев, и Киму надо было подготовиться. Самба, румба – парень понять не мог, что от него хочет этот пытливый коротышка, поэтому просто пытался повторять за Тэном. Благо тренировки одарили Чону пластикой и позволили ему не выглядеть судорожным бревном. «Просто думай поменьше и задницей крути побольше – вот и все, - сделал вывод Енхо, глядя на потуги парня «раскрыть свою сексуальность. – Тебе и этого сполна хватит».       В доме Тэена душно, пахнет человеческим потом, немного табаком, какими-то благовониями и чем-то острым. Чем, Чону понять не может, но эта остринка оседает на языке, будоражит рецепторы, отзываясь в мозгу. Он вдыхает сложившееся амбре и чувствует, как туманится разум. В середине зала он замечает огненные волосы хозяина вечера и видит, как тело Тэёна подчиняется музыке. Толпа не стесняет его – он попросту не обращает на неё внимания. Жилистая рука поднимается вверх, над головой, чтобы медленно опуститься, едва касаясь лица, провести путь линии между мышцами груди, сползти к низу живота и ухватиться за бляшку ремня. Таз чувственно двигается волной, глаза чуть прикрыты, рубашка провокационно не застегнута на верхних пуговицах – Тэен воплощение страсти. Страсти, которую он хочет подарить только одному человеку.       Чону чувствует, как Тэн за руку тянет его к месту рядом с Тэеном. Танцоры приветствует друг друга, обмениваясь дружескими объятиями. Ли замечает Чону и улыбается приветственно. Но улыбка, словно у человека, знающего все тайны Кима. Мурашки бегут по телу, а во рту сухость. Парни пожимают друг другу руки, и Тэен желает хорошего вечера. После Тэен словно удаляется сознанием от гостей, а тело продолжает творить нечто неземное. Рядом Тэн прижимается к Чону и тоже начинает двигаться. «Давай, крошка» - горят глаза тайца. И Чону отпускает себя.

***

      Пот стекает по лбу, дальше по шее, скрываясь за шиворотом. Чону проводит рукой по волосам, зачесывая их назад, и закидывает голову, открывая взор на длинную шею. Ему тепло. Настолько тепло, что он позволяет себе снять кофту, оставаясь в легком лонгсливе.       - Я отойду за водой, - громко говорит на ухо Тэну, прижавшемуся к Енхо.       Чону протискивается сквозь толпу танцующих и выходит на кухню, где дышать чуть легче. Здесь тоже люди, но парень не обращает на них внимания. Прохладная вода приятно растекается где-то внутри, и Чону закрывает глаза в блаженстве. Давно ему не было так хорошо. Все-таки Тэен прав – и танцы лучшее лекарство.       Относительную тишину разрывает мужской смех, от которого Чону вздрагивает. На кухню входит небольшая компания молодых людей, создавая шум и обращая на себя внимание всех присутствующих. Ким оборачивается и откровенно зависает. Сначала на непозволительно красивой улыбке и полных губах, затем на длинных, узловатых пальцах, которыми незнакомец держит стакан, затем на мускулах рук, напрягающихся при движении. Чону оглаживает взглядом всего парня и думает, что перед ним Апполон. Потому что, если это не он, то Чону отказывается верить в хоть одну религию.       У Апполона глубокий, томный голос и приятный смех. Чону готов забрать у Енхо звание парня-мечты и вручить этому земному божеству. Ким продолжает скользить взглядом по линии ключиц, поднимаясь к скулам, пока не понимает, что его поймали с поличным. Карие глаза смотрят на него с хитринкой, и незнакомец одними губами говорит: «Привет». Чону словно в вакууме, докуда не доносятся голоса людей и музыка. Он способен только замереть и смотреть в ответ. Но незнакомец подмигивает окаменелому Чону, и тогда громкость наваливается с новой силой, а на белоснежной коже розой распускается румянец. Ким отмирает и пулей исчезает с кухни.

