///
— Я тебе нравлюсь. — Очень. — Отлично, — резким движением он прижал его к себе. — Потому что я по тебе с ума схожу. — горячие губы накрывают его, топя в сладкой патоке. На этом чертовом мосту.///
— Это что? — смотря на связку ключей, в руках Чонгука, который протянул ему брюнет, спрашивает Хосок. — А ты не понял? — с лёгким прищуром в глазах, спрашивает. Пытаясь понять: шутит или в серьез не догоняет. — А должен? — все-таки не догоняет. — Это ключи, от "нашей" с тобой квартиры. — так просто произносит, будто зачитывает прогноз погоды. — Чон Хосок, я официально предлагаю тебе жить вместе. И прежде чем ты скажешь что-либо, — делая шаг ближе к нему, продолжает. — Часть твоих вещей уже в "нашей" квартире. И я тебе их не верну, если ты решись все же отказаться. — И что же ты с ними будешь делать? — Сделаю себе гнездо и буду спать в них, оплакивая, что черствый хён меня не любит, — с притворной грустью в глазах и еле сдерживаемым смехом, поджимает губы, уже чувствуя свою неминуемую победу. — Дурак, — смеясь, захватывая любовь своей жизни в объятия, в сердцах выпаливает Хосок. — Я не могу позволить тебе измазать в соплях свои вещи, они этого не заслужили. — рыжеволосый резко вскрикивает от неожиданности, оказавшись перекинутым через плечо, тут же получая шлепок по ягодице.///
Руки Чонгука на нем, изучая, ласкают его тело, доводя до звезд перед глазами. Он целует внутреннюю часть бедер, оставляя небольшие метки и заставляя того извиваться под собой. «Люблю тебя» — шепчет, смотря с теплотой в глазах, медленно входя в него, становясь единым целым, после, целуя, забирая последние крупицы кислорода в легких от долгожданного наслаждения. — Так и знал, что ты будешь здесь. Хосок медленно обернулся на источник звука потревоживший его умиротворение и покой, состоящие из сладко — больного, ненужного, бесполезного совершенно, прошлого. — Замерз, — в ответ кивок. — Иди сюда, распахнув полы своего пальто, Тэхен притянул к себе Хосока, деля с ним тепло, укладывая голову на макушку рыжеволосого. — Ты как ледышка. — начав тереть ладонями по его спине, стараясь хоть как-то согреть, по-доброму хмыкнул Тэхен. — Домой? — Давай еще немного так постоим. В его руках, как в защитной крепости, где боли никто не причинит. Хосок все чаще задаётся вопросом, за что вселенная наградила его таким другом? В шутку, Тэхен говорил, что возможно в прошлой жизни он спас страну, поэтому ему преподнесли бесценный подарок в его лице, от чего тут же получал тычок в бок от друга С самого раннего детства они были не разлей вода, разобьёт коленку кто-то один, страдали оба. Сбегали с уроков, чтобы успеть купить в столовой любимые булочки. Поступили и окончили один университет, почти по схожим специальностям. В месте и в горе и в радости. Если бы не Тэхен, Хосок уверен, что загремел бы в больницу. Ким сразу же взял отгулы, чтобы смотреть за ним словно за маленьким дитём, который только учился ходить. По сути так и было, только ходить он умел, он лишь всего на всего учился жить без сердца, осколки которого так и остались валяться на кафельном полу их кухню. Была ли мысль уйти из этого мира, избавившись наконец-то от ежесекундно съедающей боли? Она и сейчас в редкие минуты, когда становилось до невыносимого больно, посещала его, но когда он решался сделать шаг навстречу останавливала лишь одна мысль, об одном единственном человеке, ведь тот определённо стал бы винить себя, за то, что не углядел, не спас. Зная, какую боль этим он может причинить Тэхену, он терпел, старался откинуть эту мысль за борт, и к счастью в этой борьбе Хосок оставался победителем. — Спасибо, что ты есть у меня. — зарывшись носом в его шею, прошептал еле слышно, в ответ — ощущая ещё крепче объятья. — Куда же мы без друга Сок-сок. — а в душе надежда, что Хосок скоро улыбнется ему не вымученной улыбкой.***
Хосок смотрел на давно заученный вид из окна: тот же оживленный перекресток, люди, что ленно переходили дорогу, идя на работу, те же серые здания, рекламные вывески, но сегодняшний день отличался от предыдущих невероятно ясным небом, и ярким солнцем, которое грело своими лучами через окно. Хосок зажмурился как кот, получая наслаждение от теплых лучей. — Мне сегодня нужно будет заехать в студию. Поедешь со мной? — хватая пиджак со спинки стула и проверяя пришедшее уведомление на телефоне, спросил Тэхен. — Нет, я сегодня обещал Чимину встретиться в кофейне, кстати, ты можешь присоединиться к нам. — Вау, да неужели? — остановившись, ухмыльнулся Тэхен. — Да, представь себе, — зачесывая пятерней свои влажные, после душа волосы, смеется по доброму, наливая