Find a way, way to heart

В комнате вновь воцарилась тишина. -Боже мой, в этой группе семь участников! Семь!!! Но почему-то я заперта с самым скверным из них, — мыслила я вслух, ходя из стороны в сторону, не замечая, что мои слова задели Джексона за живое. Он медленно поднялся и, остервенело, с первобытной яростью и горящими глазами кинул в меня: -ты вообще кем себя возомнила? Думаешь, я так счастлив находясь здесь, рядом с тобой?! Ты мне противна, по возвращении домой, я сразу же смою с себя весь твой дух и ауру! Задетая этим высказыванием, я чуть было не возгорелась, как бенгальский огонек на Рождество, но все-таки, исходя из своей природной мстительности, я не могла оставить эту выходку без внимания, немного остыв и подумав, я по-детски, с издевкой, ему ответила: -ох, многоуважаемый Джексон, вас что-то не устраивает? Что в этот раз я сделала не так? Как я могу исправиться? Чем же я не мила молодому господину? -погрузившись с головой в свое новое амплуа я сделала совершенно невинный взгляд, надула губки и даже боязливо отодвинулась назад. В полной тишине его тяжелое дыхание, казалось, заполняло собой все помещение. Он медленно приближался ко мне. Джексон подошёл почти вплотную ко мне, и начал сквозь зубы — пойми — ты здесь никто и ничто, пустое место и не больше. Тебе невероятно повезло, что ты встретила Гему в тот день, а иначе как такая бездарность оказалась бы здесь. Ты и правда ничто. Словно что-то огромное, исполинских размеров, сокрушилось внутри в то мгновение. Мало чего существует в мире, способного задеть меня до глубины души, в жизни я слышала много нелестных фраз, но эти слова для были как лезвием по сердцу. С того момента как в Корее, я приложила немыслимое количество усилий, чтобы прийти к цели, иногда переходила через себя, а когда падала, ошибалась — снова вставала, исправлялась, пот, кровь, слезы, а теперь мне он говорит об моей никчёмности. -заткнись! Заткнись, мать твою! — и я оттолкнула его от себя с нехарактерной мне жестокостью и злобой. В момент этот он оказался у окна, его темно- карие глаза поблескивали в вечерних огнях Сеула, но в них промелькнуло что-то новое, совершенно нехарактерное БАМ. Джексон нежным, но от этого не менее страстным, движением руки прижал девушку к стене. Он приблизился к ней, она чувствовала жар, исходящий от него, юноша напомнил ей пылающий во всю силу костер, он сделал то, чего она ожидала меньше всего. Его поцелуй подобно угольку коснулся ее губ и, можно подумать, обжог ее холодное сердце. Его огненно-рыжие волосы поблескивали в свете холодной луны, а в ее разрываемом противоречии сердце бушевали разные чувства: злость, растерянность, страсть и что-то прежде не знакомое, ведь для неё этот поцелуй был первым, она хранила его для кого-то особенного, а на деле все получилось иначе. Внезапно отворившаяся дверь и включенный свет нарушили интимность момента. Девушка оттолкнула Джексона от себя и выбежала из зала, не видя ничего перед собой -простите, — она случайно столкнулась с кем-то, но даже не подняла голову, уж хотелось ей поскорее уйти отсюда. Но внезапно этот незнакомец взял ее за руку и мягко сказал: -малышка, ты в порядке?