***

      Его сердце бьется непривычно быстро. Смущение не проходит, стоит Чону только вспомнить красивое лицо незнакомца и игривый взгляд. Он возвращается к друзьям и ловит вопросительный взгляд Тэна. «Все пучком» - показывает знак о’кей и кивает. Ким продолжает танцевать и через некоторое время полностью восстанавливается: температура стабилизируется, и кожа теряет живой румянец.       Танцы не прекращаются ни на минуту. Чону проводит руками вдоль бедер, качая ими из стороны в сторону. Он чувствует на себе взгляды, но пытается абстрагироваться от них, подобно Тэену. Правой рукой ведет вдоль пресса, поднимаясь к шее, и оглаживает её. Ведет плечами, из-за чего ворот лонгслива приоткрывает острые ключицы. Он подчинятся внутреннему желанию, полностью доверяясь своему телу. Но латина создана для двоих, и через несколько минут у Чону появляется потребность большего. Ким оглядывает толпу и натыкается на знакомую физиономию.       - Ты знаешь, кто этот высокий парень в черной безрукавке? – вопрос Чону разрушает идиллию друзей.       Американцу с его ростом открывается лучший обзор. Он указывает пальцем в предполагаемого парня и уточняет:       - Этот?       - Да.       - Это Лукас, - Енхо называет имя парня, и Тэн понимает о ком идет речь.       - Лукас? Что за мода на дурацкие прозвища? – фыркает Чону.       - Ну не у всех имена звучат как названия цветов, дорогуша, - Тэн недовольно смотрит на парня.       Имя Тэна звучит как упражнение для дикции, поэтому его Чону в счет не берет. Но уверенность в том, что имя божества будет такое же божественное, не покидает его.        - А что с его настоящим именем?       Две пары глаз в упор смотря на Чону, пока на лице тайца не расползается лукавая улыбка. Киму она не нравится от слова совсем.       - Вот сам и узнай, - паточным голосом говорит Тэн.       Чону хочет рассмеяться, но не успевает. Енхо стремительно направляется по направлению к Лукасу, и синеволосый чувствует, как нутро холодеет. Он догадывается, что задумали эти двое и хочет исчезнуть, но Тэн клешней вписался в его предплечье, удерживая на месте.       Со жмет Лукасу и руку и что-то весело говорит, после чего они оба смотрят на Чону. Лукас узнает Кима, и его глаза загораются, а по щекам Чону вновь расползается румянец.       Значительно возвышаясь над всей толпой, Лукас и Енхо направляются к нему и Тэну. «Будто боги спустились к смертным» - думает Чону. Он сам не маленького роста, но чувствует себя ребенком рядом с ними. «Боги» останавливаются рядом, и Ким задерживает дыхание.       - Лукас, это Чону. Чону, это Лукас, - представляет их друг другу Енхо. – У вас похожий рост, так что, думаю, вам будет удобно.       Чону не понимает до тех пор, по Лукас не подходит еще ближе, протягивая ладонь в приглашающем жесте:       - Потанцуем?       Ким теряется и не знает, как отреагировать. Сбоку смеется Тэн и подталкивает парня ближе к Лукасу.       - Он практически ноль в латине, но вы, ребятки, справитесь.       Чону протягивает руку в ответ, за которую его тут же тянут, прижимая парня к крепкому, горячему телу.       - Расслабься, - шепчут на ухо. – Я веду.       Правая рука парня ложиться на спину Чону чуть ниже лопаток. Чону знает правильное исходное положение, поэтому робко кладет свою левую ладонь на шею Лукаса. Оставшиеся руки они сцепляют. И начинают двигаться.