с турки кофе. После расставания с Чонгуком, Хосок прекратил общение со всеми общими друзьями, боясь встретиться с ним. Но сохранил с некоторыми виртуальное общение, взяв с них обещание, что они не дадут его номер Чону. Чимин был одним из тех друзей, который поддерживал Хосока, при этом являясь другом детства Чонгука. И лишь с ним он решался встречаться в живую. Приехав к назначенному месту, Хосок еще немного постоял на улице, довольствуясь теплотой. Нужно предложить Чимину прогуляться в парке. Открыв дверь кафе, в нос ударил запах молотого кофе, и легкий гул голосов. Обернувшись, Хосок увидел сидящим около окна пепельноволосого юношу. Его вечная тяга в модификации цвета своих волос, и кто скажет, что этот парень является главным менеджером известной айдол группы. — Когда-нибудь ты станешь лысым. — подойдя к столу, улыбаясь произнес Хосок. — Хоби, — встав, тот захватил его в объятья. — Как я рад тебя видеть! Где ты пропадал? — Был крупный заказ, поэтому я посвятил себя ему. — берет меню в руки. — Теперь я вольная птица на ближайшую неделю. — И чем думаешь заниматься? — переводя взгляд на загоревшийся экран телефона от уведомления, он тут же поворачивает его экраном вниз, словно боясь, что кто-то увидит написанное. — Не знаю, — сказав заказ, подошедшему официанту, продолжает. — Скорей всего уеду в Кванджу, к родителям. Они меня давно ждут. — видя, что друг как-то скован, он неловко улыбается. — Что-то стряслось или ты куда-то торопишься? — Нет-нет, прости, я просто, — закусив губу, Чимин смотрит через его плечо, тут же возвращая взгляд на друга. — Хосок, ты должен с ним поговорить, дать шанс объясниться. — кладя ладонь поверх рыжеволосого, со всей искренностью произносит. Хосоку хватает нескольких секунд, чтобы осознать произнесенное, после чего глаза наполняются страхом, и руки его оказываются на коленях, цепляясь в замок. Он боится поднять голову, ощущая всем своим естеством, что человек который сломал его, стоит перед ним в нескольких шагах. Хосоку кажется, что каждый услышал треск не заживших ран, которые начинают безбожно кровоточить. — Хосок, — голос такой же мягкий, с легкой хрипотцой, проходится по нервным окончаниям Хосока, словно разряд в двести двадцать вольт. Он лишь беззвучно рассмеялся, прикрывая ладонью глаза. Два месяца разлуки, а внутренности также медленно сжимались от голоса под боком. Сука два месяца он пытался выбросить его из головы, но стоило услышать его голос и все, все замки, все дамбы просто напросто осыпались пеплом.– Хосок, позволь… — Нет, — резко оборвав его, покачал головой, плотно поджимая губы и стараясь сморгнуть пелену с глаз, — я не хочу. Не говори со мной. Я не хочу. — Прошу, посмотри на меня. — Чонгуку не хотелось задыхаться от шквала эмоций, но по-другому просто не получалось. — Хоби, — было начал Чимин, который тут же замолк от холодного голоса, как не кстати появившегося Тэхена. — Что здесь происходит? - грозный голос Тэхена, разнесся по кафетерию. - Отойди от него Чонгук. — Встав между ними, он позволил Хосоку хоть на секунду расслабиться. — Не мешай, — толкая того в сторону, он хотел лишь увидеть миндальный цвет глаз рыжеволосого, который так и не посмотрел на него. — Посмотри на меня Хосок и скажи, что не любишь меня и я уйду. — Я всё ещё тебя люблю, но… — через долгие секунды, ответил, стараясь унять накатывающую истерику; губы его спешно поджимались, а из глаз безвольно покатились слёзы. — Ты сам сделал выбор, сам все разрушил Чонгук. Почему ты ведешь себя так, будто я тебя бросил? Разрушил все то, что мы с тобой строили? Это не я женюсь через несколько месяцев! - его слова как хлесткая пощечина. Правда, а не сладкая ложь. — Смотрите, это ведь Чон Чонгук! — в кафе зашла группа студенток, признав в нем известного певца. — Чон Чонгук, можно автограф! Пожалуйста! — Тэхен, уведи меня. — еле слышно прошептал Хосок, под суету, начавшуюся в заведении, и стремительно окружавших их столик фанаток. Он покинул кафе, в объятьях друга, так и не услышав ответ на вопрос. Ким мысленно делал пометку, что сегодня спать он будет рядом с Хосоком, одного его оставлять ни в коем случае нельзя. У Чонгука изнутри пробивались завядшие, погибшие цветы, тянувшиеся к Хосоку, к единственному, кто мог их оживить, который скрылся за дверьми, ведущим на улицу. Цветы так сильно обдирали ему грудную клетку и горло, так сильно старались ожить. От слов Хосока хотелось кричать до сорванных связок от боли. Ведь он был прав, во всем, всегда. Чимин лишь, сочувственно сжал его плечо, выводя в окружении двух телохранителей из толпы. — Он даже не взглянул на меня.