***

Bebe -"Siempre Me Quedará"       Лукас оказывается хорошим танцором и партнером. Он чувствовал неловкость Чону, поэтому не торопил его, давая возможность расслабиться и почувствовать музыку, ритм и самого Лукаса. Они плавно качали бедрами, не спеша выполняли переходы и другие несложны движения. Место, где Лукас касался Чону, горело огнем. Кима тянуло проверить: не прожгла ли ладонь парня его кофту, оставив ожог? Их тела были достаточно близко, и Чону чувствовал жар, исходящий от Лукаса. Из колонок играл кавер на популярную песню, но не успел он закончится, как на смену пришла старая, но все еще популярная мелодия.       И если Чону думал, что ближе некуда, он ошибался.       Лукас прижимает его еще больше, настолько, что им приходится соприкоснуться лбами. Дыхание Лукаса оседает на коже Чону, вызывая дрожь у последнего.       - Давай займемся более серьезными вещами, - ошарашенный подобным заявлением Чону на миг забыл, как дышать. – Закрой глаза.       Лукас ведет, Чону подчиняется.       Такая близость непозволительна для едва знакомых людей, но Чону это только больше распаляет. В темноте все становится в разы чувственнее и острее. Он ощущает, как кончиком носа Лукас ведет вдоль скул, утыкаясь в висок, вдыхает запах Чону. Сквозь одежду чувствуются удары горячего сердца напротив. Лукас толкает тазом бедра Чону, создавая обоюдную волну. Пах парня едва задевает его, и щеки Кима горят.       Слегка поворачивая голову, Чону мажет губами по точеным скулам. Шаг, волна, переход, волна. Лукас меняет положение рук, разворачивая Чону на 180 градусов, и заключает того в своеобразный замок. Горячая грудь крепко прижата к спине, а бедра уже в плотную трутся друг о друга. Они двигаются в сторону, и Чону, ведомый в этом положении, позволяет себе беззастенчивое движение задницей, еще больше ощущая чужое мускулистое тело. Парень думает, что ему нужны бедра помясистее, почти как у девушек, чтобы это движение выглядело так, как оно задумывалось изначально.       Лукас скользит руками вдоль тела Чону, останавливая ладони на талии. Резкий разворот, и вот они снова лицом к лицу. Руками Чону обвивает шею партнера, притягивая, и приоткрывает глаза. Лукас смотрит обезоруживающе, как-то по волчьи, горячо. Они соприкасаются носами, и Чону не в силах это выдержать. Он вновь закрывает глаза, отдавая себя во власть обжигающих сильных рук. Бедра партнера толкают его собственные. Ким думает, что это похоже на…       - Чистой воды секс, - вырывается у него.       Лукас смеется, гладя бока парня.       - Секс – это и есть танец в некотором роде.       Руки размыкаются, возвращаясь в исходное положение. Ладонь на спине Чону расположена как надо, но от этого лишь большее напряжение. Этот соблюдение танцевального этикета, будто подразнивает его. Будто знает, что Чону не против, если ладонь опустится ниже, до самой поясницы.       Рассудочность всегда следовала за его холодностью, но видимо и она растаяла вместе с льдинками в организме. Несвойственные желания возникают в опьяненном близостью сознании. Чону позволяет себе небольшую слабость и ведет рукой от шеи парня вниз, к предплечью, оглаживая, чувствуя под палььцами упругие мышцы.       Внезапный выпад в сторону, в котором Лукас сгибает колено и, придерживая Чону, опускает на него парня. Ким отклоняется, но ладонь на шее оставляет. Резкий подъем, и синеволосый снова утыкается носом куда-то за ухо. Он чувствует одеколон вперемешку с естественным мускусным запахом кожи, и его ведет.       Чону понимает, о чем говорили ему друзья все это время. С Лукасом наверняка не нужны тяжелые одеяла.       Мягкий, с хрипотцой голос женщины на испанском поет непонятный для всех текст. Но Чону кажется, что он в любом случае идеально бы подошел для описания его чувств. Музыка подходит к концу, и пара делает завершающее движение. Лукас медленно, придерживая, опускает Чону. Интуитивно Ким отводит ногу назад, практически повисая на партнере. Они близко. Настолько близко, что стоит еще немного придвинуться, как их губы соприкоснуться.       И Чону понимает, что хотел бы преодолеть эти несчастные миллиметры. Но песня заканчивается, и атмосфера разбивается. Лукас поднимает Чону, но не спешит отпускать. Ким тяжело дышит. Его сердце горит. Действительно горит, вызывая небольшую покалывающую боль. Чону прижимает ладонь к груди, словно это поможет успокоиться.       Лукас наклоняется к уху парня:       - Спасибо за танец, - тихим вкрадчивым голосом благодарит он. – Надеюсь, в следующий раз ты снова не откажешь мне.       Полные губы прижимаются к горящей щеке, и Чону вспоминает.       - Только если ты скажешь своё настоящее имя.       Лукас смотрит удивленно, но тут же улыбается, обнажая ряд ровных зубов. Ещё немного и Чону ослепнет.       - Вон Юкхей. Но только для тебя.       И уходит.       Только через несколько минут Чону замечает, что его лонгслив прилип к спине от пота в том месте, где располагалась ладонь Лукаса. Чону жарко. Настолько жарко, что ему хочется окунуться в ванну со льдом. Сердце пылает. И причина всему – Вон Юкхей.